Hunter

Круг первый: Лимб Би заходит с Эндрю в кабинет Пруста. Парень не может сдержать безумную улыбку, когда видит этого старого хрыча: мужчина преклонного возраста, ростом не меньше 180см, волосы седые, с залысинами. Сам мужчина крупного телесложения, белый халат делал его еще более массивным. — Какой у вас план лечения? — спокойным голосом спросила Би. Если честно, Эндрю не особо интересовал план лечения. Он понимал, что ему будет больно и неприятно. В лучшем случае, парень просто не запомнит все детали, которые будут происходить с ним в течение этого времени. В худшем… что ж, у него появится ещё одна травма. Возможно, даже не одна. — …если резюмировать, то в первые две недели мы снизим дозировку в два раза, потом в зависимости от состояния ещё в два раза на такое же время и так далее, — подытожил врач, — к сожалению, мы не знаем реакцию гормонального фона мистера Миньярда, поэтому было принято решение поселить его в одиночную палату. — Думаю, это будет оптимальным решением, — согласилась Би. Женщина переживала за подопечного и его состояние: с одной стороны суд обязал альфу прекратить принимать препараты, с другой стороны — для Би альфа был все тем же сломанным ребёнком, которого ей хотелось защитить. Кто-то может подумать, что дело в травме, которую пережила Би в молодости, но нет, дело не только в этом. — Ты готов? — женщина посмотрела на Эндрю. Парень давил из себя улыбку и постукивал пальцами по столу. — Би-би-би… — протянул Эндрю, — так и знал, что ты хочешь от меня избавиться. Комнату наполнил истерический смех. Женщина поджала губы. — Ладно, — Эндрю поднялся с кресла, — быстрее начнём, быстрее закончим. Эндрю вышел из кабинета, в след за ним вышел Пруст. Врач посмотрела им в след, после чего подписала бумаги о передачи пациента. *** Эндрю зашёл в свою палату. У правой стены стояла кровать с тонким матрасом, в углу комнаты находился маленький столик и стул, небольшой комод располагался у стены напротив кровати. В комнате не было окна. Умный ход — подумал Эндрю, — так я не буду ориентироваться во времени. Парень поставил сумку на комод, достал из неё несколько футболок, одну из которых сразу кинул на кровать, две пары спортивных штанов засунул в средний ящик комода. Нижнее белье с носками он оставил в верхнем ящике. Парень переоделся — вещи, в которых он приехал, он аккуратно сложил в сумку и спрятал в нижний ящик (в надежде, что у него будет относительно безопасная одежда, о которой никто, кроме него, не будет знать). Он потёр запястья. Было непривычно без ножей под слоями ткани. Весь день Эндрю не принимал лекарство. Би привезла его после обеда, а значит у него есть ещё пару часов, пока эйфория его полностью не отпустит. Нервная энергия переполняла его, из-за чего парень принялся нахаживать шаги по комнате. Через некоторое время дверь в комнату открылась. — О, доктор Хрыч, — улыбка растянулась на лице Эндрю, — чем обязан? — Вижу, тебя ещё не отпустило, — хмыкнул мужчина, — не буду скрывать, пока что ты мне неинтересен. Я знаю, что ты меня не слушал, когда я разговаривал с мисс Добсон, поэтому следуй за мной, — мужчина открыл дверь, подзывая Эндрю к себе. Альфа улёгся на кровать. Чхать он хотел на просьбы, пожелания и предложения от этого деда. Главная цель — отбыть срок и не ввязываться в драки, чтобы срок не продлили. Он живёт один, поэтому риск драк резко снизился. Эндрю не будет прикладывать усилий и угождать кому-то. Мужчина кинул пустую пластиковую бутылку в Эндрю. — Мальчик, у тебя два варианта: либо ты идёшь со мной и знаешь, где туалет, как и когда можно в него попасть, либо можешь ссать в бутылку, — раздражённо сказал Пруст. — Мы уже на «ты»? — хихикнул Эндрю, — ладно, я никогда не был на экскурсии. Показывай. Альфы вышли из палаты. — Прямо по коридору до конца туалет, — Пруст указал рукой в сторону тёмного коридора, где не было ни одной лампочки, — ты можешь пользоваться им дважды в день: с утра после завтрака и вечером после ужина. Банный день раз в неделю, но ты у нас особенный, поэтому он тебе не пригодиться. Умоешься и подмоешься в раковине. — Ой, приятно слышать, что я не такой как все, — истерично хихикнул Эндрю, — знаешь, ты тоже особенный. От тебя пасёт, будто бы ты