Если в омуте спокойно...

— Гермиооона! Геееееермииииоооонааааа! — Чего?— девушка, вымученная отчетами, посмотрела на кровать. — Я до тебя уже три часа достучаться не могу.— обиженно протянула Пэнси. — Поговори со мной, мне скучно. — Тебе заняться нечем? — Гермиона бросила перо, потирая пальцами виски. — Именно! — воскликнула Паркинсон и резко перевернулась на спину, ухитрившись не расплескать вино. Почти наполовину свесившись с кровати, как летучая мышь, и не отрывая взгляда от девушки, она картинно захлопала длинными ресницами. — У нас с тобой долгожданный выходной, и я маюсь бездельем. Девушка заскрипела зубами. Она слишком хорошо знала, чем может быть чревато то, что у дизайнерши вдруг появилось много свободного времени. Пэнс не способна ни секунды посидеть на месте, ей обязательно надо что-то делать, иначе она начинает беспокоиться и творить всякую ерунду. Вернее, нет, даже не так — когда надо работать, Пэнси зачастую отлынивает и пытается свалить дела на кого-то другого, на своего секретаря — Теодора, например, а вот если ей сказать «посиди спокойно», она из чистой вредности не послушается. Дитё задиристое. — Подожди, я закончу, и поговорим, — Грейнджер отвернулась обратно к столу и опять взяла перо в руки, придирчиво разглядывая законопроекты. — Я уже часа три жду, когда ты наконец допишешь свои законопроекты и обратишь на меня внимание! — надулась Паркинсон. — Не преувеличивай, я всего час как домой вернулась, — буркнула Гермиона. — Для тебя, может, это и час, а для меня — все три! — ныла девушка, усевшись на коленки и скрестив на груди тонкие руки. — Да заткнись уже, достала скулить! — рявкнула Грейнджер. — Чем дольше ты будешь меня отвлекать этой ерундой, тем дольше я буду делать правки. Обиженная на то, что на неё не обращают толком внимания, Пэнси сдвинулась на край кровати, предусмотрительно поставив на маленький столик рядом бокал с недопитым вином, и, нахохлившись, принялась сверлить сидящую напротив девушку своим ледяным взглядом. Проведя пару минут в таком режиме, она поднялась и стала бездумно бродить по комнате, дотрагиваясь до всех вещей, которые попадались ей на глаза, а потом дизайнеру и это занятие наскучило — она подошла к девушке, нависнув над ней и рассматривая, как Гермиона убирает разлившееся на фотографию чернила. На этой фотографии были изображены улыбающиеся Драко и Гермиона — нынешние друзья и коллеги. — А палочка тебе на что? — пробормотала Паркинсон, на мгновение уткнувшись губами в кудрявые волосы. — Нет, колдографии магией очищать нельзя, иначе снимок исчезнет — спокойно пояснила Гермиона и поморщилась. — Вот блин, это будет грустно, если она останется такой. Пэнс завела руки за спину. — Гермиона, а почему ты так привязана именно к этой колдографии? — поинтересовалась она, слегка прищурившись. — Она такая безвкусная… — Грейнджер дёрнулась и грозно посмотрела на свою девушку из-под длинных волос. — Если честно, будь я на твоём месте, я бы давно уже сделала такую покачественнее. Чего тебе терять, тебя и так за глаза моделью назвали. — Отвяжись. Она мне дорога, как память. Девушка отряхнула только ей видимые пылинки с рамки и принялась поправлять фотографию. — Слушай, а пошли в бар сходим? — Пэнси наклонилась и обняла её сзади за шею, уткнувшись носом в слегка влажные волосы. — Выходной же, можно позволить себе напиться до поросячьего визга. — Как будто работа тебе мешала когда-то нажраться, — фыркнула Гермиона, глянув на неё краем глаза. — И потом, ну какой бар? Ты же не хочешь репутацию дизайнера-алкаша. — Ну мне лично этот вариант нравится, шарму добавляет...