***
Вдалеке на фоне черного горизонта горело древо путей, похожее на костер во тьме смерти. Нет, именно так все и было. Каждая из этих веток сгорала вместе с чьей-то жизнью. На дереве были собраны потерянные души титанов-оборотней, которые погибли под гнетом двухтысячелетней ненависти Имир, неспособные отдохнуть, неспособные обрести покой. Древняя ненависть Имир подходила к концу. Здесь и сейчас. Но чем все закончится, еще предстояло решить. Под светом мирового древа стояли два человека. Или один, возможно, лучше сказать. Потому что это был один и тот же человек. Эрен Йегер. Носитель Титана-основателя... и последний обладатель атакующего. Таков истинный конец истории о мальчике, который стремился только к одному - свободе.***
Эрен сидел на полу, прикованный по рукам и ногам, как не так давно был прикован его брат Зик. Рационально, не так давно. Но в глубине души ему казалось, что прошла целая вечность. Такова была природа призрачного мира путей. Здесь вечность была мгновением, а мгновение было вечностью. Вот почему на этом все не закончилось, а только началось. Вот почему, когда Микаса отнимет его жизнь, у него будет все время в мире... Для чего? Оплакивать свою судьбу и все жертвы, принесенные на этом пути. И надеяться, что это принесет какую-то пользу. Потому что время истекло. У него было достаточно времени, чтобы все изменить. Годы. Теперь судьба взяла свое, и у него не осталось другого выбора, кроме как принять это. В конце концов, он знал, что "воля", определившая его будущее, была не рукой какого-то бога, несведущего в человеческих условиях, и даже не Имира-Основателя, а его собственной. Он сам зашел так далеко. Так что, даже если бы это не было на самом деле неизбежно, он мог бы с этим смириться. Он мог бы смириться с этим. И оставить надежду и будущее в руках Армина. Но... - Почему ты ничего не делаешь? Раздави ее! Ты можешь это сделать, не так ли?" Эти конфронтационные слова исходили от него самого. Эрен смотрел на себя ребенком, таким полным жизни. Такой полный гнева. - Мы говорим о Микасе..." - Почему меня это должно волновать? Она идет, чтобы убить нас. Я спасаю ее, и вот как она мне отплачивает?" Глядя на искаженное яростью лицо мальчика, Эрен не мог найти в нем никакого сходства с самим собой. Честно говоря, ему было трудно поверить, что это один и тот же человек и что он когда-то был таким же. Ему казалось, что это было так, так давно... - Черт возьми. Если бы я только знал... Сделай что-нибудь! Чего ты ждешь!" Однако в его голосе слышался не только гнев. В голосе мальчика слышалось отчаяние. Что еще может чувствовать нормальный человек, столкнувшись лицом к лицу со смертью? Мальчик подошел к нему. Он погрузил колени в бесконечный песок дорожек. Когда они пошевелились, цепи загремели. Они звучали... как будто сломалась шея. Мальчик положил руки ему на плечи и встряхнул, непрерывно крича, ничего не сдерживая, потому что он был не способен сдерживаться, выплевывая свою душу. Эрен, однако, даже не оглянулся на него. Он смотрел только на песок и свои собственные цепи. Все должно было закончиться, все уже закончилось. Эти две точки зрения на один и тот же момент времени конфликтовали внутри него, сокрушая его. - Будь ты проклят! Не делай этого со мной. Пожалуйста... Я умоляю тебя, я не могу умереть вот так, как зверь в клетке. Не смей так поступать со мной." Мальчик Эрен расплакался от чистой ярости. Эрен наконец поднял голову и посмотрел ему в глаза. Там было что-то такое, о чем, как ему казалось, он давно забыл... Он не был призраком из прошлого. Власть Основателя была практически абсолютной, но не похоже, чтобы он мог вырвать кого-то из прошлого и забросить в будущее. Эрен, стоявший перед ним, был ненастоящим. Это было отражением его детского гнева на то, что мир за стенами, о котором он мечтал с детства, оказался не таким, на какой он надеялся, и отражением его отчаянного сопротивления тому, что должно было произойти. Отражением его надежды. Он был таким же фальшивым, как и цепи. Пути представляли собой метафизический мир, где смешивались реальность и фантазия. Таким образом, эти мысли, эти эмоции исходили от его нынешнего "я", а не от кого-либо другого. Они просто приняли эту форму. То "я", которое, как он думал, он похоронил... "Другого выхода нет", - сказал Эрен, оправдываясь, хотя и знал, что это бесполезно. Ну, а что еще он мог сделать? У них была целая вечность, прежде чем он умрет, как и планировалось. - "Но ты не понимаешь. Конечно, как ты можешь? Долгое время я пытался найти другой способ. По крайней мере, я могу с гордостью сказать, что пытался. ... Но другого пути нет, и никогда не было. Мы никогда не были свободны." - Звучит так, будто ты просто произносишь бессвязные оправдания. Ты жалкий ублюдок. Ты мне противен! Я ненавижу тебя." "Я знаю", - сказал он, устав нести на своих плечах тяжесть всего мира. "Я знаю." В конце концов, это была их отличительная черта. "Ты действительно