***
Было еще не так поздно, и скорее всего Варга нашел бы его в мастерской, куда и направился первым делом. И Начо был прав, он застал отца с компанией друзей, играющих в покер, что уже зевали и запрокидывали над головой пустые кружки пива, в надежде уловить языком хотя бы каплю холодного напитка. Как только он вошел, все сразу же оживились и приглашали Игнасио присоединиться, но тот вежливо отказал, ссылаясь на усталость, и решил подождать отца в его кабинете. Тот был небольшой, но довольно уютный: стены были обвешаны выкройками кожи и замши для покрытий автомобильных сидений, на столе стоял калькулятор, чековая книжка, очки, настольная лампа, свет которой падал на рамку с фотографией. Начо взял ее в руки. На фото был он — совсем еще мальчик, лет десяти, и его отец, стоящий позади и держащий сына за плечи. Они оба улыбались. Точнее, трое. Одну руку Начо держала женщина в желтом платье, но фрагмент с лицом был загнут под рамку. Ему не требовалось отгибать уже замятый край, чтобы вспомнить счастливое лицо матери. Он улыбнулся своим мыслям и поставил фотографию назад. Через пару минут, в кабинет зашел отец. На его лице читалась усталость от ежедневной работы и явный недосып. — Привет, сынок. — Он слегка улыбнулся и со скрежетом сел в уже рельефное кресло. — Привет, пап. — Что тебя привело в эту глушь? Ты же теперь большая шишка в картеле. Тебе должно быть не до семьи. — Без злости, но и с явным укором спросил мужчина. — Ты преувеличиваешь. Разве нужен повод, чтобы проведать своего старика? Давно не видел, вот и соскучился. — Игнасио усмехнулся. — Вот как. — Он мягко улыбнулся. — Как у тебя дела, сынок? — Да не жалуюсь. Купил новую машину, просторный дом. — Дом — это хорошо. — Его мягкая улыбка медленно сползла. А последующий тон стал более серьезным, но все равно в нем проскакивали нотки нежности. — Игнасио, ты не думаешь вернутся ко мне — в мастерскую? После этих слов и настроение пришедшего резко поменялось. — Папа, мы же это уже обговаривали. — Он серьезно посмотрел на отца. — Я боюсь за тебя. — Казалось, будто сейчас на старческих щеках побегут слезы. — Знаю, и я боюсь, но уже за тебя. Я не смогу просто так выйти из бизнесса. Да даже если не выйду, это подставит тебя под удар. Только если мы не решим уе… — Он не договорил. — Нет, Игнасио. Об этом и речи не идёт! — Мужчина встал из-за стола. — Papá! — Начо вскочил следом. — Я родился здесь и умру здесь! — Его тон стал тише, будто мальчишка случайно выругался при взрослых. — Даже если не от старости, а от того, что кто-то увидит во мне угрозу. — Он вышел из-за стола и проследовал к двери. — Ты не понимаешь. Все не так просто. — Костяшки больно упирались в стол, словно наказывая своего хозяина за то, что он не может объяснить всю ситуацию целиком. — И не хочу, Игнасио. — он обернулся. — Я давно говорил: «уходи оттуда, позвони в полицию, сдайся.» — Не могу, papá. Не могу, прости. — Начо виновато опустил голову. Варга старший посмотрел на него с неким разочарованием. И не в сыне, нет, ни в коем случае. Разочарование было в том, что он не смог уберечь его от всего этого дрянного бизнеса. Мужчина обнял погрустневшего отпрыска и тихо прошептал. — Держись, сынок. Подбородок лег на мягкое отцовское плечо, которое не всегда могло выслушать или понять сложность происходящего, но каждый раз подбадривало и помогало Начо снова встать на ноги. Игнасио закрыл глаза и заулыбался самой чистой улыбкой, которая могла быть. В такие моменты он уносился куда-то далеко. Где нет никого: ни Гуса, ни Лало, ни картеля, ни даже самой Америки или Мексики. Значение имело только одно — запах бензина, звуки барахлящих моторов, жаркий летний денек. На его плечах лежат руки отца, а самого мальчика за руку держит мама, от которой пахнет чем-то приятным, может какими-то специями. Все улыбаются, все живы, и он счастлив. — Спасибо, papá. Мне полегчало. — Я рад, Игнасио, рад. Попрощавшись с отцом, Варга младший поехал домой.***
На кухне и в прихожей горел свет, поэтому хозяин не стал тихо красться, боясь кого-то разбудить. Он думал, что Ваас с девочками играет в карты, но за столом сидел только он один. Практически. Компанию ему составляла недавно начатая бутылка «Джек Дэниэлс». Пират был абсолютно спокоен: глаза полуприкрыты, щека опирается на ладонь, из пепельницы вьется дымок от недавно выкуренной сигареты. Сложилось впечатление, что тот просто наслаждался выпивкой, словно после тяжелого рабочего дня. Заметив вошедшего мужчину, он неохотно поздоровался. — Привет. — Привет. Что нового? — Да в принципе ничего. Обычный день. Покатались на машине, обсудили поставки с Хойтом, потрахались… — Ваас незаметно опустил руку под стол. — А, и забыл сказать. На столе появляется пистолет. В один момент вся расслабленность пирата пропала, и теперь его вид не казался таким безобидным. Глаза искрят, брови слегка сведены, было видно, что он напряг желваки. Пока правая рука водрузилась на пистолет, левая слегка прикрывала подбородок и пальцами играла в воздухе, словно на пианино. Начо