Amor tussisque non celantur

Поворот на новый 211 год в этот раз отмечали с размахом. После ужасов, пережитых недавно, народу нужен был праздник, и новый король сполна решил вознаградить всех за стойкость и терпение. Впрочем, по мнению Мелони, за столом она определенно видела несколько совершенно ненужных лиц, вроде сводной кузины, и не видела нужных. Сердце все еще не отпускала тоска по деду, хотя отец и говорил ей, что не стоит горевать слишком сильно - Дейрону бы это не понравилось. Но Мелони видела, как тяжело было осиротеть матери, и ничего не могла с этим поделать. Разумеется, она начала разбираться во многих тонкостях раньше, чем родители решили с ней поговорить, и прекрасно знала значение слова «бастард». И тем не менее покойный король оставался для нее добрым дедушкой и отцом матери - в первую очередь. А все остальное она предпочитала считать слухами. Лениво пощипывая бок лежащей на тарелке перепелки, Мелони, стараясь отвлечься от мрачных мыслей, то обводила взглядом зал, то наблюдала за танцующими. И, разумеется, далеко не сразу расслышала, как к ней обращается отец. - Мел? Мел! - Папочка? - она так и не избавилась от этой детской привычки. - Прости, задумалась. - Я вижу. - Детка, прошу, постарайся держать себя в руках, - Шира мягко заглянула дочери в глаза. Мелони не успела даже уточнить, о чем идет речь, как краем глаза заметила всплеск черного, лилового и серебряного. Что ж, мама предупредила ее вовремя. Если бы не это замечание, то над столом, несмотря на присутствие короля, уже бы летали молнии. Дианна, поймав взгляд Ширы, понимающе кивнула, осторожно потянув супруга за локоть, но с тем же успехом можно было пытаться сдвинуть с места небольшую осадную башню. - Братец Бринден! Приятно видеть тебя в добром здравии. - Взаимно, кузен. Леди Дейн. - Шира. Мелони была готова поклясться, что мать вот-вот зашипит, но этого не произошло. Шира приподняла уголки губ в улыбке, кивнула и предпочла занять рот вином, а не ответом. - Что ж, приемлемо, - краем рта прошептал своим женщинам Бринден. - Только ради тебя, пап, - так же тихо ответила Мелони. Два года назад между ней и Мейкаром пробежала целая толпа черных кошек с пустыми ведрами, из задницы которых (кошек, разумеется, а не ведер) сыпалась соль. И кошки эти носили одно имя. Всем скопом. Бейлор. И если Шира, несмотря на скорбь тройной утраты, держалась как могла и умела достойно, то тринадцатилетняя принцесса во всей красе продемонстрировала, чем заслужила аметистовую парюру. В которой, кстати, и красовалась, судя по всему вызывая одновременно все возможные расстройства души и живота у Каллы, которая решила было «остроумно» заметить, что, мол как иронично - женщины дома Таргариенов продолжают славную традицию плодить бастардов? Разъяренная до глубины души Мелони лишь уставилась на кузину с перенятым у отца совершенно непроницаемым выражением лица и уточнила: - С какой целью вы сейчас открыли рот, леди Блэкфайр? Судя по повисшей тишине цель была достигнута, а Шира украдкой подмигнула дочери зеленым глазом – «горжусь!» И вот теперь, вернувшись к ощипыванию несчастной птицы, есть которую она все равно не собиралась, Мелони старательно пыталась придумать, чем себя занять. Хотя бы затем, чтобы найти благовидный предлог встать из-за стола. Предлог нашелся довольно быстро. - Мне кажется, или еще немного и на горячее нам подадут рагу из льва? - фыркнула Шира, изящно поддевая вилочкой устрицу. - Пожалуй, - весело согласился Бринден, наблюдая, как у стола с закусками, как всегда безупречно одетый и подтянутый Лионель явно из последних сил сохраняет на лице маску вежливости, крайне, просто чрезвычайно внимательно слушая, что с таким вдохновением сообщает ему леди Ланнистер. - Пойду спасу дядю, - «мученически» вздохнула Мелони и, подхватив бокал, принялась пробираться через толпу. Наблюдая за высокой статной фигурой в сиянии светло-розового шелка и аметистов, Мейкар отставил бокал и чуть повернулся в сторону родичей. - Полагаю, вы уже нашли ей достойную пару? - Нет, - сухо ответила Шира, ювелирно снимая