Моргайте чаще

Нил ненавидит Нью-Йорк. Особенно в период промозглой, грязной поздней осени. Серое небо и такого же оттенка стекляшки высоток. Ебаный муравейник, постные мины горожан и отталкивающие недовольные лица. Именно осенью Нил мысленно прокручивает в голове все цитаты знаменитых ненавистников цивилизации и человечества в целом. Приступы социофобии особенно сильно долбят по бошке в центре Манхэттена. Острые локти, сигналы проезжающих машин и навязчивое выклянчивание милостыни возле спусков в метро. Да у этих слепых бабулек и мелких оборванцев состояние побольше, чем у него будет. Нил ненавидит их всех. Чёрный внедорожник с матовым покрытием припаркован возле его хиленькой многоэтажки на окраине Бруклина. Выглядит как селебрити, в приступе благотворительности забредшая в центр помощи бездомным. Нелепо и хочется заржать. Этой помпезности, однако, не хватает, чтобы хоть на пару делений поднять отметку на шкале его настроения. В салон Нил проскальзывает с той же недовольной миной. — Побыстрее к сути, у меня всего неделя до предзащиты диплома, который даже не начат. Мужчина в чёрно-белом костюме-тройке на это лишь ухмыляется. — Всё ещё пытаешься казаться нормальным? Дейв (или Джейкоб?) как одна из тех ненавистных маминых подружек, считающая, что она знает детей его возраста вдоль и поперёк и выдающая всё более неуместные пародии на шутки. Но приходится терпеть, ведь маминым подружкам хамить, как минимум, не комильфо. Может поэтому Нил до сих пор принципиально не может запомнить его имя? Да и откуда ему знать? У его матери не было друзей. Но хочется иногда почувствовать себя главным героем совершенно нормальной, обыденной жизни. С раздражающими родительскими друзьями, побегами ночью из дома и переживаниями из-за заваленного школьного теста. «Ты просто мусор, Натаниэль. Мерзкое отродье, да как ты можешь быть моим сыном?» О какой нормальности речь? Даже мать, такая же «девиантка», защищающая его от отца первые семь лет жизни, в конечном итоге не выдерживает и сбегает. Ну конечно, ведь её сыночка не вписывается. Его нельзя отнести к простым смертным, но и для общества «ненормальных» он не подходит. Если бы Натаниэль в семь лет понимал, что его мамочка просто ссыкуха, трясущаяся над своей драгоценной жизнью, ему было бы куда проще существовать. Без ненависти к себе и своим способностям. — Может хотя бы скажешь, что за херня случилась на этот раз? Джейкоб (или Дейв) загадочно ухмыляется и молчит. Нил ненавидит. *** Штаб квартира Особого отдела ФБР по работе с девиантными сущностями — олицетворение всего того, что так не любит Нил в мегаполисах. Кипельно-белые стены, панорамные окна в пол, открывающие вид на город и куча проводов, покрывающих почти всё свободное пространство. Смотрели фильмы от «Марвел»? Нил нет, но примерно так представляет себе убежище Тони Старка. Можно ещё раз тыкнуть носом в то, что они здесь самые современные, продвинутые, навороченные и просто ахуительные? Ему, блять, антикомфортно. Ну давайте, ещё раз подтвердите тот факт, что у вас повсюду глаза, уши, камеры слежения, жучки, покажите, как тщательно вы контролируете чужие жизни. В помещении обманчиво тихо, учитывая, как много оно сейчас вмещает сотрудников. Их «ударную группу» из семи человек, директора, зама и пару наёмников из охраны. Нил насильно заставляет себя отключиться от посторонних мыслей и напускает на лицо вежливо-заинтересованную маску. Жан, зам директора отдела, увидев его, моментально подрывается с места, привлекая к себе внимание всех присутствующих. — Какие люди, Нил. Я был уверен, что ты снова пошлёшь Джейсона нахуй, и придётся лично заниматься твоей доставкой. Всё-таки Джейсон. — Надо было послать. Я, если ты помнишь, в законном отпуске. — Забавно слышать, как ты на полном серьёзе употребляешься в своей речи слово «законный». Жан ухмыляется, предположительно считая, что тыкать его носом в собственную преступную деятельность очень уморительно. А Нила тошнит. Стеклянные глаза отца, липкие алые пятна, растекающиеся по полу и рукам, хрипящие крики Лолы. Кровь повсюду: на стенах, полу, потолке, на бездыханном теле, на рубашке, на лице отца. Стеклянные глаза, в которых больше не отразится ни единой эмоции. Жана там не было, он не может осознавать, что дёргает сейчас за ниточки его триггеров. Но Моро, вероятно, читал отчёт по тому происшествию. Считает ли он его хладнокровным убийцей? Ненормальным с поехавшей крышей? А что думает директор Ки, который вломился тогда к ним в подвал вместе с отрядом ФБРовцев? Нила не поджарили на электрическом стуле только из-за него. Он проникся его мотивами или тоже воспринимает как маньяка-психопата и просто использует в своих целях? — Ты не один здесь остался без коктейлей, джакузи и ленивого просмотра сериалов, малыш. Меня тоже выдернули с курорта. Эллисон корчит недовольную гримасу в сторону Жана, выказывая молчаливую поддержку. Внимание смещается с его персоны, Нил искренне ей благодарен. Ему, в целом, нравится их группа, если не брать в расчёт начальство и Сета. Дэн и Мэтт помогали ему адаптироваться, когда он только начал сотрудничать с ФБР и получил эту работу. Коллективные посиделки за ланчем, пляжный волейбол и просмотр фильмов тогда оказались очень кстати. Эллисон очень удачно возвращала его в реальность своими подколами и стёбом. Рене была просто терпимой. Чересчур доброжелательной, что поначалу напрягало, но, в последствии, привычно терпимой. С Джереми Нил особенно сблизился, они проводили вместе всё свободное время, и тот помогал ему по минимуму социализироваться, объясняя, что такое видеоигры и зачем людям нужен диплом об образовании. Даже Сет и Жан, со временем, стали раздражать чуть меньше. Нил ненавидит свою работу, но это, всё же, лучший вариант для такого, как он. Если бы не сотрудничество с ФБР, он бы гнил где-нибудь в одиночной камере. Хорошо, если не в лаборатории. С особо опасными «девиантами», не расположенными к взаимовыгодному диалогу не церемонятся. О лабораториях Нил только слышал, но проверять слухи об их существовании не очень хочется. Обычно для операции, даже с особо опасными преступниками, хватает парочки ненормальных. Но, учитывая, что они понадобились директору всей весёлой компанией, миссия подразумевает под собой что-то за гранью досягаемости. Что-то, чего они никогда не делали? Директор выжидательно обводит всех взглядом. Ни на ком не заостряет внимание, но, по ощущениям, сканирует каждого. Нил не понимает, чего они ждут, пока двери в штаб с грохотом не открываются. Все взгляды тут же устремляются на вошедшего. Нил видит недовольство на лицах коллег, видит неприязнь, этого человека явно тут не жалуют. Парень невысокого роста, на вскидку, даже ниже самого Нила, с взъерошенными светлыми волосами и внимательным, будто прожигающим насквозь, взглядом. — Ты опоздал. Реплика вызывает лишь глумливую усмешку. — Как будто вы не специально сообщили мне о начале вашего своеобразного заседания за полчаса до назначенного времени. Даже на максимально допустимой скорости добраться из одного конца города до другого всего за тридцать минут достаточно проблематично, не думаете, директор? Ки никак не комментирует реплику. Он вообще больше не удостаивает своим вниманием вошедшего парня. Кивком головы показывает Жану, что они могут начинать. Все внимание сосредотачивается на плазменном экране. Моро выводит на него какие-то схемы, таблицы, Нил не до конца разбирается во всех тонкостях. Директор начинает объяснять им суть операции. — Если кратко, то несколько «девиантов» основали группировку одарённых. Сейчас они скрываются от правительства, и ни во что не ставят букву закона. Несколько грабежей, вооружённые нападения на гражданских при загадочных обстоятельствах. У нас слишком мало информации по ним, мы не знаем, на что они способны, численность и месторасположение. В этом и будет состоять суть вашего задания. У нас есть лишь пара имён, вероятно, фейковых. От вас требуется перетрясти весь город, найти этих сволочей, узнать о них как можно больше. После чего мы сформируем группу захвата и поймаем всех до единого. Уайлдс, Бойд, Уокер — в офисе, Гордон, Рейнольдс, Нокс и Джостен — в поле. Работаем по тем же локациям, что и в деле со «змеями» полгода назад, надеюсь напоминать не нужно. Ки снова обводит всех внимательным взглядом. У Нила от него нервные мурашки по коже. Да у него, в принципе, от всех этих заданий коленки дрожат. Повезло, что он сидит. То есть, им неизвестно, на что способны их противники, насколько они информированы о проекте одарённых ФБР, какие преследуют цели, и сколько их вообще. На что надеется директор? Что Нил залезет в головы парочке бездомных на вокзалах и метро и найдёт там ответы на вопросы? Иногда ему кажется, что жить с отцом было не так невыносимо. Какой был смысл менять один геморрой на другой? — Мне не совсем понятно, директор, за каким хером вам понадобился я? Нил успевает забыть о внезапном пополнении в их дружном коллективе. Всё это время парень рассматривал графики и таблицы Жана со скептическим видом и только сейчас решил напомнить о своём присутствии. В голове десятки вопросов. Начиная от «кто это вообще?», заканчивая «почему все косятся на него как на кусок сгнившего мусора?». На вид ему лет двадцать пять. Но здесь Нил может ошибаться, футболка с кричащим «suck my