обделался. — Если ты настаиваешь, Миньярд, мы можем сходить в душ вместе после отбоя, — Пруст оскалился, обнажив клыки, — я с радостью засуну тебя под ледяную воду, когда ты будешь биться в агонии. В ответ Эндрю смотрел нечитаемым взглядом. Старый альфа явно имеет на него планы. — На этом экскурсия подошла к концу, — мужчина хлопнул в ладоши, — если тебе что-то понадобиться — можешь не звать. Еда будет подаваться трижды в день через прорезь в двери. Для твоей же безопасности общаться ты будешь со мной и доктором Дирком. — Доктором Дирком? — переспросил Эндрю, — я надеюсь, он выглядит лучше, чем ты. — Можешь не сомневаться, — хмыкнул Пруст, — бета-идеалист, который будет затирать тебе, что жизнь прекрасна. К твоему счастью его мнение будет решающим, когда речь зайдёт о твоей выписке. Эндрю вернулся в палату, Пруст закрыл за ним дверь, заперев его на замок. Парень ещё раз осмотрел комнату: делать здесь абсолютно нечего. Энергия била через край, что давало понять — прошло не так много времени. Первое, что решил предпринять парень — отодвинуть стол и сделать насечку. Ему необходимо ориентироваться во времени, чтобы понимать сколько дней он здесь провел. Эндрю вернул стол на место. Побродив по комнате, Альфа решил заняться спортом, чтобы скоротать время. Он размялся, сделал приседания, отжимания. Эндрю качал пресс и в середине подхода, он понял, что все. Таблетки перестали действовать. Не полностью, но их концентрация в крови резко упала. Ухватившись рукой за кровать, он заполз на неё и попытался уснуть. *** TW: насилие и домогательства. Можете листать (поиском по странице) до третьего круга: Чревоугодие Круг второй: Похоть Эндрю не знал, сколько прошло времени. Он постоянно чувствовал тошноту, проглатывал рвоту и дрожал. Его знобило, все тело было липким. Запах в комнате раздражал и навевал неприятные воспоминания — в одной из приёмных семей его, как и других детей, держали в подвале. Запах сырости осел в легких, кажется, там даже начала прорастать плесень. Мигающую лампочку хотелось разбить, но сил дотянуться не было. Дверь в палату отворилась. Мерзкий запах феромонов ударил Эндрю в нос, он непроизвольно закашлялся. Высокий мужчина подошёл к нему, схватил за руки и рывков развернул на спину. Последнее, что видел Эндрю — алые глаза альфы, после чего отключился. Возможно, это был очередной кошмар? *** Открыв глаза, Эндрю осознал, что его руки прикованы к изголовью кровати бинтами. Он несильно дёрнул руками, чтобы проверить их прочность. В обычном состоянии, он бы мог освободиться, но слабость, которую он чувствовал сейчас, оставляла его без шансов. Эндрю посмотрел в сторону — красные глаза смотрели прямо ему в душу. Мужчина подошёл ближе, сел на край кровати и положил руку парню на живот. Эндрю дёрнул ногой, ударив мужчину в бок. Тот дёрнулся, выпустил когти и вонзил их в бедро парня. — Веди себя хорошо, если хочешь отсюда выйти, — прошипел мужчина, взяв свободной рукой Эндрю за подбородок, — тебе будет приятно… В комнате было темно, но даже так Эндрю видел оскал и выпущенные клыки мужчины. Парень почувствовал отвратительный запах феромонов, который окутал комнату. Ему хотелось разорвать сначала бинты, а потом и шею этого урода. И плевать, что будет. Мужчина наклонился ближе и провел языком по шее парня. Эндрю дернулся, Пруст сильнее сжал подбородок. Он провел клыками вдоль пульсирующей вены, после чего убрал клыки и прикусил тупыми зубами нежную кожу. Эндрю не мог издать ни звука из-за сжатого подбородка, а пищать или умолять было ниже его достоинства. Из бедра парня текла кровь, сама нога ныла. Тело знобило, оно было готово трястись то ли от температуры, то ли он злости. — Жду не дождусь, когда у тебя появится запах… — мужчина прикусил мочку уха, — скоро тебе понравится и мой. Эндрю знал, что не понравился. Ему хотелось блевать. Он был в разных ситуациях при разных обстоятельствах, но запах, который он чувствовал сейчас, был омерзительным. Он напоминал трупный запах, но не такой, как в морге. Скорее, как когда заходишь в квартиру, а там утопленник. Было бы неплохо утопить этого ублюдка, чтобы он соответствовал своему запаху, — подумал Эндрю. Прикосновения длились целую вечность. Сначала Эндрю чувствовал