Songs for Shouta

Хизаши находит их вскоре после того, как Изуку засыпает. Он садится рядом с Шотой, подтягивает колени и обхватывает их руками. — Катс позвонил мне и сказал, что вам, возможно, понадобится помощь, но похоже, что вы справились. Он кладёт голову на плечо блондина, тихо вздыхая. — Он должен спать. (Айзава подумывает написать Катсуки и отругать его, зная, насколько строг режим сна парня.) Ямада запускает пальцы в его волосы, тихо смеясь, когда Шота ластится к нему, как кошка, ищущая внимания. — Тебе тоже следует, дорогой. Он колеблется, но только секунду. Айзава знает, что его муж может плохо воспринять эту новость, но он должен сказать ему. — Я нашёл его лежащим на полу. Он хотел причинить себе боль. Дыхание Хизаши сбивается, а затем он стонет, несколько раз ударяясь затылком о стойку позади него. — У Шото тоже был тяжелый день. О, Шо, что же нам теперь делать? Несмотря на то, что его слегка забавляет стресс блондина, он знает, что сейчас насмешки будут лишними. — Мы уже делаем всё, что можем, Заши. Мы больше ничего не можем сделать, кроме как продолжать быть рядом, когда они в нас нуждаются. Тот вздыхает. — Тогда это то, что мы сделаем. – Ямада встаёт и протягивает руки, а Шота передаёт Изуку своему мужу, чтобы он мог встать. Они идут из ванной прямо в свою спальню, оба молча договариваясь, что ребёнок проведёт ночь у них. Ни один из них не чувствует себя хорошо до тех пор, пока они не устраиваются в постели, а мальчик в безопасности между ними. Брюнет просыпается много раз в течение ночи, каждый раз переворачиваясь и убеждаясь, что Мидория всё ещё там и некоторое время наблюдает, как поднимается и опускается грудь парня, утешающийся этим едва заметным движением. К тому времени, как наступает утро, он на сто процентов уверен, что почти не спал. Хизаши понимающе улыбается ему, целует в лоб и оставляет их одних, дабы готовить завтрак. Шинсо забирается в кровать несколько минут спустя, и он подпрыгивает от того, какие холодные руки у его племянника. Айзава шипит: — О Господи, Тоши, почему ты такой холодный? Он напрягается, когда подросток прижимается к нему в попытках согреться. Тот ворчит, утыкаясь носом в бок Шоты. — Спал не на той стороне Шото. Герой подавляет смех, обнимая парня и разделяя с ним тепло. Он не очень удивлён, когда менее чем через минуту в комнату заходит сам Шото и забирается в кровать по другую сторону от Изуку. (Ему следовало бы знать, что где бы ни был один из детей, остальные будут где-то рядом.) Он уверен, что его муж чуть не падает в обморок от этого восхитительного зрелища, когда приходит будить их на завтрак. Айзава хмуро смотрит в камеру, когда блондин делает снимок, но знает, что если бы он был на его месте, он бы сделал то же самое. (Позже ему придётся незаметно украсть телефон Ямады, чтобы отправить фотографию самому себе.) Он несёт Мидорию к столу, сажая его на стул между собой и Хизаши. Парень едва может бодрствовать во время завтрака и не раз его голова наклоняется вперёд, а затем он встряхивается, ударяясь коленом о нижнюю часть стола. Шота всё время наблюдает за происходящим с беспокойством. Мальчики заканчивают есть, поэтому он отправляет их собираться в школу и почти падает в объятия Ямады, когда тот раскрывает руки и подзывает Шоту. Блондин воркует и успокаивающе проводит пальцами по его волосам. Он позволяет себе наслаждаться их нежностью как можно дольше, прежде чем нарушить общий покой. — Нам нужно позвонить Гончему Псу. Изуку нужно записаться на приём этим утром, – он уверен в этом, ведь видел, как мальчик сидит молча и едва притрагивается к еде. Что-то было не так. Айзава хотел бы быть тем, кто решит проблемы Изуку. Но он достаточно осведомлён, чтобы понимать, что он недостаточно подготовлен для этой ситуации и что