I'll protect you

Странности за королевой истерик и сарказма Фэн Синь начал замечать еще две недели назад. Му Цин с самого детства исправно ходил на учебу - холод, болезни, да сам конец света не могли заставить пропустить хотя бы одно занятие, а тут раз и пропал. -Видимо, что-то очень серьезное, - задумчиво сказал Се Лянь, уложив голову на плечо Хуа Чена, - ты же знаешь, он никогда не пропускает учебу. Фэн Синь тогда отмахнулся, мол, какое его вообще дело? Одной проблемой меньше. Никаких драк и взаимных оскорблений хотя бы несколько дней - потрясающе. «С Му Цином что-то не так» подмечает Фэн Синь внимательно разглядывая сутулую фигуру в объемном темно-сером худи и таких же спортивных штанах. Му Цин и в спортивном костюме? Это же нонсенс! Все три курса он исправно выряжается так, что глаз невозможно оторвать и сам Фэн Синь стабильно заглядывается на парня. А горбатая спина? Да он с детского сада уверен, что у брюнета идеально ровная железная палка, вместо позвоночника! Спрашивать прямо в лоб - чревато собственным лбом и он тактично молчит, покусывая щеку изнутри. Всё же вечно виляющая перед глазами задница в обтягивающих джинсах нравится ему гораздо больше. Новая странность происходит сразу же после первой пары. По возвращении в универ, вечно нелюдимый, гордая одиночка Му Цин - начинает держаться рядом с людьми. В перерывах - рядом с Се Лянем и Хуа Ченом, во время совместных пар - с самим Фэн Синем, на обеде - с ними тремя, но один - никогда. Он молча сидит рядом с ними, обязательно спиной к стене, игнорирует все подколы и допросы, отвечает односложно и нервно озирается по сторонам. Он выглядит непривычно со всех сторон и хоть их общение состояло из сарказма, желания задеть друг друга посильнее и мордобоев - Фэн Синь знал своего заклятого друга слишком хорошо. -Что у тебя случилось? Как всегда - прямо, без предисловий и лишних попыток вывернуть разговор, чтобы он сам всё рассказал. Фэн Синь же не Се Лянь, в конце концов, с бесконечным запасом терпения и умением разговорить кого угодно! Му Цин вздрагивает, сжимает лямку рюкзака сильнее, натягивает капюшон толстовки ниже на лицо, оставляя видимыми только губы и что-то бурчит себе под нос. -Да и пожалуйста, больно интересно, - фыркает Фэн Синь и возвращается к просмотру тайминга соревнований среди лучников. *** Му Цин ненавидит себя за слабость. Как? Как он это, черт возьми, допустил? Как позволил подобному случиться с собой? Он просто хотел отвлечься, выдохнуть и расслабиться в новом баре, где точно никого из знакомых не встретит и облажался. Жесткая мочалка неприятно, до боли, трет кожу, оставляя красные следы и легкие царапины на бледном теле. Пара новых ран не изменит ситуацию, лишь сольется с остальными увечьями. «Я не могу смыть с себя всю эту грязь» - думает Му Цин и судорожно, со слезами на глазах, выдыхает. Смотрит на свои руки и ноги сквозь пелену и не верит, что это реальность. Молится, чтобы всё это было лишь страшным сном, но боль в каждой клеточке тела оглушает и напоминает - это и так реальность. Он привык к синякам и ссадинам от драк с Фэн Синем, научился их замазывать и не обращать внимания на легкую, саднящую боль. Только вот незадача - эти раны не от него. Болят они куда сильнее, замазать не получится, даже если вылить самую дорогую косметику на всё тело. Слезы неприятно обжигают щеки, а холодные пальцы сжимают собственные плечи в попытке защититься. --Вякнешь кому-нибудь и я с тебя шкуру заживо сдеру, - слышит сзади Му Цин и в ужасе сгибается пополам, зажимает голову руками, игнорирует резкую боль, жмурится, что есть сил. -Я один, один, один, здесь никого нет, - шепчет, надеется, что сможет себя