Всего лишь игра

      Разгром Джаббервок отмечали с размахом. Конечно, общее настроение немного омрачила новость об отъезде Кагами, но состоявшаяся игра между Сейрин и Поколением Чудес вернула былую радость от победы. Поэтому празднование столь грандиозного события не остановилось на спортзале Кагеторы, и любители повеселиться подметили квартиру Кагами, как неплохое место, где можно продолжить праздновать без чьего-либо надзора. И хоть сам хозяин был категорически против, его уломали главные заводилы в лице Кисе и Такао. Ссылались на то, что это будут его проводы в Америку. И несмотря на уверения Кагами, что он уезжает не прямо сейчас, а только через две недели, слушать его никто не хотел.       К Кагами завалились толпой поменьше, чем была первоначально: Мурасакибара и Мидорима отказались от столь сомнительного времяпрепровождения, сейриновцы тоже откланялись, а Акаши предпочел спать сегодня в своей постели, и так как расстояние до Киото немаленькое, то он не соизволил почтить своим присутствием оставшихся празднующих.       Дайки не особо хотел переться к Кагами. Победа над Джаббервок не казалась ему чем-то выдающимся, он и так знал, что самый лучший. Конечно, игра была неплохая, но не настолько, чтобы гулять всю ночь. Но главной причиной его нежелания тащиться на вечеринку было довольное лицо Бакагами. Тот прям пылал от счастья, когда очередной друг наваливался на него с поздравлениями. Дайки просто не мог взять в голову: а почему Кагами?       Да, он был хорошим игроком, но не лучше Дайки. Один на один Дайки выигрывал этого олуха всухую, но в Америку почему-то пригласили все равно не его. А ведь он тоже всегда хотел стать частью НБА, мечтал играть в составе одной из своих любимых команд, и быть знакомым с игроками, которыми всегда восхищался. Почему именно Кагами так повезло? Где тот самый распределитель судеб? Покажите его Дайки, и он наваляет ему сполна за такую несправедливость.       Колкая зависть скребла душу, вонзаясь ледяными осколками в уязвленную гордость. Подстрекала и провоцировала сказать что-нибудь обидное в адрес Кагами, чтобы сломить его веру в себя. Чтобы понял: ему до Дайки еще далеко. Но он не поддавался пытающемуся взять верх чувству, потому что где-то глубоко внутри все-таки был рад за Кагами.        Пусть и не хотелось признавать этого вслух, но Тайга был классным парнем, сильным соперником и очень многое значил для самого Дайки. Потому что он стал человеком, который напомнил ему, каково это — любить баскетбол.       Поэтому, хоть и с кислой миной, Дайки присоединился к продолжению тусовки. Поспособствовали этому и Сацуки с Тецу, которые долго и упорно упрашивали друга. И так группа из семи человек разместилась в гостиной Кагами Тайги.       Кисе с Такао где-то раздобыли алкоголь, и хоть все были несовершеннолетними, пить отказались только Сацуки и Тецу. Даже такой правильный Кагами, больше всех ворчащий, что не позволит устраивать бар из своей квартиры, под прищуром названого брата взял бутылочку.       Дайки не сказал бы, что был любителем пива или другого вида алкоголя, но почему-то сейчас ему не хотелось быть в компании трезвенников, поэтому он первый откупорил свою бутылку. Прохладная, горьковатая жидкость с хмельным привкусом увлажнила горло, приводя с собой медленно наступающее расслабление и чувство эйфории. Наверное, именно из-за этого Дайки не помнил, как перешли к игре в «правду или действие».        Вообще, их посиделки начались весьма невинно. Сначала они делились эмоциями от совместных матчей из прошлого, потом еще раз поздравляли Кагами (даже подвыпивший Дайки подключился), где-то в закромах квартиры виновник торжества нашел запылившуюся монополию, но игра быстро наскучила, поэтому Такао предложил кое-что повеселее.       Повышенный градус и откровения не всегда лучшее сочетание, и Дайки понял это после очередного вопроса, прилетевшего от Кагами. Злополучная бутылочка указала горлышком на слегка охмелевшего Дайки, но даже будучи в таком состоянии, он осознавал интимность вопроса.       — Эй, Ахомине, а у тебя уже был секс? — явно под действием алкоголя выдал Тайга, потому что вряд ли бы стал спрашивать подобное на трезвую голову.       Куроко и Сацуки поперхнулись соком, Такао глупо заржал, Кисе спрятал лицо в ладони, а Химуро как-то странно посмотрел на Тайгу.       Пытаясь скрыть собственное смущение, Дайки зло зыркнул на Кагами и недовольно выдал:       — Что еще за вопросы, Бакагами? Тебе вообще какое дело?       — Дело не дело, но ты сам настаивал на том, что вопросы могут быть любого содержания, так что расплачивайся теперь, — стоял на своем Кагами.       Дайки сжал зубы, примерно догадываясь, почему именно Кагами задал этот вопрос. Как-то раз после игры в стритбол (не так давно их посетило желание снова сыграть друг против друга) Дайки зачем-то рассказал Кагами про девушку, с которой недавно познакомился. Описал юную особу во всех красках так, чтобы у Кагами слюнки текли от представления сногсшибательной брюнетки с пятым размером груди. И дабы уж точно вызвать у Кагами зависть, обмолвился, что общение их зашло намного дальше поцелуев. Что было, конечно же, неправдой. Но почему-то в тот момент так захотелось почувствовать свое превосходство в чем-то помимо баскетбола, что язык, наплевав на голос разума, вещал свою историю.        И сейчас приходилось как-то выпутываться из собственной лжи. В голове прокручивались мысли, как бы избежать ответа, а еще заехать Кагами по шее за подобное любопытство. Но чем больше он молчал и раздумывал, тем сильнее выдавал себя с потрохами, поэтому быстро выпалил:       — Да!       — Ух ты, Аоминеччи, а кто она? Я ее знаю? Кто-то из школы? — стеснение Кисе мигом испарилось, и он принялся заваливать вопросами.       — Дай-чан! — подхватила Сацуки, чуть ли не вешаясь на шею Дайки. — Почему я узнаю об этом только сейчас?       — Потому что это не твое дело, Сацуки! И вообще, что за вопросы? Я уже ответил на один и больше ничего не буду говорить, — затараторил Дайки, отпихивая приставучих друзей.       — Кажется мне, что ты обманываешь нас, Аомине-кун, потому что ты всегда отводишь взгляд, говоря неправду, прямо как сейчас, — вставил свои пять копеек Куроко.       — Тецу, блин! — с недовольным возгласом прошипел Аомине сидящему как ни в чем не бывало Куроко.       — Эй! — возмутился Тайга, осознавая, что его хотели провести. — Давай-ка правду говори. Кому твое вранье нужно?       — Хорошо, — фыркнул он сдавшись. — Не было у меня никого, довольны?       — Так чего же ты сразу не сказал правду, Аоминеччи? — улыбнулся Кисе, похлопав его по плечу. — У нас ни у кого еще этого не было. Нам ведь всего семнадцать.       — Отстань, а! — Дайки скинул руку Кисе, а потом зыркнул на Кагами. — А тебе я еще отомщу, придурок!       — Ой, как страшно… Сам виноват, не надо было мне в прошлый раз лапшу на уши вешать, — Тайга хитро улыбнулся, радуясь, что все же смог раскусить обман Аомине.       Ну ничего, справедливость восторжествует, подумал Дайки и почти сразу же возрадовался благосклонности Вселенной к своей скромной персоне. Потому что теперь горлышко бутылочки указывало уже на Кагами, и Дайки был готов отыграться по полной.       — Я выбираю действие, — опередил его Кагами, ухмыльнувшись.       Дайки поморщился. Он не предполагал, что тот откажется от «правды», поэтому даже немного завис. Разглядывал квартиру, пытаясь найти что-нибудь, способное помочь ему увидеть краснеющего с ног до головы Кагами.       И тут он вспомнил, как был здесь в первый раз. Тогда жилье Кагами тоже не избежало его сканирующего зрения и вездесущих рук. Пытаясь отыскать порнушку, Дайки обшарил несколько полок и ящиков, но даже среди стопки дисков с фильмами и матчами НБА, нужного не нашлось. Вот он, его шанс.       — Покажи свою порнушку! — ехидно улыбаясь, выдал Дайки.       Теперь настала очередь Кагами, сидеть с выпученными глазами.       — А может тебе еще всю коллекцию своего нижнего белья показать? — все же сумел отреагировать Тайга.       — Да кому нужны твои труселя? Мне интересно, на что ты дрочишь.       — Дай-чан! — засмущалась Сацуки, пихнув Аомине локтем.       — Да уж, тактичности тебе не занимать, Аомине-кун, — поддержал Куроко, с другой стороны приложив друга в бок.       Такао теперь больше не смеялся, а неловко смотрел то на Кагами, то на Аомине, будучи таким же пунцовым, как Кисе, но все же в лицах обоих читалось любопытство.       — Ты можешь не делать этого, Тайга, если не хочешь, — заступился за названого брата Химуро.       — Что значит «не делать»? — возмутился Дайки, на расстоянии прожигая дыру в уверенном лице Химуро. — Я на его стремный вопрос отвечал, а он, значит, сухим из воды выйдет? Ну уж нет, показывай давай!       Кагами зарделся пуще прежнего.       — Ну и покажу. Все равно уезжаю скоро.       И, встав с места, Кагами вышел из комнаты, но через несколько минут все же вернулся с коробкой из-под обуви в руках.       — Держи! — кинул он ее безразлично в руки Дайки. — Только потом сам не пожалей о загаданном желании.       Дайки непонимающе свел брови, открывая крышку перед собой. И в эту же секунду понял, что имел в виду Кагами. Лучше бы Дайки и правда не просил его об этом. Журналы и диски, лежащие внутри кардинально отличались от тех, что любил Дайки, главным образом потому, что на них были изображены не знойные красотки в бикини, а здоровые накаченные мужики с приличным хозяйством в трусах.       — Это что за хрень? — на одном дыхании произнес Дайки, пытаясь стереть увиденное из своей памяти.       — Что там, Аоминеччи? — Кисе вытянул шею, стараясь разглядеть содержимое коробки.       — Лучше тебе не видеть это, Кисе-кун, — ответил, сидящий рядом с Аомине Куроко, который взял из ослабевших рук коробку и тактично вернул ее хозяину, на которого теперь устремились все взгляды.       — А я говорил, не нужно этого делать, — со знающим выражением лица изрек Химуро.       — Аомине, Кагами, да объясните вы нам что-нибудь? — не выдержал Такао.       — Я гей, ясно? — выпалил Кагами и, не дождавшись реакции, испарился из комнаты.       Химуро кинулся следом, а между оставшимися воцарилась гробовая тишина. Под действием услышанной новости отрезвели сразу все.       — Неожиданный поворот событий, — первым высказал свои мысли Кисе.       — Дай-чан, ну кто тебя за язык тянул? Неужели не мог загадать что-нибудь другое? — ожила Сацуки, с укором смотря на лучшего друга.        — Я-то откуда знал? И вообще, он сам виноват, не надо было мне такие интимные вопросы задавать, — попытался оправдаться Дайки, хотя сам винил себя не меньше.       Он не знал, для чего ему была нужна информация о том, какая порнушка нравится Кагами, но почему-то любопытство, приправляемое жаждой отомстить, взяло верх. Ему хотелось увидеть смущающегося Кагами, когда он будет разглядывать его журналы с сексапильными красотками, но такого он точно не ожидал. Кагами действительно засмущался, вот только теперь было совсем не до смеха.       — Он в норме, — сообщил вернувшийся Химуро. — Тайга никогда не скрывал свою ориентацию, но не хотел, чтобы правда вскрылась подобным образом. Поэтому, думаю, будет лучше обойтись без разного рода вопросов.       — Конечно, Химуро-сан, мы все понимаем, — вежливо улыбнулась Сацуки.       — Ну и хорошо, — кивнул Химуро, при этом как-то осуждающе глянув на Дайки. — А кому-то нужно думать перед тем, как говорить, что в голову взбредет.       — Да пошел ты, а! — поднялся на ноги Дайки, возвышаясь над Химуро. — Мне вообще похер, на кого у него встает. Я выбрал это действие, потому что Бакагами первый полез в мою интимную жизнь. Так что нечего теперь строить из себя обиженку!       — Главную обиженку из себя здесь строишь ты, — с вызовом парировал Химуро.       Дайки скрипнул зубами, уже готовый врезать раздражающему придурку, но взволнованный взгляд Тецу остудил его порыв. Одарив Химуро парочкой ласковых, Дайки поспешил покинуть начавшее раздражать его общество.       — Дай-чан! — только и донеслось ему вслед, но даже растерянный голос Сацуки был заглушен громким хлопком двери.       Когда Дайки второпях зашнуровывал кроссовки, его вышел проводить Кагами. И от этого было только хуже. Ему было проще уйти, не видя этого смущенного лица, а теперь надо было как-то объясняться.       — Эй, Бакагами, ты извини, что так вышло, я же не знал, что все обернется подобным образом…       — Да все нормально, сам виноват, — ответил Тайга, неловко переминаясь с ноги на ногу.       Аомине уже стоял одетый, готовый в это же мгновение покинуть квартиру, и как будто только и ждал, когда Тайга оставит его. Сам же Тайга испытывал странные эмоции от случившегося. Он никогда не стыдился своей ориентации, но почему-то сейчас перед Аомине чувствовал себя уязвленным.       И это не потому, что Аомине относится к тому типу парней, которые всегда нравились Тайге. Совсем не из-за этого.       — Слушай, Кагами, — вдруг начал Аомине, — а давно это у тебя?       — Ты о чем? — опешил Кагами.       — Ну, о твоем… эм… гействе.       — Слово ты, конечно, четко подобрал, — фыркнул Тайга. — Совсем не по-гомофобски звучит.       — Как могу уж, — прилетела ответочка. — Ну так, что?       — Полагаю, что я всегда был геем, — пожал плечами Кагами.       — Серьезно? И тебе вообще никогда не нравились девушки? — удивился Аомине.       — Никогда.       — А как ты понял, что ты… ну… по мальчикам? — Аомине неловко посмотрел на Кагами.       — Думаю так же, как и ты понял, что по девочкам, — хохотнул Тайга, а потом более серьезным тоном успокоил. — Аомине, если ты боишься за сохранность своей пятой точки, то не переживай, меня обычно не привлекают парни, у которых главная ценность в жизни — большие буфера.       — И баскетбол, — добавил Аомине расслабляясь.       — А вот баскетболисты мне как раз нравятся, — засмеялся Кагами, наблюдая вмиг побледневшее лицо Дайки.       — Да иди ты! — буркнул он, отшатнувшись назад. — Я сваливаю, пока ты не заметил, насколько у меня охуенная задница.       — Я ее уже давно приметил! — не удержался поддеть Тайга.       — А-а, — завыл Дайки, выпрыгивая на выход. — Вали уже в свою Америку!       Тайге ничего не оставалось, как закрыть за ним дверь и громко рассмеяться. Какой же Аомине все-таки неловкий и забавный. А задница у него и правда что надо. Было сложно не отметить ее привлекательность. Возможно, при других обстоятельствах, не будь Аомине гетеросексуалом, Тайга бы определенно не прошел мимо его пятой точки.

***

      Ночью Дайки приснился Кагами, целующийся с афроамериканцем с обложки того журнала. А наутро он уже думал, каково это — целоваться с парнем? Похожи ли мужские губы на женские: нежные и мягкие, как бутоны роз, сладкие и манящие, как клубничное мороженое? У самого Дайки губы частенько были сухими с потрескавшейся корочкой, которую он безжалостно сгрызал зубами, оставляя тонкую чувствительную кожицу. Такие губы он бы точно не стал целовать.       Почему-то невольно вспомнились губы Кагами: они никогда не были обветренными и блестели подобно женским. Наверное, он пользовался какой-нибудь гигиенической помадой, одной из тех, которые постоянно пыталась подсунуть ему Сацуки.       Дайки дернул головой, осознавая, что сейчас всерьез думает о губах Кагами. Хотя мысли эти отличались от подобных, посещавших его, при фантазировании какой-нибудь хорошенькой девушки в своих объятиях. Ее губы хотелось целовать, ласкать языком, оставлять на них слабые укусы. Мысли о губах Кагами были неким любопытством, приправляемом желанием узнать, отличаются ли поцелуи с парнями от поцелуев с девушками.       Размышления об этом не оставляли Дайки больше недели, и поэтому он все же решился набрать номер Кагами и позвать его встретиться. Хотел предложить поиграть в баскет, так было бы проще задать интересующие вопросы, но Кагами отказался, сославшись на занятость. Но в ответ предложил, если он хочет увидеться, то может прийти к нему и помочь собрать вещи для отправки в Америку. Помогать Дайки не горел желанием, но все же любопытство вышло на первый план и ему ничего не оставалось, как согласиться.       Кагами встретил его растрёпанным, в свободной черной майке и спортивных шортах. В квартире было множество коробок и груда вещей, лежащих то там, то здесь, которые создавали легкий хаос. Но даже в таком бардаке, Кагами почему-то показался ему по-домашнему милым.       — Ты вовремя, — приветствовал его Кагами, измученно улыбнувшись. — Нужно упаковать мои диски, учебники и прочую мелочевку. А я пока займусь кухней.       — Ты решил всю квартиру вывезти? — удивился Дайки, устроенному беспорядку.       — Ну уж извините, когда я заезжал сюда, квартира была полностью пустая, и все убранство покупалось на отцовские деньги.       — Так ты, значит, сынок богатеньких родителей, — присвистнул Дайки, оглядываясь по сторонам.       — Хватит глазами хлопать. Ты либо помогай, либо не мешай и вали отсюда, — резко изменился в лице Тайга.       — Ладно, ладно, — хмыкнул Аомине, поднимая ладони перед собой. — Где там твои диски?       Сборы заняли несколько часов. Упаковали почти все вещи для перевозки транспортной компанией. Кагами оставил только все самое необходимое, что было нужно для жизни, пока он еще оставался в Японии. Его вылет был меньше, чем через неделю, и за это время Кагами нужно было решить все вопросы со школой, квартирой и попрощаться с друзьями.       Измотанный и уставший, Дайки завалился на кухню, где его ждала благодарность в виде вкусного горячего ужина, от которого исходил настолько аппетитный аромат, что у него чуть слюнки не потекли. Да, то что Кагами готовил отменно и спорить не надо было.       — Слушай, Кагами, — наконец решился Аомине, когда они в молчании закончили трапезу, и Тайга принялся за мытье посуды, — а ты уже встречался с парнем?       — Так это тот самый вопрос, который терзал тебя весь вечер? — усмехнулся Кагами, вспенивая губку.       — Откуда ты узнал, что я хочу, о чем-то тебя спросить? — удивился Дайки, насторожившись.       — Да у тебя же на лице все было написано. Мялся, обрывал фразы на полуслове, не знал, как подступиться…       — Неужели я выглядел так жалко? — смущенно прервал его Аомине.       — Ты выглядел мило, — улыбнулся Тайга через плечо.       — Фу, — поморщился Дайки, скрипнув зубами, — не называй меня никогда милым.       — Хорошо, мистер крутой мачо, больше не посмею даже думать о тебе в подобном роде, — засмеялся Кагами, домывая последнюю тарелку. — И да, отвечая на вопрос, я встречался с парнем.       — Правда? — подскочил на ноги Аомине, проигнорировав первую часть ответа.       Закончив с посудой, Кагами встал лицом к приободрившемуся Дайки и кивнул.       — И когда ты успел?       — Когда жил в Америке, — просто ответил Тайга, рассматривая Аомине как-то уж слишком пристально.       — Воу… И как оно? — с энтузиазмом в голосе спросил Дайки.       — Боюсь, мне непонятны твои вопросы, Аомине. Обычные отношения между двумя подростками, только ступившими на путь полового созревания. Наверное, это было так же, как и с девушками: неловко, но интересно от новых ощущений и впечатлений, — спокойно рассказал Тайга.       — Ладно, — ответил Аомине, садясь на стул и переваривая услышанную информацию. — И вы целовались?       — Да.       — Тебе понравилось? — немного поколебавшись, спросил Дайки, любопытство играло с ним злую шутку, еще никогда ему не было так стыдно.       Тайга снова ответил утвердительно, теперь уже более внимательно разглядывая сидящего перед ним Аомине. Он даже и не мог представить, что когда-то будет видеть его смущающееся лицо. На смуглых щеках проступил розоватый румянец, подрагивающие губы поджались, а взгляд казался таким уязвимым, что Тайга невольно залюбовался. Аомине был очень красивым и, как бы он сам ни утверждал обратное, безумно милым.       — И каково это — целоваться с парнем? — наконец Дайки задал вопрос, терзающий его последние дни.       — Можешь сам проверить, если так хочешь узнать ответ, — подмигнул Тайга, хитро улыбнувшись.       От такого заявления на секунду Дайки даже забыл, как дышать.       — Ты что за хрень несешь, Кагами? Я ведь не такой, как ты. Я не гей!       — Да не гей, но очень хочешь узнать разницу между поцелуями с девушками и парнями. Я тебе эту информацию предоставить не могу, но зато могу помочь по-другому.       — Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя? — опешил Дайки, пытаясь разобрать эмоции на лице Кагами.       — Ну или я тебя. Тут в принципе невелика разница, главное, что ответ ты на свой вопрос получишь, — пожал плечами Тайга, испытующе смотря на Аомине.       — Да не буду я тебя целовать! Ты же парень, а мне парни не нравятся, — фыркнул Дайки, поморщившись от мысли, что ему придется почувствовать вкус мужских губ.       — Ну тогда найди кого-нибудь другого, кто сможет ответить тебе на вопрос.       — Блядь! — в сердцах вскрикнул Дайки, не зная, как поступить. С одной стороны, им двигало дикое желание найти ответ на интересующий вопрос, а с другой — сопротивлялась мысль, что он, вообще-то, натурал.       — Можешь представить, что мы снова играем в «правду или действие», — поразмыслив, предложил Кагами.       — То есть? — не понял Дайки.       — Ну представь, что мы снова играем, и кто-то загадал тебе, поцеловать парня. Ты не можешь отказаться из-за правил, но при этом чья-то прихоть не заставит тебя начать чувствовать что-то к парням. Это просто поцелуй, не несущий глубокого смысла.       — Ты говоришь логично, но все равно это как-то странно, не думаешь? — почесал затылок Дайки, вставая и смотря в окно.       — Может, и странно, в любом случае решать тебе, — хмыкнул Кагами, направляясь к выходу из комнаты.       — Подожди! — окрикнул его Дайки после коротких размышлений. Ведь отчасти Кагами прав, не станет же он геем от обычного поцелуя, в конце концов. — Я хочу… хочу попробовать.       — Хорошо, тогда закрой глаза, — и Кагами подошел к нему так близко, что Дайки разглядел едва заметные веснушки на щеках.       Глаза закрыть не вышло, потому что Дайки увидел губы, о которых тоже думал несколько раз за эти дни. Ведомый каким-то внезапным порывом, он коснулся большим пальцем чувствительной кожи, заставив Кагами вздрогнуть. Аккуратно провел по нижней губе, ощущая ее приятную теплоту и нежность. Кожица была немного потрескавшейся, но при этом удивительным образом сохраняла свою мягкость.       Дайки слегка надавил подушечкой, оттягивая губу чуть вниз, тем самым вынуждая Кагами приоткрыть рот. Тот шумно вдохнул, а потом облизал губы, коснувшись влажным языком дрогнувшего пальца. Дайки на секунду опешил, отнял руку от его рта и, с застрявшим дыханием в груди, ощутил вкус чужих губ: мятный и свежий.       Дайки не знал, как там с другими парнями, но с Кагами целоваться точно было не как с девушками. Привычный всегда целовать сам — увлекать, задавать темп, доминировать — Дайки удивился, что теперь это все делал Кагами. Он словно вел его за руку по тонкому льду: уверенно раздвигал губы своим языком, осторожно вторгался им в горячий рот, ласково покусывал пульсирующую кожицу и вызывал не испытываемые ранее чувства.       В висках зашумело, в груди застучало, а ноги невольно подкосились. Дайки плотнее прижался к Кагами, вступая в этот танец пленительной страсти. Тело, нет весь его организм, превратились в подобие механизма, заведенного умелыми действиями Кагами Тайги.       Кагами целовал напористо и одновременно бережно, словно забирал его душу, а потом возвращал ее обратно. Обволакивая своей властной нежностью и неподдельной уверенностью в каждом движении, он затрагивал доселе не изведанные глубины в душе Дайки. Дайки, который всегда считал себя опытным по части поцелуев, теперь млел от действий Кагами, чувствуя себя юнцом, только познающим все прелести нового вида удовольствия.       Легкие разрывало от нехватки воздуха и, кое-как отстранившись, Дайки вдыхал, вдыхал, вдыхал, ощущая сладковато-древесный аромат, которым его окутало дыхание Кагами, стоящего интимно близко.       — Ну что, Аомине? — тихо протянул Кагами, заполняя своим шепотом все пространство вокруг. — Ты получил ответ?       Аомине смог только кивнуть. Грудь все еще быстро вздымалась, будто он отыграл все четыре тайма подряд без единого перерыва. На кончиках пальцев ощущалось приятное покалывание, а в животе трепещущее тепло.       