dick» больше подходит для бунтующего против правил старшеклассника. Для школьников правда нехарактерны торчащие из-под джинсовой ткани дула пистолетов. Вряд ли в столь юном возрасте можно получить разрешение на ношение оружия. Это же пневматика? Да даже пневматику запрещено проносить с собой в штаб. — Ты и сам прекрасно понимаешь, зачем ты здесь, Эндрю. Мне нужна информация, больше ничего. — Вы знаете условия, директор. — И они ни разу не были нарушены. Эндрю кивает каким-то своим мыслям и ещё раз проходится глазами по экрану. — Я слышал о них, и, на мой взгляд, ФБР просто зря тратит своё время. Думаю, вы и сами понимаете, что гнаться за «воронами» и ловить их бесполезно. У меня много вопросов, но я задам их чуть позже и наедине, если вы не против. У Нила тоже много вопросов. И первый это «какого хера?». Он чувствует себя школьником, который не въезжает в развернувшуюся посреди урока дискуссию между преподом и главным ботаником. Судя по недовольно недоумённым лицам, не въезжает не он один. Эндрю продолжает: — Я отвечу согласием на ваше предложение, но мне снова нужен будет напарник. Слева от Нила напрягается Джереми, кидая на директора недовольный взгляд. Тот лишь выжидательно приподнимает бровь, будто ожидая продолжения реплики. Такое чувство, будто Нил упускает что-то важное. Будто директор и этот Эндрю параллельно ведут мысленный диалог, который проясняет детали. Его агрессивно настроенные коллеги, явно, в курсе некоторых подробностей касательно их взаимоотношений. Но Нил работает на ФБР уже несколько лет, он бы не пропустил такую яркую фигуру, как Эндрю. Он ненавидит это чувство. Ненавидит быть самым непросвещенным в комнате. — Я буду работать с ним. Кивком указывает в сторону Нила. Слышен раздражённый выдох со стороны Джереми. Директор ощутимо напрягается, Эндрю будто не замечает этого, или делает вид, что не замечает. После минутного тяжёлого молчания уточняет: — Он единственный здесь, кто не смотрит на меня так, будто готов придушить собственными руками. В командной работе важен комфорт, разве не так, директор? Ки реплика явно не убеждает, но он за секунду расслабляется. Нилу кажется, что слишком наигранно. Зачем он вообще позвал того, кому не доверяет ни на йоту. Ситуация настолько плачевна? И что вообще умеет такого Эндрю, чего не в силах сделать вся их группа? — Если Нил согласен. Он чувствует болезненный щипок в бедро. Джереми. Видит нахмуренные брови Дэн и Мэтта и приоткрытый в готовом сорваться возмущении рот Эллисон. А ещё чувствует на себе прожигающий взгляд Эндрю и директора. К чёрту, если они не собираются вскрывать сейчас все карты, Нил сделает это сам. Он ненавидит чувствовать себя тем самым отстающим двоечником, который не догоняет. — Я не против. Эндрю победно ухмыляется и тянет руку, требуя дать ему телефон. Нил заторможенно снимает блокировку и передаёт устройство. Миньярд не глядя на него набирает номер и делает себе упущенный. Ухмыляется. — Я подожду вас в холле, директор. Всем прекрасного дня. Нил не успевает обсудить с ним план их дальнейших действий. Да он даже представиться нормально не успевает, фигура Эндрю моментально пропадает из поля его зрения, а вскоре и из помещения. На что он вообще подписался? — Я вышлю вам на почту личные инструкции, всё как обычно, увидимся через неделю. С этими словами Ки тоже покидает помещение, обескураживая Нила ещё сильнее. Как только дверь за директором закрывается, на него обрушивается град недовольства. Джереми не сдерживается и выглядит теперь по-настоящему разъярённым. Да и в целом, атмосферу в комнате сложно назвать позитивной и располагающей. Иногда Нил забывает, что его коллеги — настоящие монстры в человеческом обличии. Как и он сам, в принципе. Просто так в подобное место никто не попадает. — Ты вообще понимаешь, с кем ты связался? Спокойная жизнь надоела? — Кто бы говорил, Нокс, сам таскался за ним хвостиком буквально год назад. — Не по своей воле. Эллисон насмешливо выгибает бровь. — Да ну? Нила зарождающаяся перепалка мало интересует. Эллисон с Джереми недолюбливают друг друга, сколько он их помнит. Это может вылиться в натуральный словесный понос. — Может меня кто-то просветит уже, что с ним не так? Вас тоже сложно назвать ангелочками, чем он заслуживает особой реакции? Эллисон корчит ту самую мину, которую обычно цепляет на себя директор, перед тем как озвучить нюансы очередной заебистой миссии. Чем инстинктивно вызывает у Нила нехорошее предчувствие. Рейнольдс облокачивается бедром о столешницу и вперивается в Джереми насмешливым взглядом. Наигранно задумчиво накручивает локон на наманикюренный указательный палец. И певуче вытягивает, будто нехотя: — Эндрю Миньярд, местная легенда. Про него ходит дохуя слухов, одни хуже других. Кто-то говорит, что у него отвратительная способность залезать в чужие головы и поджаривать мозги изнутри. Иногда рассказывают такие мерзкие подробности, что хочется проблеваться. Хотя, самая убедительная версия, которой придерживается большинство, это то, что он просто конченный отморозок без способностей вообще. Вроде как занимает должность в полиции, имеет личных ищеек и информаторов по всему городу, а ещё контролирует оборот запрещённых веществ и оружия, прикрываясь значком. И всё это с подачки нашего обожаемого руководства, которое его крышует и позволяет делать всё, что заблагорассудится. Пока он приносит пользу «обществу», оказывая содействие в поимке преступников. Но его даже директор не любит, обращаясь только когда совсем уж припрёт. А ещё, в прошлом году, он положил глаз на нашу принцессу Джереми и потащил его с собой на задание. Нокс сначала таскался за ним с кофе и пирожными, смотрел влюблённым тоскливым взглядом, а после стриггернул какой-то незначительной фразой и остался валяться в подворотне с покорёженной черепушкой. Хозяин избавился от пёсика как только он надоел, верно, Джереми? — Нахуй пошла. Эллисон в ответ скалится, ослепляя своими белоснежными винирами, и тычет в сторону Нокса средний палец с неоново-розовым стилетом. Тот выбирает тактику игнорирования и захлопывает крышку серебристого ноутбука, начиная собираться. Лисы, как по команде, отмирают, теряя к ним всякий интерес. Тишину помещения разрезает скрип ножек стульев и шорох верхней одежды. Дэн лениво потягивается и кидает на Нила обеспокоенный взгляд: — Я бы не отбрасывала версию с контролем сознания. Джереми не помнит, как и из-за чего именно Миньярд пробил ему башку. Может, он правда умеет залезать в чужие головы? Эллисон закатывает глаза и всем своим видом демонстрирует, как утомила её эта тема. Как будто сама не разразилась целой тирадой пару минут назад. — Если бы он правда умел что-то подобное, думаешь Ки оставил бы его в живых? При первой же возможности сдал бы в лабораторию на опыты или посадил на электрический стул. Эти твари, контролирующие сознание, слишком опасны, чтобы позволять им свободно жить среди людей. ФБР даже ради собственной выгоды не стали бы так рисковать, они же неуправляемы. А Нокс просто неплохо так приложился башкой. Джереми снова удостаивается насмешливо взгляда, но успешно его игнорирует. «Эти твари слишком опасны». Что бы сказала Эллисон, если бы узнала? Голова вмиг пустеет, все мысли будто ускользают и сфокусироваться на чём-то нейтральном нереально. Нил не слышит, что отвечает Дэн. Кажется, в дискуссию встревает Мэтт, это тоже остаётся каким-то фоновым шумом. «Эти твари опасны, чтобы позволять им свободно жить». Что-то похожее говорил и его отец. Но Эллисон же точно такая же. Она тоже «девиантная», тоже «ненормальная». Нил не знает, какая у неё особенность и что она умеет, но они же похожи. Для его отца Эллисон была бы точно такой же неправильной, как и сам Нил. «Эти твари слишком опасны». Он когда-нибудь услышит что-то другое? *** Известно, что частота моргания человека составляет 15-20 раз в минуту. При желании можно не моргать 57 минут и 24 секунды. По крайней мере, такого результата достиг китайский моряк, попавший в книгу рекордов Гиннесса. Но, всё-таки, рекорд лучше не повторять, моргание полезно для глаз, оно помогает справиться с сухостью слизистой и, в целом, защищает от внешних раздражителей. А ещё моргание позволяет избавиться от чужого влияния на мозг, вы, как будто, смаргиваете это наваждение и продолжаете спокойно заниматься своими делами, даже не задерживая в голове факт того, что на вас кто-то воздействовал всего мгновение назад. По крайней мере, так думает Нил работают его способности. Он не знает точно, забывают ли люди, что происходило с ними в этот короткий промежуток, но подозревает, что помнят, но срабатывает некий защитный механизм, и жертва не придаёт никакого значения произошедшему. Как же он хочет хоть раз попасть под собственное воздействие, но практическим путём проверено, что зеркала здесь не помощники. Картинка конечно была забавной, Нил Джостен, десять лет, стоит перед зеркалом с серьёзным выражением лица и командным тоном чётко выговаривает, смотря прямо себе в глаза: «съешь этот блевотный сельдерей». Слава богу, свидетелей у этой сцены не было, иначе пришлось бы их устранять в срочном порядке. Нила раздражает даже не тот факт, что в изучении своих возможностей он не продвигается ни на йоту с тех пор как начинает работать на Ки. Главным фактором, выводящим из себя, скорее является