успокоить. Каждый шаг, каждое движение отдаются такой болью, что впору бы закричать, но будить маму не хочется. Страшно, что она увидит, в каком состоянии он вернулся домой. Ради неё он давит очередной болезненный всхлип и стон боли, пробирается в свою спальню опираясь на стену, натягивает толстовку и ложится на кровать, выдыхая в подушку. Лежать на животе не так больно, особенно, подогнув ноги к груди. Тиканье часов напротив постели не успокаивает, нервирует и хочется кинуть в них книгу, да руки онемели и поднять их невозможно. -Дорогой, всё в порядке? - мама тревожно стучит в дверь с утра и заглядывает внутрь, - ты должен был встать еще час назад, уже скоро начнутся занятия. -Я сегодня не поеду, - тихо отвечает Му Цин и кутается в одеяло сильнее, заворачиваясь туда с головой. Молится всем богам, чтобы женщина поскорее ушла и ни в коем случае не попыталась посмотреть на него, а хриплый голос списала на недавнее пробуждение. Мама, к счастью, словно чувствует его настроение: не пытается влезть в душу, оставляет завтрак на тумбочке около кровати, гладит комок одеяла и тихо уходит на работу. Му Цин выжидает час после хлопка входной двери и только тогда, опираясь на тумбочку, поднимается с кровати. До шкафа - три шага, до входной двери - десять и каждый из них отдается дикой, стреляющей болью. Он перестает понимать, откуда она исходит и просто хочет скулить от ужаса, от паники, от мыслей - это навсегда. Больница Сяньлэ всегда полна народу и сегодня очевидно снова не его день, раз он с ходу встречает мать Се Ляня, крайне редко помогающую в приемном отделении. «Лишь бы не заметила» молит он, но все боги отвернулись от него и женщина уже стоит рядом, приветливо улыбаясь. Госпожа Се всегда была с ним вежлива и приветлива, не обращала внимания на их с матерью «статус» в обществе и была таким же лучиком солнца, как и её сын. -Му Цин! Какими судьбами в нашем отделении? Повздорили с Фэн Синем сильнее обычного? - она мягко смеется, но улыбка сходит с лица, стоит ей обратить внимание на темно-фиолетовые отметины на шее и разбитое лицо, - это что, правда Фэн Синь сделал? Му Цин? -Не…, - он заикается, глотает слезы, тупит взгляд в пол и безуспешно пытается сложить слова в предложения, - не он. -Идем за мной. Она хмурится и ведет его по белым коридорам больницы. Семья Се Ляня очень помогла им с матерью пару лет назад и бесплатно оформленная страховка в их больнице помогла, как нельзя лучше удержаться на плаву, когда мама заболела. Сам парень ни разу не обращался за медицинской помощью, но знает всю больницу, как свои пять пальцев из-за матери. Прихрамывая, плетется следом за мамой Се Ляня и отсчитывает шаги в голове: пятнадцать, четырнадцать, тринадцать… -Доктор Су, не осмотрите молодого человека вне очереди? Очень вас прошу. Женщина вводит Му Цина в кабинет, стоит только предыдущему пациенту шагнуть за порог. Он старается смотреть куда угодно - лишь бы не на врача и матушку Се Ляня - и сгорает внутри со стыда. Чувства переполняют, хочется упасть на пол и разрыдаться, но он честно старается удержаться от истерики на глазах сразу нескольких людей. Слышит сквозь пелену в голове, как женщина общается с травматологом, слух режет тиканье часов - да чтоб их - и врывается в суровую реальность от легкого поглаживания плеча. -Не говорите Се Ляню и Фэн Синю, - умоляюще шепчет Му Цин, не поднимая головы, - пожалуйста. Рука на плече замирает и женщина тихо покидает кабинет, не ответив на просьбу, и брюнет с хрипом вздыхает - к вечеру Се Лянь точно будет в курсе. -Что у вас случилось? - интересуется врач, поправляя круглые очки и внимательно осматривая юношу. За капюшоном и на таком