Ошибка. Исходный файл не найден. Повторить запрос?
По вашему запросу найдено множество элементов. Рекомендуется отсортировать вручную.
"Сортировать вручную".***
Вентиляция Подземной лаборатории зловеще гудела, амальгамы спрятались в щелях и тенях. Держась дрожащими пальцами за красный шарф на шее, Санс шёл вперёд, медленно шаркая тапочками по пыльному полу. За ним тянулись следы. Ноги привели в боковую комнату с золотыми цветами, к столу, где одиноко стояли две колбы, в которых осталось совсем немного жидкости – красной и золотой. Санс нахмурился, стягивая шарф немного вниз и надевая очки, и взял колбы в руки, чтобы рассмотреть. Красная – решимость, верно? Такого же цвета душа ребёнка. А золотая? Здесь проводятся опыты с Решимостью, значит золотая тоже? Или это эссенция жёлтой души. Санс нашёл в ящике запакованный шприц. Сначала красную, потом золотую. Скелет ввёл себе в кости обе и поспешил к лифту. Перед глазами всё плыло, костлявые руки зашлись в треморе. Начал таять, прям как и амальгамы, любопытно высунувшие морды. Ребёнок дошёл к яркой золотой звезде – точке сохранения, быстро коснулся и ушёл вглубь зала. Не выходя на свет, прячась в тени, стоял ненавидимый Чарой шутник, укутанный в шарф. Но Фриск прекрасно видели руки и лицо, поплывшее вниз. Ребёнок испуганно посмотрел на дух Чары, но не успел озвучить вопрос, как кость проткнула череп и грудь, точно врезаясь в душу и пришпиливая к потолку. Санс резким движением руки призвал кнопку Сброса. И ребёнок и скелет оказались снова в Последнем коридоре у золотой звезды. Сброс не сработал. Воспользовавшись шоком человека, монстр напал, умертвив точным движением. Ещё раз нажал кнопку Сброса, и опять столкнувшись у точки сохранения, но Фриск пришли в себя и отскочили в сторону. И снова убит ребёнок, и снова Сброс. И снова они у звезды, визави. Снова, снова, снова. Так продолжалось 665 раз, на 666-й Чара тянул бой так долго, как мог, пользуясь тем, как сильно скелет тает с каждым Сбросом. Тянет окно боя вниз, к кнопке Атаки. Быстрый удар ржавым кинжалом снёс все очки здоровья. Истекая кровью и распадась в пыль, Санс нашёл в себе решимость попытаться ещё раз – нажать кнопку Сброса. Его выбросило на экран Загрузки, и при попытке выбрать Продолжить или Сбросить ничего не происходило, телепортация тоже не работала. От души остался осколок, в котором не теплилась жизнь, не текла магия, не осталось и капли Решимости. Зато лужа отчаяния, что станет вскоре океаном. Он застрянет здесь... навсегда? Единственной мерой времени являлся счётчик на экране, который обнулялся с каждым сбросом Фриск. Санс уже даже не смотрел на экран, сидел полубоком – между светом и тьмой, изредка открывая два растекшихся глаза, в которых мелькали помехи, стабильно нарастающие со временем. Потом пришёл кто-то. Другой скелет, не похожий на него или Санса с 8/9 его души. В очках, кепке и непонятных шмотках. От одного вида в глазах рябило, но его компания спасала от одиночества и сумасшествия. А ещё он – Фреш – постоянно называл его Братком. Санс просто пожимал плечами, позволяя такое обращение. Приходил редко, хотя любое понятие времени растяжимое. Но Санс успевал заскучать в тишине наедине с мыслями. А потом пришёл новый монстр, и тоже скелет. Такой же Санс. И вечного жильца Загрузочного экрана пугала мысль, что там, где-то непонятно где, есть такие же Подземелья... Однако, что Фреш, что Рипер не поднимали темы, не подтверждали напрямую его мысли о других вселенных, потому что видели, как ему плохо. Рипер, да? Он нашёл путь сюда, на Загрузочный экран Aftertale, с подачи Фреша, этого паразита, который грезит обладать его телом. Но и заслуженно боится. Но решил с концами закрыть глаза на этого микроба, пусть из-за того периодически прибавляется работы – жрёт он будь здоров – не знает меры и высасывает магию и эмоции жертвы, умервщляя. Рипер стал игнорировать это после знакомства с Гено. Гено, собственно, не сразу принял это второе имя, но опять же не