Спи любовь моя

В камине потрескивали угли. Комната освещалась лишь слабым огнем камина, что отражался в голубых, словно морские льдинки, глазах брюнета, который, засмотревшись на огонь, забылся в своих мыслях, совершенно игнорируя светловолосого мужчину, что расположился в другом кресле напротив темноволосого. — Уилл, тебя что-то тревожит? — спрашивает Ганнибал у мужчины, который, услышав вопрос в свою сторону, переводит свой взор на светловолосого, оглядывая его, подмечая, что его домашняя рубаха в сочетании со штанами ему идёт гораздо больше обычного одеяния в виде костюма-тройки. Немного помолчав, Уилл все же разомкнув губы, произнес: — Уже некоторое время я размышляю об одной вещи. Немного склонив голову вбок и скрестив пальцы вместе, светловолосый спросил с любопытством, наблюдая за метаниями своего партнёра: — И что же тебя гложет? Выдохнув, Уилл, поднявшись с кресла, подошёл к мужчине и с его согласия аккуратно сел ему на колени, утыкаясь лицом в шею Ганнибала. В кабинете воцарилась тишина, которую прерывало лишь потрескивание камина. Ганнибал не торопил Уилла, давая ему время разобраться со своими мыслями. Спустя какое-то время Уилл зашептал настолько тихо, что Ганнибалу пришлось всем своим существом обратиться в слух, чтобы расслышать произнесенные слова. — В тот раз, когда мы занимались любовью… — Уилл ненадолго замолчал, подбирая слова, и, облизнув губы, продолжил, — ты шлёпнул меня…ну по… — совершенно некстати брюнет почувствовал себя смущённым. Уловив запах смущения от Уилла, Ганнибал, улыбнувшись, выдохнул мужчине в ухо: — По твоей заднице, Уилл, — и чувствуя как вздрагивает партнёр от этого неожиданного откровения, лишь сильнее прижимает его к себе и, утыкаясь в его кудряшки, вдыхает аромат брюнета, который не был испорчен ужасным лосьоном после бритья. Этот лосьон Ганнибал самолично выкинул, после того, как Уилл окончательно поселился у него дома. — Да! — немного прокашлявшись, ответил темноволосый. — И к чему ты поднял этот вопрос, Уилл? — спросил мужчина, он уже знал ответ на этот вопрос, но всё равно подталкивал брюнета на откровение. Для него было чистым удовольствием наблюдать, как Уилл вылезает из своего панциря и делится с ним своими мыслями. Только с ним. Высвободившись из объятий, брюнет, посмотрев в глаза светловолосого, произнес, видя в его взгляде триумф: — Я хочу, чтобы ты меня отшлепал. Улыбнувшись и поцеловав кудряшку в лоб, Ганнибал произнес: — Я сделаю всё, что ты захочешь, мой маленький мангуст. *** Уилл лежит обнаженный по пояс поперек колен Ганнибала, который даёт ему время расслабиться. Выдохнув и почувствовав лёгкие и нежные поглаживания по спине, брюнет, схватившись за штанину старшего мужчины, произнёс: — Я готов. Начинай. Первый удар хоть и был ожидаем, но это не уменьшено его болезненности. Лектер бил сильно, не давая опомниться, удары были хаотичны. Спустя буквально десяток таких ударов, что окрасили округлые половинки Уилла в розовый цвет, мужчина спросил, массируя полушария правой рукой, левой зарываясь в кудряшки Грэма, привлекая внимание к себе: — Ты можешь терпеть и дальше, или мы закончим на этом? Судорожно выдохнув, мужчина произнес, недвусмысленно потираясь своим возбуждением о бедро светловолосого: — Ганнибал… пожалуйста, продолжай. Стоило ему произнести это, как он почувствовал, что ладонь мужчины с размаху опустилась на его бедра, вызывая вскрик голубоглазого. Всхлипнув, Уилл засучил ногами, сильнее хватаясь за штанину светловолосого, слыша треск ткани. Огладив покрасневшую задницу брюнета и его упругие бедра, Ганнибал поднес пальцы к дырочке Уилла, которая в нетерпении пульсировала. Протолкнув указательный палец в дырочку на одну фалангу, он услышал просящий скулеж и, внемля ему, он протолкнул палец дальше, с хирургической точностью находя простату и массируя её, заставляя лежащего на его коленях Уилла стонать от удовольствия. Пока левая рука хозяйничала в дырочке брюнета, правая огладила его спину, ягодицы, спускаясь к бедрам, нанося удар. Задыхаясь, Уилл терялся в удовольствии. Всего было слишком много. Много боли. Слишком много удовольствия. Не вытерпев сладкой муки, Уилл, толкнувшись в бедро Ганнибала в последний раз, кончил, чувствуя шлепок по заднице. Содрогаясь в оргазме, мужчина чувствовал нежные руки, что успокаивающе гладили его по спине, волосам. Приподнявшись, мужчина с помощью Ганнибала уселся обратно на колени светловолосого, морщась от неприятных ощущений. Уткнувшись в шею Ганнибала, он облегчённо выдохнул, чувствуя себя вымотанным, но в то же время счастливым. Он уже почти заснул в таких согревающих и защитных объятьях, как, будто опомнившись, произнёс сонным голосом: — А как же ты? — намекая на то, что Ганнибал ещё не кончил. В ответ на вопрос брюнета, мужчина лишь обнял его покрепче и произнес: — Потом, а сейчас тебе лучше поспать. Спустя какое-то время Уилл, расслабившись в теплом коконе объятий, уснул, а Ганнибал, целуя его в лоб, произнес на своем родном языке: — Miegok Mano meile.