Родство ещё не делает нас семьёй

День благодарения, монстры уже подъезжают к дому Лютера и Марии Хэмиков. За рулём Эндрю, он повернулся и сказал: — Это твоя супер ахуенная идея Ники, так что имей ввиду, что говорить будешь ты. — Ники осторожно кивнул головой. У него был кое-какой план на сегодняшний ужин и после этого его скорее всего исключат из семьи окончательно. Они постучали в дверь, им открыла Мария Хэмик, она не смогла различить близнецов, что очень огорчило Ники (не обращая внимание, на то что их может различить только Нил) Затем они прошли в гостиную, где Лютер обменялся язвительными комментариями с Эндрю и даже не повернулся в сторону сына. Ники только сильнее убедился, что он обязан воплотить свой план в жизнь. Это была точка невозврата, теперь что-либо менять было поздно и бесполезно. Ники незаметно подключился к колонке телевизора, в то время как Лютер и Мария показывали гостям терассу, где и будет проходить ужин. Недавно Ники понял, что отношение родителей его не устраивает. Хоть он и надеялся, что на этом ужине всё может измениться и исправиться, но глубоко в душе понимал, что это невозможно. Его взгляды на жизнь и взгляды его родителей, не пересекаются нигде, и сколько бы он не старался это никогда не будет иметь смысл. Он всю свою жизнь терпел то, что родители хотят «вылечить» его от гомосексуальности, он даже притворялся гетеро и нашёл девушку, только чтобы угодить родителям, не говоря уже о заскоках всех религиозных знакомых его родителей. Все расселись за стол и приступили к ужину. Сначала Лютер пытался выяснить почему Нил не верующий (да прада блять). Уже когда Мария принесла десерт, Ники без слов поднялся со своего места и одним нажатием на экран телефона, на весь дом заиграла песня «Кабриолет» Может я ку-ку, в Мерседесике без крыши Еду к мужику, а вас чё это колышет? Еду и рулю, в Питере температура Близится к нулю, но я протестная натура За рулём кабриолета я врубаю Летова И пускай уже не лето, но я протестная натура… Ники начал подпевать с самых первых строк.На второй строчке он пропел так, что это явно слышали все соседи в радиусе пяти километров. Лицо Лютера стало ярко красного цвета, а Мария наоборот стремительно бледнела. — ДА КАК ТЫ ПОСМЕЛ. ВКЛЮЧАТЬ И ПЕТЬ ТАКУЮ ПОХАБЩИНУ НАШЕМ ДОМЕ… — Лютер..... Ты не хочешь говорить что-нибудь ещё. — голос Эндрю был спокойный и размеренный. Остальные же выглядели ошеломлёнными, никто из них даже не догадывался, что Ники так умеет. — На больше не намерен терпеть презрение и унижение с вашей стороны. И я надеюсь, что мы больше никогда не встретимся. — Ники направился на выход, за ним последовали Эндрю и Нат, в чьих глазах явно читалась гордость за Ники, это был первый раз когда он отстаивал свои интересы перед родителями. Чуть позже только пришедшие в себя Аарон и Кевин, последовали их примеру и тоже направились на выход. Уехав из этого ужасного района, каждый в душе, для себя решил, что низа что на свете, ничто не заставит его сюда вернуться. Ники разорвал последнее, что могло связывать его с родителями, он пытался, очень много лет поладить с ними. Но когда люди не слушают и не воспринимают тебя всерьёз, тебе ни остаётся ничего кроме выбора. И Ники сделал выбор в пользу Эрика, близнецов и Лисов, он выбрал свою настоящую семью. А не ту, что приписывало ему общество. «Родство ещё не делает нас семьёй"—как-то раз, сказал Эндрю и сейчас в эти самые минуты, каждый монстр понял глубокий смысл этих слов.