сопротивлялся. Костлявая Смерть стал отдушиной, хотя лучше бы убил. Старался навещать Гено несколько раз в день, приносил еду и какие-то безделушки, однажды и вовсе притащил подвесное кресло. В какой-то момент всё отошло от дружбы в сторону любви, и Санс вновь пожал плечами с улыбкой на лице. Желание упокоиться больше не терзает душу так часто. Рипер зашёл со спины и крепко обнял, расцеловывая лицо возлюбленного. Слабо хмыкнув, последний притянул к себе, усаживая рядом. — Как день прошёл? Рука Гено ласково легла на чужую щёку, медленно гладя большим пальцем под глазницей, где Риперу всегда щекотно. С фырчанием он отстранился, оставив на запястье мимолетный поцелуй. — Ты в последнее время какой-то усталый. Скелет вопросительно посмотрел на Смерть, дёргая свой шарф. Всё же заметил. — Сансы все ленивые и усталые. Посмотрели с осуждением, насколько это возможно от весёлого скелета. — Что случилось, моя любовь? Гено поморщил бровные дуги, размышляя, как ответить и стоит ли. Набрав в полуразрушенные ребра воздух, скелет собрал мысли в кучу и призвал душу. Вместо целого осколка появилось два, скрепленные остатками магии родительской души. Рипер без задней мысли протянул к ним руки, но сразу испугался и отшатнулся, как от удара током. — Это... Гено, что случилось с твоей душой? Почему осколок раскололся? Санс нахмурился и спрятал душу, поднёс руку ко лбу возлюбленного и зарядил щелбан. Рипер в непонятках метал взгляд то в глаза любимого, то на его скрытые одеждой рёбра. — Это уже не только моя душа. Если я не ошибаюсь, из осколка растёт душа ребёнка. Нашего ребёнка. Монстр напротив сначала сильно обрадовался, держа любимого в объятиях и осыпая поцелуями под чужое сопение. А через некоторое время, наблюдая вместе за двумя частями осколка, задумался. А ребёнок точно один? А даже если один, его рождение не навредит Гено? Ребёнок родится здоровым? Как рождаются монстры и не только, Рипер знал прекрасно из уроков Ториэль – богини жизни. И их ребёнок родился из-за магии Рипера, тот не сдерживался и лапал Гено руками, которые пропитаны магией Смерти, в прочем, как и все кости тела. Просто не думал, что это возможно в его случае. Тори отмалчивалась и пожимала плечами, ведь жизни в детях не чувствовала, как и в самом Гено. Так что, Рипер на время прекратил беспокоиться, проводя всё больше времени подле мужа, постоянно проверяя осколок души. Что до отношения Гено к собственному положению, то тихая улыбка и лёгкий прищур всегда служили ответом на вопросы возлюбленного, скрывая реальность происходящего. О, Рипер очень его любит и держит в ладонях, как настоящее сокровище. Но единственное, что, вероятно, способно убить Санса из Aftertale, это дитя. Точнее, двое детей, с каждым днём пожирающие всё больше от двух осколков, которые пока что принадлежат ему. Стыдно и грустно лишь малость. Но так же Гено ждёт появление на свет двух крошек, которых Рипер обязательно полюбит. Чтобы печаль от смерти мужа побыстрее отошла. Чтобы дети принесли заветную свободу. Однажды Рипер не выдержал волнения из-за недостатка знаний в такой узкой области, как рождение монстров. Саенс, которого за шкирку притащили на экран загрузки, тоже скоро не выдержит, только уже от страха. Фреш как-то обмолвился, что любимым козлом отпущения у путешественников являлся Санс из мира, где все учёные. Гено нервно покрутил золотое кольцо на безымянном пальце. Другой Санс. Другие миры. Путешественники. Параллельные вселенные. Сансу хотелось обо что-нибудь приложиться со всей силы, чтобы остановить поток мыслей. Стало бы проще, если бы в прошлом он не работал помощником в Лаборатории. — Саенс, тебя так все зовут? Гость с лёгким испугом кивнул и заметно успокоился, отвечая улыбкой. Гено вытянул руку вперёд, сверкая кольцом, и призвал душу. Монстр осторожно осматривал её со всех сторон, щурясь и хмурясь. Гено знает, что его ждёт. По крайней мере, предполагает. Тонкий указательный палец на миг показывается перед лицом в жесте "Молчи". Незаметным