для них нормально нуждаться в посторонней помощи от кого-то, кто знает, что делает. (Скорее, кто-то, у кого есть лицензия на работу с этим.) Хизаши целует его в лоб. — Хорошо, давай быстренько соберёмся, а потом сделаем несколько звонков. Его муж звонит Гончему Псу, а он сам – классному руководителю Мидории, Танаке. Они объясняют, что у парня вчера вечером произошёл срыв и ему нужна срочная встреча, из-за которой он пропустит все уроки до обеда. Остаток утра Шота напряжён, а в его груди отчётливо ощущается замирание, когда Изуку уходит. ——— В итоге Хизаши идёт с Мидорией на сеанс терапии, так как сегодня утром у него только один урок, который состоится только ближе к обеду. Мальчик крепко держит его за руку, но отказывается смотреть в глаза. Он хотел бы, чтобы Изуку не считал, что просить о помощи – это плохо. Но он знает, что после столь долгого пренебрежения и жестокого обращения со стороны окружающих ему потребуется время, чтобы довериться другим. Несмотря на то, что он не хочет, Ямада приходится оставаться в комнате ожидания, пока Мидория находится наедине с Гончим Псом. Он напрягает слух (даже пытается увеличить мощность слуховых аппаратов), но всё, что он может услышать – это неразборчивое бормотание, и он думает, что этого достаточно, чтобы понять, что Изуку хотя бы говорит. (Он надеется, что именно поэтому за дверью так много разговоров.) Он возится в своём телефоне почти целый час, меняя приложения и прокручивая ленту новостей, но на самом деле ничего не читая и начиная дрыгать своей ногой вверх-вниз, когда час истекает, а из кабинета никто так и не выходит. О чём они вообще могли говорить? Он вскакивает со своего места, когда открывается дверь, а затем хмурится, когда Рё зовёт его в комнату. Он осторожно входит, затем его сердце уходит в пятки, когда он видит Изуку, свернувшегося в клубок в углу дивана и раскачивающегося взад-вперёд. Гончий Пёс наклоняется и шепчет ему: — Он был в таком состоянии почти весь сеанс. Я думаю, лучшее, что мы можем ему предложить – это кто-то, рядом с кем он чувствует себя в безопасности. Он прижимает руку к своему ноющему сердцу, подходит к дивану и присаживается на корточки перед Мидорией. — Милый, это я. Что случилось? Тот всхлипывает, качая головой. — Мне больно, папа. Хизаши протягивает руку, убирая локоны мальчика с его лба. — Что болит, малыш? Что не так? Изуку шмыгает носом и протягивает руки. Он поднимает ребёнка и тот тот берёт его плечи в тиски. Несмотря на то, что Ямада ужасно обеспокоен страданиями, которые испытывает парень, небольшая его часть испытывает облегчение от того, что он заслужил достаточно доверия от Мидории, чтобы с ним он чувствовал себя в безопасности. Чуть позже Немури приоткрывает дверь и заглядывает в комнату. Инуи приветствует её, наклоняясь и что-то шепча, но та лишь тихо вздыхает и полностью входит в комнату. Она останавливается в шаге от Хизаши и Изуку и начинает тихо говорить. — Привет, Мидория, меня зовут Немури. Я подруга твоего папы. Я слышала, у тебя выдался трудный день. Подросток слегка поворачивает голову, только чтобы уловить её голос. Он шмыгает носом. — Ты Полночь. Та широко улыбается. — Верно! Итак, Мидория, Гончий Пёс позвонил мне, потому что он думает, что сейчас для тебя лучше всего немного отдохнуть. Ты в курсе, что может моя причуда? Женщина терпеливо выжидает, пока он ответит. — Ты можешь усыплять людей. Немури кивает, поднимая руку, затем ждёт одобрения от Хизаши в виде кивка, прежде чем сократить дистанцию и погладить волосы мальчика. — Ты не против, если я использую свою причуду, чтобы ты мог отдохнуть? Он не может не найти сходства между сегодняшним днём и тем, когда Полночь в первый раз использовала свою причуду на Изуку. Это не сильно отличается.. просто на этот раз крови