расстоянии нельзя заметить побои и он искренне верит, что сможет для начала хотя бы на словах описать ситуацию, в попытках оттянуть позорный осмотр. И когда Му Цин понимает, что связать слова не выйдет - молча снимает капюшон, открывая лицо. Разбитые и прокушенные губы, нос, глубокая ссадина от кастета на скуле, слабый фингал под глазом, рваная рана на лбу - в целом это было видно и так. Как отпечатки чужих пальцев, обвивающих шею, подобно темно-синему ошейнику. Молния толстовки неприятно звякает в тишине, он всхлипывает, со стоном стягивает толстовку и обнажает тело. Слышит, как врач громко сглатывает и хочет убежать из кабинета прям так, да вот ноги еле держат на месте. Весь живот, грудь, руки, ключицы - сплошной синяк с кровоподтеками. Разбитый затылок не видно под волосами и скривившись, делает пометку в голове показать рану на нем в последнюю очередь. Му Цин делает глубокий вдох и под ошарашенный взгляд врача стягивает джинсы, шипя уже громче. Ссадины на коленях чуть ли не рвались и кровоточили от любого шага, где-то на бедре ожог от бычка сигареты, а выше…Выше он не хотел думать и знать, если честно. Взгляд врача полон…сочувствия? Жалости? Му Цин не уверен, но становится очевидно - быстро со всем разделаться у него не выйдет и стыд будет следовать за ним по пятам до самой смерти. **** -Фэн Синь! Голос Се Ляня выделяется из толпы и вынуждает замереть. Они знакомы с детства и по любому «Фэн Синь» парень мог понять, что его ждет дальше. Для обычных людей всё звучало, как обычно: добродушный и милый мальчик, главное солнышко всея университета просто зовёт своего друга. Но только не для него. Такой голос не сулил ничего хорошего, обычно, таким тоном он отчитывал их с Му Цином за особо яростные драки и ссоры, когда никто не хотел его слушать и останавливаться. -Что стряслось? - изгибает бровь Фэн Синь, ожидая допроса. -Вы что, опять вчера подрались?! - в глазах напротив зарождается буря и лучший лучник города невольно отступает назад. -Ну, - шатен чешет затылок, вспоминая предыдущий день, - на сколько я помню, нет. Се Лянь переводит дыхание и смотрит с подозрением, пытаясь уловить ложь на чужом лице - хотя они никогда не врали друг другу - и выдыхает уже более ровно, задумчиво. -А что, собственно говоря, произошло? Ты же вроде отчитываешь нас только во время драк и сразу после них, а не день спустя, - парень хмурится и пытается осознать, в чем проблема. -А? А, да, нет, ничего, забудь. Мне пора! Се Лянь уносится вихрем и теряется в толпе студентов, оставляя Фэн Синя в растерянности смотреть ему вслед. «Тебя, что, Му Цин укусил? Что за скрытность?» - печатает смс Фэн Синь и уходит на пару, закинув рюкзак на плечо. *** Му Цин дергается от любого шороха, звука и неправильно упавшей тени на пол. Ему страшно до рвоты, до слез, до панических атак. Знает - на пятый этаж так легко не забраться, но сворачивается в комочек под одеялом, стоит свету в окне моргнуть от фар проезжающей мимо машины. Он использует все мази и лекарства, назначенные врачом. Впервые купил себе всё необходимое и не аналоги препаратов, не жалея денег. Он честно и исправно выходит на ежедневный онлайн-прием у психолога, хоть и молчит почти весь сеанс, глотая слезы. Му Цин привык драться еще с детства и своим противникам никогда не уступал, разве что Фэн Синю, хотя их счет был 50/50. Желудок судорожно сжимается от мысли, что возможно, он обычный слабак и Фэн Синю проще было иногда поддаться, чем драться с ним всерьез. Конечно он ему не поддавался, Му Цин и сам это прекрасно знает в глубине души. Знает, какой на самом деле силой сам обладает и что случившиеся - не его вина. Что когда тебе подмешивают дурь, а