сверхсекретность, с которой ему приходится считаться. Он понятия не имеет, что такого необычного могут его коллеги и могут ли вообще. Не знает, какое количество сотрудников наделено «сверхвозможностями», даже примерно. Не в курсе, умеет ли что-то директор или тот же Жан. Да может у Джереми такие же способности как у него, и он бы мог давно более полноценно изучить их силу и воздействие, но нет. В его работе сложнее всего даже не выполнять ублюдские приказы, а соблюдать все наложенные запреты. Им не разрешается раскрывать друг другу суть их навыков, все указания к работе они получают лично от директора или Жана. ФБР боятся заговора? Жизни «девиантов» в современном мире взяты на особый контроль, им не разрешается использовать свои способности в повседневности, они обязаны становиться на учёт как только проявляются первые признаки «ненормальности». Нарушивших правила ждёт суровое наказание, повезёт если просто смертная казнь. Нил наслушался историй про правительственные лаборатории, где подобных ему разбирают, буквально, на атомы. А ещё в «девиантов» можно стрелять на поражение как сотрудникам специальных служб, так и честным гражданам с разрешением на оружие. И ни разу суд не назначал за подобное никому наказание. «Убийство в приступе аффекта», «было признано самозащитой». Нил до сих пор помнит случай, когда в переполненном вагоне метро пырнули ножом одарённого со способностью повышать громкость голоса. Оправдательный приговор гласил, что убийца «в приступе ужаса защищал себя от выходящей за рамки человеческого понимания аномалии». Оправдательный, блять, приговор. То есть, Нила может пристрелить буквально любой желающий, никто даже слова против не скажет. Скорее поблагодарят и вручат медаль за отвагу. Ведь «девианты» со способностью контролировать чужое сознание считаются особо опасными. Ведь Нил может залезть в любую голову и внушить всё, что пожелает. Какого было бы людям, придумавшим эти законы, жить с мишенью на спине? Душить в себе свои возможности, чтобы никто не заподозрил, что ты «другой». Считаться недостойным жизни просто потому что родился не таким, как остальные. Нил готов пожать руку существу, которое зовётся Богом и вершит чужие судьбы. Такое отвратительное чувство юмора, правда, восхищает. Родиться в семье чокнутого маньяка, ещё и с самой презираемой и мерзкой способностью, он словил настоящий джекпот. Если бы Нил сбежал тогда вместе с матерью, то не находился бы сейчас под бдительным контролем ФБР. Он мог бы построить себе идеальную жизнь, влияя на окружающих людей, но его мать ебаная ссыкуха. Интересно, она всё ещё жива? Известно, что частота моргания составляет 15-20 раз в минуту. Моргайте почаще, вдруг в вашей голове вы сейчас не одни. *** Эндрю Миньярд странный. У Нила вообще впервые такое, что он не может определить вектор своего отношения к человеку. Обычно, даже если он находится с кем-то в нейтралитете, вектор всё равно перевешивает либо в положительную сторону, либо в отрицательную, хоть на дюйм. Но с Эндрю, определённо, что-то не так. Он не высказывает свои мысли вслух, не показывает никаких эмоций, только полное равнодушие. Хочется покопаться в его голове. Ощущение, что она абсолютно пуста, но это явная обманка. У таких как Эндрю Миньярд обычно самые интересные мысли. Нил готов поклясться, что если применит к нему способности, реакция, как минимум, будет отличаться от того, что он видит обычно. Но пока решает не рисковать и опыты не ставить. Он ему не доверяет. Эндрю не озвучивает ему план действий, просто скидывает смс с адресами и временем. Разные точки в противоположных концах города, без какого-либо графика. С Нилом будто ведут какую-то игру, и в правила он вообще не въезжает. Ему кажется, что над ним просто смеются, хотят вывести из себя, открыто провоцируют. И он в ответ так же ничего не спрашивает, не лезет под руку и всё недовольство оставляет невысказанным. Это блядская проверка на выдержку? У Нила миллиард вопросов, но он отдаёт предпочтение наблюдению. Всё равно, такие как Миньярд никогда и ничего не говорят прямо. Таким людям нравится заставлять окружающих теряться в догадках и чувствовать себя интеллектуально ограниченными. Нил не доставит ему подобного удовольствия, он будет просто смотреть. Эндрю покупает себе бамбл и вальяжной походкой прогуливается по улицам Манхэттена. Фотографирует голубей, а затем так же спокойно и неспешно отдаёт стаканчик Нилу подержать, пока сам маниакально выбивает показания у очередной, так называемой, пешки. После тщательно вытирает руки влажными салфетками, благодарит, забирает стаканчик и либо с кем-то созванивается, либо продолжает молча петлять по одному ему известным маршрутам города, принимая очень озабоченный вид. Нил не знает, зачем этот человек каждый раз выдёргивает его на свои вылазки, если он, по сути, выполняет роль ебаного подстаканника, но вопросы всё ещё принципиально не задаёт. На него просто посмотрят как на идиота. А ещё Нил уверен, что Эндрю одарённый. Плевать, что там убедительно ему втирала Эллисон. Его ещё никогда так сильно не мучило любопытство, он старается подмечать все странности, чтобы хотя бы примерно понять, что умеет его вынужденный спутник. Но то ли странностей слишком много, то ли мозг самого Нила слишком перегружен постоянно поступающей в него информацией, разгадка от него так же далека как Токио от Нью-Йорка. Всю последнюю неделю Нил находится в какой-то туманной прострации, куда-то ходит, что-то говорит, испытывает какие-то противоречивые эмоции. Эндрю всегда находится рядом, и хоть нет абсолютного понимания, чем они занимаются ежедневно и какую именно работу выполняют, Нил чувствует, что всё идёт в верном направлении. — Что ты пишешь в отчётах для Ки? Эндрю стоит в тени металлического козырька над курилкой для персонала какой-то кафешки. Подходит к концу уже вторая неделя избиений рандомных людей и ничегонеделания персонально Нила. Он всё ещё бегает следом и носит нескончаемые стаканчики с кофе. — Хочешь узнать, что конкретно я сливаю про тебя фбровцам? Ты же сам настоял на том, что тебе нужна ручная псинка из нашей группы, теперь нервничаешь? Эндрю сверлит его долгим, пристальным взглядом, который Нил принципиально выдерживает. Обычно он старается не пялиться на людей так открыто, особенно избегает прямого контакта глаз. Привычка ещё с детства, когда он с трудом контролировал вторжение в чужие головы. Проще было просто не смотреть. В глаза Жану и Ки Нил не смотрит намеренно, сбрасывая с себя сразу все подозрения. Они в курсе его возможностей и проще не давать повода. Но в глаза Эндрю смотреть неожиданно легко, даже сложно оторваться. Он не помнит и не вглядывается в цвета глаз окружающих, но уверен, что у Миньярда он необычный. Золотистый, с кофейным отливом ближе к зрачку. — Мне плевать на ФБР, я хочу знать, понимаешь ли ты, что мы делаем и зачем и как вообще всё это воспринимаешь. У Эндрю тон опять настолько ровный и безэмоциональный, что хочется его ударить. Услышать возмущённые крики, болезненные стоны и сбившееся дыхание. Хоть что-то не такое каменное и безжизненное. — Мне нечего писать Ки, ты же не посвящаешь меня в суть наших похождений. — Ты не задаёшь вопросы, я думал, что читаешь мысли и видишь меня насквозь. Эндрю ухмыляется и всё ещё не отводит взгляд. А Нил внутренне содрогается. Он же не может знать? Да никто не может знать, кроме единичных сотрудников спецотдела ФБР. Нил — их тайное оружие массового поражения, их козырь и гарантия контроля ситуации. Его в живых оставили только из-за этого. Эндрю не может знать, но тогда какого хера? Нил сжимает левую руку в кулак с такой силой, что на коже останутся чёткие следы от ногтей. Боль немного отрезвляет и помогает голосу не дрожать. — Если у меня карт-бланш на вопросы, то сначала скажи, зачем тебе вообще «напарник», и почему именно я? Нила начинает раздражать их длительный зрительный контакт. Может с непривычки, но ощущение, будто его читают по глазам насквозь. Интересно, что-то похожее чувствуют все его жертвы, которым он залезает в головы? Хочется отвести взгляд, посмотреть куда угодно, но он не может. — Сыграем в правду? Я честно отвечаю на твой вопрос, ты честно отвечаешь на мой, но это останется только между нами и не попадёт в отчёты. Идёт? Нил заторможенно кивает, будто под гипнозом. — Мне нахуй не сдался напарник, как и это задание в целом. Но на его выполнение у меня свои причины, а тебя я взял с собой из интереса. Эндрю не похож на человека, который интересуется хоть чем-то. Тем более кем-то. Нил уже хочет переспросить, вкладывая в интонацию максимально возможный скепсис, когда реплика дополняется. — Я давно сотрудничаю с вашим директором, но тебя не видел ни разу. Ты явно не его новенькая игрушка, тебя знает вся шайка девиантных и знает хорошо, судя по их поведению. То есть, Ки просто не выставляет твою фигуру напоказ, может осознанно не задействовал в заданиях, к которым привлекал меня. Ты настолько ценен? Или тебя прячут и намеренно отводят всё внимание? Или может в тебе нет ничего особенного, поэтому в твоих услугах чаще всего не нуждаются? У Нила кружится голова от такого количества слов от обычно молчаливого Эндрю. Приятные эмоции из-за ассоциаций со словом «заинтересовал» смываются моментально. Он вспоминает всё, что рассказывала Эллисон, и становится