жест остался только для Рипера, стоящего за спиной мужа. Саенс понятливо опустил взгляд и натянул улыбку. — Дорогой, пока идёт осмотр, сходи в Underfell за моим любимым шоколадом. Рипер нахорохорился. — Ни в одну из временных линий той вселенной я не пойду, я хочу их всех прибить. Давай я в Swapfell схожу? Не дожидаясь ответа, бог покинул Экран Загрузки. — Я знаю, что всё плохо. Саенс поправил очки, становясь мрачнее тучи. — Я знаю, что ты знаешь. Но знаешь ли ты, что если с любимым мужем Бога Смерти что-то случится после моего ложного диагноза "Всё хорошо", у меня станет не "Всё хорошо"? Гено скованным движением потёр лоб. — Просто скажи, что пока всё оптимистично. Не знаю, сколько до рождения, но уже скоро. Учёный нахмурился и подал голос. — Что ты за монстр? Как ты оказался в этом жутком месте, и что с твоей душой? — Хочешь знать? Я расскажу. К моменту, когда вернулся Рипер, двое скелетов уже определились с тем, какую ложь представить заботливому и опасному Богу. О том, что всё хорошо, уверил Гено, кружа вокруг мужа и поедая шоколад. — Отправь доктора домой и скорей возвращайся, будем выбирать имя дет-... ребёнку. Рипер радостно кивнул и выкинул Саенса обратно в его мир. Монстр выдохнул, счастливо расплывшись по полу. Пока что, смерть прошла мимо его порога. Гот – если родится мальчик, и Шино – если родится девочка. А самой Смерти лучше не знать и даже не догадываться, что детей у него двое. В какой-то день Бог оставил мужа одного немного дольше, чем обычно во время работы. И тогда началось. Сперва немели руки, обычно это было во время приступа лагов на какой-либо части тела. Но лагов нет, а онемевшие руки есть. Гено глубоко вздохнул и прикрыл глаза, раскачиваясь в подвесном кресле. Вроде бы дискомфорт стих, и монстр почти провалился в дрёму, но грудную клетку распирали жар и пульсирующая боль. Гено вскочил с места и упал на пол, потому что теперь онемело всё тело. Страшнее оказался звук – треск редких живых костей. По рукам ползли трещины, и, Гено уверен, на других местах тела такая же картина. Гено старался успокоить дыхание как мог и призвать осколок души, но ничего не происходило. От давящей боли на глазах появились магические слёзы, смешанные с решившими появиться лагами. Теперь это стало больше, чем пытка. Это чёртов ад, который стих, лишь когда из грудины наконец показался осколочек. Гено слабо видел, что там происходит. Бывшие когда-то лишь маленьким осколком, они сами стали душами, пока что крохотными и слабыми, но явились в этот мир полноценными. Монстр завороженно смотрел и долго ждал, когда тело перестанет ломить, кое-как поднялся на локти и уставился на перевернутые сердечки. — Наверное...хорошо, что Рипер не видел, как мне больно... Магия полупрозрачной пыльцой расползлась от душ, образуя тела – крохотные ручки и ножки, маленькие косточки рёбер и позвонки, аккуратные черепа. Гено задыхался, сдерживая всхлип, зрение всё сильнее слабело. Стянув шарф и куртку, Санс аккуратно, трясущимися от волнения руками, уложил безмятежно спящих младенцев и позволил себе тихо заплакать, лаги всё сильнее распространялись. — Я не хочу больше... Я не хочу умирать. Экран Загрузки впервые за долгое время беспристрастного молчания выдал нечто новое – сообщение об ошибке. — Я не хочу, чтобы вы двое оказались заперты в этом месте... К Экрану Загрузки привязан мог быть только Гено. Теперь, когда появилась новая жизнь с душами, он должен уступить им место. И он это сделает. Его уже с ними рядом нет. Перед глазами тьма, хотя вокруг светло. Его глаза больше никогда и ничего не увидят. Анти-Пустота приветствует оглушающей, сводящей с ума тишиной нового жильца. Сансара продолжается. Никто ничего не заметил. Инк продолжает помогать авторам защищать их миры от повреждений и вдохновлять на создание новых. Дрим перемещается по вселенным и останавливает пути Геноцида, направляя«Альтернативная вселенная перезапущена. Ошибки и баги исправлены. Мир будет доступен через пять минут.»