потом избивают и насильно берут толпой - не сравнимо с боем один на один. **** Фэн Синь не понимает, почему вдруг Му Цин громко выдыхает и встает за его спину, отворачивается к стене и тянет капюшон сильнее на лицо. Не понимает, но опирается плечом на ту же стену и закрывает парня от остальных. Смотрит внимательно, замечает, как узкие, худые плечи мелко дрожат, а пальцы сплетенные в замок чуть ли не ломают друг друга. -Какого хуя с тобой творится? Му Цин опускает голову и неуверенно делает шаг назад. «Сейчас сбежит» - понимает шатен и хватает за худое предплечье, сжимая достаточно сильно, чтобы эта змея не вывернулась. Удивительная способность Му Цина - превращаться в жижу - открылась пару лет назад и Фэн Синь изрядно попотел в поисках точек захвата, чтобы не позволять ему выворачиваться. Паника расцветает на бледном лице, обсидиановые глаза начинают судорожно стрелять то за широкую спину, то в поисках выхода. Фэн Синь тянет его на себя, с натянутой улыбкой показывает большой палец вверх подорвавшемуся Се Ляню и тащит парня к дальнему выходу из столовой. Му Цин дёргается, запинается на каждом шагу и начинает выводить из себя, как никогда прежде. С каких пор, он позволяет ему тянуть себя и не пинает прямо с ходу?! -Ты не выйдешь отсюда, пока не объяснишься, - захлопнув дверь свободной аудитории, рычит Фэн Синь. Терпения хватило на три дня и это его личный рекорд. Он, честно, старался держать себя в руках и даже планировал завалиться вечером домой к Му Цину, в попытках разобраться, что случилось. Их могли считать вечными врагами, соперниками - кем угодно, но они оба знали, насколько это далеко от истины. Еще два года назад, напившись в честь сдачи первой сессии, до стекающих слюней изо рта и заплетающихся языков, они умудрились подраться, разгромив полку и зеркало в квартире друзей, а после - выяснить, что ненависти и неприязни друг к другу не испытывают, да и детские обиды должны остаться в детстве (тем более, что Фэн Синь извинился и не один раз!). Утром о душевном разговоре никто бы и не вспомнил, если бы Хуа Чен не скинул видео с разговором по душам в чат с подписью «на новую полку и зеркало скинетесь вместе». -П-п-пусти. Фэн Синь рассеянно смотрит на дорожку из слез, стекающих по неестественно белым щекам и подбородку. Пальцы сами разжимаются, позволяя брюнету отступить назад. Му Цин запинается о собственную ногу и падает, закрывая голову руками и шепотом умоляет, не приближаться к нему. Фэн Синь больше не подросток, чтобы совершенно бездумно начинать кидаться к Му Цину и трясти объяснения силой, хотя очень хочется, аж руки чешутся. Все происходящее сейчас - странно и плохое предчувствие неприятно сосет под ложечкой, растекаясь по всему телу, но он собирает всё своё терпение в кулак и негромко, уверенно окликает: -Му Цин, посмотри на меня. Ноль внимания. -А-Цин. Заплаканные обсидиановые глаза, неуверенно выглядывают из под рукава старой толстовки и смотрят с таким ужасом, что Фэн Синь готов сорваться и прижать хрупкое тело к себе, в попытке избавить от страха. Вдох-выдох. Он сглатывает, поднимает руки вверх: -Я к тебе не прикоснусь, даже не подойду. Хорошо? Му Цин медленно кивает, утирает краем рукава слезы и судорожно пытается привести дыхание в норму. -Давай со мной, ладно? Глубокий вдох, - карие глаза внимательно следят за брюнетом, - выдох. Еще раз. Они пропускают звонок, опаздывают на пару и никого это не волнует. Фэн Синь готов пропустить весь оставшийся учебный день, лишь бы вечная заноза успокоилась и снова начала язвить, а не рыдать в трех метрах от него, сидя на полу. Психика и состояние Му Цина для него важнее пропущенных пар, выше собственного