жутковато. Ему следовало отказаться от предложения Эндрю изначально, теперь он ощущает себя будто под микроскопом, а соскакивать уже поздно. Под него уже будто начали копать. Нил душит на корню зарождающуюся панику. Эндрю ничего не узнает, это просто невозможно, в курсе правды лишь единицы. — Но я склоняюсь к варианту, что в тебе, что-то не так. В базах нет никаких данных на имя «Нил Джостен», только датированные последними пятью годами. Ты же не мог появиться из воздуха? И имя из прихоти поменять тоже не мог, сведений о ранее выданных личных документах тоже нет. Значит личность сменили с одобрения или указки свыше от хозяев. Так откуда ты взялся, Нил? Почему тебя прятали всё это время? У Нила кружится голова, то ли из-за жары, то ли из-за зарождающейся панической атаки. Вдох. Со стороны заметно, как сильно дрожат его руки? Эндрю, должно быть, очень наблюдательный. Выдох. А ещё стоит поподробнее расспросить о нём Эллисон. Да ему изначально стоило нарыть хоть какую-то информацию о человеке, с которым он работает. Не зря же его не любят и опасаются. Вдох. — Это твой вопрос? — Размышления вслух, не более. Эндрю снова выглядит незаинтересованным, тушит сигарету о почерневший край урны и выходит из-под спасительной тени в сторону оживлённой улицы. На Нила опять не обращают внимания. Его отпускает моментально, но теперь расслабиться сложно. Он убедился, что равнодушие — лишь искусно подобранная маска, Эндрю не плевать. Становится понятна и причина, по которой директор с ним сотрудничает и почему именно он «информатор» ФБР. Никто никогда не заподозрит, что в голове такого апатичного человека каждую секунду возникают новые мыслительные цепочки. Что он заинтересован в информации и умеет её добывать. — Двигайся живее, Джостен, нам нужно сегодня закончить по этому ограблению, желательно до вечера. Да что, блять, не так с этим Эндрю Миньярдом. *** Тихое жужжание системных блоков, которыми напичкана комната кажется таким знакомым, что внимание на нём даже не заостряется. Хотя раньше этот шум вызывал раздражение. Им с Эндрю приходится всю ночь провести за бумагами в какой-то круглосуточной забегаловке. Сводить все добытые сведения в единую таблицу для отчёта. Узнать удаётся, оказывается, не так много. Но это уже гораздо лучше проясняет картинку, чем те жалкие крохи информации, которыми они обладали пару недель назад, на старте. К утренней внезапно назначенной планерке у них уже имеется, какое-никакое, представление о «воронах». Директор не удостаивает их своим личным присутствием, приходится терпеть раздражающую рожу его «правой руки». Да и отчёт у них выходит какой-то странный. С них ничего не спрашивают, не выпытывают результаты, только пичкая новыми задачами. Начальству вообще не интересно, чем они занимались все эти две недели? Жан, который за все сорок минут их пребывания здесь не делает ни одной паузы, даже для обратной связи, резко замолкает и теперь пилит внимательным взглядом. — Нил, всё нормально? Обращается вроде к нему, но не сводит глаз с Эндрю. Нил кивает. После чего быстро поправляется, понимая, что на него не смотрят. Сиплым после длительного молчания голосом выражает согласие. Эндрю ухмыляется чему-то одному ему известному, чем выводит Моро на ещё больший негатив в свою сторону, однако тот молчит. Профессионализм, как иначе. — Уверен? Всё ещё смотрит на Миньярда, подозрительно сужая глаза. — Всё нормально, Жан, я просто не выспался. Нил любит развлекать себя во время собраний, представляя, какими способностями обладают его коллеги, исходя из их конкретных действий, слов и эмоций в данный момент. Жану сейчас бы очень подошло метать глазами молнии. — Ты же не думаешь, что они добровольно сольют выгодных поставщиков, да ещё и доказательства предоставят? Вопрос звучит неуверенно, Эндрю как будто не знает, как реагировать на полученную информацию и не понимает, чего от него добиваются. Видеть его даже немного растерянным непривычно. Нил залипает и думает, что Эндрю подошла бы его собственная способность. Идеальное умение для информатора. Брать полную власть над любым, кто посмотрит тебе в глаза, пусть и на короткий промежуток времени, но полностью контролировать действия и слова человека. Эндрю бы определённо подошло, с его умением убеждать и нелюбовью пачкать собственные руки смотрелось бы даже естественно. Нил был бы не против испытать действие этой силы на себе, власть опьяняет, а её отсутствие даже над собственным телом, наверно, завораживает. Откуда он знает, что Эндрю не любит пачкать руки, если за все их вылазки именно это он и делает, пока Нил стоит рядом? Стоит задуматься, но, пожалуй, не сейчас. Сейчас на повестке дня «вороны». Как они себя называют. «Изгнанные из общества, но свободные». Будь Нил обычным обывателем, скрывающим от властей свою «ненормальность», он бы купился и тоже присоединился. То, что нужно обычным гражданам-девиантам. Слабым и никем не защищённым. На это и расчёт. За каких-то пару недель им удаётся выяснить мотивы и предполагаемых организаторов. У них даже есть пара имён. История звучит как трагичная сказка или сюжет для нового аниме. Рико Морияма, организатор новой оппозиционной группировки всю жизнь подвергается гонениям из-за своих способностей. И решает, что он такой же человек, что тоже заслуживает права свободно жить в современном мире. Создаёт тайную организацию, призывающую всех одарённых бороться за свои права. Но вот методы, которыми они решают отвоёвывать свою, так называемую «свободу» не вписываются ни в один сюжет со счастливым концом. Нападение на медийных персон, которые открыто опасаются девиантов. Чтобы что-то доказать или выразить силу? Ограбление банков, дабы были средства на финансирование всё разрастающейся организации. А чем заслужили смерть рядовые сотрудники полиции, защищающие людей от нападений потерявших над собой контроль одарённых? Нил готов поставить всю свою зарплату на то, что воронята не продержатся и пары месяцев. Слишком мала численность одарённых, даже если к ним присоединятся все существующие. Боязнь правительства потерять власть и страх простых граждан лишиться жизней перевесят, в любом случае. Равные права для всех? Подорвите ещё парочку зданий, это же убедит простых смертных вас поддержать. Нил прекрасно понимает мотивы Рико, судьбы большинства девиантов не отличаются радужностью. Но даже так, он не испытывает к нему ни малейшей жалости. Им не повезло родиться особенными, но это не вина окружающих людей. — Не мне вас учить, как выбивать из людей информацию. Ну конечно. Об ухмылку Жана можно порезаться. *** — У меня ощущение, что тебя подменили. Джереми сидит на барной стойке в одних голубых шортах чуть выше колена. Отросшие завивающиеся пряди собраны в неряшливый пучок. В руках кружка с уже остывшим какао. Кидает на него обеспокоенные взгляды, но не давит и не наседает. Может ли Нил считать его своим лучшим другом? Если бы они были нормальными, он бы ответил утвердительно. Если бы они были нормальными, он бы звонил Джереми, чтобы пригласить всю ночь смотреть сериалы или играть в приставку. Не из-за очередной панической атаки, не потому что не может опять уснуть в одиночестве. Если бы они были нормальными, то ходили бы вместе на пары, а не на очередные слёты Особого отдела в штабе ФБР. Ездили бы вместе на каникулах куда-нибудь на пляж, а не в больницы друг к другу после особенно тяжёлых ранений. Если бы они были нормальными, Нил бы смело назвал их лучшими друзьями. Но можно ли назвать их друзьями сейчас, учитывая, что они просто вытягивают друг друга из пропасти. Им запрещается делиться даже самым сокровенным, сутью их способностей. Нил не может рассказать близкому человеку, почему тот каждый раз застаёт его в рыданиях, забившегося в угол ванной. Ему запрещено делиться с Джереми, как сильно ненавидит он это чувство опустошённости, когда влезает в головы людей по указке Ки. Он не уверен даже, что его поймут и не отшатнутся в ужасе. Но так хочется рассказать хоть кому-то. Однажды Нил становится случайным свидетелем того, как Джереми демонстрирует способность. Он тогда приехал в штаб по вызову директора, правда, на час раньше. Коридор был пуст, а дверь в кабинет Ки приоткрыта. Нил застал как раз тот момент, когда Ноксу подгоняли новую экипировку. Джереми заметил его сразу, в отличие от директора, который стоял спиной к двери. Джереми заметил его, но всё равно продемонстрировал как за секунду может становиться абсолютно невидимым. Нилу до сих пор стыдно от того факта, что тогда ему открыто выказали доверие. Нарушая все мыслимые правила и запреты. Нилу полностью открылись, а он тогда трусливо сбежал. Они не говорили о том инциденте. Вообще никогда. Но чувство стыда грызёт до сих пор. Нил так ничего и не рассказывает в ответ. Не говорит Джереми, что может в любой момент влезть ему в мозг и заставить сделать что угодно. И он даже не заподозрит неладное. Нил не хочет доказывать, что ни разу не использовал свою способность ни на ком из их команды. У него нет доказательств, и он бы на их месте сам в это не поверил. Нил доверяет Джереми, но не до конца. Можно ли тогда вообще назвать это доверием? Если бы только они были нормальными… В голове резко возникает образ Эндрю. Испытывает ли Нил к нему что-то положительное? Непонятно. Доверяет ли ему? Точно нет. Тогда почему в его присутствии