собираешься позволить этому закончиться здесь?". Этот вопрос исходил не от мальчика. Это был странный голос, но по какой-то причине у него возникло ощущение, что он не был незнакомым. Голос этого человека эхом разносился по пути, как будто он владел этим пространством. Первое, о чем он подумал, был, конечно же, Имир-основатель. Но этот голос... Этот голос, без сомнения, принадлежал мужчине. Эрен огляделся, пытаясь найти источник голоса. Ребенок, которого Эрен заморозил. Внезапно он перестал дышать, не сдвинулся ни на миллиметр, как будто превратился в статую. Он смутно заметил это, но не придал этому значения. -Кто ты такой?" -О, ты это знаешь". А потом появился он. Перед ним и в стороне. Все трое образовали что-то вроде круга. Три Эрена. Да, потому что сейчас Эрен смотрел на свое собственное отражение. Это был тот самый человек, который появился сам. Но что-то было по-другому. Нет, он не мог быть другим. -Ты ненастоящий. Как тот мальчик, ты..." "Я". Другой Эрен щелкнул пальцами, заставляя свою детскую версию исчезнуть без следа. - "Я такой же реальный, как и ты. Потому что, в конце концов, я - это ты". -Я последний обладатель Атакующего Титана и источник Силы титанов, Эрен Йегер". -Источник? Он, а не Имир, не то существо, которое привязалось к Имиру? Эрен покачал головой. Не было смысла зацикливаться на словах призрака. Это был не более чем призрак его разума. Говорили, что люди видели, как жизнь проносится у них перед глазами, когда им приходило время умирать. Возможно, это была его собственная версия этого феномена. Не совсем, но что-то в этом роде. Или, может быть, и нет, но это определенно не было чем-то большим, чем это. Не могло быть правдой, что он смотрел на себя за пределами того будущего, которое увидел на церемонии награждения. "В будущем, - продолжало видение, - "Парадиз погрузится в море крови. Со свободой, которую вы даровали миру, с шансом стать лучше, построить светлое будущее, мир решил повторить цикл ненависти и мести, который привел нас сюда. Между молотом и наковальней, без другого выхода, кроме худшего преступления в истории человечества". "Нет". Эрен прижал руки к голове, закрыл уши и покачал головой. "Нет. Нет, нет, нет." - Теперь ты даже уши затыкаешь. Как ребенок, отказывающийся смотреть в лицо реальности. У тебя что, совсем яиц нет? Кто их отрезал?" -Я не обязан тебя слушать", - выплюнул Эрен, настоящий Эрен, изо всех сил. Возможно, в пылу этих слов был отзвук его прежнего "я". "Ты ненастоящий. И я скоро умру, так что я не против выглядеть жалким. Просто оставь меня в покое. Я заслуживаю хотя бы одного последнего мгновения покоя". -Я настоящий. Все, что я тебе рассказал, - правда." Эрен опустил руки. Он посмотрел на свое отражение в зеркале. Он не должен был этого слушать, но... что-то внутри него толкало его вперед. Старое стремление к свободе, предположил он. - Если бы это было правдой, я бы это увидел. Но то, что я увидел, было Армином и другими, путешествующими на корабле, чтобы обсудить мир. Я видел..." - Надежду. Но это оказалось просто очередным адом. Нет, надежда - неподходящее слово. Дело не в том, что вы хотели дать миру шанс стать лучше, не в том, что вы верили, что они заслуживают хотя бы такой свободы. Правда, которую я знаю, потому что я - это ты, заключается в том, что ты просто сдался, не так ли? Не пытайся это отрицать. У твоего сердца нет секретов от меня. До недавнего времени вы собирались это сделать. Закончи то, что ты начал. Вот почему Микаса в настоящее время живет в иллюзии. Ты хотел, чтобы она, по крайней мере, испытала прекрасную иллюзию, прежде чем ты убьешь ее, не так ли? Вы просто сдались, потому что больше не могли нести это бремя. Ты зашел так далеко, но не смог удержаться. Ты сломался. В этой вечности... ощущайте, как колоссальные титаны свирепствуют по всему миру, убивая бесчисленное множество невинных, как будто они были продолжениями вашего собственного тела... Эрен Йегер умер. Даже Эрен Йегер нашел свой предел." Эран снова пристыженно опустил взгляд на свои руки. Он был прав. Конечно, он был прав. Но все же... даже если его мотив был эгоистичным... Было ли это действительно неправильно - хотеть дать миру шанс? Чтобы иметь надежду на будущее? Неужели все действительно закончится таким ужасным образом? Он так устал. Вечность была мгновением, а мгновение было вечностью. - Почему у тебя такое лицо? Я не имею права говорить тебе это, потому что я принял то же решение, что и ты, я тоже сдался... Но, во-первых, вам не следовало ожидать чего-то другого. Посмотри, в конце концов, что мы делаем". - Это другое дело. У меня не было выбора." - Ты не обязан мне это объяснять. Я - это ты, помнишь? Но "демоны", которые бомбили Парадиз, стирая его с лица этого мира, птицы-падальщики, которые пожирали его труп и облизывали кости... Они также верили, что у них не было другого выбора. Они также верили, что их действия были оправданы. И, конечно же, так