золотым ножичком тоненький кусочек ветчины с вершины пирога. - Ей всего пятнадцать, - Бринден был немного мягче и чуть более многословен, - полагаю, говорить об этом еще рано. - Некоторые в этом возрасте уже держат на руках первое дитя, дядя, - явно намекая на собственного отца, Калла качнула темной головой с яркими алыми прядями в косах. - Что ж, когда это касается женщин - это вызывает опасение за их здоровье, а мужчин... - Бринден, - негромко, предупреждающе обронил Эйрис, на корню обрубая возможно жестокий ответ. - Конечно, в некоторых семьях с младенчества известно о союзах, дорогая леди, вы правы. Но если родители решают иначе, то остается лишь уважать их волю. Судя по лицу Ширы, она готова была расцеловать брату не только руки, но и ноги. Среди всего этого безумия, начавшегося с полудня, обстановка за столом неумолимо накалялась, и только Эйрису удавалось кое-как сдерживать этот хаос. - Могу я узнать, дядя, почему вы не обращаетесь ко мне как положено? - Нет, этот ураган так просто было не заткнуть. И как у такого ангела, как Деймон, могла родиться такая строптивица? - Здесь есть лишь одна леди Риверс, дорогая, - как могла мягко заметила Гвенис Блэквуд, коротко, как позволял этикет, качнув бокалом в сторону Мелони. - И она вон там. Спорить с этим утверждением никто не решился, тем более на стол как раз начали выставлять блюда с горячим Ощутив направленный на себя взгляд, Мелони обернулась, как раз вовремя, чтобы заметить пристальный взгляд лиловых глаз тети Гвенис, явно о чем-то предупреждающей. Леди Блэквуд, словно в салюте, чуть приподняла свой бокал, Мелони ответила тем же, безмолвно отвечая, что заметила и осознала. За столом явно что-то происходило и, похоже, не самое приятное, но судя по выражению лица отца - не критическое. Во всяком случае, никто не вскакивал, не кидался бокалами и не убегал в истерике, значит все терпимо. За этими размышлениями Мелони как раз дошла до объекта своего непосредственного интереса, который с видом всевестеросского терпения в очередной раз кивал на: - …и она додумалась заказать такое же платье! С такими-то формами! Вы представляете, милорд? Это был потрясающий конфуз. - Полагаю, - ничего не значаще кивнул Лионель. - Прошу простить, кажется, я нужен принцессе. - Что? О, Ваше Высочество! Мелони кивнула, коротким жестом позволяя говорливой девушке подняться из реверанса. - Могу я украсть вас на минуту, лорд Баратеон? - Надо же, ей даже удалось не рассмеяться! - Разумеется. Я в вашем распоряжении. - Лионель галантно протянул девушке руку и позволил ей увлечь себя подальше от столов, к балкону. - Благодарю за спасение! - Всегда пожалуйста, - Мелони все-таки хихикнула. - Мы опасались, что вместо кабана к столу подадут жаркое из льва, и я благородно пришла вам на помощь. К тому же, мама говорит, что Ланнистеры не слишком хороши в постели, так что, возможно, я спасла вас и от плахи, и от разочарования. Лионель, прекрасно знавший, с кем и когда Шира бывала в постели (как и то, что Ланнистеры в этот, несмотря на слухи, узкий круг не входили), прикусил губу, чтобы не расхохотаться. - Ох, Шира!.. - Да, мамочка сегодня в ярости, - согласилась Мелони и снова посмотрела в сторону стола. - Могу понять, почему. Впрочем, надеюсь, ни Бринден, ни Его Величество не допустят, чтобы там произошло что-то серьезное. - За столом? Нет. Мама никогда так не поступит. - Мелони вдруг ощутила, что у нее свело желудок. - Вы побледнели. Так ничего и не съели сегодня? Так нельзя. - Нет, это... То есть вы правы, я действительно ничего не ела, только завтракала с родителями, но это просто... - Понимаю. - Судя по голосу, Лионель в самом деле понимал, о чем думает его юная спутница. Всем не хватало Дейрона. Его мягкой уверенной силы, которая в одно мгновение могла поставить на место любого. О Бейлоре предпочитали не говорить: в конце концов, когда уходят те, кто прожил достаточно и достойно, это печально, но переживаемо, а когда случается такое... - Прошу простить меня за вопрос, леди Риверс, но... - Да, это правда. Я правда на него наорала. - Мелони