***
Двадцать суток спустя. Флот Протектората Хасани вывалился из безумия метрики пространства, именуемого гиперкоридором, не в самый удачный для себя момент. Восьмая планета системы, огромный газовый гигант, вокруг которого кружилась целая система лун, находился как раз между выходом из гиперкоридора Ронан-Осаан и форпостом Содружества Колоний Кайола. Если пояс астероидов между орбитами шестой и пятой планет они могли в принципе просто «перепрыгнуть», то обладающий огромной массой газовый гигант — куда более сложная помеха для астрогации. Пятьдесят корветов класса «Стрела праведности» и десять эсминцев класса «Чистая душа» ударили только-только успокоившееся после перехода пространство огнём ракетных двигателей. Угловатые корабли привычного для гуманоидов всей Галактики дизайна двинулись к внутренней части системы Осаан. Ещё сутки спустя. – Пора. Одно-единственное слово Сивии Луури привело в движение десять корветов, шесть эсминцев и два крейсера. Первая эскадра Третьего флота Содружества Колоний Кайола, висевшая до того во внешнем астероидном поясе системы Осаан, начала двигаться по направлению к флоту вторжения. Хасани только после того, как ионные двигатели кораблей Первой эскадры заработали, смогли засечь поджидавшую их группу защитников. Устаревшие сенсоры, которые у хасани считаются последним словом техники, не смогли отличить корабли кайола от камней, рядом с которыми висела Первая эскадра — а теперь на борту несущих Сияющий Путь кораблей царило некоторое замешательство. Они продолжали идти прежним курсом и с прежним ускорением не потому, что командующий силами вторжения принял такое решение — просто Меч Пути Хаил Ал-Хаиб не понимал, что можно сделать в такой ситуации. Чтобы принять решение, ему потребовался ещё час — и всё это время корабли Первой эскадры рвались сквозь пространство с ускорением, на четверть превосходящим ускорение кораблей хасани. И если бы не то, что на сенсорах отобразились выходящие из гиперкоридора Фленн-Осаан корабли звёздного адмирала Ливии Мууши, командующий хасани ещё некоторое время разрывался бы между приказом как можно скорее атаковать аванпост и желанием уничтожить дерзкую горстку кораблей, посмевших устроить Праведным засаду. Сивия Луури усмехнулась, когда увидела, как хасани совершают свой манёвр — запоздавший, уже ни на что толком не влияющий. Шестьдесят кораблей совершили разворот и обратили векторы ускорения — и теперь расстояние между вторженцами и Первой эскадрой таяло. – Попались. Офицер связи — миниатюрная пухленькая брюнетка Мессала Сави — произнесла, привлекая внимание командира: – Госпожа адмирал, вызов от адмирала Мууши. – Дай на мой экран, Месси, – легкомысленно махнула рукой Сивия. Когда на экране перед Луури появилась адмирал Ливия Мууши — белокожая, статная блондинка с широкими бёдрами, выдающими генотип производительницы или инкубатора ценностей — Сивия всё ещё улыбалась. – Адмирал Мууши, противник попался. План «Удавка-три» в действии, контакт ориентировочно через пять суток Кольца. – Хорошо, – хищная усмешка на узком, красивом хищной красотой лице зеленоглазой блондинки была отражением усмешки Сивии. – Со мной десантная флотилия генерала Дивен, после уничтожения твоих партнёров по играм атакуем Гутис. – Принято, Ливия, – кивнула своей троюродной сестре и командиру Луури. – Позволь после боя пригласить тебя на... вечеринку. – С удовольствием, малышка, – похотливо облизнулась Мууши. – А теперь — порви маньяков! – Принято порвать маньяков! – кивнула Сивия. – Луури закончила. – Вот и отлично. Мууши закончила. Когда лицо Ливии Мууши исчезло с экрана, Луури ещё несколько секунд молчала, а потом обратилась к своей офицеру связи: – Мессала, найди каналы этих уродов и запусти на них гимн эскадры. Пусть знают, что с ними будет! – Есть, мэм! – Сави приступила к поиску информации о протоколах связи и частотах хасани, а Луури уже повернулась к другим офицерам штаба: – Дарна, рассчитай модификацию курса с перекрытием в двадцать градусов к оси движения противника. Ралина, мне нужна вся сенсорная информация, какая