оно и было. Они не могли рисковать тем, что демоны острова закончат работу вместо тебя." - О чем ты говоришь? Теперь ты говоришь так, словно согласен с ними." - Вовсе нет. Я просто пытаюсь дать тебе понять, что у тебя нет выбора." Его второе "я" нагнулось, взяло в руки его цепи и защелкнуло их, заставив вернуться в песок, из которого они были сделаны. - "Встань, Эрен Йегер. Вы не тот, кто начал эту историю. Но вы несете ответственность за то, чтобы положить этому конец". Эрен повиновался своим собственным словам, поднимаясь на ноги. - Даже если то, что ты говоришь, правда, Армин, Микаса и остальные... они не должны умирать." - Не раньше. Но теперь, когда вы отделены от существа, они могут убить вас по-настоящему, даже если вы будете сопротивляться, даже если вы будете сражаться до конца. Слишком рискованно бороться с ними, когда они сдерживают тебя. Поэтому они должны умереть, как воины Марли. Сейчас другого пути нет". Эрен прошел мимо своего второго "я", своего будущего "я", и уставился на древо Путей. Он все еще ярко горел, и казалось возможным, что его поглотит собственное пламя. Как это случилось с ним. Единственное, что было внутри него, - это пепел. Но мог ли он разжечь огонь на этом пепелище, мог ли он действительно зайти так далеко, не только ради мира, но и ради своих драгоценных друзей, голыми руками? - Ты еще не принял решения? Ты забыл, кто такой Эрен Йегер и почему у тебя хватило сил зайти так далеко? Ладно, давай я тебе покажу." Его будущее "я" положило руку ему на плечо. И снова мир вокруг него полностью изменился.***
По ту сторону тьмы первое, что достигло его ушей, были крики младенца, голого и окровавленного, только что вышедшего из утробы матери, выставленного напоказ суровому миру. Эрен уставился на него, словно загипнотизированный. Призрак оглянулся через плечо. "Это девочка", - сказала одна из женщин, помогавших с родами. И с широкой улыбкой на лице она протянула руки, прижимая ребенка поближе к матери. Эрен почувствовал себя так, словно невидимая рука сжала его сердце. Хистория, конечно. Кого еще он собирался ему показать? Она была так прекрасна. Растрепанная, красная, покрытая потом, в простом белом платье, она была так же прекрасна, если не больше, чем тогда, когда он видел ее в королевских одеждах. Или в тот день днем. Когда они встретились... Когда они... Глаза Эрена были мокрыми от слез. "В будущем, которое я оставил позади, из-за нашего выбора этот ребенок родился в мире, который ненавидел ее и хотел стереть ее существование. Вот как она жила и как умерла. Ни на секунду не испытав истинной свободы. Запертый в клетке без стен, боящийся неизбежной контратаки. И все из-за нас. " Эрен чувствовал, что его сердце вот-вот разорвется. Но сердце, которое могло разбиться, было сердцем, которое все еще было там. Он не оставил позади все, что когда-то было ему дорого, подобно змее, сбрасывающей кожу. Он ничего не хоронил. Он ничего не забыл. Эрен Йегер был все еще жив. Несмотря ни на что, он все еще боролся, как и всегда. "Мы видели так много плохих родителей, которые, не задумываясь, перекладывали свое бремя на своих детей снова и снова. Их грехи. Их желания. Именно поэтому мы столкнулись с этой проблемой. Вот почему цепь ненависти, первые звенья которой были выкованы во времена Имира, все еще существует и становится сильнее с каждым днем. Собираетесь ли вы стать одним из таких родителей? Ты собираешься все испортить? Выбирай, Эрен Йегер. Выбирай!" Взгляд Эрена упал на Хисторию, которая держала на руках их дочь. Девочка успокоилась, как будто инстинктивно почувствовала, что это ее мать. И все это... все должно было быть испорчено. Внешний мир отнял у Эрена свободу. И, не довольствуясь этим, в недалеком будущем они собирались уничтожить вторую по ценности вещь. Единственное, что он нашел за время своего долгого путешествия. Любовь. Эрен больше не мог этого выносить. Он дрожал с головы до ног. Эрен поднял руки и вонзил ногти себе в щеки, сдирая кожу. Густые потоки крови стекали по его лицу, превращая его в лицо демона чистой ярости. Эрен Йегер взвыл так, словно извергал свою душу.***
Эрен открыл глаза внутри Колоссального Титана. Усталая покорность исчезла с его лица. Если бы Микаса Аккерман могла это увидеть, она бы поняла, что все изменилось. Что неудержимый монстр, известный как Эрен Йегер, в очередной раз сказал судьбе и всему остальному, что пыталось контролировать его, украсть его свободу, отвалить. Но она с самого начала ничего не осознавала. С самого начала девушка жила в иллюзии. Поэтому было вполне уместно, что ее конец наступил вместе с погружением в иллюзию, это было все, чего она хотела от жизни.***