так же спокойно, как в присутствии Джереми? Интересно, есть ли специальные психологи для одарённых или ему с определением эмоций может помочь и обычный? Джереми всё ещё сидит на стойке, уже без какао, и предлагает взять небольшой отпуск. Может быть, слетать во Флориду или съездить к его бабушке в Чикаго. Они в последнее время почти постоянно находятся вместе, не считая работу. Нил не понимает, почему с ним общается такой человек как Нокс. Джереми вообще не похож на девианта, он выбивается из всех представлений и шаблонов. Слишком светлый, добродушный, он не заслуживает всего этого дерьма. Даже его способность абсолютно безвредна, разве он не достоин нормальной спокойной жизни? Наивно, но Нил надеется, что Джереми всё ещё не травмирован. — У тебя точно всё в порядке? Нил бы рассказал ему, как раньше, какие-нибудь отвратительно-забавные случаи. Хотя бы какой кофе он сегодня пил и в каких закоулках города побывал. Но Нил, почему-то, не может. И причину тоже для себя определить не может, просто ничего конкретного в голову не лезет, он уже не помнит, что ел на обед и обедал ли вообще. — Бамбл в кофейне за углом неплохой, пробовал? Он уверен, что ни разу не был в той кофейне. *** — Так почему тебя все ненавидят? Эндрю заливисто смеётся, одаривая Нила умилительным взглядом. Так обычно родители смотрят на своих пятилетних детей, которые приносят из детсада рисунок с цветочком или спрашивают из чего сделаны облака и похожи ли по вкусу на сладкую вату. Эндрю смотрит прямо в глаза, а Нил не может перестать думать, сработает или нет. Он уже представляет как янтарные глаза затуманиваются, покрываются дымкой, тело становится вялым. От одной мысли, что Эндрю находится в его полной власти рассудок плывёт, а тело становится одной большой эрогенной зоной, прикоснись — рассыплется от перенапряжения. — Люди всегда ненавидят тех, кто ведёт себя не так как они, думает и живёт иначе. Тебе ли не знать. Эндрю сегодня до невозможного живой, Нил ни разу не видел, чтобы кто-то из нормальных настолько сиял, как он сейчас. Ему кажется, что он видит это каждый день и в то же время, что не видел Миньярда таким никогда. Его тянет и, в то же время, все органы чувств вопят об опасности. Нил теряется. Ощущение, что он закинулся чем-то запрещённым, обычная равнодушная маска за последний час ни разу не появляется на лице. Интересно, как ощущается мозг человека под кайфом? Если Нил влезет в его голову, его тоже накроет? Наверно, всё же надо поговорить с кем-то из коллег об Эндрю, репутация и отношение выстраиваются же не из воздуха. — Среди обычных людей стать изгоем как раз плюнуть, но это относится и к одарённым. Если будешь выбиваться из их идеальной картинки, то даже среди своих моментально станешь чужим. Как думаешь, Джостен, как они бы к тебе относились, если бы ты отказался хоть раз выполнять их поручения? Хоть раз бы не приехал на собрание, послал их с их заданиями куда подальше. А если бы усомнился в правильности своей работы? Если бы захотел жить нормально? Ты же и без меня знаешь, что бы они с тобой сделали. Но мы всё ещё не выяснили суть твоей способности. Возможно, она так ценна для ФБР, что тебя не убьют и даже не разберут на пробирки. Эндрю смотрит привычно серьёзно, но на дне янтарных глаз пляшут черти. Как будто он один в мире владеет важнейшей для человечества информацией. Как будто контролирует всё и одним щелчком пальцев способен менять чужие судьбы. Перед такими людьми у простых смертных обычно колени дрожат. — Ты когда-нибудь хотел изменить свою жизнь? Устроиться на нормальную работу, завести семью, поехать куда-нибудь за границу? В Рим или Токио? Как думаешь, ты заслуживаешь? И кто решил, что нет? Такие же люди, без способностей, но с властью. Эндрю, определённо, интересный. Они сидят на крыше какой-то высотки и пьют яблочный сидр. Нил уже не помнит, как они сюда попали, но это, наверно, и не важно. Они всё говорят и говорят, и это единственный человек, при разговоре с которым Нил не боится смотреть собеседнику в глаза. Эндрю как будто сам ищет зрительный контакт и погружает его взглядом в какой-то гипноз. Обычно собранный, но сегодня речь бессвязна и будто неконтролируема. Нил склоняется к версии с запрещёнными веществами всё больше, смотря на расширенные зрачки. Но ему даже нравится. Эндрю, наконец, вызывает не страх, а интерес, Нилу хочется так же взять и отпустить себя, потеряв контроль над словами и эмоциями. Снять все сросшиеся с лицом маски. — У тебя никогда не создавалось впечатления, что на протяжении всей жизни тебя жёстко ебут во все щели? Нилу смешно. — Постоянно. — И ты не хочешь это исправить? Нил всё ещё ему не доверяет. *** Они стоят втроём на парковке заброшенной больницы. Вернее, на ногах стоят вдвоём, третий еле как держится на коленях. Разбитая губа, опухшее лицо. Кажется сломана челюсть и носовая перегородка. Смотреть больно, но это не худшее, что видел Нил. Им разрешается доводить объект до какого угодно состояния, лишь бы он остался в живых, и некоторые воспринимают это разрешение буквально, избивая до такой степени, что жертвы, скорее, предпочли бы смерть. Так что мужчине со сломанной челюстью, можно сказать, повезло. Нил не кровожаден, хоть и смотрит на подобные картины с холодным спокойствием. Его работа заключается, по большей части, в телепортации особо опасных за решётку, а это он умело проворачивает и без насилия. Достаточно просто посмотреть в глаза. И даже самые опасные преступники складывают оружие и смиренно поднимают руки. Та же Эллисон, наоборот, превращает человека в отбивную, прежде чем заковать в наручники. Такого зверства Нил не понимает, хоть старается и не осуждать. По Эндрю нельзя ничего сказать, он бьёт до тех пор, пока не слышит то, что ему нужно. После чего тут же начисто вытирает руки и удаляется. Нельзя сказать, фанатик ли он насилия или же это механические действия, доведённые до автоматизма. Мужчина со сломанной челюстью, кажется, пытается что-то сказать, Эндрю наклоняется, чтобы вслушаться. Нил не понимает, почему именно этот мужчина и почему больница, но он вообще в последний месяц мало что понимает. Ему бы отдохнуть, съездить к бабушке Джереми или на озеро с палатками. А ещё лучше, конечно, просто сутки проспать, потому что Эндрю иногда буквально вытаскивает его из кровати посреди ночи. Ведёт в неизвестном направлении, вообще член положив на нормальный сон Нила. Прямо как сейчас. Нил в пижамных штанах на парковке заброшенной больницы, в паре метров от него мужчина со сломанной челюстью. Стоит на коленях и получает ещё, как минимум, пару ударов по рёбрам. Нил думает, что лучше бы кулак Эндрю прилетел ему в лицо. Собственные дрожащие от холода руки багровеют кровавыми разводами. Но почему они в крови? Когда он успел замараться? Мужчина поднимается, не обращая внимания на то, что по виду напоминает просто кусок фарша. Эндрю смотрит на это, никак не комментируя, поворачивается к Нилу, буквально припечатывая его взглядом к полу. Достаёт пистолет. Для Нила всё как в тумане, он уже не помнит, что они спрашивали у мужчины, не помнит, почему они здесь посреди ночи, почему он в таком виде и чувствует себя полностью убитым и, как будто, обескровленным. У Нила в голове гневные крики мужчины со сломанной челюстью. У Нила в голове: «сдохните ублюдки», «ебаные выродки», «ошибки вселенной», «больные твари» и дикий взгляд Эндрю, распространяющий страх по каждой клеточке тела. Своими криками это подобие человека подписало себе приговор. Нил на подсознательном уровне это понимает, будто воздух вокруг накалился и стало нечем дышать. Он пытается, но из горла вырываются еле слышные задушенные хрипы. Эндрю не выглядит так, будто у этого мужчины есть шанс. — Как думаешь, куда он попадёт в рай или ад? У Нила получается только мотать головой из стороны в сторону, смотря в ответ умоляющим взглядом. Он же сказал всё, что было нужно, им же запрещено убивать. Они же спасают жизни «нормальных», а не отнимают их. Вот только Эндрю, видимо, спасает жизни лишь избранным, а этот мужчина завалил отбор как только открыл свой рот. Эндрю шепчет доверительно: — Вселенной плевать на него, Нил, он просто мусор. А твои хозяева даже не узнают. Смотрит внимательно, улыбается почти безумно, что-то тщательно выискивая в выражении лица напротив. Видимо, не находит. Потому что уже в следующую секунду спускает курок. Нил не хочет смотреть. Дуло пистолета было приставлено прямо к центру высокого лба. Зрелище далеко не для слабонервных. Нил смотреть не хочет, но глаза предательски зудят от навязчивой мысли скосить их чуть ниже и вправо. Нил знает, что потом пожалеет, поэтому стоически терпит и любуется красотами ночного неба. Эндрю на его душевные метания не обращает ни малейшего внимания. Переулок на несколько минут погружается в абсолютную тишину. Слышно лишь отдалённый шум более оживлённой соседней улицы. Это всё походило бы на какую-то дешёвую романтику (тёмный переулок, ночное звёздное небо), если бы удушливая тошнота не подкатывала ежесекундно к глотке. Эндрю молчит лишь пару минут. Сверлит взглядом стену с подтёкшими расплывшимися следами нелицеприятных жидкостей, находившихся буквально только что внутри чужой головы. На лице ни единой эмоции сожаления или, хотя бы, отвращения. Лишь из глотки вырывается задушенный нервный