— задумчиво протянула Пэнси, решившая во что бы то ни стало отвлечь девушку и помешать ей привести законопроекты в порядок. — Если честно, мне просто неохота куда-то идти. Там дождь, холодно, противно, да и спать хочется, целая ночь на ногах и в беготне по этажам, как-никак, — Гермиона зевнула. — После такого путешествия никакой выпивки и бара не надо, хочется просто принять душ, завалиться в кровать и спать до самого конца света. И зачем обязательно в бар тащиться по ливню? Бутылок вон целые шеренги в шкафчике на любой вкус и цвет!— удивлённо спросила она, мельком глянув на стоящий на тумбочке почти полный бокал. — Ты над этим вином трясёшься, как курица над цыплятами, ты меня убьёшь быстрее, чем я просто руку к одному из них протяну! Две вещи в этой жизни, с которыми ты носишься, твоя колдография и вино! Мне за свои гроши покупать приходится! — Пожертвую ради тебя одной бутылкой, так и быть, — Грейнджер на секунду мученически закатила глаза. Она явственно почувствовала аромат вина, смешавшийся с резким мятным запахом духов, и ощутила сильный привкус алкоголя на губах. — Блин, да ты уже напилась, придурошная! — Неправда, я трезвая, как стёклышко! — ударила себя кулаком в грудь Паркинсон. Гермиона только саркастично хмыкнула в ответ. Если дизайнерша бьёт себя в грудь и клянётся в том, что трезва — это значит, что она уже точно напилась до состояния бревна. Пэнси отступила от неё на пару шагов и обхватил себя ладонью за плечо. Она слегка пошатывалась и переступала ногами на месте, пытаясь удержать равновесие. — Я поняла, Львица…— изрекла она, недобро сощурив глаза и опершись рукой на спинку стула, и вдруг плаксиво выпалила: — Просто твой муж Драко для тебя важнее, чем я! Гермиона аж поперхнулась и даже выпустила из рук рамку. Колдография аккуратно упала, сопровождаемая треском стекла. — Ну ничего себе заявление! — ошарашенно воскликнула девушка и сердито сдвинула брови. — Да что за чушь в твою дурью башку лезет, Пэнс? — И вовсе это не чушь! — топнула ногой модельер. Теребя пальцами края своей длинной рубашки, сквозь которую просвечивала бледная кожа и черный кружевной бюстгальтер, она обиженно задёргала губами: — Мы так мало времени проводим вместе вне работы, и даже в выходной тебя только и интересует, что этот скучный Драко, ваша с ним безвкусная колдография и дурацкие законопроекты! Ну и сиди с ними, можешь хоть всю жизнь прожить и целовать это всё богатство без конца! Брюнетка резко развернулась, шатаясь, дошла до кровати, попыталась сесть на неё, но не рассчитала расстояние и плюхнулась рядом, тут же притянув к груди колени и отвернувшись от сидящей напротив. — Да чтоб тебя… — с трудом удерживая рвущиеся с языка грубые ругательства и желание как следует стукнуть вконец ополоумевшую Пэнси, Гермиона нырнула под стол, выудила оттуда колдографию, прижала её к себе, встала и приблизилась к модельеру. — Знаешь, Пэнс, ты временами хуже любого самого избалованного ребёнка, ну вот за что мне такая морока… — небрежно бросив многострадальную фотографию на постель и присев на корточки, она протянула руку и тронула ладонью мягкие прямые волосы волосы. — Эй. Посмотри на меня. Чего ты надулась? — Я больше не встану на пути у вас с фоткой, отстань от меня! — шмыгнула носом девушка. Гермиона прикусила губу. Кто бы мог подумать, что кажущийся серьезной и почти не реагирующая на оскорбления Пэнси, оказывается, умеет обижаться, да ещё на такую ерунду. Впрочем, она и впрямь пьяна, это видно по помутневшим глазкам и красноватым щекам. — Бесишь, злюка… — Гермиона раздражённо цокнула языком и потянула собеседницу за волосы. — Хватит уже дуться, нашла из-за чего обижаться! — Ещё и раздражаю тебя, видишь! — девушка мотнула головой, высвобождаясь из её захвата, и уткнулась лицом в острые колени. — А колдография небось не лезет к тебе, как ты говоришь, с глупостями и не действует на нервы! На пару минут в комнате повисло тяжёлое молчание. Казалось, можно было кожей почувствовать напряжение, словно ещё буквально секунда — и от кого-то из них искры посыпятся. И что-то одно лопнет