характера и гордости. -Я могу подойти? Ты позволишь? Му Цин смотрит исподлобья, подобно забитому коту и неуверенно мотает головой. Фэн Синь не разбирает жеста и делает небольшой шаг вперед на пробу, сомневаясь. -Н-н-не.. -Хорошо-хорошо, стою тут. Видишь? -Н-не бей меня, - Му Цин снова всхлипывает, его глаза мутнеют, словно не видит, кто перед ним и, совершенно внезапно для Фэн Синя, тот пытается свернуться в комочек прямо на полу, прижимая руки к голове. И Фэн Синь не может больше терпеть, ему хватает еще одного широкого шага, чтобы оказаться рядом на полу и притянуть к себе Му Цина, начавшего сразу вырываться. -Я тебя не обижу, слышишь? Не буду бить, да блять с чего ты вообще решил, что я, - осекается, вспоминая бесчисленное количество драк за все годы, - больше не буду. Никогда. Клянусь, слышишь? Му Цин дергается, снова заходится рыданиями и пытается вырваться, не замечая, как ворот водолазки с толстовкой съезжают с плеча от бесконечных брыканий. -Му Цин, - у Фэн Синя волосы встают дыбом, - какого хуя? Слышь, это че за хуйня?! Он рывком оттягивает ворот водолазки под толстовкой и в глазах темнеет. Зрачок расширяется, заполняя всю радужку и кажется, переползет прямо на белок. Да, они часто дрались и порой оказывались в медпункте, но обычно по просьбе Се Ляня, в попытках убедиться, что они оба в порядке и отделались лишь синяками, да ушибами. Да, Фэн Синь иногда растворялся в ярости и мог ударить сильнее, но он точно помнил, что никогда не душил его. И Фэн Синь не помнит, чтобы хоть кто-то из них нанес другому действительно опасную травму или выходящую за негласные рамки «нельзя». Зрелище перед глазами лучника вышло и ушло далеко за эти самые «рамки». -Кто?! Но Му Цин тянет толстовку с воротом обратно на себя и начинает брыкаться еще сильнее, пока сильные руки буквально вжимают его лицом в подкаченную грудь. -Отпустите, пожалуйста, хватит, хватит, хватит, - задыхаясь, сипло шепчет сквозь рыдания, бьет Фэн Синя в грудь, - пожалуйста! Фэн Синь вжимает его сильнее в себя, игнорирует удары, в попытках держать одной рукой и гладить по спине другой, сгорая внутри от ярости. Ничего-ничего, он узнает кто это был и на куски порвет. Со свету сживет. «Как там Се Лянь говорил? Быть терпимее и сам всё расскажет? Ладно.» - вздыхает и ждет. Пять. Десять минут и брыкания начинают стихать. -А-Цин, - негромко зовёт, переживая, что вновь испугает, - ты понимаешь, кто я? Этот кивок явно положительный и Фэн Синь позволяет себе ослабить хватку, но руки не убирает и продолжает гладить по спине. -Мне больно, отпусти, - шепчет Му Цин, - Фэн Синь. Брюнет откидывается назад, стоит только кольцу из рук разомкнуться и садится на пятки, оглядываясь по сторонам. Сознание мутное, а тело ватное, остатки паники не отпускают и грозятся вернуться в самое ближайшее время с двойной силой. Взгляд цепляется за собственный рюкзак в паре метров от них. -Что в рюкзаке? Он тебе нужен? Му Цин кивает и позволяет себе принять вещь из чужих рук, роется дрожащими пальцами в бездонном отделении и практически снова срывается в истерику, не в состоянии подцепить нужный тюбик с таблетками. Четыре попытки спустя он вытаскивает лекарства и тщетно пытается раскрутить крышку. Терпение Фэн Синя -в сотый раз за день - дает легкую трещину и он, выхватывает тюбик: -Сколько нужно? -Две. -Воды? -Под язык. И было бы смешно, не будь так грустно, от того, что Му Цин не может даже принять таблетки в ладонь. Руки трясутся, пальцы совершенно не слушаются и не гнутся. Зрачки расширяются, когда пальцы Фэн Синя сами пропихивают лекарство под язык и захлопывают чужой рот обратно. -Тебе надо домой, - утверждает шатен и поднимается