с опаской смотрит на Монтенегро и машинально тянет правую руку за спину. — Даже не думай. — шепотом проговаривает пират и направляет ствол на него. — Лучше отдай его мне. Начо послушно вытаскивает из-за пояса оружие и кладет на стол, подталкивая к без пяти минут еще одному врагу, а может даже и к собственному убийце. Монтенегро допивает содержимое стакана, берет чужую пушку и убирает ее под ремень штанов. Всё это время Игнасио просто наблюдал за ним. Конечно же, пистолет направленный в свою сторону невольно напрягал, но не давал страху овладевать до конца. Теперь вид оружия, наркоты, горы трупов и бабла стал для него повседневной рутиной. Это одновременно успокаивало и пугало. — Пойдем, прокатимся. — Ваас берет во вторую руку бутыль и медленно встает. — Пошли! — Он дулом пистолета указывает на коридор и Начо, беспрекословно подчиняясь, сначала идет в прихожую, а потом и к машине. — Садись за руль. — Все это время черная дыра продолжает сверлить висок Игнасио. Он садится, заводит машину и аристократическим тоном, как будто специально хочет нарваться, спрашивает брата. — Куда желаете, сэр? — Я — подальше отсюда, желательно там, где можно безопасно убить тебя, что ни одна собака звука не подаст. — Он отпивает прямо из горла. — А ты видимо на тот свет, раз решил меня подъебать, hermano. Трогай давай, пока башку не прострелил! «Отлично, пошли угрозы, просто блеск» — Ничуть не дрогнув, Начо жмет на педаль газа и машина срывается с места. Ваас чуть не опрокидывает бутылку, зато пистолет держит уверенно, словно совсем не пил. За время поездки, он практически не отрывал взгляд от Начо, но иногда все же умудрялся посматривать в зеркало заднего вида. Примерно двадцать минут они едут в полной тишине, и теперь уже Игнасио становится страшно. Если до этого, вся ситуация была похожа на некий розыгрыш по пьяни или простое поведение Вааса, то сейчас это походило на сеанс психологического насилия, а лучше всего на простое убийство в пустыне. На секунду он задумался, есть ли у него лопата в багажнике, ведь копать могилу руками не самое приятное, да и небыстрое занятие. Хотя к тому времени может Ваас протрезвеет и передумает? К сожалению, Игнасио вспомнил, что лопата у него все-таки есть. «Ну, хоть с отцом напоследок увиделся» Но через двадцать минут ситуация в корне изменилась. — Остановись. — Тихо сказал пират. Загорелись красные стоп-сигналы. Он опять заглянул в зеркало. — Всё, приехали. — Подытожил тот и, убрав пистолет, рухнул на спинку кресла, отпивая новую порцию виски. Поставив бутыль на приборную панель, он тяжело выдохнул. — Фух, устал. — Он встряхнул правую руку. — Хорошо я тебя так напугал, а? — Довольный собой Ваас ехидно посмеялся. Проанализировав слова брата и ситуацию в целом, первое, что Начо сделал, это врезал ему четко по носу. — Ай! Справедливо. — Прошипел тот и схватился за нос. — Придурок блять! Ты совсем с головой не дружишь?! Что это было?! Решил в крутого поиграть?! Ебать у вас развлечения на острове конечно! — На секунду он замолкает, чтобы перевести дыхание и вновь собраться с мыслями. — Я блять испугался! Уже начал думать, есть ли у меня лопата в багажнике! На Вааса накатывает новая порция смеха. Наконец, отчитав брата, Варга успокаивается, и сам уже хихикает. — Как нос? — Да, хуйня. — Слышится хруст, а затем щелчок. — Завтра пройдет. — Ну и славно. А теперь рассказывай, для кого вся эта эпопея? — Скорее не для, а ОТ кого. После того, как я вышел от Лало, меня похитили. Не успел Начо отойти от прошлого розыгрыша, как тут новый. Он тяжело вздохнул, потер глаза и посмотрел на часы приборной панели. — Ваас, пол первого. Какое нахуй похитили? — Нет, я теперь серьезно. Этот темнокожий очкарик совсем отмороженный. Ходит такой, весь важный: в костюмчике, с охраной, так с виду и не скажешь, что он наркотой торгует. Начо резко стало не по себе. Под такое описание подходил только один наркоторговец. — Ваас, а как его зовут? — Он боялся услышать то самое имя. Сердце ушло в пятки. — Густаво Фринг. В воздухе повисла пронизывающая тишина. Но Варга не чувствовал ее — стук быстро качающейся крови бил по ушам. Слова пропали, оставались только гневные мысли. «Блять! Долбанный Фринг! Надо было слушаться Майка. Он предупреждал, говорил быть начеку. Но кто же блять знал, что этот гандон захочет похитить Вааса без последнего китайского предупреждения!» — И, о чем он спрашивал? — Все-таки до последнего Начо хотелось верить, что Фринг расспрашивал брата о новом наркотике, что тот собирается поставлять, а не о причастности Игнасио к его конторе. Тяжело вздохнув, Ваас посмотрел на него показывая всем взглядом, что разговор будет серьезный. По спине пробежали мурашки. — Пойдем выйдем, курить охота. — Это еще больше подтвердило его опасения. Первым делом, выйдя из машины, Ваас отдал пистолет, затем достал из кармана сигареты и протянул одну из них брату. Игнасио сейчас с удовольствием выкурит ее, а может даже и еще одну. Будет зависеть от того, насколько много Гус успел растрепать. — Он всё рассказал.