серьезно кивнула. - Так что слухи верны, ваш вопрос я прощаю, и давайте не будем об этом. - Конечно. Вы окажете мне честь танцем? Мелони помедлила, размышляя. Потом покачала головой. - Здесь душно. Пройдемся? Лионель обернулся к столу, видимо, благодаря привычке, выработанной за годы дружбы, ощутив взгляд Ширы (которая, скорее всего, просто краем глаза следила за дочерью), и чуть кивнул в сторону двери. Шира одобрительно махнула рукой в ответ. - Вам обязательно спрашивать разрешения мамы каждый раз, когда мы куда-то идем? К чему эти формальности? - Теперь, увы, да. - Лионель ободряюще улыбнулся девушке. - Это и радует, и огорчает. - Ну началось, - Мелони чуть было не закатила глаза и, совершенно растеряв всяческую «прицессистость», разбежалась и, точно по льду, выскользнула из зала на мягкой подошве туфелек. Баратеону ни осталось ничего другого, как догонять юную подопечную - Не удивительно, если к парюре Рейниры ей достался и темперамент Рейниры. На твоем месте, Бринден, я был бы осторожнее. - Но ты не на моем месте, - впервые ледяное спокойствие Ворона дало легкую трещинку.- Хотя, это с какой стороны посмотреть. Вот этот намек игнорировать уже было крайне сложно. Мейкар сжал губы, начал было приподниматься со своего места: - В отличие от тебя, я... - Достаточно. - Интонацией Эйрис так неуловимо напомнил отца, что перечить не решился никто. Повисшую неловкость предстояло сглаживать дамам, но Шира помогать в этом явно не собиралась, Дианна сидела белая, словно мел, Калла открыто наслаждалась назревающей ссорой, а остальным, кажется, вмешаться в разговор не позволял статус. - Однако же, Бринден, в самом деле пора подумать о будущем дочери, - леди Блэквуд в очередной раз пришла всем на помощь. - Что я и делаю регулярно, поощряя ее стремление к знаниям. - В этом я не сомневаюсь, но все же... - Все же, я полагаю, лорд Баратеон будет для нее прекрасной партией, - неожиданно оборвала этот разговор Шира. - Ормунд? Действительно, удачный выбор. - Эйрис кивнул. - Вы уже обсудили это? Но почему не сказали мне? Я думал о нескольких приличных, весьма приличных кандидатурах, но, признаюсь, до этого не додумался. Поздравляю, Бринден, прекрасный союз. - Лионель, - Шира, одарила честное собрание самой нежной улыбкой из своего обширного арсенала, - лорд Лионель Баратеон. - Могла бы предупредить, - где-то на грани слуха прошелестел Бринден. - Меня достали, - так же тихо ответила Шира, наслаждаясь произведенным эффектом. В общем-то, им можно было просто подниматься и уходить, никто бы, наверное и не заметил. Единственное, что Бриндена слегка насторожило? - странное спокойствие Эйриса, с которым тот вернулся к своей трапезе. Король словно бы только что получил подтверждение каких-то своих мыслей и где-то там, внутри себя, восстановил одному ему понятный внутренний порядок. А значит, у их маленького птенца и Его Величества были какие-то тайны. Если бы Мелони знала, какую бурю вызовет ее поведение, то, возможно, повела бы себя куда как более осмотрительно. А, может, и нет. Полностью ронять свое достоинство она не стала, успев поправить прическу и рукава как раз к тому времени, как Лионель, даже не запыхавшись, догнал ее у входа на большую галерею. - Вам стоит быть осмотрительнее, Ваше Высочество. Мелони только вздохнула, признавая очевидное. - Вы правы. Но это так странно. Осознавать, что какая-то мелочь вдруг делает запретным и неприличным то, что было совершенно обыденным раньше. - Она помолчала, наслаждаясь вечерней прохладой и обществом и пытаясь хоть как-то подобрать слова. Почему-то казалось, что Баратеону в ее обществе как минимум неловко. - Мы часто говорили о вас с Его Величеством в последнее время. Лионель чуть заметно сбился с шага и ровным голосом уточнил: - Вот как? - Простите, я не хотела вас обидеть. - Наверное, именно сейчас она впервые чувствовала себя настолько взрослой. - Просто Его Величеству кажется, что вас что-то гнетет, и он высказал мне свои опасения, высказав надежду на то, что, поскольку мы с вами давно знаем друг друга, вы могли бы поделиться со