с колен, покручивая в руках баночку с таблетками, смутно догадываясь об эффекте белых таблеток, - тебя же вырубит в ближайшее время? Му Цин не отвечает, залипает в одну точку и видимо уже находится в прострации. *** Му Цин щурится даже с закрытыми глазами, морщит свой утонченный нос и Фэн Синь ловит себя на мысли, что внутренняя стерва парня не спит никогда, разве что, притаилась где-то в углу и последние недели сидит, готовится к нападению. Фэн Синь сидит подле его кровати на полу, внимательно рассматривает лицо напротив, запоминая каждый выцветший синяк и готовясь переломать все кости ублюдку, сотворившему это. Смотрит на дрожащие ресницы, тонкие пальцы сжимающие край одеяла, непривычно бледно-розовые губы и вздох сам срывается. -Что происходит? - хрипит Му Цин и пытается сесть, оглядывается вокруг и глаза округляются в изумлении, - какого черта, ты у меня дома? -Ооо, старый добрый Му Цин, который вместо благодарности плюется ядом, стоит открыть глаза, - грустно усмехается шатен и проводит пятерней по волосам, - что ты помнишь? -Мы были в столовой, а потом, - животный страх сковывает парня и он сильнее натягивает одеяло, закусывает губу и отводит взгляд. Фэн Синь не идиот. Совсем нет. Разве, что немного тормознутый. Осознание больно ударяет по затылку - Му Цин прятался от ублюдка за ним. Вот почему он так нервничал и не мог ничего объяснить. -У тебя была паническая атака, - Фэн Синь пытается говорить тихо, ровно и спокойно, - никто не видел, мы были вдвоем в кабинете, а потом тебя размазало и я отвёз тебя домой. Му Цин, расскажи, кто это сделал? Брюнет вжимается в угол и сильнее кусает губы. Психолог рекомендовал поделиться с близкими людьми, рассказать, чтобы стало немного легче и не вводить их в заблуждение своим поведением, чтобы поддержка близких стала его опорой на пути к исцелению души, но кому он мог рассказать? Мама только недавно вылечилась и ей нельзя было волноваться, Се Лянь утопит его слезами и сожалениями, а Фэн Синь… -С чего вдруг я должен тебе что-то рассказывать? - хмыкнул Му Цин и принялся рассматривать свои пальцы. -Не знаю, может с того, что ты выбрал спрятаться за моей спиной, когда этот урод зашел в столовую? С того, что это я волок тебя через весь университет до парковки и привез домой? Может… -О и я должен быть по гроб жизни благодарен, что ты позволил мне встать за твоей спиной, якобы потому что я чего-то испугался? - рычит Му Цин, жмурясь. Он правда встал за широкие плечи Фэн Синя и смог удержаться на ногах в столовой только из-за чувства защиты, исходящего от него. Правда неприятно колет глаза и Му Цин гордо отворачивается, махнув распущенными волосами. -Прекращай ебаное истеричное выступление, - так же рычит Фэн Синь и сжимает его плечо. Сильнее ожидаемого и громкий визг остужает порыв вытрясти всё силой, - прости. Прости, ладно? Му Цин трёт плечо и смотрит с сомнением на парня перед собой. -Меня… - выговорить вслух язык не поворачивался, но нужно было заставить себя и перешагнуть через это. Нужно. --Избили, это тяжело не заметить, - Фэн Синь складывает руки на груди, хмурит брови и выжидательно смотрит, - Кто это был? Я их знаю? -Я…не…не, - Му Цин качает головой и понимает, что сейчас озвучить вслух не может. Возможно, будь здесь Се Лянь - он бы смог. Но Фэн Синь дело другое. Более личное, глубокое и больное. Влюбленность к нему не была чем-то внезапным, нет. Она росла с каждым днем лет с 16-ти и Му Цин прошел все стадии отрицания и принятия. Первым пришлось признать красоту нахала, особенно на тренировках, когда волосы из пучка выбивались и неаккуратными прядями обрамляли лицо, а капли пота стекающие по груди и рукам перестали