смешок. — Ни-че-го. Эндрю насмешливо растягивает гласные и поворачивает корпус в сторону Нила. Как ни странно, это ни капли не пугает, несмотря на тот факт, что его рука всё ещё обхватывает пистолет, а в ногах лежит бездыханный труп с размазанной черепушкой. Почему в его руках пистолет? Только что стрелял Эндрю, почему пистолет в его собственных окровавленных руках? — Эта свинья заслужила. Ты тоже чувствуешь это, Нил? Нил даже удостаивает собеседника ответным взглядом. В глазах напротив пылает пожар. Он никогда не видел ничего более безумного и прекрасного. *** — То есть ты просто берёшь и без какой-то особой техники лупишь человека по лицу? Нил искренне смеётся, даже слёзы на глазах выступают, уж слишком театрально Мэтт играет подобие агрессивного бойца. Ещё и варежки нацепил, непонятно откуда взявшиеся в плюс тринадцать градусов. Они далеко не друзья, но наверно если сравнивать взаимоотношения Нила с остальными коллегами до планки «неплохие приятели» они с Бойдом дотягивают. Мэтт приятный, ненавязчивый, понятливый, хоть местами и грубоватый. Нилу нравится. А ещё Нилу нравится, что он впервые за последний месяц не чувствует себя потерянным и уставшим. Джереми, всё-таки, уезжает к бабушке без него, им дают неделю на подготовку к ударной операции по «воронам». Но даже это не омрачает вечер, который Нил впервые проводит спокойно дома. Не на парковке, не в переулке и даже не в офисе. Мэтт продолжает бешеной фурией носиться по комнате, демонстрируя как Нил, якобы, выбивает из отморозков признания и очередной истерический смешок вылетает из груди. Бойду бы подошла какая-нибудь способность со сверхсилой или пуленепробиваемостью. А может он умеет создавать на своём теле броню. Учитывая, что Мэтт обычно тусит в офисе, а не в поле, у него какая-то особенность, связанная с мозговой деятельностью, а может способности нет вообще. Но это не мешает воображению активно лепить из его высокой фигуры образ «Халка». — Нил, скажи честно, у тебя всё нормально? Подобные вопросы начинают напрягать. Нилу кажется, что его решили крупно разыграть, сведя коллективно с ума. Он смотрит на Мэтта, простого, своего в доску, открытого и уверенного в себе. Он почти уверен, что Бойд из нормальных. Уверен в том, что тот занимается любимым делом. В том, что ему нравится избавлять мир от отбросов общества и наказывать преступность. И в том, что, проезжаясь кулаком по лицу очередного ублюдка, Мэтт искренне получает удовольствие. Нил завидует. — Тебя Миньярд не сводит с ума? Ходят слухи, что этот вампир высасывает из людей жизни. Нилу хочется оказаться на парковке заброшенной больницы. Единственное, что высасывает из него Эндрю это мозг и инстинкт самосохранения. Стоило бежать от него сразу. Нил просыпается почти каждую ночь от кошмаров. Он видит мужчину на коленях с кровоподтеками на лице. Видит гримасу ужаса и свою руку, уверенно прислоняющую дуло пистолета к чужому лбу. Эндрю, стоящего рядом и шепчущего «только не моргай, Нил». Глаза слезятся, режущая боль даёт понять, что капилляры давно лопнули, а белки порозовели. Эндрю шепчет: «ты можешь выстрелить, если хочешь». Нил хочет? Конечно нет. Но его не заставляют, ему не говорят «стреляй», ему предоставляют выбор. «Можешь выстрелить, если хочешь». Нил же не хочет? Голова раскалывается. Он не может моргнуть, не может сбросить это напряжение. Нил просыпается от звука выстрела и стирает с щёк мокрые дорожки. — Нормально, я просто не выспался. Этого не могло быть, он знает, что стрелял именно Эндрю. Тогда почему окровавленное лицо является к нему во снах каждую ебаную ночь? *** Жан выглядит так, будто только что сошёл с обложки ежемесячного вог. Зачёсанные назад волосы, идеальные черты лица, выглаженный костюм-тройка и массивные часы. Рот открывает с таким же пафосом. Нил думает, что ему бы подошла роль главного героя «Портрета Дориана Грея». Он сейчас готов поставить всё своё состояние на то, что способность Жана — с каждым днём выглядеть всё краше. А кто-нибудь вообще знает сколько ему лет? Нил как-то даже не задумывался. Эндрю скучающе что-то печатает в заметках. Кажется, у них намечается какая-то крупная вылазка. Нил уже не пытается вникнуть. Он смиряется со своим постоянным непониманием ситуации и прострацией. Возможно, ему следует сходить обследоваться, но альцгеймер считается болезнью немощных стариков, какова вероятность? Он опять поднимает взгляд на Эндрю, тот его ловит и не отпускает. Нилу всё ещё с этого непривычно, он буквально давит в себе порыв проникнуть к нему в голову. Интересно, каннибалы с такой же силой тянутся к человечине как он к мозгу своего напарника? Выйдет наверно неловко, если способность Эндрю — читать мысли. Нил закашливается и залпом выпивает стоящий рядом стакан с водой, вспоминая правило не пить сомнительные жидкости из открытых ёмкостей. Так себе из него правительственный шпион. Особенно в последнее время, особенно в присутствии Миньярда. Кажется, тот и правда читает мысли, потому что теперь смотрит с насмешкой, взгляд всё ещё не отводит, наплевав на покашливание Жана. — Ну, я надеюсь всё понятно. Думаю не нужно напоминать о важности операции. Нилу не нужно. Он надеется и дальше подрабатывать молча подстаканником, и что этот ад поскорее закончился. Его уже больше недели мучает вопрос, который он боится прокрутить даже у себя в голове. За годы работы на этих людей Нил научился не доверять даже собственному мозгу. И всё-таки, почему их всё ещё не накрыли за убийство? Да, этот мужчина не столь для них важен как свидетель, но он же человек, гражданский, при чём застрелен в наглую посреди допроса у него на глазах. Нил уже несколько раз про себя зачитывал свои последние слова перед публичной казнью, но за ним всё не приходят. Он всё больше склоняется к тому, что Эндрю знает что-то известное далеко не каждому сотруднику их организации. Всё больше склоняется к тому, что Эндрю прав. Вселенной насрать, а они ничего не узнают, если не донести. В глаза Жана он не взглянул сегодня ни разу. *** — Ты хочешь что-то спросить. Массивные солнечные очки смотрятся не то чтобы комично, но как-то неуместно что ли, если открыть прогноз погоды на неделю. Но Эндрю, как всегда, плевать с высокой колокольни. Даже сквозь тёмные стёкла Нил ощущает этот пронизывающий взгляд, он пробирает его до дрожи. До дрожи от восхищения или страха? — Ты знал, что с нами ничего не будет? Он не уточняет и не удивляется, когда Эндрю понимает без лишних слов. Понимание между ними или всё-таки чтение мыслей? — Думаешь я бы подставил нас под удар? Какого же ты обо мне мнения, Нил? Предположение о чтении мыслей вычеркивать всё-таки не стоит, поэтому Нил не думает. Вы когда-нибудь пробовали полностью отключить свои мысли в тот момент, когда голова буквально от них взрывается? У вас получалось? Нил надеется, что приблизился хотя бы к условному контролю над своей головой и умеет хоть что-то. Эндрю смотрит всё ещё пристально и опять с какой-то насмешкой. Но не той, которая «я превосхожу тебя во сто крат», а той, что «опять это существо не догоняет», и Нила это выбешивает. — Ты мне доверяешь? Нила вообще в последнее время легко вывести из себя, и винит он в этом именно Эндрю. У него буквально ломается голова от попыток разгадать этого человека. Доверяет ли он ему? Сложно не доверять человеку, с которым вы вместе чаще, чем по раздельности, а ещё у вас одно на двоих убийство, ты доверяешь, но подсознание подсказывает, что всё-таки не стоит. Нил медленно и неуверенно кивает, Эндрю улыбается. — Ты совсем на них не похож. Бум. Кажется мозг Нила всё-таки находит этот недостающий элемент мозаики. Он чувствует себя героем 1984, гребаным Уинстоном Смитом, а Эндрю уже не кажется таким зловещим и загадочным, всего лишь той самой Джулией. Против системы, непонятый и знающий куда больше положенного. Нил не знает ровным счётом нихуя, но всё равно тянется. — Почему ты их так не любишь? Эндрю не похож на этих бездумных пешек революции, которые просто за любой движ. Больше смахивает на лидера, у которого накопилось множество претензий и которого не переубедить и не сдвинуть вектор намеченной цели. — Я на них работал, лет пять наверно и всё ещё сотрудничаю. Претензий накопилось уже вагон. Они решили, что шантаж здоровьем моей семьи подействует как смирительная рубашка. Но этим они окончательно и бесповоротно настроили меня против. Это неудивительно, у Нила были подозрения изначально, Ки бы не позвал на помощь никого с улицы, но ему обязательно держать всех на максимально коротких поводках. А ещё Эндрю слишком хорошо знает их внутренние правила. — Меня не устраивает их взгляд на одарённых, да и, в целом, работа всей организации. Они используют своих же подчинённых как пушечное мясо. Знаешь сколько у вас сотрудников в штате? Хотя бы примерно? Нил задумывается. Четверо выездных, человек пять в лабораториях, четыре айтишника, директор, координатор, секретарь, двое, отвечающих за безопасность. — Человек двадцать, если грубо. Эндрю ухмыляется: — Две сотни, Нил. Ты с ними не пересекаешься, как и они с тобой, чтобы текучка кадров была не так явно видна. Согласись, если бы из офиса пропадало по человеку каждую неделю, ты бы не сразу, может через полгода, но заметил. Шестерёнки в голове Нила, заржавевшие за столько лет слепого наплевательского подчинения, кажется, начинают крутиться. Но