Эрен выпустил огромное количество пара. Теперь у него был Колоссальный Титан, и он мог использовать его как такового. Выпущенный пар сначала отразил атаку Микасы, а затем отбросил ее назад. Изо рта его Титана, между его открытыми зубами. Зубы он разжал одной мыслью, чтобы она могла просто упасть и не мучиться. Титаны Стен неподвижно стояли вокруг него, но это было неважно. Им не нужно было ее давить. Падение убьет ее, Акерман она или нет. Микаса была мертва. Дело было сделано, он убил ее. Эрен снова преобразился. Форма Колоссального Титана была удобна, но теперь, когда он был отключен от источника Сил Титана, самое большее, что он мог сделать, это поддерживать форму, которую он уже использовал. Его превращение в Колоссального Титана произошло в последнюю минуту, прежде чем существо полностью отделилось от него. На данный момент Основатель и его силы были вне его досягаемости. Но Эрен был атакующим. Больше ничего не имело значения. Завывая, как будто он мог изгнать боль, которую он чувствовал в своем сердце, и боль, которую он скоро почувствует, Эрен, снова преобразившись, выбрался изо рта Титана, который проваливался в дыру, которую он проделал, когда трансформировался. Эрен прыгнул, приземлившись так, чтобы сила удара была уменьшена и он мог быстро прийти в себя. Это то, что он сделал, но это не имело бы значения, даже если бы это заняло у него еще несколько секунд. Райнер был занят тем, что держал Джин, Конни и Габи на расстоянии. Леви и раньше был не в состоянии что-либо сделать. Только благодаря Эрену ему удалось "набраться сил", чтобы помочь Микасе забраться в пасть своему Титану. В противном случае полумертвый человек не смог бы совершить такой подвиг. Но теперь он действительно ничего не стал бы делать. Потому что он был мертв. Он выпустил последнее Громовое Копье, и его жизнь, подобно короткому пламени, погасла. Совсем как Микаса, лежащая там, на земле. Сломанный, окровавленный, покрытый ожогами. Она тоже была мертва. В этом нет никаких сомнений. По крайней мере, все произошло быстро. По крайней мере, она не страдала. Эрен наблюдал за развитием Грохота с далекой точки зрения бога. Возвращение к его человеческой перспективе дезориентировало и усиливало ощущение, что этого не происходило, не могло происходить, было просто дурным сном. Это было именно то, во что он хотел верить. Но это происходило. Он сделал это. Он положит этому конец. Воя от горя и ярости, Эрен повернулся к Армину. Он быстро взобрался на своего Колоссального Титана, подбегая к его затылку. Чтобы выбить жизнь из своего лучшего друга голыми руками. Титан Армина был обездвижен, но это не означало, что он непригоден для использования. Нет, ничего подобного. Как и Бертольт, он выпустил большое количество пара в попытке защитить себя. Эрен снова взвыл. В его чудовищном голосе Титана теперь звучала только решимость, граничащая с безумием. Потому что он родился в этом мире... Пламя охватило его титаническое тело, противодействуя пару, исходящему от Армина, который был достаточно горячим, чтобы содрать плоть с костей любого человека и даже серьезно повредить любого Титана. Но не его. Не его. Как всегда, не было огня горячее, чем огонь в душе Эрена. Это было его благословение... и его проклятие. Борись! Борись! Эрен высоко поднял руку и оторвал плоть с задней части его шеи, заставляя Армина показаться и очистить окружавший их супер-горячий пар, чтобы он не навредил себе. Он протянул руку, чтобы лишить жизни своего лучшего друга. Который здесь, в конце концов, смотрел на него, а не на него, с ненавистью и страхом в глазах. В этих ярких глазах была только печаль, которая так давно показала ему прутья его тюрьмы. "Эрен..." Армин начал было говорить, но больше ничего не смог сказать. Потому что Имир тоже потянулся к Эрену, прикоснувшись к мальчику, который был рядом с ним с самого начала. Ему не нужна была помощь Имир, чтобы выиграть бой. Но для этого он это сделал.***
Эрен и Армин были такими, какими им и следовало быть прямо сейчас. Вместе сидят на берегу, ноги босые, ботинки где-то выброшены. Прилив поднимался и спадал, плескаясь у их ног. Небо было чистым от облаков и совершенно голубым. Это было похоже на стекло, отражающее море, простирающееся до горизонта. Вдалеке кричали чайки, и во всем мире царил покой. По крайней мере, в этот момент во всем мире царил мир. "Это то, что мы искали все это время, не так ли, Эрен?" Армин начал поворачивать голову, чтобы посмотреть на него. Он мог себе это представить. Его улыбка, несомненно, была бы ярче солнечного света на морской воде, и он улыбнулся бы ему, как взволнованный маленький мальчик, той же улыбкой, которая всегда подбадривала Эрена в его худшие моменты. С этими глазами, с теми глазами, которые заставили его проснуться. Да, именно так все и было бы. Как это. "Это свобода", - продолжил Армин, закончив поворачивать голову, чтобы посмотреть на него. Но там не было ярких глаз. Не было никакой милой улыбки. Его лицо было разбито, залито кровью, как будто его снова и снова били молотком. Иллюзия была разрушена. Для него.***