раньше, терпение Гермионы или обида Пэнси. — Чёрт побери… — наконец не выдержала девушка, с тяжёлым вздохом опять погладив свою девушку по расчёсанным волосам. — Ну прости. Прости, что уделяю тебе так мало внимания. Пэнси медленно приподняла голову и посмотрела на неё округлившимися глазами. В полутьме комнаты было хорошо видно, насколько расширен у неё зрачок, до такой степени, что радужная оболочка превратилась в тоненькую, почти незаметную ниточку. И она опять шмыгнула красным распухшим носом. — Ты серьёзно, Миона? — Нет, вру бессовестно, никаких мук раскаяния я не испытываю, потому что не понимаю, какого хрена ты взбесилась, — сарказмировала шатенка. — Ревновать меня к фотке, блин… До такого только ты, Паркинсон, мог додуматься! Как обычно, навоображала себе всякого и сама на свои же фантазии разобиделась! — Ладно, проехали, — Пэнси потёрла глаза ладонью. — Пойдём на кухню, я обещала тебе открыть одну бутылочку. Может, тогда ты обижаться перестанешь. Тихонько ступая, она направилась к выходу из комнаты. Модельер посмотрела вслед худенькой фигуре, потом неловко подвернула под себя ногу и с трудом поднялась. Она мельком глянула на лежащую на простыне колдографию, презрительно скривилась, показала ей язык и поплелась следом за подругой. — А скажи, Герм… — Пэнси замерла на пороге, прислонившись к косяку двери и обхватив себя за плечо. — Вот если бы тебе предложили выбрать между мной и Драко, ты бы что выбрала? Грейнджер чуть не уронила бутылку, которую вытаскивала из шкафчика. — Тьфу, опять двадцать пять! — девушка заскрежетала зубами от злости и исподлобья глянула на стоящую. — Угомонишься, нет? — Просто скажи. Всего одно слово, неужели так трудно? — Паркинсон наклонила голову. Миона на секунду примолкла, сморщив лоб. — Ну… Тебя, конечно же, — протянула она неуверенно. — Что за глупый вопрос? — Если глупый, то чего ты задумалась? — она опять надулась, как мышь на крупу. Девушка едва не застонала. Она непробиваемая, разговор пошёл по кругу. — Пэнси, успокойся уже. Я никогда не говорила, что люблю эту шпалу до гроба и хочу прожить с ней всю жизнь! И с какого хрена ты назвала его моим мужем, мне решительно не понятно, — она подала дизайнеру наполненный тёмно-красной жидкостью бокал. Девушка осторожно забрала у неё подношение и уставилась на плещущееся в стеклянном сосуде вино задумчивым взглядом. — Чего такое? — насторожилась бывшая гриффиндорка. — Если ты выбираешь меня… То докажи мне это! — вдруг выпалила Паркинсон, сжав ножку фужера до побеления костяшек на пальцах. — Покажи, что я для тебя важнее, чем он! Сейчас же! Девушка окинула сидящую напротив недоуменным взглядом карих глаз. Пэнс, казалось, вся кипела от ярости; помутневшие было глаза сейчас лихорадочно сверкали из-под длинной чёлки, лицо раскраснелось, ноздри раздувались, свободная рука стискивалась в кулак и тут же разжималась обратно. Казалось, ещё секунда — и у неё голова взорвётся без всякой Бомбарды. Внезапно для самой себя шатенка обозлилась на упёртую девушку напротив до чёртиков. С силой стукнув опустошённым бокалом об столешницу, отчего тот жалобно звякнул и едва не разбился, она подошла к Пэнси, ухватила её за шиворот, как нашкодившего котёнка, и потащила за собой обратно в комнату. Одним мощным движением швырнула её на кровать и, не дожидаясь, пока та опомнится, оседлала её, со всей силы сжав коленями бёдра и надавив ладонью на тонкое горло. Не обращая внимания на то, как Паркинсон закашлялась, Гермиона наклонилась к ней и залепила рот поцелуем. — Доказать, говоришь? — прошипела она в губы нижней. — Да я запросто, я тебе так докажу, что сидеть неделю не сможешь, — та дёрнулась и испуганно распахнула глаза, её в дрожь бросило от такого тона девушки сверху. — Только не жалуйся мне потом на болящую поясницу, сама напросилась! — А-а… М-Ми-Миона, я не это имела в