мной... - Она замолчала, смешавшись, и зачем-то добавила: - Я всего лишь передала слова короля. Остановившись в тени старого жасмина, Мелони обхватила себя руками и уставилась на городские огни. - Что если я действительно могу рассказать некоторые вещи Мелони Риверс, но совершенно не могу - Ее Высочеству? - Лионель оперся о широкие мраморные перила и тоже принялся рассматривать Гавань. - Уверяю, она совершенно ничего не услышит, - Мелони улыбнулась. - Красиво, правда? - Разве что ночью, ну или с высоты. Ты бывала там, в городе? - Всего несколько раз. Мне интересно, но маме это не нравится. Тем более теперь. - Да уж. Твоя мама - мудрая женщина. Уверен, она знает, что делает. - Почти всегда. - В голосе Мелони скользнула хитринка. - Так что случилось? - Ничего неожиданного. После Поветрия все вдруг уверились в том, что одного наследника Баратеонам мало. - О... Ну... Может, в этом есть смысл? - Может и есть. Но я как-то не рассчитывал на старости лет отбиваться от толпы «пригожих дочерей», - хмыкнул Лионель, коротко глянув на свои руки. - На старости лет? Скажешь тоже! - Мелони потянулась было сорвать цветок, показавшийся ей более пышным, но вовремя вспомнила, что не умеет летать, а подошвы бальных туфель изрядно скользкие. - Или не нравится ни один из предложенных вариантов? Поговори с королем. Пусть наседают на Ормунда, раз такое дело. - Как бы я не относился к нему, но знаешь, ему бы пока собственную голову себе доверить, не то что жену и леди. Пока он не перестанет носиться с кем-то вроде Артоса Айронвуда по кабакам и притонам, я подобного решения не приму. Ветер донес до них запах жареного мяса и обрывки простенькой народной песенки. Город радовался, как умел, хотя казалось бы - уже разучился. - А я? - вдруг уточнила Мелони. - Почему ты не можешь жениться на мне? Судя по выражению лица Лионеля, такая мысль ему в голову не приходила. Ну или приходила. но очень быстро ушла. Или... - Понимаю. - Мелони снова отвернулась лицом к морю, позволяя ветру играть с выбившимся из прически локоном. - Не понимаешь, Мел. - Отчего же? Я - бастард, мой отец - братоубийца и бастард, мать - колдунья. Твое положение просто не позволит подобного. И проблемы с вассальными землями никому, после восстания, не нужны. - Никогда не слышал, чтобы кто-то в твоем возрасте говорил так серьезно. Разве что Бринден, пожалуй. - Лионель от растерянности такой прямотой, кажется, не находил слов. Во всяком случае, Мелони так казалось. - А каким он был? В моем возрасте? - Она так же легко сменила тему, как ветер - свое направление. - Бринден? Тихим. Очень упрямым. Не поверишь, хвостиком таскался за Деймоном. Между ними была какая-то странная связь, что ли. Не знаю. Во всяком случае, могу точно сказать, что в его присутствии твой отец менялся. - И что произошло? - Я не знаю. Правда, не знаю, Мел. И не хочу его спрашивать. Если хочешь, если не боишься - спроси сама. - Не буду. - Она помотала головой, отвернулась спиной к балюстраде и скрестила руки на груди. - Давай лучше подумаем, что мне соврать королю? - Прикроешь спину старого друга? - Как и всегда. - Мелони вдруг ощутила, как жалко у нее кривятся губы. Проклятье! - Я тебе не нравлюсь? - Боги, Мел! - Тогда в чем дело? - Тебе пятнадцать! - Я знаю! - А я ровесник твоего... - Так значит нравлюсь? - Проклятье... Ситуация становилась нелепой. В романах в таких случаях девицы встают, витиевато просят прощения и скрываются в лучах заходящего солнца, но солнце уже давно село, прощения просить ей было не за что, поэтому Мелони не нашла ничего лучше, чем прижаться щекой к мягкому бархату черного камзола. - Ну и все. - Что, все, малышка? Она аж заурчала от неожиданности, ощутив как чужие руки совершенно по-взрослому смыкаются вокруг талии. - Все «все». - Исчерпывающе, - Лионель прижался губами к золотой макушке и длинно выдохнул. Колокол на Великой Септе тяжело отбил полночь. - Ты меня даже не поцелуешь? - Мелони немного отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза. - А ты хочешь? - Лионель явно попытался пошутить, но леди Риверс тихо