Душистый аромат

      Сладкий аромат кружит голову.       Буйство красок наступить ещё не успевает, природа только-только начинает лениво ворочаться и сбрасывать с себя лёгкое покрывало снежного покрова, а жёлтые кусты уже вовсю цветут. И яркость их привлекает взгляд любого случайного зрителя. Солнечные лучи, ещё пока едва тёплые, не опаляющие жаром лета, жадно впитывают золотые гроздья, и буйство цветения от того только сильнее становится. Где-то меж пожухлой серой травы, среди которой едва пробивается свежая, сочно-зелёная, слышится ручеёк, да взглядом уловить никак не удаётся водяной поток. — Давай скорее, И Сан, а то к вечеру не доберёмся.       Лёгкая улыбка Донбэк согревает — и вместе с тем кружит голову ничем не хуже пряного аромата линдеры, пропитавшего весь парк.       Она берёт его за руку — пальцы её огрубевшие от шрамов, оставшихся после ожогов, да и хватка больно цепкая для просто девчонки — и тащит за собой залюбовавшегося было И Сана. Такой уж он мыслитель-наблюдатель. Стоит только зацепиться взглядом за картину живую, как впадает он в ступор очарования, и приходится тогда его выдёргивать силой. — Знаешь, я не удивляюсь, что ты сегодня опоздал на первый урок, скорее поражаюсь, что на второй ты вовремя явился!       Донбэк ворчит тихонько, вполголоса, миролюбиво. Во взгляде янтарном больше озорных искр, чем озлобленности, и И Сан не может не улыбнуться от её слов. — Стоит ли оно таких волнений, если есть возможность остановиться и полюбоваться миром, в котором нам суждено вырасти и повзрослеть?       Хватка её крепчает — и вместе с этим пальцы она переплетает, поглаживая его ладонь. Тёмные пятна от чернил на бледной коже её ничуть не пугают, равно как и он не дичится её белесых полосок, свидетельствовавших о неосторожности с фейерверками.       Донбэк шаг замедляет, оглядывается на окружившие их золотые стены — и тут же смешно фырчит, когда поднявшийся ветер в лицо сметает её же тёмные волосы. И Сан порывы ветра принимает с привычным спокойствием, прикрывая глаза, и остальную картину, как Донбэк нарочито ярко ругается на погоду и отводит тонкими пальцами волосы с лица, рисует его воображение во всех самых ярких красках.       Таких же ярких, как цветущая линдера, которая то и дело привлекает к себе его взгляд. — Полюбовались, ветрено, — отплёвывая волосы, фыркает Донбэк, и резко ускоряется. — Пошли уже по домам, а то я за сегодня только свои волосы и ел… А-а-а!       Речь её, привычно льющаяся ручейком, резко обрывается — а хватка на руке сильней становится, и препятствовать тяжести И Сану никак не удаётся. Только глаза с испугу успевает зажмурить, и на том его достижения заканчиваются.       Треск молодых ветвей. Пряный аромат бьёт прямо в сознание, вышибает из груди воздух. Под грудью чувствуется чужое тепло так близко, что можно точно сказать — сердца их бьются сейчас в одной чёртовой пляске испуга.       И Сан раскрывает глаза и смотрит вниз — под ним распростёрлась Донбэк со смешно округлившимися с неожиданности глазами. На лице её мелкая паутина розоватых царапин, в волосах тёмных сверкающими пятнами торчат мелкие жёлтые цветки. Ещё не до конца осознавшая, что произошло, глядит она на него снизу вверх, продолжая мёртвой хваткой держать за руку.       Глупо глядят они друг на друга ещё несколько мгновений, после чего Донбэк взрывается хохотом точно бенгальский огонёк — и смех её такой же искристый, яркий. И Сан в ответ теплится своею привычной мягкой улыбкой и касается своим лбом её лба, прикрывает глаза.       Тиски на руке слабеют — руки свои она подносит к голове И Сана, зарывается пальцами в и без того взлохмаченные волосы, нащупывает средь его локонов обломки веточек с золотыми лепестками, и веселится своей живой юностью с неуклюжей сцены. — И вот почему я вечно попадаю в передряги, когда ты рядом? — потираясь носом о нос, смеётся Донбэк. — С начальных классов мы ведь были неразлучны, — напоминает И Сан и счастливо прикрывает глаза. Недавний испуг растормошил тело, вечно находящееся в сонливости, и в нём теперь приятно теплятся живые чувства. — Какой кошмар, уже столько лет ко мне прицепился, — с напускным придыханием удивляется Донбэк, пока уголки губ её тянутся в улыбчивом счастье.       И Сан решает не спорить, хотя на деле это она к нему прицепилась — сначала из-за «взгляда смешного», потом в любопытстве, что за паренёк такой странный. И до сих пор с ним держится, разбавляя его спокойные будни своими озорствами.       Возможно, за это И Сан и привязался к ней. За то, что посреди его ранней, сонной весны, Донбэк цветёт буйными золотыми кустами с пряным ароматом жизни.