отвращение, сейчас он был опустошен. Злость засела у него на подкорке, но она не была такой яркой. Напоминала угли в камине — лежат, потрескивают, пускают искры… готовые в самый неожиданный момент начать пожар. Мужчина потянулся к промежности парня и сжал руку. В каком-то смысле это вернуло Эндрю из его мыслей в реальный мир, и собрав последние силы, парень пнул двумя ногами мужчину в ребра. От неожиданности Пруст отлетел с кровати. Мужчина в мгновение вернулся и схватил Эндрю за горло. Комнату наполнил сдавленный смех. Эндрю смеялся. Так громко, насколько мог. Альфу это явно раздражало, он принялся сильнее сжимать шею. Парень почувствовал, что близок к потери сознания. Внезапно Пруст ослабил хватку и хмыкнул. Он снова подошёл к парню, взял его лицо в свою руку и хорошо так приложил его об изголовье кровати. Голова Эндрю начала адски болеть и закружилась. Кажется, пошла кровь — пронеслось в голове у парня. Пруст приподнял голову парня и нацепил широкий ошейник на шею. Эндрю поморщился. Ему было неприятно быть чьей-то собственностью, а уж тем более принадлежать такому, как Пруст. — Чуть не забыл, — произнёс врач, после чего развязал бинты и быстро снял повязки с рук парня, — это тебе не понадобится. Эндрю подался вперёд в попытке вернуть повязки обратно, но его голова дала о себе знать. Тошнота подкатывает к горлу, но парень терпит, продолжая двигаться вперёд. Врач с лёгкостью его отталкивает и молча уходит, закрыв за собой дверь. *** Круг три: Чревоугодие В течение всего следующего дня Эндрю валялся на кровати в состоянии ломки. Он проигнорировал завтрак, который стоял на полу. Даже мысли о еде заставляли его желудок скручиваться. Скоро к завтраку добавились обед и ужин. После ужина Эндрю сполз с кровати и направился в сторону стола. Он снова отодвинул его и нарисовал ещё одну чёрточку. Второй день подходит к концу. Ломит все кости. Мышцы адски болят. Нога воспалилась. Бедро необходимо обработать, иначе начнётся заражение. Эндрю ненавидит это место, он ненавидит Пруста, таблетки и свое состояние. Дверь в палату открылась. Второй день ещё не закончился. *** Эндрю проснулся. Второй по счету обед уже стоял на полу. Парень подполз к еде, столовых приборов не было. Пришлось есть руками. Парень съел сначала первый завтрак, потом второй, оба обеда и ужин. Тошнота подкатила к горлу, Эндрю сглотнул. Он хочет курить так сильно, как никогда в жизни. Зажечь две сигареты сразу, отдать одну своей галлюцинации, а другую оставить себе. Эндрю уже знает, что сделает первый делом, когда выйдет. Тошнота отошла на второй план. Неожиданно дверь в палату открылась, вошли два санитара. Массивные парни взяли Эндрю под руки и куда-то поволокли. Альфа брыкался, но силы были не равны. Его заволокли в помещение с кафельным полом и стенами, это была душевая. Парня бросили под струю ледяной воды. Громкий смех отразился от пустых стен, санитары никак не отреагировали. Теперь Эндрю наконец-то понимал, что попал в ад на яву. Парень быстро обмылся в ледяной воде; капли кроваво-ржавого цвета стекали вниз, заполняя поддон. Мыться в одежде не особо удобно, но раздеваться перед санитарами не хотелось. Главное — промыть голову и бедро, которое все ещё сильно сандило. Закончив процедуры, два санитара вернули Эндрю в палату. Убедившись, что санитары ушли, Эндрю переоделся. По его расчётам сегодня должно быть воскресенье, а значит с завтрашнего дня должны начаться сессии с Дирком. Если верить словам Пруста, это будет очередной скучный психолог, который в лучшем случае не окажется педофилом, насильником или маньяком. Парень прошёлся по комнате без каких-либо мыслей. После душа его состояние стало немного лучше, дышать было полегче. Ошейник раздражал, но самостоятельно снять его не получалось. Без повязок Эндрю ощущал себя голым: десятки бледных шрамов покрывали его предплечья, к ним добавились следы от бинтов на запястьях. Эти шрамы всегда будут напоминать парню об опыте, который он пережил ранее. Комнату заполонял запах металла — запекшаяся кровь покрывала простынь. Заменить её не представлялось возможности, поэтому придётся смириться с тем, что с каждым днем запах крови будет все глубже и основательнее укореняться в палате. С этим можно смириться.