есть. Люцина, обновляй план огня по информации от Ралины. Вы слышали адмирала, девчонки. Порвём маньяков! Ещё пять суток спустя. Нервы командующего хасани не выдержали первыми. На расстоянии в полторы световых секунды его корабли произвели ракетный залп. Корветы класса «Стрела праведности» несли одну четырёхтрубную пусковую установку ракет с ядерной боеголовкой. Эсминцы класса «Чистая душа» – по три. Эти ракеты были большими, грубыми и не слишком точными. Но их было много — потому что много было кораблей, с которых они стартовали. Триста двадцать ракет понеслись сквозь пространство, разделяющее сближающиеся флоты, стремясь ударить врагов своих создателей. – Ракетный запуск! Триста двадцать ракет, время до контакта семьдесят пять секунд, противоракетная оборона по плану «Эгида-шесть», – спокойный голос Люцины Савеш прорезал пространство флагманского мостика «Ненасытной девчонки», флагманского корабля Первой эскадры. – По усмотрению, – отреагировала Луури. – Наши ракеты? – Запуск через пятнадцать минут, план «Плеть-четыре», – ответила Савеш. – Захват целей уверенный. Культура кайола, сексуализированная сверх всяких норм, накладывала отпечаток и на названия кораблей и их классов. Официальным обоснованием для таких названий было психологическое воздействие на противников, вынужденных бороться со своими культурными стереотипами каждый раз, когда произносят такие названия, но в реальности причиной были культурные установки, которыми кайола искренне наслаждаются, и чувство юмора утвердившей стилистику названий Верховной Матери кайола. Корветы класса «Осеменительница» несли на себе одну сдвоенную батарею ультрафиолетовых лазеров. Эсминцы класса «Течная сука» – по две сдвоенных батареи и кластер орудий противоракетной обороны. Крейсера класса «Нимфоманка» – по четыре батареи более тяжёлых лучевых орудий. Всё это, кроме стволов противоракетной обороны, в общем-то не предназначалось для отстрела ракет — но сенсорные комплексы эскадры позволяли наведение даже на такие цели. И за двадцать секунд до взрыва ракет орудия кайола открыли огонь. Девяносто восемь ракет хасани потеряли свои цели — их грубые сенсоры не справились с противодействием РЭБ. За первый залп лазерных орудий из космоса исчезло ещё сорок три ракеты. Шесть кластеров противоракетной обороны, насытивших пространство перед ракетами пятикилограммовыми шарами обеднённого урана, стёрли из космоса ещё тридцать пять убийц кораблей. Уточнённые данные сенсоров обеспечили куда более точное наведение лазеров во втором залпе — и от трёхсот двадцати ракет осталось только сорок четыре. Пять из них потеряли цели на последнем этапе атаки. Десять взорвались слишком поздно и шесть — слишком рано, не сумев приспособиться к маневрированию изящных, «зализанных» кораблей кайола. Двадцать три — взорвались яростью поставленного на службу проповедующим священный геноцид религиозным фанатикам атомного пламени. Жёсткое излучение и плазма смели дефлекторы тех кораблей, на которые нацеливались удержавшие захват стальные убийцы. – Потеряны дефлекторы «Сквиртующей», «Раскрытой попки», «Беременной шлюхи» и «Раздувшегося узла», – озвучила сводку по повреждениям Савеш. – «Беременная шлюха» и «Сквиртующая» имеют повреждения брони, радиационный экран сработал штатно, потерь и повреждений оборудования нет! Сивия Луури оскалилась, осознав, что огромный залп прошёл без потерь. – Хорошо, Люцина. А теперь наша очередь! – Программа введена, данные обновляются. Двенадцать минут до запуска. Тактик эсминца «Сияющая праведность» Эмад Зарауб делал всё, чтобы сжигающая его ярость не влияла на работу. Три с лишним сотни ракет, созданных рабочими высшей расы, запрограммированных благословлёнными жрецами Сияющего Пути компьютерами — и незначительные повреждения двух эсминцев! Такого не могло быть — но случилось. Испытание, посланное на Сияющем Пути праведникам, оказалось жестоким. Особенно жестоким — потому что отбили атаку не просто низшие, не просто загрязняющие Галактику черви, а оскверняющие саму идею жизни похотливые суки-кайола! Твари, созданные