полуночная смертность и ее обитатели

— Ни одного чертенка в округе, представьте себе! Это преступление против рода нечистого! — Арина влетает в отель как сердечный приступ и машет пакетами в руках, будто сможет призвать так тех самых чертят. — Ну и к черту их. — Давид жмет плечами и довольно лыбится, смотря на нее так влюбленно, будто готов убить хоть сейчас. Сжечь на костре по вековым традициям. Арина глядит, не моргая, а Давид любуется ее рыжими волосами. Обычно они пшеничные, но сегодня она позволила себе вернуть их естественный цвет. Такое событие все-таки, им просто нельзя скрываться под масками. Он не успевает заметить, как Арина налетает на него и дает легкий подзатыльник, но реагирует моментально: позволяет голове слететь на пол и откатиться к ногам Славы. Тот брезгливо морщится и отступает назад, поднимая взгляд на Арину. — Скажи своему потомку Франкенштейна не разбрасываться частями тела. — Ты так говоришь, будто это оскорбление. — голова Давида смеется с пола, пока Арина закатывает глаза и идет подбирать ее, чтобы вернуть на законное место. Обычно бы она так не сделала, бросила бы валяться на полу и ушла по своим делам, но выводить из себя Славу не хотелось никому. Сегодня, в Хэллоуинскую ночь, отель "Полуночная смертность" пустовал. Вся нечисть разбрелась по городу, ужинать людским страхом и потерявшимися детишками – тут все зависело от вкусовых предпочтений каждого отдельного монстра. Но персонал никто не распускал, хотя они и сами не хотели никуда идти. Отправили Арину до ближайшего супермаркета за всевозможными закусками, стащили пледы со всего отеля, сдвинули диваны с креслами и выудили откуда-то полумертвый телевизор, который шипел как кошка и показывал больше помех, чем фильмов. Слава, как управляющий, снял Давида с бара, отпустил Федю и Андрея с ресепшена, а Арину выгнал из кухни вместе с ее двухголовым котом. Все чертята разбежались сами, оставив их без "мальчиков на побегушках", но с ними спорить было бесполезно. Они, слишком наглые для низшей касты монстров, показывали язык и убегали по углам, так что конструктивный диалог с ними выстраивать не получалось. Благо хоть сегодня успели украсить отель, прежде чем разбежались по щелям. Постарались они на славу: все скрипело и дребезжало, как никогда, паутины стало втрое больше, а рожицы на тыквах мало того что зловеще сияли, так еще и вскрикивали иногда так пронзительно, будто их пытались зарезать. Размазанная по стенам и стеклам кровь добавляла жуткой атмосферы, хоть Слава и не горел желанием жертвовать своим обедом ради этого. Но все-таки надо будет выписать чертятам премию. — Почему мы вообще смотрим Скуби-Ду? — интересуется Слава, но к телевизору послушно идет, прихватив с барной стойки пакет донорской крови. — Дань памяти предку Феди. — жмет плечами Давид, заваливаясь на диван и утягивая себе половину закусок. — С хуя ли мой предок это Скуби-Ду? — Федя сводит брови к переносице и сверлит друга взглядом, пока Андрей благоразумно ретируется с дивана на кресло. — Так ты полупсина. — Я полуволк! — Предлагаешь смотреть Сумерки? — Давид смеется, а Федя рычит и бросается на него, намереваясь то ли перекусить шею, то ли сразу оторвать голову. — Про Сумерки лишнее было. — Слава падает на подлокотник кресла, в котором устроился Андрей и пару секунд смотрит на него, после чего бросает. — Ангелок наш, тебе при падении мозги отшибло, или как тебя угораздило в Федора влюбиться? Андрей жмет плечами, а Арина присаживается на второй подлокотник, окончательно зажимая ангела между ними. На одном плече вампир, на втором ведьма – не демон с ангелом конечно, но близко – Андрею остается только посочувствовать, но он держится молодцом. — А почему ты не спрашиваешь как меня угораздило влюбиться в этого дурика? — Арина кивает на диван, где продолжается битва между Федей и Давидом. И непонятно, кто побеждает, как непонятно и то, в шутку они дерутся или действительно хотят пришибить друг друга наконец. Оба исхода