намного меньше. В конце концов, парень кивает и сразу же обмякает в объятиях Ямады, когда розовый туман попадает ему в лёгкие. Мидория выглядит более умиротворённым, когда засыпает, и он вздыхает с облегчением. — Спасибо тебе, Нем. Та грустно улыбается. — Извини, что мне приходится продолжать встречаться с ним в таком виде. В следующий раз, когда ты позвонишь, лучше это было бы для того, чтобы я могла сводить своего племянника поесть мороженого. Хизаши влажно смеётся, его душат остатки слёз. — Я уверен, ему бы это понравилось. Каяма целует его в щёку, следуя за ним, когда они покидают офис Гончего Пса. — Почему бы тебе не отвезти его домой, я подменю тебя на твоих занятиях сегодня днём. — Я когда-нибудь говорил тебе, какая ты хорошая подруга? Женщина усмехается. — Этого и близко недостаточно. ——— Изуку не уверен, сколько времени, когда он просыпается, но солнце всё ещё светит. Он садится, слегка дезориентированный, прежде чем осознает, что находится в своей постели. Обычно он не спит днём. Но когда сон вызван причудой, он мало что может с этим поделать. Он вздыхает, разочарованный в себе. Предыдущая терапия была сплошной катастрофой.. и это даже не просто смелые слова, так и было. Он ничего не написал – ничего такого, что он позволил бы прочесть Гончему Псу, и эта встреча была незапланированной. Он был действительно неподготовлен и находился далеко не в том психическом состоянии, чтобы с кем-либо разговаривать. Особенно, когда доверие к его новому психотерапевту практически отсутствует. Хотя на самом деле он ничего не говорил. В тот момент, когда Гончий Пёс попытался выведать у него, что происходит, он замер и слова стали чем то недосягаемым. Чем дольше тянулось молчание, тем хуже он себя чувствовал. И довольно скоро его чувства всколыхнулись и взорвались. Он не думает, что что-либо могло остановить его слёзы тогда. Может быть, выплакаться – это было именно то, что ему было нужно. Так почему же он не чувствует себя лучше? Теперь он чувствует себя.. опустошённым. У него болят глаза, и даже при простом осмотре комнаты боль пронзает голову. В горле и во рту сухо, на языке едкий привкус. Хуже всего то, что всё его тело кажется тяжёлым. Короткий взгляд вокруг показывает, что его рюкзак лежит на полу в изножье кровати, телефон стоит на зарядке на прикроватном столике. Честно говоря, он удивлён, что он до сих пор в школьной форме. В последний раз, когда он был без сознания, Хизаши оказал ему услугу и сменил его одежду на более удобную. Как только он переодевается в спортивные штаны и закутывается в один из свитеров Шоты длиной до колен, он бредёт на кухню в поисках чего-нибудь съедобного и воды, чтобы избавиться от ощущения сухости во рту. В квартире странно тихо, и это беспокоит его всё то время, пока он разогревает пачку острого ттокпокки и ест его, оперевшись на столешницу. После того, как он выбрасывает упаковку и кладёт свои грязные палочки в раковину, он уходит. Заглянув в спальню его родителей, он находит, что никого из них там нет, поэтому он начинает лихорадочно искать их. Они бы не оставили его одного в таком состоянии. Его беспокойство испаряется, когда начинает звонить его телефон и он бежит в свою комнату, чтобы взять трубку, с облегчением вздыхая, когда на экране высвечивается контакт «Хитоши». Он принимает видеовызов и встречается с обезумевшим подростком. — Зуку, наконец-то! Я писал тебе целый час! Он хмурится и включает звук, не уверенный в том, когда его отключили. — Извини, Тоши, мой телефон был на беззвучном. Я проснулся всего двадцать минут назад, – он делает паузу, чтобы зевнуть. – Мисс Полночь вырубила меня ранее. Брови Шинсо в замешательстве опускаются. — Тётя Нем использовала на тебе свою причуду? Изуку опускается на край своей кровати, шмыгая носом. — У