одним из ушедших навсегда видов еретиков, беззаконно захватившие уже три десятка систем — включая четыре из тех, что уже познали совершенство Пути — и теперь снова стоящие на дороге праведных. Зарауб родился в одном из лагерей беженцев, куда заселили спасшихся от осквернения с колонии Эл-Хафри. Извращённые твари кайола посмели захватить планету, которая уже принадлежала чистым духом — и от того удара Протекторат так и не смог оправиться. Новых колоний не появилось — а если бы и появились, беженцы с Эл-Хафри не согласились бы жить на них. Их законное наследие должно было быть возвращено, чтобы Протекторат Хасани, единственное достойное жизни государство Галактики, снова стал богаче. И то, что Ударный флот Пути вошёл в Осаан, должно было стать первым шагом к возвращению исконных территорий... Но не стало. Хитрые извращенки смогли спрятать от взора праведных корабли в системе, а потом появился и построенный — наверняка на беззаконно захваченные ресурсы! – огромный флот, вышедший из коридора с Фленна. Меч Пути Ал-Хаиб принял решение бить разделившегося врага по частям — и Зарауб гордился тем, что запущенные им программы станут частью удара по самонадеянным сукам. Теперь же... Эмад Зарауб вздрогнул, когда на мониторе появились новые обозначения. Страшные в своей однозначности. – Запуск ракет! Множественный запуск ракет низших, время до контакта... Пятьдесят секунд! Кайола продвинулись в техническом развитии намного дальше, чем хасани. У них был куда лучший старт — и куда более подходящее для инженерных и научных изысканий общество. Корветы класса «Осеменительница» несли по две шеститрубных батареи термоядерных ракет. «Течные суки» – столько же. Крейсера — всего одну... двенадцатиствольную. Запрограммированный Люциной Савеш сдвоенный залп с отсрочкой запуска двигателей первой волны состоял из четырёхсот тридцати двух ракет, чьи двигатели, броня и сенсоры на поколение превосходили аналогичные узлы ракет хасани. И их было банально больше. – Сожрите это! – прошептала коммандер Савеш, когда ионные двигатели её убийц кораблей ударили пространство. Тактики хасани честно попытались спасти свои корабли. У них было больше стволов — пусть и более слабых, пусть и не лучевых, а использующих масс-драйв. У них было больше кораблей. Но сенсорные комплексы хасани были слабее. Системы РЭБ были менее эффективны. Наконец, скорострельность масс-драйверов на борту кораблей хасани была меньше, чем УФ-лазеров кайола. И у них было намного меньше времени, чтобы попытаться отбить атаку. Зарауб неверящими глазами смотрел на дисплей. Ускорение ракет самой осквернённой из низших рас было выше, чем у ракет праведников, на четверть. Их сенсоры держали захват лучше. Их ракеты были крепче. Флот Пути смог сбить сто две ракеты. Ещё пятьдесят потеряли цели за время полёта. Ещё семнадцать — не смогли точно выйти на цель. Остальные — взорвались чистой яростью звёздного пламени, срывая дефлекторы, выжигая броню и превращая корабли праведников в оплавленные корпуса. Десять ракет из залпа ударили по флагману Ударного флота Пути. «Сияющая праведность» действительно сияла — пламенем, что стирало фанатиков из космоса. Тактик Эмад Зарауб даже не успел осознать, что умирает — восьмая из этих ракет вошла в пролом брони и разорвалась всего в трёхстах метрах от БИЦ эсминца, превратив в ничто всю носовую часть корабля вместе с экипажем... включая одного потомка беженцев, выросшего в существующем уже восемьдесят лет лагере. Ракетная атака Первой эскадры оказалась очень успешной — даже более успешной, чем ожидала Луури. Поражены были восемь эсминцев и тринадцать корветов хасани — из них выжили, пусть и в виде теряющих кислород обожжённых корпусов, не могущих более держать ускорение, только два эсминца и один корвет. Восемнадцать кораблей исчезли из пространства, безжалостно выжженные пламенем рукотворных звёзд. Ещё четыре корвета получили повреждения брони и отсеков, один из них вывалился из строя, потеряв маршевые двигатели. – Второй залп... сейчас! – Люцина Савеш отдала команду, активируя второй