В глазницах Инка появились зрачки, отражающие этот возродившийся мир, и искреннее недоумение, которое разделили все. — Мир Аftertale исправен, но не запущен. Рипер дёрнулся. Он не узнал вселенную, которую поклялся защищать. Кости прошиб страх – дети остались на Экране Загрузки. За спинами раздался резкий звук – белый шум, с которым открылся пестрящий ошибками и цветастыми глюками портал. Первыми из него резко выдернуло двоих детей-скелетов, связанных синими нитями. Рипер метнулся в их сторону, Гот и Шино синхронно обернулись и засмеялись. Отец помог им распутать нити, радостно целуя каждого. Они... свободны от темноты Экрана Загрузки. Но кто их спас? Найтмер подошёл немного ближе к порталу, разглядывая. Рядом Дрим осматривал монстрят. — Что случилось? Дети синхронно зашипели, призывая быть тише. — Он скоро придёт! Кажется, он не любит посторонние звуки. И верно, из портала следом вышел он. На лице Фреша мелькнуло удивление и узнавание, но осталось никем незамеченным. Иссиня-черные кости, красные глазницы и оскал жёлтых заостренных зубов. Слепым движением разноцветных фаланг прикоснулся к полоскам слёз на своих щеках и оттянул синие нити. Незнакомец просто стоял там, хмурясь в пол. — Маленькие кости, вы здесь? Дети угукнули, продолжая держать у рта указательный палец. Никто не издал и звука. Стало ясно, что незнакомый скелет ещё и слеп на оба глаза. Но он их видел, не внешний облик, а столбцы кода на любом языке программирования. Рипер прижал детей к себе и закрыл крыльями Дрима, нерешительно поглядывающего на него. Найтмер лениво подполз поближе, беззастенчиво разглядывая нового путешественника. Глючный скелет вздрогнул, когда Инк не выдержал и подбежал поближе, дотрагиваясь до чужой руки, покрытой одеждой. Принц болезненно нахмурился, прикрывая лоб рукой. — Инк... — Привет, дружище! Это твоих рук дело? Как ты смог перезапустить эту альтернативу? А как тебя зовут? Монстр зажмурил глаза и медленным движением выдернул рукав из захвата художника. На самом деле, он не знал, каким именем представиться. — Я-я-а... Хм-м. Ошибка. Глаза Инка снова ярко засияли звёздочками, а на лице расползлась улыбка. — Приятно познакомиться, Эррор! Так... Раз молчание нарушилось, то почему бы не предъявить обвинения. Рипер шагнул вперёд, прерывая возбужденное щебетание хранителя мультивселенной. — Что ты сделал с Aftertale? Эррор повернулся на чужой знакомый голос и искренне улыбнулся. В этой улыбке нет злобы, только добродушная радость, словно он всё делает правильно. — Вылечил. Но это ещё не всё. Синие нити, всё ещё привязанный к фалангам, словно живые, растянулись на многие сотни метров в сторону восстановленного Aftertale. Лёгкое движение рук, и мир снова пал на блоки кода. Иконка изменилась.Состояние: воссоединение. Aftertale воссоединился с Undertale. Аномалия не возникнет.
