***
Говорят, что Новый год – это время чудес. И недаром, ведь самым настоящим чудом было то, что убийцы из мистического особняка решили не забивать на него хуй, впервые в их совместной монстрической жизни. Конечно же, автором этой задумки был никто иной, как Тикки Тоби, остававшийся на уровне развития маленького мальчика, даже будучи повзрослевшим психопатом с огромными окровавленными топорами, спрятанными за его мускулистую спину. — А-а-а ч-что если м-мы украсим н-наш блядский особняк к-какими-нибудь новогодними п-пиздохуевин-нами, как в детстве!? П-помните? С-с елочкой, п-подарками и С-сантой, мать его в ж-жопу!! Это произошло за неделю до предстоящего праздника, во время очередной попойки, после удачного задания. И так как все остальные прокси, не имевшие к веселью никакого отношения, были ужраты в говно – они подержали своего безумного напарника и даже сообщили об этом Слендермену! — Вы можете делать все, что хотите, если перестанете доебывать меня со всякой хуйней и начнёте исполнять свои непосредственные обязанности, — прохрипело безликое чудовище и было таково. Ох уж это злоебучее начальство! Лишь бы поиметь своих подчинённых, во всех смыслах этого слова! Но даже несмотря на свое внешнее безразличие, Ужас леса был тронут их предложением до глубины своего, растянутого всеми, кому не лень, монистического ануса. Ведь в глубоком детстве – около двухста пятидесяти лет назад, его не менее отвратительный папаша Кабадатх, никогда не дарил своему безликому сыну подарков. За исключением своего отцовского хуя, конечно же. Но, как говорится хуй – не леденец, а плохое детство – не конец. Именно поэтому, Слендермен решил взяться за организацию этого праздника лично, увидев то, что энтузиазм его беспечных работников прошел также быстро, как и начался. И теперь, каждый из изначальных затейников этой идеи был привлечен к общественным работам по наведению «праздничного марафета». Джеффри Алан Вудс, который кричал про любовь к Рождеству больше всех, после Тоби – стал принужден развешивать новогодние снежинки по всем полу-выбитым окнам особняка. Поддакивавший ему Тимоти Райт – развешивать яркую мишуру, после того, как он её раздобудет (как добывает увеселительные вещества и упаривается ими при любом удобном случае). Хлопающий в ладоши Безглазый Джек, родившийся там, где никогда не наряжали ёлки – должен был её срубить. Худи – участвовавший в «замечательном предложении» меньше всех, в силу своего замкнутого характера, тоже не избежал наказания и носил стремянку то одному убийце, то другому. И наконец, сам Тикки Тоби, который был и без того несчастен, после того, как недовольные, появившейся из-за него работой, друзья, его обхуесосили –обязывался вешать множественные гирлянды. «Не при делах» остались только: до опиздения уважавший своего хозяина Льюис и девочки, предпочитавшие компании хуеносцев друг друга. Что до демонических животных и не менее демонического Рейка, грызущего трупные кости, в обсосанном подвале, большинство своего времени? У них всегда был собственный припизднутый вайб, не относящийся к делам остальных.***
— Как насчет того, чтобы бросить все это дерьмо и уединиться со мной, дорогой Джеффри? — произнесла, появившаяся как из ниоткуда, Нина Хопкинс, докучавшая «главному убийце», своей вездесущей навязчивостью, так, как она была его давней фанаткой, еще до того, как вырезала всю свою семью и попала сюда. Несмотря на то, что зазнавшийся психопат, предпочитавший хрупким девушкам сочные мужские члены, её недолюбливал – он все еще не успел просрать свои мозги, от непрерывной ебли жопу и всегда использовал страсть «тупой проститутки» против нее самой. — Как насчет того, чтобы помочь мне, а не пиздеть всякую хуйню, за которую мне влетит от Члендера? — Ради тебя – всё что угодно, любовь моя! С чего мы начнем? — С того, что ты возьмешь все эти