Трудности в выборе имени

— Эй, Пик, а у меня для тебя подарок. Пик отрывается от отчёта перед ним. К сожалению, даже на выходных ему приходится работать и разбирать бумаги. Обычно его мало, что могло отвлечь от этого дела, даже выходки неугомонного парня. Но на этот раз его удивил сам факт подарка от Вару. Обычно они не дарят друг другу подарки, исключением являются дни рождения и Новый Год. Пик покосился в угол экрана ноутбука, где вместе со временем отображалась дата. Четырнадцатое февраля. Он нахмурился. Странно. Обычно в этот день они поливали грязью ромкомы, что крутили по телевизору, и гоготали над постами Ромео в Инстаграме. Но они точно не дарили друг другу подарки, абсолютно точно. — Что? — темноволосый нахмурился ещё сильнее и взглянул на Вару, сияющего как отполированная монета. Такое выражение порой вызывало желание отполировать его лицо ещё больше, только уже об стену или об кулак, что ближе будет. — Подарок, — Вару улыбается ещё шире, обнажая ряд белых зубов. — Подарок? — Пик выгибает бровь. — Ага, — кивает Вару и достает из-за спины огромного плюшевого единорога (и как он его прятал за спиной?), что по всем канонам вырвиглазности был розовым с цветной гривой и золотым рогом. Пиковый король не изменил выражения лица, но тем не менее было видно все, что он думает об этом подарке. — Это мне? — уточняет он. — Да. Сегодня праздник, увидел его и решил: он то, что нужно. — Лучше бы ты цветы мне купил, чем это, — Пик неуверенно и как-то брезгливо берет игрушку в руки. — Нормальные люди их и дарят на день влюбленных. — О, это не на день влюбленных, — Вару преувеличенно увлеченно рассматривает бумаги на столе, не упуская возможность выкинуть ручку со стола. — А какой повод тогда? Спуск лайнера «Бисмарк» на воду? — Не-а, — Вару хитро улыбается. — День душевнобольных. Он успевает улизнуть из комнаты до того как его прибили им же подаренным плюшевым единорогом.

***

В их паре готовил Пик. Да и не только готовил, он также убирался, покупал продукты и гладил вещи, при этом успевая работать. Порой он даже задумался, так ли ему нужен Вару? Но сам прекрасно понимал, что иначе бы тот бы точно сломал что-нибудь, либо технику, либо какую-нибудь часть своего тела. Входная дверь хлопнула. Послышалось ворчание Вару на шнуровку его сапог. Через мгновение он уже завалился на кухню. — Ух, заебался я чёт сегодня. Зеленоволосый разваливается на стуле, не удосужившись стряхнуть снег с макушки или хотя бы смыть грим, который он не успел снять после работы. Вару никогда не признается, но порой ему надоедает пугать и дразнить людей. Особенно в выходные, когда добрая часть людей, имеющих деньги, решила ломануться прямо на их хоррор квест. Особенно, когда он не успевает смыть старый грим, как ему уже надо наложить новый. А ещё вспомнить нужный текст и не запутаться в словах. — Иди хоть умойся, — Пик ещё секунду полюбовался его морозно-усталым видом и вернулся к готовке. — Не-а, я устал. О, Рогата. Вот она то мне и нужна, — послышалась какая-то возня. Обернувшись, Пик увидел парня сидящего в обнимку с единорогом. С тем самым единорогом. Его единорогом. — Рогата? — Ага, ее так зовут. — Блять, — Пик закатывает глаза, убавляя огонь на плите. — Что? — Ты дал ей сраное имя. Ебаной игрушке. — И чё? Проблемы нахуй? — Вару скалится, показывая зубы. — Да! Ты дал ей имя не спросив меня. А это мой единорог. Который ты же мне и подарил. — Ой, блять подумаешь, Рогата тебе все равно не понравилась, — Вару прижимает игрушку к груди и демонстративно гладит, приговариваю какую-то ерунду («Ну-ну, малышка, не плачь, папа когда-нибудь поймет что он ошибался»). Пока Пик скрипит зубами и по-видимому пытается разглядеть собственные мозги, так сильно он закатывает глаза. — С чего ты вообще взял, что это это девочка? Может это вообще мальчик. — Она розовая, естественно это девочка. — По твоему мальчик не может быть розовым? Никогда бы не подумал, что ты сексист ебучий! Ты — жертва разлитой зелёнки! — Пик уже откровенно кричит, не пытаясь сдерживаться. — Ну давай, давай, поплачь прямо сюда, блять! — Вару хватает со стола кружку и протягивает прямо к лицу парня. — А потом захлебнись собственными слезами или лучше умойся ими! Темноволосый вырывает кружку и замахивается ей на зеленоволосого. — Да, я эту кружку… — Кажется горит что-то. — Ох бля. Пик кидает кружку Вару и метается к плите. — Его зовут Майкл. Вару отрицательно качает головой, ставит кружку на стол и говорит своим измененным голосом за игрушку. — Я Рогата. И я хочу есть, — единорог хлопает своей плюшевой рукой по столу.