Рипер смотрел на это с запоздалым ужасом, всё ещё пытаясь понять происходящее, как и все остальные. Инк сменил звёзды на две грустные капельки в глазах. — В смысле...не возникнет? Ошибка мультивселенной радостно похлопал, восхищаясь обретенными силами. — Отныне всё вернётся к истоку оригинала под моим присмотром. Гот и Шино переглянулись и слабо дёрнули папу за чёрный плащ. — Па, что это значит? Смерть сморгнул крохотные слёзы и прикрыл рот ладонью. — Это значит, что я не увижу больше Гено... Дрим, последи за моими детьми, пожалуйста. В свободной руке сверкнула коса, источая мрачную ауру. Всё, что коснётся её лезвия, умрёт в агонии. Все, кого коснутся его руки, уснут навсегда. Дрим, вопреки просьбе, схватил скелета за балахон и дёрнул на себя. — Рипер, я понимаю твою скорбь по мужу, но прошло уже столько времени. А этот Эррор спас твоих детей с Экрана. Ты действительно собираешься напасть на него? Мы даже не знаем его силу... — Эй, ну же! Чем тебе не нравятся миры создателей? Инк махнул кистью на Эррора, обливая зелёной краской. Раздалось интенсивное потрескивание лагов. — О творцы, прости! Я случайно! Позволь помогу- Из-под крыльев Смерти выбежала Шино, крутясь теперь у ног облитого краской и подпрыгивая с платочком в руках. Художник почти схватил девочку за её шарф, но отвлёкся на Эррора, наблюдал как тот сел перед ребёнком на колени и позволил вытереть пятна на лице и руках. Сам-то краску вытереть навряд ли способен. Найтмер немного посмотрел, как мир падает на дно блоками кода, и повернулся обратно к цирку. — Силён. И рассержен... Интересно, а куда пропадают миры? — В какую-то корзину для мульти-хлама, думаю. Кошмар медленно скосил взгляд на Фреша, согнувшегося над пропастью и рассматривающего дно пустоты без очков. — Как тебе мой братишка? Сильный, ага. Отростки на миг дрогнули, отражая удивление хозяина. — А муж Смерти тебе кто? — Гено? Тоже братишка. Эррор уткнулся носовой впадиной в руку малышки Шино и благодарно улыбнулся. Близнецам уже пять, да? Гено не существует уже пять лет. Пять лет существует он, Эррор, заточенный некогда в тюрьму Анти-Пустоты, когда ни один код ни одного мира не принял. Но и удалить не вышло. Рипер, Гот и Шино. Как они выглядят? Эррор больше не позволял себе здесь задерживаться. Мимолетно погладив дочь по голове, монстр встал и отошёл от неё. За спиной затрещал портал, всё же махинации с кодом сожрали силы. Инк предпринял ещё одну попытку завязать дружеский диалог. — Уже уходишь? Может, останешься всё же, мы могли бы стать друзьями. Или хотя бы напарниками, твои силы прекрасны. Дрим неуверенно подошёл поближе с Рипером на буксире, который трепетно прижимал Гота к груди и подзывал в объятия Шино, слоняющуюся рядом со стремным незнакомцем. Принц искал взглядом ещё двоих. — Ушли. Эррор помахал в пустоту на прощанье и занёс ногу в портал, как его снова кто-то дёрнул, вызывая волну лагов и лёгкий дискомфорт. — Погоди. Как ты вытащил моих детей из Загрузочного Экрана? Этот нежный, но басистый голос снова так близко. Рипер осторожно держал чужой шарф между указательным и средним. Эррор полуобернулся, невидящим взглядом уставившись в напрягшегося Дрима с Шино на руках. Дети зашевелились. — Дядя пришёл и поздоровался с нами, сказал- — Просто переписал их код, прикрепил их к Анти... Reapertale. Ты их отец, это же твой мир? Меня не интересует вредить детям. Теперь всё. Эррор резким и раздраженным движением вырвал свой шарф и скрылся в портале до того, как кто-то ещё предпримет попытку его остановить. — Блин, ушёл. Дрим, я хочу с ним подружиться, Эррор может перезапускать миры, мы можем столько новых сюжетов создать. Эррор громко топнул ногой и выпустил нити вперёд, ища вслепую свой островок со стащенным с Экрана подвесным креслом. — Родного отца...дядей...я так страдал ради них. И не зря. Упав на сиденье, он спустил с несуществующего потолка спицы и наполовину законченный детский свитер. — Ладно. На лице появилась скромная улыбка, полная нежности и любви.***