Когда он снова погрузился в ад, Эрен был один. Армин, конечно, все еще был там. В одной из его титанических рук. Но на самом деле это был уже не Армин. Это было просто много безымянной крови и раздавленный кусок плоти, совершенно неузнаваемый. Эрен окончательно сошел с ума. Он никогда не испытывал такой боли. Он поднял голову к небесам и завыл так, словно ему выпотрошили живот, проклиная мир, проклиная цепь судеб и проклятий, которые привели к такому ужасному исходу. Но он еще не закончил делать то, что должен был сделать. Ни в коем случае. И пути назад не было. Пути назад не было. Атакующий Титан, пожираемый собственным пламенем, бросился на Райнера, который был побежден объединенной силой Джин, Конни и Габи, поскольку он не желал убивать их. По крайней мере, он так думал, но тут Райнер удивил его. Эрен смутно осознал, что прошло много времени с тех пор, как он в последний раз чему-то удивлялся. Это было всего лишь во второй раз за долгое-долгое время. Теперь, когда он вернулся на неизведанную территорию, все было новым, все было неожиданностью. То, что сделал Райнер... Что он сделал, так это быстро избавил Джин и Конни от их страданий. Эрен почувствовал укол боли, подумав, что эти двое пережили свои последние мгновения в долгом кошмаре, который заключался в том, чтобы быть чистокровным Титаном. Думая, что он даже не смог подарить им хотя бы сладкую иллюзию перед смертью. Райнер удивил его, но не в этом: он не мог сделать то же самое для своего двоюродного брата. Он просто оторвал ей руки и ноги, а затем отшвырнул в сторону. Что делало ее относительно безвредной. На данный момент. Может быть, как раз достаточно, чтобы закончить драку. Райнер медленно, осторожно приблизился к нему. Существо, похожее на гигантского червя, все еще извивалось вдалеке, как рыба, вытащенная из воды. Теперь единственным, кто стоял на его пути, был Райнер. Бронированный Титан и Атакующий Титан встретятся снова в третий и последний раз. Да. Как я уже сказал, мы с тобой - одно и то же. Он тоже нес на своих плечах тяжесть всего мира. В некотором смысле то же самое можно было сказать обо всех членах Альянса, который сформировался против него. Но Райнер был другим. Райнер разрушил стену Марии, положив конец миру, который длился сто лет. Событие, ставшее причиной смерти его матери и направившее Эрена по пути, который привел его сюда. Без сомнения, Райнер чувствовал себя виноватым. Это относилось и к Энни, или, по крайней мере, ему хотелось в это верить. Что в глубине души она чувствовала себя виноватой. Что она заботилась не только о своем отце. Но опять же, Райнер был другим. Потому что Райнер... Ему было трудно выразить это словами... Если бы все сложилось по-другому, возможно, Эрен был бы сегодня на месте Райнера. Вот что он думал. Что-то вроде того. Нет, все было по-другому. Давным-давно Эрен был героем, а Райнер - монстром, которого нужно было остановить. Эрен рассмеялся, словно насмехаясь над самим собой. Из его титановой пасти голос становился гротескным и глубоким и звучал скорее как угрожающее рычание, чем как смех. Давай же, Райнер. Давай покончим с этим.***
Райнер постучал в дверь и стал ждать с колотящимся сердцем. Эрен мог манипулировать его разумом, но он не стал бы манипулировать своими эмоциями, даже если бы это было сделано для того, чтобы все было идеально. Так что это была естественная реакция Райнера на сценарий, который Эрен выстроил для него. По другую сторону этой двери находилась его семья, включая Габи. Но хотя он, безусловно, любил их, семья не часто была источником утешения для Райнера. Совсем наоборот. Это было место, которое вывело его стыд и чувство неполноценности на передний план его сознания. С тех пор как он был ребенком, он чувствовал потребность проявить себя и все исправить своими собственными руками.Как будто это было его обязанностью. Но это было не так. Это было просто проклятие, которое передала ему мать. Если бы это зависело от него, Райнер отверг бы свою мать вместо того, чтобы искать ее одобрения, как он делал всегда. Но дело было не в нем. Этот хрупкий мирок существовал для Райнера и благодаря ему.Здесь Эрен был простым зрителем. Дверь открылась. Взгляды матери и сына встретились. - Мама, я... я... - Он не находил слов. Райнер сглотнул. Карина мило улыбнулась ему. Эрен, когда он создавал это выражение лица, эту реакцию и наблюдал, как развивается его работа, подумал о своей собственной матери. Боль едва не привела к преждевременному разрушению иллюзии. - Тебе не обязательно ничего говорить, сын мой. Теперь ты дома". - Райнер, ты вернулся!" И тут из коридора донесся голос Габи. С легкой удовлетворенной улыбкой Райнер переступил порог. Его мать все время была рядом с ним, улыбалась ему, положив руку ему на плечо. Это было похоже на переход из этого мира в другой. Эрен почувствовал озноб. Свет заливал все вокруг.***