ебучие коробки и попиздишь вешать их содержимое, пока я схожу за пивом, и отправлюсь к себе в комнату. Но ее покорное, лаковое «ДА», тут же было прервано, прилетевшим в сторону Джеффри острым, окровавленным тесаком. — Тебе не кажется то, что ты охуел, ушлепок? — и это была никто иная, как Джейн Аркенсоу, любившая Нину и ненавидевшая Вудса с одинаково большой силой. Видя ее и все ее множественные мускулы, которыми она могла сдавливать всё, включая самые крупные арбузы, окружающие старались съебаться в диком ужасе, покуда им не пришла пизда, но Джеффри как всегда был исключением. Обойдя испуганную Хопкинс, из-за которой произошла эта стычка «говна и мочи», он прислонился к бой-бабе вплотную, и сказал, что хочет проверить, есть ли у той «стальные яйца» между ног, раз она так бесстрашна. И это могло означать только одно – прямо сейчас должен был начаться секс. Почувствовав это, Вечная повалила своего самого ненавистного любовника на пол и решила продемонстрировать то, «что у неё между ног» лично, сев ему на лицо. После чего у Вудса моментально встал и не растерявшаяся Нина, успевшая возбудиться на них обоих, прыгнула к нему на хуй. Но тройничок – не является тройником, если его участники занимаются еблей с кем-то одним и именно поэтому, девушки, сидящие по обе стороны, стратегически важных органов Джеффа, повернулись друг к другу лицом, начав страстный лесбийский петтинг. И конечно же, это не осталось незамеченным. По крайней мере для Тимоти, который не только нашел всё то, что просил Тонкий человек, но и остался вместе со всеми, что было не свойственно для безответственного наркомана. Увидев то, как его младшие напарники, соорудили любовный треугольник из своих тел, в прямом и переносном смысле, он снова стал собой, отложив все обязанности и начал наяривать на них свой потяжелевший, мясистый хуй. Из-за чего и произошло то, что произошло: стоявший на маленьком стульчике, тяжелый мужчина, проломил его стоим весом и полетел вниз, порвав всю свою одежду, вплоть до растянутого ануса, одной из его торчавших ножек. После чего послышался громкий крик, на который тут же прибежал, его самый близкий приятель Брайан, только что вернувший как себя, так и единственную стремянку, в следствии которой и случился этот ужасный инцидент. Но заместо того, чтобы помочь обожаемому другу, по которому Худи тёк каждую ночь, он решил припомнить старшему все его измены и стал показательно расстегивать свою ширинку… Кто бы мог подумать, что результат этой детской манипуляции окажется таким горячим и влажным, как рот пойманного стулом прокси, захотевшего отсосать блондину в действительности. Более того, любивший брать от жизни «по полной» Маски, не стал забывать и о злополучной ножке, насаживаясь на нее своей дырочкой, для дополнительной стимуляции. От чего, у не менее возбужденного, Томаса окончательно сорвало крышу и он начал скидывать с себя всю оставшуюся одежду. Как вдруг, в комнату к «сексуальной пятерке» вбежал уставший после перетаскивания всех деревьев: от лиственниц, до елей, Джек. Так как монстр был безглазый и не жил в их северных регионах доныне (как и писалось раньше) – он не смог отличить одно растение от другого, и поэтому взял с собой все. Он, всего-лишь, хотел спросить у напарников: «что ему делать дальше» но был настолько сильно поражен всей этой слуховой вакханалией, что невольно прозрел, охуев окончательно, после чего бросился наутек. И конечно же, наткнулся на развешивающего в коридоре, последнюю гирлянду Тикки Тоби, который забрался так высоко, что его яйца и член были Джеку по горло. Но несмотря на это, предполагаемого отсоса не произошло, ведь прозревший монстр нёсся слишком быстро. Произошло то, что обескураженный Роджерс, охуел не мельше, чем «синее чудовище» и благодаря ему, повис, на своей же работе, невольно оголив все провода обоими