меня был нервный срыв. (Он делает паузу на мгновение, задаваясь вопросом, почему разговаривать с Хитоши кажется намного легче, чем с любым взрослым, но в конечном итоге он игнорирует это.) Другой мальчик пристально смотрит на него. А Мидория не совсем уверен, что именно он хочет найти. Он подавляет ещё один зевок. — Ты знаешь, где Шота и Хизаши? Это на них не похоже – оставить меня одного и не сказать, где они. Шинсо слегка поворачивает свой телефон, и теперь уже Айзава смотрит на него. — Эй, парень, ты сказал, что Заши нет дома? – Изуку кивает, вытирая рукавом нос. Герой ворчит. – Чёрт, он пропустил патруль на этой неделе. Его могли вызвать. Губы Мидории непроизвольно дрогнули. — Но почему папа ничего не сказал? Взгляд Шоты смягчается. — Он, наверное, не хотел тебя беспокоить. Не волнуйся об этом, малыш, Хитоши, Шото и я направляемся домой. Мы будем с тобой очень скоро. — Поторопись, папа. Он вешает трубку и отбрасывает телефон подальше от себя. Он делает всё возможное, чтобы не впасть в рискованное состояние. Он думает, что сможет продержаться до возвращения Шоты домой. Это будет нелегко, но полномасштабный срыв, пока он один – это не то, в чём он нуждается. Он подпрыгивает, когда несколько минут спустя открывается входная дверь и к нему приближаются шаги. Мик прямо там, цепляется за дверной косяк, его глаза широко открыты, а грудь тяжело вздымается. Мидория замечает телефон в руке Ямады, прежде чем понимает, что Шота, наверное, только что позвонил ему, сказав, что он проснулся. — Изуку! Я всего лишь зашёл в магазин через дорогу, чтобы купить рис. Он разражается слезами. Хизаши взвизгивает и бросается через комнату, заключая его в объятия. Изуку утыкается лицом в плечо героя и тот бормочет: — Мне так жаль, милый. Шш, ты в порядке. Я рядом. Всё в порядке. Вот так Айзава находит их двадцать минут спустя, когда они возвращаются домой из школы. Кажется, неохотно, но его передают другому отцу. Уходя, Ямада закрывает дверь, оставляя Шоту и Изуку одних. Герой использует одну руку, чтобы поддерживать вес Мидории, а другой переключается между поглаживаниями его затылка и успокаивающими движениями вдоль позвоночника – всё это время он продвигается по ковру и укачивает Изуку. (У него возникает ощущение, что это то, что родитель сделал бы с капризным младенцем, но, чёрт побери, это работает.) Айзава всегда старается дать Изуку почувствовать себя в безопасности, и не проходит и пяти минут, как его тело обмякает в объятиях старшего, энергия полностью истрачена. Шота подмечает эту едва заметную перемену. — Ты устал, малыш? Я знаю, причуда Нем может сказаться и физически, – Изуку удаётся кивнуть, но не более того. Герой тихо напевает. – Ничего страшного, если тебе нужно отдохнуть. У тебя был тяжёлый день. Он бубнит: — Хочу увидеть Тоши. Айзава хихикает, направляясь в главную комнату. Он снова переносит вес Мидории, чтобы открыть дверь, затем несёт его в гостиную. — Тоши, кое-кто хочет тебя видеть. Изуку слегка покачивается, когда его сажают, и он начинает ощущать последствия столь долгих рыданий. Он почти падает на Хитоши, что-то бессвязно бормоча в грудь своему кузену. ——— Изуку засыпает так быстро, что Шинсо на секунду пугается. Он ворчит и укладывает другого парня на диван, хватая одеяло, чтобы укрыть его. Он надёжно укутывает Мидорию и поднимает глаза, когда чувствует, что кто-то наблюдает за ним. Шота мягко, одобрительно улыбается, отчего Хитоши чувствует себя счастливым. — С ним всё в порядке, он переносит последствия причуды Нем, вот и всё. Хизаши драматично вздыхает, появляясь из кухни. — Ты его успокоил? Мне так плохо. Хитоши и Шото обмениваются взглядами, затем заключают молчаливое, но обоюдное согласие оставить взрослых одних, чтобы поговорить они могли погооврить о