этап плана. Через десять секунд после одинарного на сей раз залпа из двухсот шестнадцати ракет, бросившегося навстречу хасани, избитый атакующий флот ответил своим залпом. Всего сто пятьдесят шесть ракет вылетели из пусковых. Уже во втором залпе Первая эскадра превзошла противника по количеству ракет. Второй залп хасани достиг кораблей Первой эскадры уже после того, как многие из выпустивших эти устаревшие ракеты погибли. Лишённые большинства противоракетных кластеров эсминцев корабли Ударного флота Пути не смогли остановить более сотни термоядерных убийц — и финал своего залпа увидели лишь двадцать один корвет, только шестнадцать из которых не получили повреждений. Двенадцать корветов и два эсминца погибли в термоядерных взрывах, оставив после себя облака плазмы. Ракеты хасани на сей раз проявили себя ещё хуже. Лишённые целеуказаний с выпустивших их кораблей, они теряли цель, взрывались в отдалении от любых кораблей противника или вовсе не взрывались — и это были те, кому ещё повезло. Девяносто одна ракета пала под огнём противоракетной обороны Первой эскадры. Повреждений не нанесла ни одна. – Разрешаю беглый огонь! Сивия Луури понимала, что работа ещё не закончена. По количеству корпусов хасани ещё превосходили её эскадру — но теперь, когда дистанция позволяла, ультрафиолетовые лазеры её изящных кораблей приготовились собирать кровавую жатву. На дистанции в одну световую секунду точность попадания лазеров, бьющих со скоростью света, была не больше трёх-четырёх процентов — но масс-драйверы хасани и вовсе не имели шансов на попадание. Убойность у них сохранялась — но попасть орудия хасани могли разве что случайно. Флоты сближались и с каждой секундой точность огня возрастала. Ураган лазерных лучей сорвал дефлекторы с выживших корветов хасани, пробил броню у одного из них, вызвав детонацию ракетных боеголовок — а затем в космос вырвался третий ракетный залп Первой эскадры. Ответный огонь хасани запоздал почти безнадёжно — да, они смогли сбить дефлекторы с «Ненасытной девчонки» и «Жадной минетчицы», повредить броню на едва начавшей восстанавливать дефлекторы «Раскрытой попке» – но не более того. Слабый, скорее напоминающий атаку отчаяния залп из восьмидесяти ракет запоздал почти на полминуты — и уже на подходе к зоне противоракетной обороны ни один из снарядов хасани не имел данных от выпустивших их корветов. Лишь четыре корабля из переживших первый огневой контакт двадцати ещё сохраняли какую-никакую целостность — но не ускорение, не боеспособность и даже не способность выжить. Те немногие ракеты хасани, которые смогли захватить цель, пали ещё до входа в зону, простреливаемую кластерами противоракетной обороны эсминцев. – Связь с адмиралом Мууши, Месси, – потребовала Сивия Луури. Контакт установился буквально за несколько секунд. – Ливия, у нас победа. Потерь нет, два эсминца и корвет имеют повреждения брони, – улыбнулась троюродной сестре, любовнице и командиру Луури. – Я намерена собрать пленных и двигаться на соединение с твоими силами. – Утверждаю, Сивия, – махнула рукой Мууши. – Твои девочки отлично справились, с нетерпением жду вечеринки. Мууши закончила. – Дней через тридцать сравняем скорости и тогда... – облизнулась младшая из адмиралов. – Луури закончила. …Дехан Ал-Нууб пошевелился, пытаясь сбросить с тела придавившую его балку. На мостике корвета «Разящая Верность» он был единственным, кто выжил после внутренних взрывов, спровоцированных ударом всего одной ракеты кайола. В микродинамиках шлема стоял треск помех — и Дехан даже не знал, есть ли на борту кто-то живой или он не имеет и шанса на то, что его спасут собратья по Сияющему Пути... которому он так толком и не успел послужить, попав в мясорубку в первом же своём походе на борту корабля. Внезапно обломки сместились — но радости совсем юному хасани это не принесло. Он увидел скафандр незнакомого дизайна — а это значило, что его «спасают» враги и кто знает, для каких пыток они решили взять пленных... – ...