руками. И они ответили ему тем же, ударив недоумка током, так сильно, что все его волосы, включая лобковые – встали дыбом. — ЕБАНЫЙ ТЫ В РОТ, БЛЯТЬ!!! — прокричал юноша и кажется перестал заикаться впервые в своей ебучей, бессмысленной жизни. А потом стартанул следом…В обратную сторону от того, куда бежал сам Найрас. То, что он испытал к обнаженной и повернутой к нему, на входе в гостиную, заднице Худи – можно назвать как «искра, буря и безумие». Потому что он был: наэлектризованный как молния; перевозбужденный от увиденного, как Аполлон; и ебанутый – как всегда. И судя по тому, как тот подмахивал своей задницей новому ебарю, привыкший быть в пассивной роли, большинство своего времени, Брайан Томас, был только за. После того, как разгорячённый, стоячий болт Тикки Тоби вошёл в податливый сфинктер Худи, любовных треугольников стало два. И всё это помножило сексуальные стоны ещё больше. Отчего демонические животные, обладавшие прекрасным слухом, решили выбежать из своих зловонных гнезд и узнать: «Что за хуйня происходит на этот раз?» Но то, что после столкновения с покрывавшимися испаринами пота, любовниками, звери встали паровозиком, начав делать тоже самое – было еще не все. Ведь тот самый побег «Нынезрячего» Джека, о котором все забыли, кончился тем, что его глаза оказались прикованы к сексуальной заднице Льюиса, занимающегося прикреплением той самой елки, желая помочь товарищу. Забота и добропорядочность к ближним – всегда были тем, что отличало старшего Вудса от его неблагополучного братца и всех остальных прокси. — Боже мой! Что же ты творишь, Джек!? Мгх! Ах! — не без того заведенный Найрас, решил отблагодарить любовника их общего любовника тем, что он отлижет ему очко всеми тремя языками. И не ошибся, потому, что спустя каких-то там пять минут, Смертоносный уже скакал не его антропоморфном угольном члене, засасывая каждый из языков своим. Все это могло продолжаться еще и еще, покуда в головы каждого из развратников не поступил громкий возглас самого Слендера, передаваемый через телекинез. — ЧТО ВЫ ТВОРИТЕ, ЧЕРТ ВАС ВОЗМИ?!!? Сказать то, что хозяин мистического особняка был удивлен – ничего не сказать. Конечно же он знал, что его наёмники трахались друг с другом «направо и налево» и даже проделывал это с каждым из них поддельности. Но чтобы в таких больших масштабах… Поначалу он был чертовски зол на всех своих прокси и уже было потянулся своими щупальцами, желая их наказать, как вдруг почувствовал, что аура безудержного секса овладела и им самим. Выронив из своих тощих рук все новогодние подарки и сладкие леденцы, он высунул собственный гладкий агрегат, и начал наяривать его, проникнув каждым из векторов в свободные дырки друзей. И теперь, все стонущие жители их общего дома образовывали собой одну большую ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ МНОГОХУЙКУ. Но безудержные, струйные оргазмы серийных убийц вновь были прерваны. На этот раз – узнавшим о том, что у его старшего братишки Сленди будет праздник, Оффом. Так как сексуальный маньяк был, более чем, подкован во всей этой теме – он сложил «что к чему» без особого труда и телепортировался к подрагивающей заднице родственника, в ту же самую секунду, замкнув эротическую цепочку окончательно. И теперь, когда в их совокупляющемся пазле была собранна последняя, недостающая деталь, можно было не сдерживаться и выпустить из себя всё, что копилось в их напряженных половых органах. Пылающей полупрозрачной спермы: мужчин, женщин и прочих существ, было настолько много, что она окрасила собой всё помещение в радиусе нескольких комнат. — Зато теперь, мне не придётся вешать эти дурацкие белые снежинки! — разглагольствовать после секса, с кем бы то ни было, являлось любимым занятием Джеффа. И если обычно его уставшие любовники слали юношу нахуй, то сейчас с этой шутки посмеялись все…