взрослых вещах. Он хватает свой рюкзак. — Мы собираемся сделать кое-какую домашнюю работу в комнате Зуку. Хизаши прерывает своё нытье и обращается к Тодороки, чтобы сообщить ему: — Я позову вас, когда ужин будет готов. Шинсо закрывает дверь за Шото. Они оба долго смотрят друг на друга, прежде чем швырнуть рюкзаки в угол и совершить налёт на шкаф Мидории. Хитоши издевается в притворном возмущении, снимая толстовку с вешалки. — Фу! Не могу поверить, что дядя Заши позволяет Изуку носить его любимую толстовку, но мне не разрешается даже прикасаться к ней! – Он натягивает толстовку, бросая другую Шото. Тот смотрит на неё секунду, прежде чем поменять свою форму на неё. Тодороки прочищает горло, а он уже боится того, что сейчас сорвётся с языка его лучшего друга. — О чём вы с Каминари говорили по дороге домой? Шинсо напрягается. (И теперь понимает, что ощущение, что за ним наблюдают по дороге домой было из-за того, что Шото смотрел за ним на экран его телефона.) — О, ты знаешь, просто домашнее задание по английскому. Он не мог вспомнить перевод. – Технически он не лжёт, они действительно говорили о домашнем задании. (Не имеет значения, что это была лишь малая часть сообщений среди многих других.) Но он совсем не готов сказать Шото, что откровенно флиртовал с Денки.. а тот болезненно не обращал внимания на его комплименты. Снова. Ему придётся последовать совету своих дядюшек и просто поговорить с ним, не так ли? Другой подросток приподнимает седую бровь. — Ты ведь сказал ему, что существует Гугл-переводчик? Хитоши ухмыляется. — Зачем мне говорить ему это, если это сделает меня более бесполезным для него? Тодороки дважды моргает, затем хмурится. — Ты думаешь, что Каминари не захочет быть твоим другом, если ты не будешь помогать ему с домашним заданием? – Он напрягается – и этого достаточно, чтобы Шото застонал. – Тоши, ты идиот. Он надувает губы, плюхаясь на кровать Изуку. — Это грубо. — Радуйся, что я не сказал чего-нибудь похуже. Шинсо закатывает глаза, но больше ничего не говорит. Он ни разу не пожаловался на то, какой язвительный Тодороки. Когда это случилось в первый раз, он не знал, как реагировать. Другой парень был таким тихим, и чтобы он случайно сказал что-то, из-за чего Хитоши чуть не подавился собственной слюной? Это было поразительно. С тех пор он больше привык к дерзкому и сухому юмору своего друга. Хотя ему всё ещё немного не по себе от шуток о детских травмах — в основном потому, что ему смешно и он чувствует себя неловко из-за этого. Шото, однако, поощряет его смеяться. Это его способ справиться с ситуацией, поэтому он подыгрывает. Тодороки садится за стол Мидории, вытаскивая свой ноутбук и блокнот. Он открывает ящик, чтобы убрать оставленную записную книжку другого, но останавливается, уставившись в ящик. — Чёрт. — Что? Что случилось? – Он встаёт, обеспокоенный. Шото захлопывает ящик, вместо этого кладя тетрадь на полку. Он поворачивается к Шинсо и хмурится. — Я могу рассказать, но тебе не разрешается говорить об этом никому другому. Особенно Шоте и Хизаши. Хитоши бледнеет. Что, чёрт возьми, было в том ящике, что вызвало такую реакцию у Шото? Он обеспокоенно прищуривает глаза. — Клянусь богом, если ты скажешь мне, что он прячет там лезвия... Шото резко кашляет, останавливая Хитоши свирепым взглядом. — Это не так. И говори тише. Брови Шинсо приподнимаются в удивлении. Откуда такая дерзость? — Шо- Тот вздыхает, пощипывая переносицу. — Изуку писал вместо того, чтобы говорить на приёме у психотерапевта. Насколько я знаю, он ещё ничего не показал Гончему Псу, – Тодороки поднимает голову и глубоко вздыхает. – Он хранит письма в ящике своего стола. Я знаю только потому, что видел, как он положил их туда, но он не должен знать, что я знаю о них. И ты тоже не можешь сказать