были бы неудивительны. — А у тебя никогда вкуса не было, я это еще в семнадцатом веке понял. — Слава улыбается и оголяет клыки, отпив немного крови из своего пакета через неоново-розовую трубочку. — Не тебе рассуждать о вкусе, кровосос. — Арина показывает язык, завершая этим жестом разговор, а Слава и не лезет дальше. Разозлить ведьму опасно, она и порчу на понос наведет, и в жабу превратит. А Машнову хватало и того, что у нее имелись куклы вуду под кроватью. Диванное побоище прекращается через минуту и двадцать семь секунд. Именно через столько у Андрея лопается терпение, и он вскакивает с дивана, провозглашая роковое "Господи!" и смотря на Давида с Федей взглядом настолько разочарованным, что кажется, будто эти двое утопили на его глазах дюжину котят. Или сожгли. Мертвецкую тишину прерывает стук в дверь, от которого подрываются все присутствующие. Слава окидывает взглядом друзей, пересчитывая их несколько раз, после чего шепотом изрекает: — Чужие. — Да уж понятно, что не свои! — возмущенно шипит Федя и косится на дверь, после чего возвращает взгляд к друзьям. — Кто пойдет открывать? — Сейчас решим! — Арина улыбается так довольно, будто только этого и ждала. Окидывает всех хитрым зеленым прищуром и начинает свою считалочку, указывая тонким наманикюренным пальчиком то на одного, то на другого: — Раз, два, три, четыре, пять, я иду тебя искать. Коль найду тебя – беги, вырву сердце и кишки. Уши оторву и нос, будешь ты лежать вразброс. А затем зашью и рот – никто тебя не найдет. Очередь останавливается на Славе, и он смотрит на Арину то ли зло, то ли обиженно, но спорить не решается и идет к двери встречать непрошеных гостей. Была б его воля – оставил бы незнакомца мерзнуть на улице, но если о таком узнает хозяин отеля, отхватят они все. Тяжелая дубовая дверь открывается с жутким скрипом, а когда за ней показывается парень в черно-красном костюме с острыми рогами, Славу пробирает на нервный смех. Он оборачивается к Арине и, забив на гостя, кричит: — Арина, солнышко, вот и чертята, которых ты искала! — Я демон. Не чертенок. — спокойно говорит гость, отодвигая Славу плечом и проходя внутрь. Машнов от такой наглости лишь распахивает глаза и встает прямо перед пришедшим, блокируя ему проход дальше. — Парень, мы, конечно, всегда рады новым гостям, но сегодня такой день... Сам понимаешь, вся нечисть тусуется снаружи. Так что давай в другой раз, а? — он готов даже отдать последний пакетик крови, лишь бы этот черт-демон ушел куда подальше. — И что вы мне предлагаете в таком случае? — гость вскидывает бровь и смотрит на Славу свысока, явно не собираясь отсюда уходить. — Тебе? — Машнов оценивающе рассматривает его несколько секунд, скользит взглядом по рогам и татуировкам. — Тебе могу предложить отсос. — Откажусь. — на лице демона мелькает улыбка и Слава считает это своей личной победой. — Ты не знаешь, что теряешь. — Слава жмет плечами и продолжает блокировать проход, не впуская демона дальше. За спиной слышится возня и через несколько секунд к ним подходит Арина, тоже рассматривая гостя. — Если вы ищите, где провести ночь, то можем предложить вам нашу компанию и подборку культовых серий Скуби-Ду. Номера сейчас недоступны, кухня закрыта, так что либо так, либо мы вынуждены отказать вам в размещении. — Слава не понимает какую эмоцию испытывает: негодование от такой подставы, или восхищение от ее спокойствия. В конце концов демон кивает и приходится отступить, пропуская его внутрь. — Как тебя зовут хоть, демон? Люцифер? Маммон? Левиафан? — Слава косится на него и вновь цепляется за татуировки на открытых руках. Закатанные рукава темно-красной рубашки станут его смертью. Он сглатывает и поднимает глаза к лицу гостя. Тот прожигает взглядом в ответ. — Охра. Но среди людей зовут Иваном. — Ванька значит. — Слава улыбается, когда лицо собеседника кривится от недовольства. Рассыпаются по диванам-креслам в считанные секунды. К Андрею льнет Федя и кладет голову ему на колени, вынуждая