***

— Дарова, инвалид, — Вару вваливается в палату под осуждающий взгляд медсестры. — Как тебе тут живётся? — Почти как дома, только еда говнина полная, — Пик откладывает книгу в сторону и аккуратно приподнимается, стараясь принять удобное положение и не потревожить бок, откуда не так давно вырезали воспалённый аппендикс. — А я тебе тут бульончик принес, — Вару ставит банку с вышеупомянутой жидкостью на прикроватную тумбочку. — Не ссы, готовил не я. Куромаку попросил передать. — Чтож, это успокаивает. — А ещё я принес тебе Виктора, — он помахал уже знакомой розовой игрушкой. — Ты опять ему имя сменил. Я же сказал, что это Шердон. — Ой, да какой это Шердон? Поживи с ним пару дней один на один, поймёшь, что это вылитый Виктор, — Вару поправляет игрушке «прическу» и улыбается. — Ну смотри, правда ведь похож на Витьку. — Так он похож на домовенка Кузю. Отдай сюда, не порть мне ребенка, — Пик отбирает единорога и расчесывает ему гриву пальцами. — Хотя да, на Шердона не похож. С таким то ирокезом, буду звать его Панк. — Чё не Гот сразу? — фыркает Вару. — Готы чёрно-белые. А он цветной будто его радуга высрала. Вару издает смешок. — Ладно, чё я сюда пришел то, — зеленоволосый делает серьезное лицо, стараясь не растянуться в улыбке раньше времени. — Покажи шрам. — Он под пластырем, все равно не увидишь. — Ну хоть пластырь покажи, — он складывает руки в молитвенном жесте, видя, что парень не спешит этого делать, и надеятся, что даже через зелёные окуляры его очков Пик увидит его щенячие глазки. — Пожалуйста, пожалуйста, всего лишь пластырь посмотреть. Пик нехотя задирает футболку, что заменяла ему больничную одежду, и показывает квадратик пластыря, что закрывает всё ещё заживающий шов. Вару что-то восхищённо шепчет и тянется отодрать медицинскую наклейку, что мешала ему разглядеть все подробно. — Ты что творишь дурень, — Пик бьёт его по рукам. — Значит ли это, что у нас парные шрамы, — зеленоволосый потирает ушибленную руку. — Ага, и у половины населения Земли тоже. — Давай Винишко-тян такой же сделаем, — Вару тыкает в правый бок у игрушки, там где у человека находился бы аппендицит. — Эй, не трогай ребенка!

***

Нотации Куромаку никогда не были интересными. Особенно когда он неожиданно приезжает в гости и начинает читать лекции о том, почему бить подушкой Пика, у которого только недавно сняли швы, это плохая идея. И причем ведь он прекрасно понимал, что хер кого это волнует. Что Вару-насильнику-что-избивает-бедных-больных, что бедному-больному-Пику-которого-избивают. Оба просто развалились на диване и благополучно пропускали слова старшего мимо ушей. — Как насчет Джакса? — лениво кидает Пик. — Может Зубл? — Не, звучит как зубы. Может Джас? — Как жанр музыки типо? Хули не Рок тогда? Вырастет станет звездой, — Вару хихикает, поправляя очки, и заставляет куклу кланяться. — Спасибо родителям, за то что дали мне такое имя. Без него я бы не понял чем я хочу заниматься. — И начинает в микрофон орать. Как металлисты, — добавляет Пик, наблюдая как Вару озвучивает единорожьи крики металлистов, так чтобы Куро не заметил, а то тот заведет новую шарманку. — Может Металлом его назовем? — Отличное имя. — Наконец-то. Они подвигаются ближе друг другу, лёжа уже почти в обнимку. И наблюдают как Куромаку размеренно ходит по комнате, не прекращая лекцию ни на секунду. И как его студенты только слушают? — Слушай, — подаёт голос Вару. — Раз уж мы такая дружная семья. Может выгоним Куромаку нахуй? — Бля, думал не предложишь, — Пик целует парня в щеку и, перед тем как подняться с дивана, разворачивает игрушку лицом к спинке дивана. — А этого, малыш, тебе лучше не видеть.