ему, что знаешь. Он может перестать записывать свои чувства, а это противоположно тому, что ему нужно делать, – Шото рычит, когда он делает шаг к столу, придвигая свой стул к выдвижному ящику. – Мы тоже не собираемся их читать, так как это было бы грандиозным вторжением в личную жизнь. Хитоши вскидывает руки. — Это не то, что я собирался сделать, обещаю. Другой подросток мгновение наблюдает за ним, затем расслабляется и кивает. — Хорошо. Шинсо не идеален. Теперь, когда он знает, что находится там, у него возникает жгучее желание прочитать это. Но он уважает Изуку, и если его двоюродный брат не готов поделиться тем, что он записал, Хитоши просто примет это. Тодороки изучает его и когда в конце концов решает, что он говорит правду, возвращается, чтобы сделать свою домашнюю работу. — Если ты хочешь, чтобы Изуку поговорил с тобой, просто попроси. Я уверен, что он доверился бы тебе. Он смотрит в спину своего друга, немного сбитый с толку. — Он с тобой разговаривает? Шото держит свой телефон, размахивая им взад-вперёд. — Постоянно. Хитоши морщится, хотя в том, что он не переписывается с Изуку, определенно есть его собственная вина. Не поймите его неправильно, они по-прежнему обмениваются сообщениями почти каждый день, но он был осторожен и никогда не поднимал ничего, что могло бы расстроить Мидорию. Шото возвращается к работе, а Хитоши возится со своим телефоном. Где-то в своих размышлениях об Изуку он попадает в чат с Каминари. Со вздохом, уже зная, что ведёт себя как идиот, он пишет ему. Хитоши: Эй, что ты делаешь? Денки: Всё ещё занят домашним заданием. Денки: А что? Хитоши: Просто скучаю по разговорам с тобой. Он зажмуривает глаза, подавляя стон. Он действительно идиот. Но другой немедленно отвечает. Денки: Я тоже по тебе скучаю! И если это не заставит сердце Хитоши затрепетать, то ничто другое не сможет этого сделать. Возможно, он заходит слишком далеко, но Каминари сказал, что скучал по Хитоши.. но он не разговаривал с ним. Фу, его сердце этого не выдержит. — Шото, заткнись ненадолго, я собираюсь позвонить Денки. — Я ничего не говорил последние пять минут, но ладно. Шинсо раздумывает, не швырнуть ли что-нибудь в затылок его лучшего друга. Но его выражение лица меняется, когда Денки отвечает на видеозвонок после второго гудка, широко улыбаясь. — Вау, ты действительно скучал по мне, не так ли? Он показывает ему средний палец. Денки добродушно смеётся. — О чём ты хотел поговорить? Или ты решил, что дашь мне ответы на домашнее задание по английскому и наконец избавишь меня от страданий? Хитоши приподнимает бровь. — Я просто хотел поговорить с тобой, тупица, – Каминари фыркает, качает головой и кладёт телефон куда-то на стол, чтобы он мог работать, разговаривая с ним. – Эй, это не твоя комната. Он качает головой. — Снова провожу ночь у Изуку. Денки кивает, хмуро глядя на бумагу перед собой. — Это мило, – внезапно он поднимает взгляд. – О! Как там Мидория? Я не видел его несколько дней. Шинсо делает паузу, не уверенный, как ему следует ответить. — ...Он устал. Блондин долго смотрит на него, нахмурив брови. Но кажется, он понимает подтекст, потому что грустно улыбается. — Я мог бы попытаться подбодрить его, если хочешь. Он сдерживает улыбку. — Я думаю, если ты попытаешься уговорить его поиграть в Just Dance, он никогда больше не захочет оставаться со мной в общежитии. Каминари ухмыляется. — Мы могли бы подшутить над Каччаном. Хитоши хмурится, не понимая, почему ему неловко. — Не смей называть Бакуго так в присутствии Изуку. Денки поднимает руки, посмеиваясь. — Я не буду, не волнуйся. Но ты думаешь, это поможет? Он приподнимает бровь. — Я думаю, ты мало заботишься о своей безопасности, если считаешь, что разыграть Бакуго – хорошая идея. Другой подросток фыркает. — Зануда. Шинсо