***
Бесцельно уставившись в ночное небо, виднеющиеся в маленьком окошке подъезда, Пик покрутил в пальцах уже почти сожженную сигарету, а затем снова припал к ней губами, словно она была его единственным спасением от безысходности и тревоги. — Пик? Что ты здесь делаешь? Почему ты не дома? — с беспокойством в голосе спросил незваный гость. Юноша, сидевший на краю ступеньки в подъезде, прокручивая в голове ссору с отцом, неожиданно дернулся. Он невольно притоптал ногой, чувствуя под подошвой сигарету, которую буквально мгновение назад с такой страстью сжимал губами, но дым которой сейчас медленно растворялся в ночной темноте. Он нервно сглотнул и сделал глубокий вдох. В беспокойном голосе, доносящемся из-за спины он узнал своего учителя математики, который и без этого курения его недолюбливает. Сердце ребенка сжалось сильнее, ведь он ожидал от преподавателя таких же оров и криков, как от своего отца. Только в этом случае касательно неподобающего поведения, а не учебы. — Здравствуйте, Федор Константинович, все в порядке. Я просто решил подышать свежим воздухом, — отозвался Пик. Педагог медленным шагом подошел ближе, поставил свой пакет на ступеньку рядом с мальчиком, а сам опустился на корточки перед ним. Подросток бросил недоверчивый взгляд на Федора и помаячил ногой по полу, чтобы убедиться в том, что сигарету точно не видно. — Риккардо бы не отпустил тебя в такое время просто подышать свежим воздухом. Я же знаю твоего отца, — констатировал мужчина, нахмурив брови. Он слегка принюхался. Юноша на это действие сильнее вжался в куртку и сжимая в кулаке пачку отцовских сигарет, спрятал руки в карманы. — Слушайте, идите куда шли, чего вы тут вынюхиваете, а? — злится мальчишка, отодвигаясь в сторону, к перилам. Федор вскидывает брови. Некоторое время он ничего не делает, осматривается по сторонам и молчит, а затем резко хватает запястье подростка. Его глаза ловят проблеск возможности. Он открывает себе вид на упаковку совсем новых дорогих сигарет. Лицо его расцветает игривым удивлением, можно сказать, даже наигранным удовольствием. — Вот это да! — он внимательно смотрит на ошарашенное лицо Пика, а затем на его злость и… Кажется, это было тоской или разочарованием? — Вы что, идиот! Могли бы просто наорать и уйти! Зачем так делать? — он выдергивает руку, снова усердно пряча ее в карман. — Пик, все в порядке. Ты уже взрослый мальчик. Я не собираюсь пояснять тебе, что плохо, а что хорошо. Не стоит так кричать, — Федор явно был озадачен таким поведением. Обычно юноша так не поступал. Он просто мог нагрубить или промолчать, но никак не вскрикнуть на весь жилой квартал. — Тогда зачем лезть ко мне! Вы действительно идиот и без вас проблем по горло. Идите, — он делает опрометчивую паузу и отводит взгляд, — домой идите.. Пик все еще был разочарован в себе и в своем отце после ссоры. Он был сильно огорчен, ощущая неуважение и непонимание со стороны родного человека. Подросток всегда считал Риккардо близким и очень ценным родственником, который мог поддержать и помочь, но сейчас чувствовал отчуждение и даже отвращение не только к нему, но и ко всему, что его окружало. — Это вообще из-за вас все, — пробубнил он себе под нос. — Из-за меня? — Федор непонимающе сжал губы, — что это там у тебя из-за меня? — Да, все! — Пик отвел взгляд в сторону, а затем почувствовал, как к глазам подступают слезы. Он закрыл лицо руками, пытаясь сдержать эмоции, которые требовали выхода наружу, — блять, вот кто вас просил тут ходить! — не сдержавшись, он выругался и болезненно закусил губу. Федор не мог скрыть беспокойство, окутывающее его по поводу Пика. За все время, что