Эндрю даже осознать свои слова толком не даёт: — Да и к чёрту этих долбоящеров, — и улыбается так, будто ему 17, он минуту назад получил аттестат, впереди вся жизнь, а вечером попойка с уже опостылевшими, но такими родными одноклассниками. У него растрёпанная шевелюра, что выбивается из повседневного образа, носки с нецензурными надписями, джинсы с дырками и чёрная толстовка с крокодилом Геной. И это человек ежедневно брюзжит, уведомляя, что стиль Нила — ходячая катастрофа, выглядя сейчас идентично. Нил умиляется. О работе они больше не говорят, заходят в пекарню, после чего выстраивают маршрут по картам до парка и оказываются там как раз перед началом киносеанса под открытым небом. Ну точно Уинстон и Джулия, хотя те бы такой романтике только позавидовали. На экране Гарри Поттер летит на метле в поисках нужного ключа, чтобы открыть дверь на пути к философскому камню, когда Эндрю сплетает их руки и мягко поглаживает костяшку большого пальца. Нил не может назвать себя человеком тактильным, в детстве физический контакт означал исключительно боль, поэтому необходимость и желание к кому-то прикасаться очень быстро исчезли. Уже в более зрелом возрасте у него получается спокойно здороваться за руку с коллегами, обниматься с Джереми, не вздрагивать от похлопываний по плечу от Мэтта. Нил воспринимает это как свою маленькую победу, но когда Эндрю переплетает их руки, у него даже не возникает мысли, что что-то не так. Как будто и не было никогда отторжения к чужим прикосновениям. В голове остаются лишь мысли о том, что Эндрю тёплый и прикосновение слишком мягкое и приятное. На Рона с его шахматами и Гермиону с зельем Нилу абсолютно насрать. Гарри Поттер сжигает голыми руками лицо профессора Квиррелла, когда Эндрю медленно притягивает его к себе за подбородок. Долго смотря в глаза и считывая реакцию, удовлетворённо кивает на какие-то свои выводы. Нил чувствует жар, исходящий от чужих губ, когда они медленно и осторожно его целуют. Он целовался лишь однажды, на первом курсе, и это было странно и неумело. Сейчас ощущения совсем иные. Губы Эндрю приятно мягкие, рука, перебирающая его волосы ощущается правильно. Нил прижимается ближе и старается отключить сходящиеся с ума мысли в голове. Он позже проанализирует последствия, сейчас ему просто хочется погрузиться в момент. Финал фильма они беззастенчиво пропускают, но Нил смотрел его десятки раз, приоритеты очевидны. *** На волне эйфории они почти запарывают задание. Нил чего-то подобного ожидает, когда вместо того, чтобы выбивать из свидетелей показания под запись его прижимают к стене и выбивают стоны. Жану знать это совсем не обязательно, поэтому Нил, уже по привычке, глаза опускает. Эндрю в костюме-тройке выглядит совершенно, но на языке вертится вопрос о причине такого официоза и пафоса, это же офис. Нила из кабинета выгоняют спустя уже полчаса выноса мозга, он ставит на свою рассеянность и неспособность к конструктивному диалогу из-за недосыпа, но может быть Жан что-то знает. Всю последнюю неделю Нил разрывается между эйфорией и страхом, между своей помешанностью на Эндрю и боязнью спалиться перед кем-то из группы. Он не может даже примерно угадать, что с ним будет. Если судить по всему тому, чем успел поделиться с ним Эндрю, он просто исчезнет из этого мира, как и любое напоминание о нём, как только станет для них неудобным. Нилу страшно, поэтому вместо того, чтобы ждать внизу, куда его выпроваживают, он всё-таки остаётся под дверью. Благо, со слухом у него всё идеально, как и со всеми органами восприятия, спасибо одарённости. — Если я узнаю, что ты запудрил этому ребёнку мозги, честно, Эндрю, это станет последней каплей. Нила бы даже тронула фраза, если бы не напряжённость во всём теле. Жан знает, что он стоит за дверью? Судя по наигранности, знает прекрасно. — То, что Ки всё ещё даёт тебе шанс о многом говорит, цени это. Я бы церемониться с таким отродьем как ты не стал. В коридоре становится душно, Нил машинально чуть оттягивает ворот футболки, пытаясь вдохнуть поглубже. Он не знает, стрессует ли сейчас сильнее или злится. Хочется ворваться в комнату и превратить лицо Жана в одно сплошное месиво. Нилу кажется, что всё это с ним уже было. Он так же стоял, съедаемый изнутри гневом и напряженностью, а потом разукрашивал лицо человека кроваво-красным. А Эндрю стоял рядом со стаканчиком кофе и спокойно смотрел, не двигаясь с места. Но этого просто не могло быть, Нилу становится дурно. Он не агрессор и не прибегает к физическому насилию, у него есть его собственный волшебный мозг. Эндрю довольно приподнимает уголок губ в подобие улыбки и треплет Нила по растрёпанной шевелюре, после чего стирает большим пальцем каплю крови с его щеки. Нилу непонятно и страшно. — Если это всё, что ты хотел сказать, я пойду. Нам ещё ваши припизднутые планы по захвату реализовывать. Нил поспешно спускается вниз, на парковку (сползает, опираясь о стену плечом). *** — Ты какой-то дёрганный и нервный в последнее время. Эндрю протягивает дымящуюся чашку с зелёным чаем и убавляет звук на проигрывающем мировой музыкальный чарт ноутбуке. И опять смотрит в глаза. Нилу уже давно не хочется прятать взгляд. Он откидывается на спинку стула и смотрит так же пристально в ответ. — Ты же знаешь, что можешь мне всё рассказать? Никто и никогда об не узнает. Он прекрасно понимает, что Эндрю имеет в виду. Одно дело скрывать свою способность от Джереми и Мэтта, на них распространяется запрет. Джереми, конечно, друг, но, в первую очередь, коллега, сотрудник ФБР. Другое дело Эндрю, которому Нил доверяет, сейчас даже слишком. С которым он засыпает и просыпается, с которым проводит всё свободное время и уже ощущает как частичку себя. Они сближаются в рекордно короткие сроки, Нил понятия не имел, что умеет так прикипать к людям. Что кто-то может настолько врасти под кожу. Скрывать что-то от Эндрю кажется неправильным. Ощущается как предательство. И чем дольше он смотрит в эти понимающие глаза, тем сильнее чувствует себя последней сволочью. — Это связано с моей способностью. Нил мнётся ещё несколько секунд. Он не будет говорить ничего конкретного, просто общие факты, это же ничего страшного? — Она из разряда ментальных. У меня складывается впечатление, что из-за неё я постепенно схожу с ума. Как будто с моими мыслями и памятью происходит что-то странное, ощущение, что разум медленно разрушается. Он не сможет передать словами в каком ужасе просыпается посреди ночи от реалистичных кошмаров. Подсознание закидывает его в ситуации, которые в жизни он наблюдал со стороны и делает главным героем. Если бы Нил не был так уверен в том, что не страдает подобными расстройствами, то решил бы, что у него прогрессирующая шизофрения. Он не сходит с ума, но по ощущениям находится в каком-то вакууме. Нил ловит в чужом опущенном взгляде отголосок тоски и жалеет, что открыл рот. Эндрю вообще не должен заморачиваться над его постепенным сумасшествием. Ему просто нужно отдохнуть от всего этого треша, голова моментально встанет на место. Они все сейчас на нервах и сходят с ума. И чем ближе развязка по нашумевшему делу с «воронами», тем напряжённее ощущается буквально всё. Нил почти успокаивается в чужих объятиях. Эндрю сверлит долгим пронзительным взглядом. Шепчет на ухо бессмысленную нежную чушь, и это работает. Почти работает. *** Переулок до банальности серый, лужи грязные, тёмными пятнами разбросаны по такому же серому асфальту. Серые стены, крыши и бетонные колонны возле спуска на нижний уровень здания. В кармане шипит бесполезная полудохлая рация, Нил раздражённо её вырубает. Он видел похожие сцены в боевиках. В них часто кого-то застреливали, наблюдалось множество кровавых ошмётков, бывших ранее частями тел людей. Даже через экран чудился тошнотворный запах палёной плоти. Эндрю сжимает его плечо, бросает какую-то якобы успокаивающую фразу и убегает. Движется быстро вдоль стены, уже через минуту исчезая из поля зрения. Даже не прощается нормально, сука, а ведь это может быть их последний разговор. Они должны взять Рико. Живым или мёртвым (надо же, дают разрешение). И оповещение об этом приходит всего пару часов назад, так что базовой подготовки ноль, чёткого плана тоже. Нил нервничает. У них на руках лишь информация о складе, где тот находится и примерное количество упырей в охране. Сложно не почувствовать себя пушечным мясом, когда тебя вот так вот отправляют на бойню. Он всё больше начинает понимать Эндрю. Был бы здесь Джереми, они бы составили подробный план, просчитали бы возможные нюансы, а ещё бы не разделялись. Да, Эндрю он доверяет, но слишком мало совместной работы, чтобы предсказать развитие событий. Нил злится. На себя, за то что ноги будто ватные и передвигается он слишком медленно. На Эндрю, за то, что тот рвётся, сломя голову, в пекло и заставляет локти кусать от волнения. Плутая между огромными контейнерами и коробками с неизвестным содержимым Нил надеется найти Миньярда раньше, чем их сегодняшнюю цель. В глазах неприятно зудит от большого количества разноцветных предметов и яркого света ламп. План здания не желает воссоздаваться в голове, что вводит в ещё большую панику. Нил считал себя профессионалом. Но обстановка заставляет ладони судорожно потеть. Эндрю находится спустя кажущихся вечностью пятнадцать минут (может и все тридцать, ощущение