зарычала. - Я тебя сейчас укушу! - Попробуй, - опрометчиво согласился Баратеон и едва увернулся от острых зубок, клацнувших у шеи. - Эй! Это что такое? Кто так себя ведёт? - Ну ты же сказал «попробуй»! - Мелони уворачивалась, хотя больше было похоже, что наоборот. Поцелуй произвёл эффект брошенной в сухое сено головешки. Очнулись они, только когда спина Мелони не очень-то бережно (но жаловаться она не собиралась!) оказалась прижата к обвитой жасмином колонне, а руки Лионеля - у неё под нижним платьем. - Так. Идем-ка. - Куда?.. - Мелони даже не пыталась отдышаться, просто послушно перебирала ногами, едва поспевая за широким шагом Баратеона. - Мне нужно поговорить с твоим отцом. Таким решительным она его никогда не видела. Пекло и все его бесы! Она всё испортила! Потому что сейчас Лионель поставит её отца перед фактом её недостойного поведения, и вот тут - несмотря на огромную отцовскую любовь - Мелони знала: мало ей не покажется. Родители прощали ей многое, за одним условием: она никогда не совершит ничего, что могло бы бросить тень на её имя. И - вот, пожалуйста! Набросилась на одного из знатнейших лордов, точно изголодавшаяся кошка! Чтобы не усугублять своё положение, она предпочла заткнуться. Упрашивать, умолять, что там ещё положено делать в таких ситуациях, она не стала. Всё равно это не будет иметь никакого смысла. Лионель Баратеон - человек чести и поступит так, как эта самая честь ему велит. У дверей, ведущих в покои Риверсов, Лионель остановился так резко, что Мелони с разгону врезалась носом ему в плечо. Засопела, потерла пострадавшую часть, но промолчала. Стража пропустила их без единого вопроса. В гостиной обнаружился Эйрис, расположившийся в любимом кресле-качалке Ширы, собственно леди Уотерс уже в домашнем платье, леди Блэквуд, простоволосая, без арселе и украшений, и хозяин комнат собственной персоной - без камзола, в выпущенной из штанов рубашке и босиком. - Мне нужно с тобой поговорить, - с порога, без обиняков начал Лионель, глядя Риверсу прямо в лицо. - С вами обоими. Мелони мысленно надела на себя платье молчаливой сестры. - Да? - Шира чуть нахмурилась, явно сдерживая любопытство и лёгкое беспокойство. - Я хочу жениться на вашей дочери. - На Мел?! - Шира от удивления задала самый нелепый вопрос из всех возможных. Бринден просто выронил из рук чашку. В тишине короткий смешок Эйриса прозвучал набатом. - То есть, ты знал, - Бринден развернулся в сторону короля. - Ты знал и ничего не сказал! - Король порой знает то, что неведомо даже Мастеру над шептунами, - поддел Эйрис. Лиловые, совершенно дейроновские глаза короля, смеялись. - Мастер над шептунами, а не шпион за собственной дочерью! - Что за комиссия, Создатель, быть взрослой дочери отцом, - разводя руками, процитировал популярного барда король. Гвенис скрыла смешок, прижав к губам кончиками пальцев. Бринден зарычал. - А ты! - В два шага преодолев разделяющее их расстояние, он упер палец в грудь Баратеона. - Друг называется. Она, между прочим, моя дочь! - Наша, - мимоходом так заметила Шира. - Ей пятнадцать! - Папочка, не надо... - А ты - молчи. С тобой я потом поговорю. Эйрис уже не скрывал веселья, откровенно наслаждаясь происходящим. - Всё равно ж сделаете по-своему, да? - въедливо уточнил Риверс. Лионель ухмыльнулся, разводя руками, мол, прости, дружище, ничего не могу сделать, седина, конечно, не в бороду, но и бес не в ребро. - Шира? - Ммм... Вариант, конечно, интересный, - Она сощурилась, словно бы что-то прикидывая, и согласно кивнула. - Почему бы и нет. С одним условием. - Каким? - До назначенной даты вы больше не увидитесь. Мелони издала страдальческий стон раненой лани и сделала вид, что собирается упасть в обморок. - Не верю, сама так сотню раз делала, - фыркнула Шира. - Моё решение окончательное. Чтоб послезавтра вас, Лионель, в городе не было. - Жестокая женщина. - Мечта поэта, - поддел Бринден. - А теперь мы с тобой пойдём и серьёзно поговорим. - Папочка, только не бей его! - взмолилась Мел. - Я подумаю, - кровожадно ухмыльнулся Риверс и звучно хлопнул дверью в кабинет.