***
Яркий свет, что-то пиликает, и он закрывает глаза, лежит так минуты 2 и открывает глаза. К нему подбегает радостная медсестра, а он ничего не понимает. Волосы мешают кругозору, а руки, по словам медсестры, нельзя было поднимать: все в порезах, и они могут еще сильнее заболеть. — Где я? Как я тут оказался? — хриплым голосом спрашивает он, откашливаясь. Он помнит всё, заканчивая на моменте, как резко переключил воду практически на кипяток и сидел в ванной прямо так, похоже, потерял сознание. Кто его тогда спас? — Я не могу тут долго находиться, понимаете, работа... — Вас сюда привез Джеймс Дональдсон, оплатил эту палату и сказал позвонить как вы придете в себя. Также предупредил, чтобы не переживали по поводу работы, он вам все выплатит, — Джимми. Его герой. Он все вспоминает досконально. Как плакался в трубку, как признался ему и разбил свой телефон. Стоп, позвонить как придет в себя? Он будет тут? — Не звоните ему, пожалуйста. Я не могу его сейчас видеть, пожалуйста. Да кого он обманывает? Он сейчас до жути хочет обнять его, извиниться, если чувства не взаимны, перевести все в глупую шутку и вообще просто увидеть его. Как же сейчас в его глазах ужасна затея самоубийства, но то, что он слышит от медсестры дальше, не очень-то и радует. — Он уже в регистратуре. Ездит к вам каждый день, поэтому, думаю, с вашей просьбы не уедет, — сука. Почему так не везет? Он опять не подготовился!! Опять все пройдет хуже, чем в самой грустной комедии, может, еще высокий этаж, спрыгнуть. Дверь распахивается, и заходит он, тоже смотрит в его сторону. Как же ему сейчас приятно видеть его, но до чего же стыдно после всего, что сделал и наговорил. А тот его спас, оплатил всё да и ездил каждый день. Какой же Карл в своих глазах тупой. — Карл, ты очнулся? А как давно? Почему мне не сообщили? — медсестра сообщает, что вот, пару минут назад, и спешит выйти, оставив их наедине. Очень напряженная тишина, и Карлу толком вставать нельзя. А так хотелось бы, поэтому просто ожидал, что он сядет рядом. — Джимми. Прости, я... я не думал, когда делал всё это. Ты тратишь на меня свое время впустую. Я скоро приду в себя и вернусь к съемкам. Карл не смотрел на него, ведь просто переживал, а когда посмотрел, заметил на его лице полуулыбку. Что-то приятное, похожее на бабочек в животе, разлилось у него по телу от обычной улыбки. Ну как так можно любить человека? Почему никто другой, как тот, который всегда готов помочь и быть опорой для него? Даже в такую ситуацию. — Карл, я не знаю, зачем ты это сделал, но не злюсь. Ты тут всего 3 дня, мне не было трудно ездить к тебе, — слишком много хорошего в его словах. Не может быть всё так идеально. Где-то должен быть подвох, и он был в его активных поисках. Он снова недостоин его. — И я тоже люблю тебя. Он остановился, вздрагивая. Джимми тоже любит его. Да нет, он, наверное, подумал в дружеском смысле, он же не может... Джимми не любит его! У него есть столько хороших людей вокруг и в будущем, а он любит его? Что за безобразие? Дональдсон лишь успел немного ближе приблизиться к нему, пока он со своими раздумьями не заметил этого. — Джимми, не ври. Ты любишь меня как друга! Никто не сможет полюбить такого тупого наглеца, как я, я же страшный... Джейкобс был готов продолжать объяснения, насколько он плохой, если бы его рот не заткнули поцелуем. Он вздрагивает, не зная, как ответить и что делать, хотя поцелуй у него не первый. Будто Карл заново влюбился в него. Карл ответил на поцелуй, а Джимми коснулся своей рукой его щеки, поглаживая. Приятное тепло разлилось по телу от такого контакта. Через какое-то время Джимми отстранился, посмотрев на него с более яркой улыбкой. — Тебе нужно быть еще два дня на поправку. Я не смогу приезжать, съемки в другом штате, поэтому буду звонить и писать. — А... У меня... Джимми, не дав ему договорить, протянул коробку с... новым телефоном? Да, видно, что не из старых новинок, Карл видел ценник на него, даже сейчас для него это не обычная железяка, а буквально первый подарок в их отношениях. И знал, что не последний.***
Прошло 2 дня. Карл собирался домой, а Джимми сказал, что немного опоздает, и пусть подождет на улице. Наверное, это были лучшие дни, которые он мог себе представить в больнице. Они могли общаться по 2 часа, а для Карла была опаска еще и ночью, хотя палата отдельная. Разница в 5 часов по времени — долгое прощание с долгим «целую» и «обнимаю». Сейчас он вышел из больницы и начал оглядываться, где же машина Джимми, ведь надеялся, что он приедет вовремя или всего лишь с небольшим опозданием, как почувствовал руки на своей талии и вздрогнул, обернувшись. — Джимми! — Он улыбается и обнимает его как можно крепче, вздыхая. Джимми ожидал такого теплого приема, но после двухчасового сна и еще езды на машине не мог это нормально прочувствовать. Он бы мог остаться дома, хотя душа бы не позволила оставить его одного после всего, что случилось. — Я так скучал. Пойдем? Он хоть и не знал, к кому именно они поедут, чем будут заниматься и чем это всё закончится. Сейчас они были просто счастливы друг с другом как никогда. Джимми, взяв его за руку и доводя до машины, сказал: — Да, ко мне. Господи, ты бы знал, как я не верю происходящему. — Он закусил губу и опустил взгляд на пару секунд, а потом снова оживился. — Я не представляю, как ты не спал ради меня. Они еще долго о чем-то говорили, обсуждали, смеялись даже по дороге. Не затрагивали грустных тем, ведь сейчас они были счастливы, не так ли? Джимми не знал, сколько бы еще ждал, если бы не такая грустная картина заставила раскрыться чувствам с его стороны. Оба еще будут долго оберегать друг друга. Только пусть звонят, если нужно.