У нас выживший, – отрапортовала Латана Тивун, сержант космического десанта Содружества Колоний Кайола, отбрасывая придавившую везунчика-хасани балку. – Сигнал на его приёмник не проходит... повреждены приёмные антенны. Как у них всё запущено... Потомок оставшихся на Эл-Хафри хасани, Латана выглядела как... более благородная версия тех, с кем её звёздное государство вело войну. Та же серая кожа, те же выросты на черепе — но куда более привлекательные лицо и фигура. И Латана ни секунды не жалела, что её предки когда-то не попали на эвакуационный корабль — технологии кайола обеспечивали куда более долгую и приятную жизнь, чем то, что ждало последователей Сияющего Пути в пределах их родного государства, а культура, ставящая на первый план наслаждение, жизнерадостность и знание, Латане очень нравилась. Как и многое из того, что из таких культурных установок следовало... Сержант Тивун зафиксировала конечности пленника магнитными кандалами. Она чувствовала удовлетворение — ещё одна жизнь вырвана из оков Сияющего Пути. В Содружестве этого несчастного юнца, никогда в жизни не видевшего ничего хорошего, перевоспитают, изменят и пристроят к какому-нибудь полезному и приятному делу... может быть, он станет исследователем, может быть, - займётся чем-то более обычным для не претерпевших модификации Кольца видов, а может быть, станет одним из тех, кто обеспечивает комфорт и благоденствие остальных — как Юкан, младший брат самой Латаны, стройный фембой, работающий в основном научном комплексе Хафри старшим стюардом... и никогда не испытывающий недостатка в любовниках и любовницах. Латана не завидовала брату. Она знала, что его работа не менее важна, чем её — кто-то должен делать жизнь комфортной, а кто-то — держать рубежи и помогать освобождать ещё находящиеся под властью сумасшедших фанатиков миры.***
Двадцать девять суток спустя. Первая эскадра Третьего флота наконец-то уравняла скорости с остальной частью соединения. До гиперкоридора в Ронан оставалось ещё трое суток полёта. Обломки кораблей хасани, по инерции ещё движущиеся прочь от Осаан-8, были отмечены на обновляемой карте системы, пересланной на борт «Текущей киски» – научного корабля с лучшим инженером-аналитиком Содружества, доктором Люмитом Кероном — одним из потомков ассимилированных хасани с Хафри. Даже при огромном разрыве в уровне технологий что-то интересное на оставшихся от флота захватчиков корпусах должно было найтись — например, какие-то решения, которые помогут в разработке собственных орудий на принципе масс-драйва. Адмирал Мууши вместе со своим штабом и флаг-капитаном Фрарией Димен перешла на борт «Ненасытной девчонки». Кают-компания на борту флагманского крейсера Первой эскадры была достаточно вместительной, чтобы четыре десятка человек поместились без особых проблем. – Пора праздновать победу, – Ливия Мууши встала в центре помещения, оглядывая собравшихся. – Вашу победу, девчонки! Невысокая, широкобёдрая, с крупной круглой попкой и внушительной грудью, Ливия Мууши была дочерью производительницы и дойной девушки... и её вынашивающая мать была двоюродной сестрой лейтенанта космического десанта, матери-осеменительницы Сивии Луури. Несмотря на формально империалистическую структуру общества кайола, социальные лифты в нём работали прекрасно. – Вы отразили удар того, что Протекторат собрал, чтобы поработить наших сограждан. Вы сделали это чисто, без потерь среди наших. Весь личный состав Первой эскадры будет представлен к наградам. Мууши усмехнулась, слегка двинув плечами и перенеся вес с одной ноги на другую... и притягивая этим движением взгляды к своим полным бёдрам, обтянутым чёрным мягким платьем, заканчивающимся выше колена. – Скоро мы нанесём удар по системе Ронан и двинемся дальше. К колонии в Гутисе. Мы вырвем из лап жрецов Сияющего Пути её население и сделаем то же, что и на Хафри. Мы дадим её населению свободу и выбьем из рук безумных фанатиков ещё одно оружие. Но это будет потом — а сейчас да начнётся вечеринка! Сразу после того, как Ливия договорила, офицер связи «Ненасытной девчонки» Мессала Сави нажала на сенсор пульта в углу кают-компании — и заиграла