он успел провести с этим неугомонным юношей, уже привык к его замкнутости и недоступности. Но когда увидел, что мальчик еле сдерживает слезы, почувствовал, что что-то здесь явно не так. — Что с тобой, Пик? — спрашивает преподаватель, стараясь смягчить свой тон и быть ласковым, чтобы еще больше не расстроить ребенка, — дома что-то случилось? — тихо спросил он, желая помочь своему ученику, но не получая какой-то ответной реакции. Было видно, что подросток находится в состоянии паники и тревоги. Он не мог спокойно вздохнуть или поднять взгляд на собеседника. — Эй, возьми меня за руку, — учитель заботливо коснулся запястья волнующегося мальчика, — я точно знаю, что ничего в этом мире не достойно твоих слез. Слышишь? — он осторожно убрал руку с чужого лица и тепло погладил ее тыльную сторону, — расскажешь мне, что случилось? Все-таки это моя вина. — Нет, — он всхлипывает, но все равно не находит в себе смелости, чтобы посмотреть учителю в глаза, — это не из-за вас.. Из-за оценок. Из-за вашей гребаной математики! Федор тяжело вздохнул, словно снимая с плеч тяжесть молчания. Мужчина осторожно продолжал поглаживать чужую руку, а затем медленно переплел их пальцы в замок. — Пик, ты знаешь, учеба это важно, но тебе никогда не стоит страдать из-за нее. Я всегда готов помочь тебе разобраться в этом предмете, если ты этого хочешь и стремишься. Но самое важное обсудить эти проблемы не со мной, а со своим отцом. Риккардо тебя любит и возможно просто не понимает твоих желаний, — преподаватель улыбнулся и крепче сжал ладонь ученика. Пик внимательно посмотрел на учителя заплаканными глазами. Он прерывисто вздохнул, испытывая смешанные чувства тревоги и расслабления. Такие искренние и простые слова, которые дарил ему Федор, пытаясь успокоить, делали его состояние определенно лучше. — Хочешь, я могу обнять тебя? Я понимаю, что в твоем возрасте отношения с родителями могут не сложится и тебе нужна поддержка.. — мальчик, не давая учителю договорить, внезапно посмотрел на него и полным искренности и благодарности взглядом наконец обнял вживую. Мужчина ощутил, как маленькие руки обвиваются вокруг его шеи. Приятный момент проник в его душу и сердце. Не теряя своей нежной улыбки на лице, он обнял юношу в ответ, бережно погладив его по спине. — Все еще наладится, поверь, — заботливо прошептал Федор на его ухо.***
Вскоре нежные объятия превратились в посиделки мальчика на коленях взрослого, пока его волосы нежно перебирали и поглаживали чужие пальцы. Он уткнулся лицом в теплое плечо наставника и чувствовал, как все его беспокойства и тревоги начинали исчезать, растворяясь в ночной темноте, как сигаретный дым. Он был счастлив находится рядом с этим человеком, который даровал заботу и тепло даже в холодном подъезде. Пик закрыл глаза, наслаждаясь каждым прикосновением и мягким движением пальцев, которые ласкали его голову, совершенно забывая о ссорах со своим отцом, о плохих отметках в школе, словно теперь в этом мире забвений их больше не существовало. Парень отстранился от плеча учителя. Его взгляд пал в чужие карие глаза, в которых отображалась поддержка и бережность. Дыхание замирает, сердце бьется громко. Каждый миг становится великим и незабываемым. Его решение, как и говорил Риккардо, было поспешным и необдуманным. Из-за переизбытка чувств. Он медленно приближается к чужим губам, готовый погрузиться в страстный мир поцелуя, такой же безопасный и приятный, как эти объятия. Погрузился бы, если бы не он. — Какого, мать твою хрена! — Риккардо вышел на лестничную клетку с ужином для сына, но уже готов разбить эту тарелку об голову "понимающего" учителя.