времени искажается). Нил благодарит всех известных ему богов за то, что именно он появляется здесь первым. Его непутёвый напарник, не замечая кажется ничего вокруг, увлечённо высматривает что-то за углом. И поебать на открытую спину, и зачем вообще доставать хоть какое-то оружие и держать его наготове. Нил давит в себе злость, раздражение, страх и усталость. Он вообще не понимает смысла их нахождения здесь, не понимает, почему их только двое, если шишка настолько важная и зачем было выслеживать всех этих людей столько времени, если теперь можно просто их пристрелить. Вопросы он задаст позже, и они определённо будут с претензией. А ещё, скорее всего, попросит увольнительный лист. Если так можно конечно. Становится чуть легче от обманчивого осознания, что это последний раз, когда он держит в руке огнестрел и последний, когда выполняет чьи-то приказы. Определённо вечером надо это отметить. Может быть он соберёт коллег из отдела выпить под выдуманным предлогом, а утром с дичайшим похмельем и Эндрю они уедут из города, а лучше из страны. Сбережений у Нила за столько лет накопилось достаточно, он мечтает побывать в Токио и Париже, Эндрю, должно быть, только «за». Самообман, но подобные мысли греют и мотивируют. Пустые, как и все когда-либо построенные мечты. Чужое присутствие Нил ощущает инстинктивно, уже после замечая движение в конце помещения. Тёмная фигура вальяжно выходит из-за угла, и победного вида не теряет даже обнаружив двух посторонних с нашивками ФБР на плечах. Рико (а это именно он, если воспроизвести в памяти фотку, висящую у них на доске в офисе) уверенно выходит в центр комнаты и скалится, демонстративно поднимая перед собой руки. — Кого я вижу. Сам Эндрю Миньярд почтил нас своим присутствием. Соскучился? Надо отдать должное, пистолет, оказывается, был у Эндрю под рукой и реакция молниеносная. Рико, застывший под прицелом, сильно отличается от картинки, которую демонстрировали Нилу. Этот какой-то чересчур яркий и живой. От него за милю несёт харизмой и тошнотворной самоуверенностью. Расслабленная поза и ухмылка, даже перед дулом пистолета, Нила просто вымораживают. Он так уверен, что его оставят в живых? — Это твоя новая игрушка? Кивает в сторону Нила. Обращённое на него внимание, безусловно, льстит, если бы не контекст. Он буравит глазами спину застывшего Эндрю, на что получает короткий, будто извиняющийся взгляд и брошенное ровное «не слушай». Ситуация как будто под контролем, вот только Нилу так не кажется. Инстинкты во всю вопят «беги», хотя Рико без видимого оружия. Стоит с поднятыми руками, под прицелом Эндрю. Не пытается бежать, его сообщников тоже поблизости не наблюдается. Всё под контролем, но у Нила волосы дыбом встают и потеют ладони. — Милый, наивный мальчик, неужели ты думаешь, что такие как Эндрю могут чьи-то интересы ставить выше собственных? Человек, которого он видит впервые, смотрит на него, не мигая. Таким взглядом, как будто растил его самостоятельно с рождения и знает всю подноготную. У Нила ощущения странные, как будто голова скоро взорвётся, ломит виски и затылок. Сконцентрировать внимание не получается от слова совсем. Он в курсе, что Рико одарённый и в курсе того, чем именно. Ки заставлял вызубрить, вытатуировать на обратной стороне век информацию, от номера телефона и до любимого цвета их целей. Рико, например, любит чёрный, а ещё умеет по одному взгляду человека прочитать всё его прошлое. В деталях. Но быть в курсе и ощутить на себе вживую — вещи кардинально разные. Чувство тошноты от осознания, что в твоей голове находится кто-то ещё, желание стереть память из-за мелькающих перед глазами фрагментов собственной жизни. Хочется вырезать кусок, в который вцепились клешнями и вышвырнуть. Ему надо сосредоточиться. Сосредоточиться и установить зрительный контакт. Нилу кажется, что над ним издеваются. Вот фрагмент, где они смотрят Гарри Поттера, а здесь Нил стоит на коленях с членом во рту, вот они сидят на крыше, а тут валяются с джойстиками, прерываясь на медленные поцелуи. Его сводят с ума, явно насмехаясь, Нилу кажется, что в этом мире не осталось ничего, кроме него, его головы и маниакально пролистывающего день за днём его жизни Рико. Да что он вообще такое? Нил всегда хотел узнать какого это, когда помимо тебя самого в твоей голове находится кто-то посторонний. Тяжело, мучительно больно и хочется самому отсюда свалить, хотя лишний в собственной черепной коробке явно не он. Он видит лицо учителя истории, который, глядя ему в глаза спокойно отдаёт лист с ответами на контрольную, и лента прерывается. Рико смотрит прямо на него. Вот он, тот самый момент. Нил ловит этот прожигающий черный взгляд и подавляет в себе тошноту. Ему нужно сконцентрироваться и изо всех сил захотеть. Чужое сознание ощущается тягуче мерзко, как будто мозг Рико напичкан чем-то вязким и тяжёлым. Не моргать. Поднять чужую руку. Оружие в заднем левом кармане. Рико левша, хватит одного движения. Глаза режет, будто в них высыпали цистерну песка. — Нил, что ты делаешь? Эндрю звучит испуганно, с надрывом в обычно плавном и спокойном голосе. Нилу странно слушать. Фраза льётся со всех сторон, звучит оглушающе в собственной и чужой голове. Рико вытаскивает пистолет. — Нил, посмотри на меня. Не моргать, ни в коем случае не отводить взгляд. — Нил, остановись, сейчас же. Но им же дали разрешение открывать огонь на поражение. Если бы Эндрю снимался в кино, ему бы точно торжественно вручили Оскар. Спустя столько времени Нил не понимает, за какую команду он играет, положительный или отрицательный данный персонаж и что творится в его голове. Думать об Эндрю не получается, он слишком сконцентрирован на чужом сознании. Рико приставляет дуло к виску. — Если ты не остановишься, мне придётся тебе помочь. Нил чувствует, как резко теряет контроль, и его вышвыривает. Из глаз текут слёзы от перенапряжения, голова гудит. Он переводит загнанный взгляд на Эндрю. На руку Эндрю, которая вместо Рико держит теперь на мушке его. Нилу хочется вскрыть себе череп и промыть мозг щёткой и щелочным средством. Он явно что-то упускает, не видит полную картину или, может, не хочет её видеть. Эндрю уверенно держит его прицелом и, кажется, настроен решительно. Если бы сейчас здесь был Джереми проблем бы не было. В крайнем случае Мэтт, он бы точно не растерялся. Но Джереми у бабушки, а Мэтт, скорее всего, в офисе, а Нил предпочёл общество человека, которого даже понять до конца не смог, вот и весь профессионализм. Пришедший в себя Рико расслабленно потирает веки и кажется уверен, что в него не выстрелят. Нил теперь уверен в том же. Он смотрит Эндрю прямо в глаза. В такие привычные спокойные янтарные глаза. Концентрируется на чужом сознании. Это крайняя мера, и Эндрю обязательно простит ему такое наглое вторжение, как только всё закончится. Эндрю явно не в себе, возможно от перенапряжения и нервного срыва. Нил уверенно удерживает взгляд, представляя как постепенно контролирует его мыслительный процесс и выстраивает цепочку действий. И у него не получается. У него впервые не получается. Эндрю горько усмехается: — Неужели ты и правда до этого ни разу не пытался и понял только сейчас? Нет, Нил не понял. У него пошатнулась уверенность в том, что он понимает хоть что-то. — Не пытался. Он горько усмехается, одно разобрав точно: доверять Эндрю, всё-таки, не стоило. В ответ ему улыбаются всё так же снисходительно. — Я думал, что ты в курсе, и Ки рассказал тебе. Хотя бы предупредил и посоветовал быть бдительнее. Я думал, что это ты пытаешься залезть мне под кожу и водишь за нос. Пытался просчитать твои действия и незаметно прочитать мысли. А ты правда не знал. Эндрю выглядит как главный злодей мультфильма, которому очень жаль, что сценаристы прописали ему такую мерзкую роль. Он подходит к Нилу впритык и почти ласково шепчет: — Ты же уже понял, что не Рико Морияма тот, кого так тщательно выслеживали фбровские шавки? Нил не хочет понимать. Он вспоминает все те речи, полные презрения к системе, властям и нынешним устоям. Помнит, как с открытым ртом слушал убедительные высказывания и ни разу не провёл параллель с тем, что несут в массы «вороны». Он правда настолько слеп? — Не Рико организовал сопротивление, Нил. Эндрю неверяще хмурится, будто даже предположить не мог, что Нил не в курсе. Если бы на месте Нила был кто угодно, то сопоставил бы факты. Но Нил фанатично смотрел в рот человеку, который подарил ему ощущение счастья и свободы. Смотрел и не видел, не хотел видеть. Рико, всё ещё пытающийся скинуть ощущение чужого влияния, раздраженно шипит: — Эндрю, блять, не тормози, нам нужно уходить. На Нила смотрят с жалостью, он слышит тихое «прости меня» и не верит, что всё правда закончится вот так. Потом слышит выстрел. *** «На настоящий момент нам известно, что организатором движения одарённых, Эндрю Миньярдом, было организовано похищение одного из агентов ФБР. Местонахождение Нила Джостена до сих пор остаётся неизвестным. Большая часть правоохранительных органов и спецподразделений сейчас разрабатывает операцию по захвату верхушки «Воронов». А мы призываем граждан к осторожности и напоминаем, что Эндрю Миньярд обладает способностью проникать в чужие головы и контролировать сознание. Моргайте почаще, это может спасти вам жизнь. Будьте бдительны и берегите себя и своих близких».