дикая, яростная, бесконечно чувственная и жёсткая музыка. Музыка кайола — бесконечно похотливых, храбрых и преданных исследованию неизведанного существ*. * Если вы считаете, что заигравшее похоже на Plasmatics или Butcher Babies — правильно считаете. Что-то именно в таком духе Автор и предполагает. Военная культура кайола испытала на себе не меньшее влияние происхождения с Кольца Удовольствий, чем любая иная. И «вечеринки», являющиеся оргиями, были на борту кораблей и в зданиях гарнизонов обычным делом. Кайола наслаждались своей гиперсексуальностью и гордились ею. Звёздный адмирал Ливия Мууши улыбнулась, нажимая на неприметный сенсор у выреза платья — и выскальзывая из разошедшейся по швам одежды, специально спроектированной так, чтобы её было легко снимать. Она осталась в великолепии своей нежной кожи — нежной, чувствительной, сияющей в свете ламп. Высокая темнокожая брюнетка со спортивной, подтянутой фигурой и внушительной толщины членом — капитан «Ненасытной девчонки» Ютия Лоран — шагнула к Ливии и обняла её, прижимая плотную, пышногрудую, крутобёдрую блондинку к себе, упираясь напряжённым членом в её живот — и целуя в приоткрытые губы, лаская руками круглые пышные ягодицы, чувствуя дрожь возбуждения Ливии и упирающийся в промежность член адмирала. Руки Ливии опускаются на бёдра Ютии и стягивают чёрные трусики, уверенные пальцы нажимают на застёжки — и кружевная тряпочка опускается к ногам обнявшихся футанари. Ливия обнимает брюнетку за талию и нажимает на её ягодицы, заставляя капитана буквально надеться мокрой, возбуждённой вагиной на член самой Мууши. Громкий стон Ютии прорывается сквозь жёсткую, громкую музыку и смешивается с лишь немногим менее громким чавканьем смазки в её влагалище — Ливия входит жёстко, резко, до самого корня. Движения стоящих в центре становятся сигналом для всех — и то, что в военной культуре кайола называется вечеринкой, а у многих других видов звалось бы оргией, начинается. Высокие и низкорослые, худые и полные, фигуристые и подтянутые, но все красивые футанари сплетаются в самых разных актах наслаждения, забыв про разрывы в званиях, происхождении и должностях. Так же, как они забывают обо всём, кроме работы, во время боя. Кайола никогда не видели проблем в сексе внутри командной цепочки — это окупалось, позволяя экипажам и штабам сработаться намного лучше, чем уих противников. ...Семь десятков изящных кораблей, чей дизайн неуловимо наводил на мысли о секс-игрушках, двигались к гиперкоридору Осаан-Ронан. Третий флот Содружества Колоний Кайола готовился нанести свой удар — яростный и неостановимый. Такой же неостановимый, как наслаждение тех, кто приводил эти миллионы тонн металла, пластика и опасности в движение. Они были готовы ответить на нападение. Ответить на единственном языке, который понимают помешанные на своей религии и своём мнимом превосходстве фанатики. И какими бы страстными и нежными не были кайола в обычной жизни, своим врагам они несли только одно. Огонь и разрушение. Время для исправления ошибок и интеграции в своё общество настанет потом — когда последний священник Сияющего Пути на захваченной планете встретит смерть и будет похоронен способом, максимально нарушающим заветы его религии. Когда все безумцы, стремящиеся стать мучениками, будут обезврежены. Когда система Гутис будет в руках кайола — тогда и настанет время для мирного решения проблем... …Адмирал Ливия Мууши зарычала, изливаясь во влагалище своей троюродной сестры и чувствуя, как вставшая за её спиной девчонка-адьютант Сивии примеривается к дырочкам своего самого старшего командира. Вечеринка была в самом разгаре и шла так, как и должно. Так, как хотелось всем участницам. Так, как было приятнее им. Всем им. Под грохочущий из динамиков гимн Первой эскадры корабли шли к гиперкоридору. До него оставалось всего лишь трое суток полёта. А до тех пор — было время наслаждения и праздника. И адмирал Мууши была абсолютно уверена в том, что все на борту её кораблей с радостью исполнят свой долг. Как и она. Как и её сестра. И она была в своей уверенности права.