Почему слоны боятся мышей

- Руслан, нет, - уверенно заявляет Дугар, но в голосе проскальзывают просящие нотки. Наглая морда смотрит на него самой надменной из всех своих улыбок. - Руслан, да, - елейно тянет он, - Или так и скажи: мне слабо. Дугар запускает руки в волосы и массирует кожу головы, причиняя легкую боль, чтобы прийти в себя. Не помогает. Он больной. От одного упоминания Айхана его накрывает дрожью, а на спине выступает холодный пот. - Слушай, он отличный парень, конечно, слишком нежненький, раз общается с твоим братом, но… - Он не нежный, - перебивает Ангарский громким криком, - Только подпустишь поближе и… И Руслан дает ему смачную пощечину. Как ключевой водой окатили. Оцепенев от неожиданности, Дугар так и остаётся стоять с открытым ртом, не успев рассказать на что способен этот страшный человек. Руслан обнимает его за плечи. - Никогда не понимал почему слоны боятся мышей, - тихо тянет он, успокаивающе поглаживая Ангарского по затылку, - Я не буду говорить, что то, что ты видел тогда, это был не совсем он, что он дружит с твоим братом, которого тогда хотел убить, и тому подобное. Ты и сам это знаешь. Аппетит приходит во время еды. А Дугар все понимает. И понимает, что это дурацкое пари Руслан придумал, чтобы избавить его наконец от чуть ли не единственного в жизни страха. И берет себя в руки. - Привет, - тихо лепечет Ангарский, сжимая руки в кулаки. Айхан улыбается мягко и машет рукой. Он садится за нужный столик, Дугар помогает, задвигая за ним кресло. Туймаада изучающе оглядывается по сторонам. Ищет пути отхода, смотрит, где камеры наблюдения - набатом звенит у Дугара в голове, он эту мысль топит и присаживается напротив. - Если бы не знал тебя, то подумал бы что это свидание, - легко улыбается Айхан и заинтересованно подпирает подбородок. На секунду Ангарский выпучивает глаза: раскусил, раскусил, раскусил. - Это тебе, - говорит Дугар и протягивает плетеный браслет с красивым голубым камнем, - Судур сказал, он защищает от сглаза, порчи, приносит удачу… Туймаада умиленно улыбается, и Ангарский забывает, что хотел сказать. Давно он ни у кого не видел такой улыбки, разве что у брата. Но у Ринчина она неестественно умиротворенная, может Дугару так только кажется, но у Айхана как-то по-настоящему что ли. По-настоящему? Он же хочет убить, какие улыбки. Или не хочет…? - Замечательный подарок, - благодарит Туймаада и забирает браслет, чтобы примерить, посредством уж слишком долгого прикосновения. Дугар следит за его руками как завороженный. Браслет сел как влитой, смотрится чудесно, Айхан вертит запястьем и счастливо любуется. - Точно не свидание? - спрашивает Туймаада и недоверчиво щурится, - Хотя мне Ринчин рассказывал, что ты обычно поступаешь немного по-другому… Айхан откидывается в кресле, а Дугар все еще не может ни слова проронить. Красивый он все-таки, этот Якутск. Очень красивый. - Не стоило так беспокоиться, правда, тебя, - с нажимом говорит Айхан, - Было бы вполне достаточно. Дугар удивленно приоткрывает рот, чтобы уточнить смысл слов, но не успевает. От ступни до голени уверенно поднимается чужая нога, шурша брючной тканью. Ангарский открывает рот и закрывает обратно, со стороны напоминая рыбу, и сглатывает образовавшийся в горле ком, а Айхан сохраняет совершенно невинное выражение лица. В голове щелкает, что безнаказанно так поступать нельзя. Вот так нагло и спокойно нарываться на секс, испытывать и без того дрожащее терпение. Дугар хватает его ногу за узкую щиколотку. - Я не совсем понял, - строго говорит он, всматриваясь в глаза Айхана, настрой которого тут же сникает. - Тогда, получается, и я не совсем понял, - виновато говорит он и выдергивает ногу, чтобы поставить ее на место, - Я просто подумал, что ты… - Не говори, - обрывает его Дугар, - Извини, пожалуйста, что потратил твое время, - говорит Ангарский, уставившись в пол, - Это было пари, и ты все правильно понял, но я так не хочу. Вернее, я не могу, все довольно сложно и… Айхан кладет свою руку поверх его. - Можем просто погулять. Они и правда гуляют: Туймаада все время что-то рассказывает. К своему удивлению, Дугар находит его интересным собеседником, а голос успокаивающим. Потихоньку монолог превращается в диалог. А ведь правда не такой уж Якутск и страшный, даже милый, наверное. - Ты меня боишься, да? - вдруг спрашивает Айхан, сверкая своими большими глазами. - Уже не знаю, - задумчиво отвечает Дугар, - А у тебя правда нет с собой ножа? Туймаада удивленно округляет глаза и смеется так чисто, искренне и светло, хватаясь за живот. Ангарского поневоле тоже пробивает на смешок. - А зачем мне нож? - вдоволь насмеявшись, спрашивает Айхан. Дугар столько раз отвечал себе на вопрос, но сейчас слова где-то потерялись. Он наклоняется, чтобы поправить Туймааде шарф, который, отклячившись, открыл кусочек голой светлой шеи. - Я тебя вообще по-другому представлял, - тихо говорит Айхан, засматриваясь на сильные руки, старательно кутающие его шею, и кладет прохладную руку на покрасневшую от мороза щеку. Дугар поднимает на него янтарные глаза, оторвавшись от дела, и все понимает. Притягивает Айхана ближе, чтобы поцеловать. Ничего страшного не происходит. Только оказывается очень горячо и приятно ощущать губы Айхана на своих губах, и ласковые, но требовательные руки на своих щеках. Кажется, Дугар нашел в Айхане нечто гораздо большее, чем страх.