Ночь, когда в городе потухли фонари

      Марк Хитклифф возвращался домой из Кендлтопа. Это был один из городов на Юге, про которого ходили слухи, что он невероятно красив и ничем не уступает Северу.       Что ж, это было отчасти правда. Хоть сухой воздух и царапал иногда горло, а южане не отличались изысканностью, которую он видел у знакомых северян, но Марк точно был доволен.       «Хоть отдохнул от этого чванства!» — выдохнул Марк, поправляя тёмно-серый жилет. Он был в дороге почти неделю, хотя кучер как мог пытался укоротить время езды. У него почти получилось. В конце концов, Хитклифф потратил только пять дней на дорогу назад. — Два доллара и тридцать пять центов, держите, мистер Рэдиссон, — передавая деньги невысокому человеку лет тридцати пяти, сказал Марк.       Попрощавшись с Рэдиссоном, Марк решил не заходить домой. Ещё успеет. Недалеко находился бар «Stone Heart», который, к счастью Хитклиффа, ещё работал.       Народу было не так уж и много, так что он нашёл свободный столик и заказал у бармена — высокого афроамериканца, чудом устроившегося на работу в северном Висконсине «Dutch thyme».       Оплатив заказ, молодой человек двинулся к свободному столу. Не сразу он заметил своего лучшего друга — латиноамериканца Сезара Тореса. Он ещё в детстве по личным причинам переехал из Аргентины на Север и, похоже, очень рад был этому. — ¡Mark, mi amigo! ¿Cómo te va? — первым его заметил Сезар, который сразу же оживился. — Привет, Сезар. Живу, только что приехал из Кендлтопа. А сам как? — поддержал беседу Хитклифф.       Он заметил, что лицо Торреса помрачнело. Парень поджал губы и посмотрел на него. — У меня для тебя плохие новости, — начал Торрес, смотря на него, — лучше присядь. Марк отхлебнул терпкий напиток и молча уставился, спрашивая, что случилось. — Я твой лучший друг и ты это знаешь, — начал издалека Сезар, попивая джин, — но всё то время, когда ты пробыл в Кендлтопе, твоя девушка Грейс была не дома. С тех пор, как ты уехал, она всё время проводила с тем парнем, Адамом Мюрреем.       Марк почувствовал, что к его лицу приливает кровь, такого он точно не ожидал.       Заметив, что Хитклифф злится, Торрес добавил: — Парень, ты только не теряй голову! Ведь, если честно, я и сам был с ней, — он не смог сдержать улыбки.       Марк был в глубоком шоке и ретировался из бара и пошёл домой. Благо, жил он недалеко. За ним с интересом наблюдал Торрес, а точнее, его альтернатив. — Это будет ночь, когда в этом городе погаснут фонари. Это ночь, когда повесят невиновного. Так что, Марк, не доверяй никому в этом несчастном округе. Никогда не узнаешь у кого руки по локоть в крови! — сказал альтернатив, ухмыляясь и обнажая острые зубы. Да, ему определённо нравится эта игра.       В это время Хитклифф шёл домой. Видите ли, у него было не так уж и много друзей. И он только что потерял двоих из них. Поднявшись домой, и никого не обнаружив, парень начал копаться в доме.       Найдя увесистое ружьё своего прадеда Гарольда, на лице у Марка появилась улыбка. Он уже знал, что расправится с теми, кто это сделал.       Взяв ружьё, парень пошёл к дому Торреса, чтобы подстрелить его, словно оленя на охоте. Он тихо шёл, словно мышь, перебегающая в высокой траве и ищущая зерно.       На сырой земле он наткнулся на следы, слишком нетипичные для Сезара. Они не были следами сапог или башмаков, а похожи были на следы от тапок.       Удивившись этому, парень всё равно подошёл к дому и тут его мозг выдал ошибку. Ему показалось, что на чистом полу лежит мёртвый Торрес. Бордовая кровь пачкала пол, само тело закоченело и покрылось пятнами.       От увиденного ком поступил к горлу, но Хитклифф проглотил его и, сам невесть зачем, выстрелил три раза в воздух. — Ты чего вытворяешь? — спросил грубоватый мужской голос, забирая у шокированного Марка ружьё, — Гавриил, что с этим делать? — Отлично, Стэнли, — ответил Гавриил, рассматривая со всех сторон Хитклиффа, — забери ружьё и веди его на место его казни. Эн, у тебя ошейник и верёвка есть?       Паренёк, лет восемнадцати, тихо лайкнул и начал шариться по карманам. — Только не говори, что потерял, — холодно сказал Гавриил, всматриваясь в дрожащего Эна, — а иначе… — Нашёл! — заорал Эн, трясущимися руками доставая кожаный ошейник с какими-то завитками и тугую верёвку. — Отлично, — кивнул Стэнли, — а теперь мы ведь идём? Гавриил лишь кивнул. Подхватив Марка, Стэнли и Эн двинулись куда-то в темноту. —…Виновен, — прорычал Гавриил на лживом суде, — а твоя судьба — быть повешенным как Иуда. Привести в исполнение!       Хитклифф дрожал. Ему ничего не давали сказать, сразу затыкая.       Стэнли хмуро дотирал верёвку большим куском мыла, что-то шипя про себя. Потом мужчина встал и, пошатывающейся походкой, начал закреплять верёвку сначала на шее Марка, а потом уже на дереве. — Это будет ночь, когда в этом городе погаснут фонари. Это ночь, когда повесят невиновного. Так что, Марк, не доверяй никому в этом несчастном округе. Никогда не узнаешь у кого руки по локоть в крови! — ухмыльнулся Гавриил, ему действительно нравился вид задыхающегося человека, который пытался хвататься за свою жизнь.       Ещё несколько несчастных мгновений и тело просто повисает в воздухе. — Эн, отвяжи его, — приказал Гавриил, наблюдая как паренёк отвязывает тело и чуть не падается вместе с ним, — молодец, а теперь дай мне его сюда.       В руках появился ошейник, который он тут же начал затягивать, что-то шепча.       Тело Марка затряслось в конвульсиях, хрипло кашляя, он встал. Было что-то непонятное в его взгляде, он будто отсутствовал в этой вселенной. Ошейник натирал шею. — Не беспокойся, я его сниму. Наверно, — улыбаясь сказал Гавриил, — а теперь слушай, Марк. Теперь я твой хозяин, твоё божество и твой спаситель. Всё, что тебе надо это служить мне. И будь уверен, я оплачу любовью и заботой о тебе. А теперь иди, тебе нужно завтра много работать. — Да, хозяин, — поклонился уже Лжехитклифф, удаляясь к Эн. — А вообще, скажи, Гавриил, что вообще это были за следы? — спросил Стэнли, поправляя чёрный капюшон. — Мои, Сезара убить было очень просто. А будущая жёнушка Марка никогда не покидала город и округ. Что ж, мясо было достаточно вкусным. Хоть и сыровато! — облизнув клыки, ответил Гавриил, — Видишь ли, я никогда не промахиваюсь, когда выхожу на охоту. — И то правда! — посмеялся Стэнли Стоунхарт, вгрызаясь в мясо, когда-то принадлежащее Грейс, хотя он не особо любил мясо, но Гавриил заставил.       Вскоре в ночной тишине раздался хохот этих двоих, а также гробовое молчание альтернатива Марка, который смотрел на них с какой-то горечью.       Да, ночь, определённо, удалась.