Фалько вернулся с остальными на спине, но не успел помочь Райнеру. К тому времени, когда они вернулись, Райнер навсегда исчез с этой залитой кровью земли. Поскольку он не мог дать им жизнь, Эрен дал им покой. Всем им, без исключения. Он жалел, что не знал их лучше, чтобы дать им лучшее представление об их последних мгновениях, но он вообще не разговаривал с Фалько и Пиком. Что касается Энни... Он много разговаривал с ней, но никогда не понимал ее. Тем не менее, он старался изо всех сил, чтобы подарить им сладкую иллюзию в их последние минуты. Он подарил Фалько любовь всей своей короткой жизни. Габи получила то, что получил Райнер, то, что получили удачливые солдаты. То есть вернуться домой, быть в безопасности и иметь возможность оставить войну позади. Или, по крайней мере, попытаться это сделать. Эти дети, заблудившиеся в темном лесу, в котором вырос их предок, никогда не найдут выхода, но навсегда погрузятся во тьму, здесь и сейчас. Он дал Энни единственное, что пришло ему в голову. То, что у нее почти, почти было по-настоящему. Воссоединение с ее отцом. Однако для Эрена не существовало иллюзии, которая могла бы спасти его от реальности. До последнего момента он оставался с широко раскрытыми глазами, остро осознавая физическую и эмоциональную реальность своих действий. Он убивал и убивал, чувствуя, что сам умирает, пока не остался один на коленях, посреди моря крови, созданного им самим. Но на этом все не закончилось. Ещё нет. Эрен поднялся на ноги и пошел, чтобы снова вступить в контакт с существом.***
"С того момента, как мы родились..." Титаны Стен снова начали ходить. И мир содрогнулся. "...Все мы свободны." Его титаны пронеслись по Форт-Сальте, уничтожив все живое, там собравшихся. Как эльдийцы, так и марлийцы. Марлийцы в форте осознали свои грехи, но слишком поздно, чтобы что-либо изменить, и были обращены в прах вместе с еще одним символом их цивилизации. Люди, которые отвергают это, какими бы сильными они ни были, не имеют значения. Силы того, что осталось от мира, пришли, чтобы остановить Демона Земли. Даже войска Марли, самая мощная армия в мире, потерпели неудачу. Так что у них не было ни единого шанса. Но они не могли сидеть сложа руки и ждать смерти. Никто не смог бы. Итак, они полетели навстречу своей смерти и отправились за ним на кораблях и со всем, что у них было. "Обжигающая вода..." Трупы погибших кораблей горели в воде. Крики ужаса и умирающих поднялись еще выше, чем пламя. "...замерзшие земли, для меня подойдет все, что угодно. Тот, кто увидит все это, обретет больше свободы, чем кто-либо другой в мире". Мир был растоптан ногами. Отправленный обратно в небытие. Это и была свобода? Разрушенная и пустая земля? Да. Он ненавидел жить в мире, где все должно было закончиться таким образом, но да. Борись! Борись! Но на этот раз Эрен не отвернулся и не сдался. Из призрачного мира, называемого Путями, Эрен Йегер должен был провести еще одну вечность в аду, пока все не будет завершено. Он бы не оставил судьбу Парадиза в руках судьбы. Если это ради свободы... Эрен был виден в центре всех разрушений. Воссоединившись с Источником Силы Титанов, он снова превратился в колоссального скелетообразного зверя, медленно продвигающегося вперед. В этом теле не было и следа его человечности. Даже не в его лице, самой человеческой части. Его глаза были горящими белыми глазами демона, а лицо больше походило на гротескную маску. "Я бы с радостью отдал свою жизнь." Да, Эрен Йегер был мертв. Или, может быть, его просто никогда не было в живых, потому что он ни разу не был свободен. Всему всегда было суждено закончиться наихудшим из возможных способов. Однако... Не имеет значения, насколько ужасен мир. Разрушения продолжались. Когда природа начала возвращать себе то, что принадлежало ей, птицы нарисовали тени на земле под ними. И их голоса возвысились, как будто они пели реквием по этому разрушенному миру. Не имеет значения, насколько жесток мир. И все же он был слишком слабым. Сила природы была ничем по сравнению с силой демона, которого породило человечество. Это было ничто по сравнению со звуком шагов, которые сотрясали мир...***
Вечность подошла к концу, и Эрен вернулся на родные берега. Эрен упал среди костей, и дым, созданный его Титаном, рассеялся. Сквозь дым, хотя это и не должно было быть возможным, он увидел себя из будущего, которое никогда не должно было случиться и теперь никогда не случится. Он смотрел на небо или, возможно, на Парадиз, стоявшую перед ним, и видел разрушения, которые произошли в его будущем, больше, чем открывшееся перед ним зрелище. Теплые слезы текли по его щекам. Эрен, к своему удивлению, мог это ясно видеть. Потому что по какой-то причине он не плакал. Он кричал и выл во все горло, он даже смеялся, у него было такое ощущение в груди, как будто ее разрывали на части. Но все же, по крайней мере, он не проронил ни единой слезинки. "Я свободен", - объявил он, ни к кому конкретно не обращаясь, и исчез, как утренний туман. Но это было не единственное видение, ожидавшее его среди дыма. Поднявшись на ноги, он разглядел сквозь дым основателя Имира. Он пытался найти слова для нее, для