поглаживать и почесывать за ушками. Арина хватает своего двухголового кота и садится рядом с Давидом, закидывая ноги ему на колени. Слава падает на середину дивана и смотрит на Ваню, дожидаясь, пока тот сядет рядом. Другого исхода Машнов и не видит: уверен, что демон не собирается вторгаться в личное пространство парочек, а больше места вокруг и нет. — Садись, не тупи. — Давид закатывает глаза и, пока Федя не видит, забирает у него пачку чипсов. Ваня стоит еще несколько секунд, но потом все же садится рядом со Славой. Вжимается в спинку дивана и косится на Машнова, который снова потягивает кровь из пакетика. Арина тянется за пультом, включая наконец-то Скуби-Ду. Когда летучая мышь из напольных часов пищит три раза, Арина чуть ли не подлетает с дивана. — Мальчики, три утра! Чуть не пропустили! Надо же погадать! — и убегает куда-то в свою подсобку. Давид обреченно тянет "у, приплыли" и ставит мультик на паузу. Федя к этому времени уже спит на коленях Андрея и к гаданиям абсолютно не готов, в отличие от Славы, который сразу же заинтересованно смотрит вслед ведьмочке. Возвращается она через несколько минут, притащив с собой потрепанную колоду карт, видавшую, кажется, абсолютно все в этом мире. Усаживается на пол и начинает тасовать их, по очереди поглядывая на всех присутствующих. Взгляд цепляется за Ваню, который так и сидит, зажатый между Славой и Давидом и вдавленный в спинку дивана. Арина улыбается ему и подмигивает, выудив из колоды три случайные карты. — Ой, Ванька, да ты у нас везучий. — она в предвкушении облизывает губы и смотрит на Охру, который выглядит так, будто ему уже нагадали всего самого наихудшего. Слава пихает его локтем в бок, мол, "расслабься", и выжидающе смотрит на Арину. — Карты говорят, что все случайности не случайны. И нужно тебе больше цепляться за возможности, которые тебе предлагает жизнь. Или смерть. Не знаю, как это у вас называется. В общем будь открыт новому и все у тебя наладится. — Он уже упустил все лучшие предложения за сегодня. — Слава хмыкает и смотрит на демона, то ли осуждая, то ли забавляясь. Ваня ведет плечом и продолжает смотреть на Арину, которая вытаскивает еще несколько карт. — Любовь тебе светит большая. Ее тоже упускать нельзя, ты такой больше ничего не найдешь. А еще дружба! Не знаю, как у вас, у демонов, с личными взаимоотношениями, но карты пророчат тебе именно это. — она кивает сама себе и собирает карты обратно, готовясь гадать следующему добровольцу. Ваня о чем-то долго думает, после чего поворачивается к Славе: — Твое предложение еще в силе? — ненавязчиво интересуется, улыбнувшись уголком губ. — Только после свидания и нескольких бокалов крови. Цены растут, Ванька, запрыгивай в последний вагон. — и подмигивает, нагло ухмыльнувшись. Арина шикает на них и заново тасует карты, пока не прошло удачное время и вдохновение. У ведьм всегда так – если не успеешь в нужный момент, потом можно и не пытаться. Эта ночь обещает быть длинной, все-таки у них еще три диска со Скуби-Ду, пакет закусок и не вернувшиеся с гулянок чертята. До рассвета еще жить и жить. Они – кладезь сокровищ в старой шкатулке с чердака. У Феди сколотый клык и надорванное ухо, собачьи повадки и ненависть к полной луне. У Андрея шрамы на лопатках, неоднозначные чувства к отцу-создателю и молитвы сквозь слезы. У Арины карты таро и куклы вуду, рыжие волосы и проклятья, черный кот и яркая помада. У Давида швы по всему телу и нездоровый оттенок кожи, глупые шутки и отваливающиеся конечности. У Славы острые клыки и запас крови на год вперед, бледная кожа и диски с Сумерками. У Вани пока что ничего нет, даже дома, но ему уже нагадали любовь и дружбу, а значит все поправимо. У странного отеля "Полуночная смертность" есть они – шесть глупых детишек-монстров и двухголовый черный кот, шуточные драки и перебранки, клятвы на крови и любовь до гроба, коллекция дисков со Скуби-Ду и разбежавшиеся чертята. Дожить бы до завтра. А если и умереть, то вместе.