виду… — Пэнси заёрзала под ней, пытаясь выползти, но та живо ухватила её руки за запястья и придавила их к простыням, отбив последние попытки сопротивления. — Мне поцелуя было бы вполне достаточно… — Да неужели? — хмыкнула девушка, опять наклонившись к ней вплотную и сощурив глаза. — Как обычно, сначала доводишь меня до ручки, а потом даёшь заднюю? Особо не церемонясь, Гермиона слегка подвинулась, подтянув брюнетку к себе за бёдра и устроившись между её раздвинутых ног, и принялась стаскивать с неё брюки. — Я не думала, что ты так быстро заведёшься… — Паркинсон прикусила губу и сжалась в комочек. — Тебя настолько разозлил мой вопрос про выбор между мной и Драко? — Оставь парня в покое, он тут ни при чём, — рыкнула обладательница кудрявых волос. — Он не виноват, что моя девушка — идиотка, которая ревнует к неодушевлённым предметам! — Вот, ты даже сейчас его защищаешь! Может мне за него замуж выйти, раз он такой красивый? — Чего ты ржёшь?! — подскочила дизайнер, впервые увидевшая такую бурную реакцию своей любовницы. Её глаза на секунду удивлённо расширились, а потом резко сузились в приступе злобы. — Ничего, просто представила эту картину, — с трудом произнесла шатенка, потёрла рукой начавшие слезиться глаза и тут же согнулась в новом приступе хохота. — Ой, не могу! — Можно подумать, у тебя с ним вид не дурацкий, кудряшка, — пробурчала слизеринка. Перспектива и дальше работать клоуном и веселить Гермиону ей не понравилась. — За кудряшку я тебе позже всыплю, — мстительно пообещала Золотая Девочка и перехватил её руку. Не дожидаясь ответа, она потянулась к девушке и прижалась к её уже покусанным губам, поочередно сжимая то верхнюю, то нижнюю, старательно зализывая крохотные ранки. — Э?! — Пэнс попыталась было сопротивляться напору, зажмурила глаза и упёрла с трудом вырванные из захвата трясущиеся руки в плечи Мионы, сжимая пальцами тонкую ткань её рубашки. Но это было уже совершенно бесполезно, та держала девушку крепко и сейчас не выпустила бы её ни при каких обстоятельствах. Точёная бледная ладонь, поддерживавшая подбородок Паркинсон, прошлась по ее шее вниз, скользнула на затылок, убирая мешающие волосы, и, сменившись самыми кончиками пальцев, пробежалась вдоль спины, затрагивая выступающие лопатки, прощупывая каждый позвонок и слегка царапая кожу длинными ногтями. Нижняя со стоном прогнулась навстречу руке девушки и откинула назад голову, высокий воротничок её рубашки отвернулся, обнажив тонкое бледное горло с бешено бьющейся под ухом синей жилкой, чем Гермиона немедленно и воспользовалась, короткими поцелуями стекая с губ на подбородок, а потом ещё ниже, одновременно расстёгивая крохотные пуговички на одежде. Под давлением её точёных пальцев они легко выскальзывали из своих петель. — Нет… Стой… — слабо шептала Пэнси, пока девушка покрывала поцелуями её шею. Первый раз за всё это время она вдруг подумала о том, насколько чувствительная у неё кожа, в особенности на горле и за ухом. И сейчас кровь под ней в этих местах начинала буквально закипать, когда её касалась Миона. — Не хочу!.. Тонкая белая рубашка с лёгким шорохом слетела на пол. Вытянув руку, ухватив за угол подушку и подтянув её поближе, шатенка с силой придавил к ней девушку, не переставая её целовать и оглаживать ладонями. Она и сама чувствовала, как каждая клеточка худого тела остро реагирует на её движения. — Да что ты говоришь, — Грейнджер ухмыльнулась, потянув ту за волосы и медленно проведя языком от ключицы до подбородка. Кулон, висящий на шее, съехал, и девушка поправила его, довольно посмеиваясь. — Малышка, — шепнула она в ухо, прихватив зубами самый край ушной раковины, — я тебе, кажется, уже говорила, не пытайся меня обмануть, когда ты пьяна. Все твои желания в этот момент у тебя на лице написаны, и даже мне не составит труда их прочитать. Продолжение следует...