этого, но у него их не было. Эрен, сдерживая позыв к рвоте, продолжал смотреть на Имир, который, казалось, не возражал против его молчания. Она ждала кого-то две тысячи лет. Для меня. -Я... Основательница покачала головой и мягко улыбнулась, как ребенок, которым она никогда не могла быть. "Увидимся позже, Эрен". И с этими словами она исчезла. "исчезла" - неподходящее слово. Другой Эрен был призраком будущего, и будущее действительно могло исчезнуть, если вы потеряли его из виду или будущее изменилось. Но прошлое никогда по-настоящему не исчезало. Это всегда было здесь, скрытое, как сила Титана в руках Оборотня. То, что исчезло, один за другим, испаряясь, были титаны Стен, которые сопровождали его на берег. Небо наполнилось их дымом, и это было похоже на зловещее предчувствие, как пожар, который был прелюдией к внезапному нападению. Вторжение. Но не было бы никакого нападения, никакой войны любого рода. Эрен положил этому конец. Парадиз был в безопасности. Словно для того, чтобы заменить титанов, которые были его единственной компанией целую вечность, появились воины острова, приближаясь к нему. Воины фракции, которую окрестили эйгеристами. С этим оружием в руках, с лицами, искаженными дымом, который еще не совсем рассеялся, они были похожи на мстительных призраков. Они были похожи на расстрельную команду. "Сделай это", -подумал он. - "Давай, стреляй!" Однако этот момент безумия прошел. Эрен шел среди своих, направляясь вглубь острова. У него было место, куда можно было вернуться. В напряженной тишине очевидный вопрос остался невысказанным. Но Эрен все равно ответил на него. - Все кончено. Все это. Тебе больше не нужно бороться". При этом у многих плечи опустились от облегчения, позы расслабились. Но все равно в воздухе витало странное напряжение. - Мистер Йигер. Голос, который он не знал. Несмотря на это, и несмотря на тот факт, что ему нужно было что-то сделать, Эрен повернулся, чтобы посмотреть на мальчика, который заговорил. Потому что он был всего лишь мальчиком, даже на два или три года младше его. «Спасибо. Большое вам спасибо." Эрен не знал, что ответить, поэтому просто кивнул. И он двинулся дальше. Его пунктом назначения была, конечно же, хижина Хистории. Он прошел долгий путь с тех пор, как был там в последний раз. До того, как началась вся эта заваруха, до того, как он уехал в Марли...***
- Что ты думаешь о том, что у меня будет ребенок?" - Я уже говорил вам. Я не позволю им использовать тебя и принести твоего сына в жертву ради этого острова. Этот цикл должен закончиться". - Нет, я имею в виду... Как бы вы отнеслись к тому, что я рожу ребенка не для этого острова, не для планов членов парламента, а для себя?" -Ну, я... Тебе не нужно спрашивать меня, но, конечно, я бы не возражал. Если это твой выбор..." И она рассмеялась. - В последнее время ты всегда такой серьезный, но иногда бываешь честен, как ребенок. Хистория подошла ближе. Он чувствовал тяжесть ее тела и тепло, исходившее от нее. - Ты же не хочешь, чтобы у меня был ребенок от кого бы то ни было, ни по какой причине, не так ли? Это написано у тебя на лице -Я..." Ошеломленный и красный, как помидор, Эрен ничего не мог сделать, кроме как, заикаясь, произнести это слово. -Если только это не с тобой". Как прямолинейно. Ее слова были подобны удару током. "Я вижу, я была права", - История сверкнула озорной улыбкой, более подходящей для образа Кристы. Хотя Хистория обычно так не улыбалась, это было далеко не так, это ей идеально подходило. Это была прекрасная улыбка без малейшего намека на нечестность. - Ты спас меня в тот день, в той пещере. От Рейсса и, что более важно, от меня самого. Не успел я опомниться, как у меня уже появились... особые чувства к тебе. Но, Хистория... Мне осталось жить четыре года... И, в любом случае, я так не думаю... Я не думаю, что вернусь живым." Хистория встала перед ним, заставляя его посмотреть на нее. Она положила ладони ему на щеки. Эрен снова почувствовал удар током. "Я знаю. Я все это знаю, но... Я ничего не могу поделать с тем, что чувствую, и не стал бы, даже если бы мог. Я верю, что будущее с тобой возможно. Я хочу этого. Но даже если мы не сможем дополнить друг друга, по крайней мере, мы можем зализать раны друг друга. Чего ты хочешь, Эрен?" - Все это. Все твое, - хрипло сказал Эрен и прижался губами к ее губам, обнимая ее за талию. Они слились в поцелуе.***