мягко улыбается. — Не-а, я просто не хочу видеть, как ты вредишь своей хорошенькой головушке. Шото фыркает, выдавая себя. На этот раз он действительно бросает в него кое-что, попадая по затылку коробкой с салфетками. Тот оборачивается и свирепо смотрит на него. — О, с тобой там кто-то есть? Хитоши напрягается, затем проводит рукой по лицу. Он переводит камеру на другого подростка, который безучастно смотрит и машет рукой. Он качает головой от очевидной перемены в поведении, зная, что он один из немногих людей, которые видят откровенно стервозную сторону Шото. — Тодороки! — Привет, Каминари. Он предупреждающе прищуривает глаза, зная, что Шото хочет сказать что-нибудь, чтобы выставить его дураком, поэтому он поворачивает телефон обратно к себе. Его друг в ответ поднимает оба средних пальца. Шинсо натянуто улыбается, надеясь, что его собеседник не заметит разницы. — Денки, я собираюсь сбросить трубку, но позвоню тебе после ужина, хорошо? Продолжай работать над этими переводами, я знаю, что ты сможешь это сделать. Каминари улыбается так, что он тает. — Ладно! Пока, Тоши! Хитоши швыряет телефон на кровать и падает навзничь с преувеличенным стоном. Тодороки тяжело вздыхает. — Это было больно. — Пошёл ты. — Лучше ты. Его лицо искажается, и он свирепо смотрит на Шото. — Братан. Тот пожимает плечами. — Я довольно привлекательный парень, никто бы тебя не винил. Айзава прочищает горло, только открыв дверь. — Тоши, Шото, вы знаете, что я люблю вас, но есть некоторые вещи, которые мне не нужно слышать. Он краснеет, закрывая лицо руками. — Тебе не обязательно было слушать. Шинсо осмеливается взглянуть на своего друга, разинув рот. У Тодороки есть яйца, чёрт побери. Он никогда бы не осмелился перечить Шоте. Герой моргает, застигнутый врасплох. — Ты что, издеваешься надо мной? Губы Шото растягиваются в усмешке. Он притворяется невинным.. плохо, откровенно говоря. — Нет, папа, я бы никогда. Тот стонет, качая головой. — Ужин готов. – Старший выходит из комнаты, бормоча себе под нос что-то о подростках. Он открыто смотрит на Тодороки, потрясенный. — Братан, как ты всё ещё жив? Шото злорадно ухмыляется ему. — Травмированный подростковый иммунитет. Хитоши фыркает, скатываясь с кровати. — Да ладно, кажется, я чувствую запах собы. ——— Изуку чувствует себя так, словно сейчас уткнётся лицом в свою тарелку с собой. Хизаши мимолётно упомянул, что холодная соба – любимое блюдо Шото, и всякий раз, когда они с ним дома, на ужин всегда катсудон или эта самая соба. Его брови опускаются. — Тоши, какое твоё любимое блюдо? Тот поднимает взгляд, выглядя застанным в расплох. Он так долго смотрит на него, что ему становится не по себе, прежде чем отвечает. — Рамён, – Шинсо прочищает горло. – Но только Тонкотсу. О, ещё мне нравятся Такояки. Мидория кивает, поворачиваясь к Хизаши. — В следующий раз, когда Тоши придёт, ты можешь приготовить что-нибудь из этого? Герой наклоняет голову, мягко улыбаясь. — Конечно, милый. Он кивает, возвращаясь к похлёбыванию собы. Он слегка покачивается, всё ещё сонный после незапланированного сна на диване. Он действительно хотел увидеть Хитоши, но, видимо, слишком устал и волнение вырубило его. (Он не замечает взглядов, которыми обмениваются остальные за столом. Первое, что он говорит после того, как проснулся и не разговаривал большую часть дня – это странная тема для разговора.) Изуку заканчивает есть первым, потому что он не в состоянии доесть то, что у него на тарелке. Когда он начинает неосознанно почесывать свою руку, Айзава хватает его за руку под столом и он цепляется за его заземляющее прикосновение. Он не может найти в себе сил пошевелиться, когда остальные заканчивают, и отнести посуду в раковину. Шота сидит там и держит его за руку, пока остальные не уйдут. — Что