вызывать отвращение, завораживая взгляд. Вторым пришлось признать - Фэн Синь добрый. Взрывной, не знает, когда лучше заткнуться, но чертовски добрый. Му Цин видел, как тот защищает ребят помладше, как подкармливает бездомных животных и прекрасно помнит, как он приезжал ночами в больницу, сидел рядом, молча подперев плечом, пока маме делали очередную операцию. И множество-множество других вещей пришлось признать и принять. Видео с решающей вечеринки Му Цин смотрел с трясущимися руками, потому что боялся, что услышит собственное признание не в «я тебя не ненавижу», а «я тебя люблю». И сказать Фэн Синю, что с ним случилось - не поворачивался язык. Совсем. Никак. Чаша весов качалась из стороны в сторону: сказать-не сказать. Надо-не надо. Взгляд падает на рюкзак, около кровати и Му Цин прочистив горло собирается с духом: -Белая папка в большом отделении, возьми и посмотри. Фэн Синь недоверчиво переводит взгляд с парня на рюкзак и обратно, словно сомневаясь, но папку всё же достает и медленно открывает. Тишина в квартире давит физически и прерывает её звук шевелящихся шестеренок в чужой голове, слышимых сквозь череп. Фэн Синь перечитывает первую страницу несколько раз, сжимает выписку в мозолистых руках всё сильнее. Количество снятых побоев не умещается на одном листе и перевернув его, у Фэн Синя спирает дыхание. -Тебя изнасиловали? - он не верит. Смотрит на белую бумагу и черные иероглифы, уверенный, что это глупая шутка или опечатка. Не может поверить, потому что блять. Блять, да не может быть. Еле заметный кивок не остается без внимания. Внутри извергается вулкан, поражая и расплавляя всё. Вот тебе и причина странного поведения. -Кто это был? - угроза в его голосе отдается адским пламенем, обжигает, проступая сквозь кожу до самых костей, - Му Цин… -Не могу сказать, - он перебивает и мотает головой, прижимает руки к лицу, - они четко дали понять, что… -Они?! - Фэн Синь кричит так громко, что Му Цин прижимает ладони к ушам, сжимая голову и продолжает тише, но не менее угрожающе, - ничего они тебе не сделают, слышишь? А-Цин! Только Му Цин не верит, крутит в ужасе головой и вновь заходится рыданиями. Когда успел стать такой плаксой - не знает, но почему-то рыдать в руках Фэн Синя куда комфортнее, чем где либо. От него пахнет свежестью, можжевельником, апельсинами и сочетание этих ароматов приятно успокаивает. -Я защищу тебя, - шепчет Фэн Синь, пропуская темные шелковые пряди сквозь пальцы, - никто и никогда больше не тронет тебя. Выбивать из тебя всю дурь - моя прерогатива. Му Цин фыркает и оставляет свои сопли на чистой толстовке, прижимается другой щекой к шее и вдыхает поглубже аромат чужого тела. С Фэн Синем правда не страшно, хоть он и бесит. - Знаешь, - неуверенно начал Му Цин, крепче сжимая пальцами толстовку, - я тогда думал, что ты мне поддавался во всех драках, когда я побеждал, иначе почему я не смог дать отпор? Только позже понял, что численное превосходство, дурь в коле сыграли свою роль. Фэн Синь гладит его почти невесомо, прижимая к себе, слушает внимательно, прикусив кончик языка, чтобы не спугнуть и узнать больше. Он готов просить об одолжении придурочного парня Се Ляня, лишь бы добраться до этих уродов и отомстить. -Я… - Му Цин снова запинается и утыкается в изгиб шеи носом, продолжает дальше уже шепотом, - думал, что не уйду оттуда живым. Фэн Синь прижимает его крепче и позволяет себе оставить на темной макушке легкий поцелуй. Ничего, он их всех найдет. С каждым разберется, они у него пожалеют, что на свет родились. И плевать, что придется просить о помощи Хуа Чена. Тому, в конце концов, просто нравится ломать людям кости и причина не так уж важна.