Он уже мог видеть хижину. Как будто она почувствовала его приближение, дверь открылась, и через нее появилась История с "чем-то" в руках. И это что-то было, без сомнения... Он не закончил мысль. Сердце Эрена болезненно забилось. Ветер колыхал траву. Это оттолкнуло его назад, как бы говоря ему, что он этого не заслужил. Что он ничего не заслужил, только не после этого... Он уже мог видеть хижину. Как будто она почувствовала его приближение, дверь открылась, и через нее появилась Хистория с "чем-то" в руках. И это что-то было, без сомнения... Он не закончил мысль. Сердце Эрена болезненно забилось. Ветер колыхал траву. Это оттолкнуло его назад, как бы говоря ему, что он этого не заслужил. Что он ничего не заслужил, только не после этого... В этой гробовой тишине он добрался до Хистории. Он опустился перед ней на колени и наклонился вперед, пока его лоб не коснулся земли. "мне жаль." Молчание длилось достаточно долго, чтобы Эрен убедился, что все кончено. - Эрен. Пожалуйста, подними голову." Хистория переложила ребенка у себя на руках, чтобы ему было удобнее. Ребенок. Его... Казалось грехом упоминать о таком невинном маленьком существе, как его дочь, но так оно и было. - Почему ты извиняешься? Грохот... Я этого не выполнил, но разве ты забыл, что я сказал? Даже если мы враги человечества, я всегда буду на твоей стороне. Твои грехи - это и мои грехи тоже. Так что раздели это бремя со мной". Эрен встал. Я этого не заслуживаю. Я недостоин всего этого. Но... Хистория протянула ему ребенка. - Возьми ее на руки. Она так долго ждала тебя. Ждала своего отца." Эрен поколебался, но взял ребенка на руки. Его дочь. Он разрушил так много жизней за целую вечность, пока производил Грохот, пойманный в ловушку в мире, где не было ни прошлого, ни настоящего, ни будущего, кроме времени: мире, где все смешалось воедино. Она была такой маленькой, такой хрупкой, что он почти боялся случайно раздавить ее. Эрен погладил дочь по лицу. Маленькая девочка еще не могла открыть глаза, но отреагировала на прикосновение отцовской руки широкой улыбкой. На несколько мгновений Эрен забыл о своем позыве к рвоте, даже о своей душе, и о боли, которая грозила разорвать его надвое, и ответил на улыбку улыбкой. Краем глаза он увидел "что-то", чего там быть не должно. Эрен ахнул. Еще больше призраков. Внезапно их окружили Армин, Микаса, Джин, Конни, все драгоценные друзья, которых он убил своими собственными руками. Его брат Зик... И даже незнакомцы, безликие призраки. Хотя он знал, кто они такие. Йегеристы, которые последовали за ним и умерли, все ради этого момента. Они молча наблюдали. - Если ты здесь..." История нерешительно начала: "Тогда все остальные...?" - Да, - просто ответил он на то, что было далеко не простым. - Понимаю. Это я должен извиниться. Но я не могу извиниться. Я просто не могу. Я не хочу быть такой матерью, которая сожалеет о рождении своего ребенка". - Почему ты так говоришь? - Ты не планировал выбираться из этого живым. Ты вернулся за мной. Не сдерживайся. Скажи мне правду, я смогу это вынести." - Ради тебя и ради этого ребенка. Но сказать, что причина именно в этом, было бы простым оправданием. Я сделал это для себя. Потому что я хотел... Мне это было нужно." История обняла его сзади. Она тоже была такой маленькой, его спасительница. Но в то же время такой сильный. Сильным в том смысле, в каком он мечтал быть. Теперь он был таким... он доказал это, но это не изменило его восхищения ею. - Эрен. Давайте проживем эти четыре года, каждый день из этих четырех лет, на полную катушку. Хорошо?” - Ты сказал мне, что тоже хочешь положить конец Могуществу Титанов, но, судя по отметинам на твоем лице... Я была неправа?" В ее голосе звучала надежда. Эрен поднес руку к лицу, ощупывая все вокруг, и обнаружил, что История была права. Следы превращения в оборотня все еще были на месте. Он опустил руку и снова обнял ею свою дочь. Он покачал головой. "Эпоха титанов закончилась, Хистория", - заявил Эрен Йегер. Призраки своими черными глазами все еще наблюдали за ними. Они не проявляли никаких признаков того, что собираются исчезать, как будто чего-то ждали. Они хотели знать, что произойдет с сердцами, которые они посвятили этому делу, вольно или невольно. Они хотели знать смысл своей жертвы. Это, подумал Эрен. Все это было ради этого момента. Эрен Йегер никогда не был свободен. С того момента, как он проснулся под этим деревом, в тот самый день, когда умерла его мать, он не был свободен. Нет, еще до того, как высшая сила толкнула его на этот путь отчаяния, разрушения и смерти. Он всегда жил в окружении стен. Но теперь здесь не было стен. Всходило солнце, заливая своим светом мир без стен. Эрен Йегер никогда не был свободен и никогда не будет, даже в эту новую эпоху, которая не испытает на себе проклятия титанов. Всю оставшуюся жизнь, которая, вероятно, будет долгой, он будет страдать за то, что сделал, и умрет, полный сожалений. Но... Он держал на руках свою дочь. Даже будучи новорожденным, он думал, что видит сходство. Имир, первое звено в этой длинной цепи ненависти, был бы первым ребенком, родившимся в мире без стен вокруг себя. Конечно, никто не мог вернуть ей жизнь, которую отнял у нее король Фриц. Это был всего лишь второй шанс. Со смертью Силы Титанов и мира Путей должна была родиться новая жизнь. И у нее был бы шанс прожить свою жизнь для себя, а не для кого-то другого. Шанс выбрать свой собственный путь, жить и умереть так, как она хотела. Потому что... -Ты свободен.