случилось, малыш? – Спрашивает старший. Мидория качает головой, наклоняясь, чтобы прижаться лбом к столу. — У меня всё ещё есть.. позывы. Айзава медленно выдыхает. — Причинить себе боль? Он кивает, не в силах встретиться с ним взглядом. Герой вздыхает. — Я могу помочь? Он шмыгает носом, сжимая руку Шоты. — Я не знаю. — Иди сюда, Зуку, – Шота тянет мальчика, пока тот не сдаётся и не забирается к нему на колени. – Всё в порядке, малыш, – брюнет проводит вялыми движениями вдоль позвоночника Мидории, убаюкивая его и приводя в более умиротворенное состояние. – Ты хочешь поговорить с Каччаном? Он поднимает руки и подписывает одно из первых полных предложений, которому его научил Айзава. «Не хочу разговаривать». — Хорошо, без проблем. Ты хочешь, чтобы я поговорил? Изуку кивает после долгой паузы. Он засыпает под успокаивающий гул голоса Шоты, чувствуя себя более умиротворённым, чем за весь день. ——— Айзава вздыхает, неся Изуку в его комнату. Он дёргает головой, как бы говоря Хитоши подвинуться. Шото сидит за столом, всё ещё делая домашнее задание. Он укладывает Мидорию, садясь на край кровати и вздыхая. Его племянник тихо прочищает горло. — С ним всё в порядке? — Я не знаю, малыш. – У него не хватает духу сказать что-нибудь более утешительное. Тодороки поворачивается к ним лицом. — Ему станет лучше, Тоши. Мы просто должны быть терпеливы. Он слегка потрясён, но тут же скрывает это. Шото пришлось нелегко справляться со своими собственными проблемами, и приятно слышать, что у него достаточно оптимизма хотя бы для этого. Шота предполагает, что парень говорит себе то же самое, проживая день из одной лишь настойчивости, зная, что всё станет лучше. — Шото прав, Тоши. Всё, что мы можем сделать, это быть рядом с ним, как бы он в нас ни нуждался. Тот кивает, бросая на героя неуверенный взгляд. — Ты думаешь, он заговорит со мной? Айзава хмурит брови, когда что-то щелкает в его мозгу. — Тоши.. ты думаешь, что Изуку по какой-то причине тебе не доверяет? Шото раздражённо вздыхает. — Возможно, это моя вина, прости, папа. Он хмурится, переводя взгляд с одного подростка на другого. Шинсо отказывается смотреть в глаза. Шота выжидающе смотрит на Тодороки, прося объяснений. — Я сказал Тоши, что мы с Изуку постоянно разговариваем. Особенно теперь, когда мы братья. Он приподнимает бровь. — Мне было интересно, почему ты в последнее время переписывался на всех моих уроках, – хотя он даже отдалённо не зол. Шото слегка улыбается. — Изуку любит поболтать. Он бы написал тебе, но ты преподаёшь и часто не можешь отвечать. Айзава вздыхает, оглядываясь на Хитоши. — Ты думаешь, что из-за того, что он мало с тобой разговаривает, ты сделал что-то не так, – он поднимает палец вверх, когда мальчик открывает рот, чтобы возразить, заставляя его замолчать. – Помимо Катсуки, ты лучший друг Изуку. Не принижай того, как много ты для него значишь. То, что он не пишет тебе так часто, как раньше, не означает, что что-то изменилось. Тодороки хмыкает в знак согласия. — Изуку много раз говорил, что он так счастлив, что вы двое – одна семья. Шота ободряюще улыбается. — Он поговорит с тобой, малыш. Он доверяет тебе. Шинсо вздыхает, опуская голову. — Прости. Он тяжело вздыхает и обходит кровать, заключая своего племянника в объятия. — Тебе не нужно извиняться, парень. Мы все иногда чувствуем себя неуверенно. Тот прижимается к Шоте и расслабляется. — Хорошо. Айзава отпускает его и ерошит волосы. — Почему бы тебе не выполнить своё обещание и не позвонить Каминари. Я уверен, он тебя подбодрит. Щёки Хитоши краснеют, а он подавляет смех когда достаёт свой телефон и оставляет обоих детей с поцелуем в висок. — Не засиживайтесь до поздна. Шото улыбается. — Мы не будем. Люблю тебя, папа. Шота улыбается в ответ. — Я тоже люблю тебя, малыш.