Жар, чай и немного пепла

      Однажды тёмной ночью к поместью Мориарти прокралась одна юркая и очень наглая тень.       И куда только Моран с Фредом смотрят! Как можно пропустить этого охотника Холмса и дать ему свободно разгуливать по комнатам с надеждой найти одну самую важную — в которой стоит высокий дорогой гроб с алой бархатной обивкой. Хотя о какой надежде речь! Заявился ведь в самый разгар ночи, точно зная, что никто не спит. Или почти никто — всё же Фреду, как человеку, требовался отдых после продуктивной дневной слежки, но…       Но этот Холмс точно знал, что никто ему не помешает, что брат Уильям здесь, что брат Уильям самолично и с добродушной улыбкой распахнёт перед незванцем дверь, проведёт в свои покои!..       Льюису хотелось совсем неэлегантно выругаться, а ещё подсыпать в чашку одного надоедливого детектива-охотника толченноё серебро — пускай для него, как для человека, это и не яд никакой, но хоть подавится.       Однако мертвенно-бледная рука отставила опасную склянку. Брат Уильям не дурак, сразу ведь приметит что к чему, а ещё и сам отпить может — он, конечно, сильный, гораздо сильнее Льюиса и всех тех вампиров, с которыми Льюис был знаком, но ожог от серебра всё равно получит большой. Или вновь начнёт причитать долго-долго, если в порыве праведной злости Льюис чуть заглядится и обожжётся сам.       Волновать брата не хотелось.       Да и травить пресловутого Шерлока Холмса, если честно, тоже. Возможно, не сейчас. Возможно, Льюис хотел изучить свою цель получше и узнать наверняка, что же творится в этой непутёвой, но отчего-то очень умной вихрастой голове.       От сложных дум Льюис прокусывает острым клыком тонкую кожу на мягкой губе и скорее отходит от чашек с только заваренным чаем. Успел. Какая-то доля секунды, но осыпается пеплом он уже не в горячую воду, а на пол. В его уязвимости, в его отвратительной и жалкой слабости было множество минусов, но за столько лет непрерывного изучения и анализа, Льюис наловчился использовать это если не в свою пользу, то хотя бы не во вред. Не хотелось бы портить дорогой чай брата… даже если его чай и был давно в стороне, а под угрозой — только чашка Шерлока.       В конце концов пепел тоже, слегка отдалённо, но мог чувствовать призрачный жар кипятка.       Золочённые ложечки чуть звенят о фарфор. Льюис торопится — из-за его маленькой оплошности чай может завариться на пару секунд дольше и момент идеальной яркости вкуса будет упущен. Но, кажется, успел. Только вот занесённая для стука рука так и остаётся висеть в воздухе, дверь уже распахнута. Перед ним — тот самый злополучный Холмс. Шерлок Холмс.       Льюис наблюдал за ним так долго, что мог бы написать на большом холсте каждую чёрточку со всем присущим оригиналу небрежным очарованием. Даже Моран, суровый солдат, привыкший к лишениям, в конце концов плюнул на эту слежку, а Льюис всё плотнее кутался в фамильный плащ. Старался не дрожать от лондонской промозглости так сильно, чтобы вновь не рассыпаться пеплом, не разбить новенькие очки.       И всё-таки возможность видеть Шерлока прямо перед собой не сравнится ни с одним наблюдением.       Брат порой шутил, что из них двоих кровь высшего вампира-прародителя проявилась больше в Льюисе, чем в нём самом. Брат, скорее всего, и не шутил, но понимать его Льюис умел только в такие моменты. Ах, как жаль, что встречи с этим Шерлоком так редки.       Но, возможно, их было больше, если бы Льюис не уклонялся от всех поводов, словно шипящая непокорная кошка с непомерной гордыней. Да, в такие моменты, кроме понимания брата, Льюис ещё больше узнать о родителях, подаривших ему жизнь. Такую гремучую смесь характера в его крови нужно было ещё умудриться создать…       К слову о мышках.       Костюм на Шерлоке совершенно не пригож для истинного охотника — кто же открывает свою шею вот так напоказ прямо и гордо?! А сегодня застёгнутых пуговиц ведь и того меньше обычного.       Льюис инстинктивно сглатывает и бросает взгляд из-под чёлки на брата, но тот лишь с довольным видом рассматривает какие-то документы. Ни единого пятнышка крови на точённых клыках, ни единого запаха, привкуса кислого железа в воздухе. Великолепная выдержка! Льюис восхищается братом и немного завидует — сам он бы, наверное, не смог так.       Не смог сдержаться, когда Шерлок оттягивает и без того раскрытый воротник дальше вниз. Не смог сдержаться, когда расстояние до желанной крови меньше чем глубина его гроба.       И всё же что-то держит его от безумного рывка вперёд. Возможно, доставшаяся от брата стойкость, возможно, просто знание того, что брат рядом. Тц.       — Льюис, пожалуйста, проводи мистера Холмса, — не отрываясь от документов озорно тянет этот самый брат. Любой другой бы, правда, услышал бы в этом тоне только вежливость, но Льюис слишком хорошо его знает, чувствует особенный тягучий смех в каждом звуке. Шерлок, наверняка, тоже, — он заходил только чтобы передать привет.       Льюис молча кивает и берёт Шерлока за руку, ведёт отчего-то самым долгим путём через дальнее крыло. Чай уже остыл и утратил свой былой вкус, но Льюис на ладони своей чувствует этот вовсе не призрачный обжигающий жар. А вкус… Вкуса нужно немного подождать.       Неспроста Шерлока зовут лучшим охотником на вампиров и светлой надеждой Британской Империи. Он ловко заманивает свою жертву в самый тёмный уголок дома, который успел уже изучить вдоль и поперёк.       Льюис не сопротивляется.       Льюис специально наклоняет свою голову так, чтобы в этой темноте его губы было легче найти.       Целоваться с Шерлоком по вкусу как облизать пепельницу — настолько сильно въелись в его суть эти дрянные сигареты.       Целоваться с Льюисом словно эту самую пепельницу есть — всё потому, что он не может сдержать своей дрожи, пытается, но всё-таки медленно осыпается серым песком, начиная от пылающих ушей и смятых губ и заканчивая кончиками поджатых пальцев ног.       Но для обоих такие мелочи не имеют значение.       Шерлок опускается на колени и пропускает пепел через свои горящие, полные жаркой крови пальцы.       — Эдак мы с тобой долго ещё дальше поцелуев не зайдём, — по-доброму нагло улыбается он и всё же на прощанье скромно целует утекающий песок, подразумевая что-то вроде лба или макушки, — можешь не провожать дальше. И попроси уже у вашего инженера нормальный бинокль — неужели не надоело щуриться, пытаясь разглядеть меня через простые очки?       — Вот ещё забота, — фыркает в ответ Льюис, что уже было начал восстанавливаться.       Так же неуловимо быстро, как и зашла, тёмная тень выскользнула из графского поместья на встречу Луне и тем, кто обитает под её ровным светом. А в самом графском поместье младший сын почившего Мориарти со смущённым румянцем спускался в подвал.       Наверное, Гердер ещё не ложился спать.       Наверное, у них с Шерлоком снова ничья.