Дайки хотел отойти, выбраться из плена этой головокружительной неги, в которую затащил его Кагами, но не мог сдвинуться с места. Кагами притягивал к себе как магнит, как яркий свет, что влечет ночного мотылька, и Дайки, не в силах сопротивляться этому, отчего-то подчинялся подавляющей энергетике.       Он слышал, как гулко колотится его сердце. Чувствовал мелкую дрожь в руках. И даже не удивился, когда вдруг осознал, что в брюках стало как-то тесно. Заметил это и Кагами.       — И вижу, ответ тебе понравился, — Кагами продолжал говорить медленно и вкрадчиво, недвусмысленно посматривая на его промежность.       И тут Дайки словно выставили из горячей влажной бани на сухой морозный воздух где-нибудь в Аките. К нему разом вернулись способности двигаться и здраво мыслить. Он отпрыгнул от Кагами, словно обожжённый холодной льдинкой, прислонённой к пылающей жаром коже.       — Еще чего! — фыркнул он, прикрывая пах толстовкой. — С чего мне должно понравиться, если я не гей?       — Ну ладно, — хмыкнул как-то удивленно Тайга. — Надеюсь, теперь ты не станешь доставать меня своими глупыми вопросами.       — Пф-ф, — Аомине закатил глаза, мысленно выругавшись. — Думаю, мне неприятны способы, с помощью которых ты выдаешь ответы.       — Ну раз неприятны, тогда хорошо, что все произошедшее было лишь частью игры, — заключил Кагами задумчиво.       — Какой игры? — нахмурился Дайки.       — Ну как же? Забыл, что ли? Этот поцелуй ничего не значил… ты всего лишь выполнял чье-то действие, — пояснил лениво Кагами.       — Да, точно… действие. Больше никогда не буду играть в эту дебильную игру.       Кагами тихонько засмеялся, кивая в сторону дивана.       — Пойдем телевизор посмотрим, или ты домой поедешь?       — Я, пожалуй, домой, — неуверенно протянул Дайки, засунув руки в карманы.       — Ну тогда пока, Аомине, — Кагами замолчал на доли секунды, а потом, словно вспомнив что-то, добавил. — У меня самолет в субботу вечером. В пятницу я устраиваю что-то вроде прощальной вечеринки для друзей. Там, естественно, будут Куроко и все ребята из Сейрин. Еще Кисе обещал подтянуться, и Такао вроде как хотел вместе с Мидоримой прийти. Про Акаши и Мурасакибару не знаю, но Тацуя точно будет. Еще Куроко пригласил Момои, и я подумал…       — Да хватит уже ходить вокруг да около, Бакагами. Если хочешь, чтобы я разбавил это скучное сборище своей великолепной харизмой, то так и скажи.       — Да, я это и хотел сказать, Аомине, — широко улыбнулся Тайга, тряхнув головой. — А теперь иди, иначе я не ручаюсь за свой стояк в штанах. Ведь в отличие от тебя, я-то гей.       Со взметнувшимися на лоб бровями и выпученными глазами Аомине выскочил из квартиры, бросив напоследок лишь короткое:       — Придурок!       Тайга засмеялся, закрывая за ним дверь, остро почувствовав эффект дежавю. Аомине был таким же неловким, как в прошлый раз. Но в отличие от случая недельной давности, сейчас в груди что-то неприятно распирало. Все естество Тайги кричало, что нужно остановить Аомине, взять его за руку, прижать к себе и целовать.       Целовать пухлые, слегка сухие, но невероятно манящие губы. Вдыхать пьянящий, раскрывающийся яркий запах бергамота с терпкими нотками лимонной цедры в завершении. И сходить с ума от прильнувшего к нему крепкого натренированного тела.       Тайга целовался и с другими парнями, но Аомине почему-то оказался особенным. Наверное, этот зазнавшийся засранец и сам знал, что своим появлением приносит ураган в жизни людей, и после знакомства с ним ничего не становится прежним. Он, подобно неистовому вихрю, перевернул с ног на голову устоявшуюся жизнь Тайги. Тайги, который не имел ничего против отношений, но сам никогда не стремился к ним. Всегда на первом месте была его баскетбольная мечта. Но почему-то сейчас он думал лишь о том, чтобы схватить Аомине в охапку, забрать с собой в Америку и никогда-никогда не отпускать.       Как бы глупо и слащаво это ни звучало, но Аомине хотелось безумно: до сосущей боли под ложечкой, до щемящей нежности в груди и до затвердевшего члена в трусах, который налился кровью от одного лишь робкого прикосновения пальцами к губам. Но нельзя. Ведь их поцелуй был лишь игрой.       Для кого-то одного из них точно.