Коронация новой жрицы

Солнце величественно возвышается на лазурном небе, плавая в его перистых облаках и охлаждая яркие лучи в истоках. Глядя на небо, ведь и вправду кажется, что свои пальцы звезда спрятала под кормой, на большой глубине. И всю кору земной поверхности освещал только гигантский золотистый круг. В комнате приятно нежных цветов кружились три пчёлки- служанки. Они вертелись вокруг важной особы, по часовой стрелки. Одна держала в руках глиняную баночки с чем-то рассыпчатым внутри. Легонько набирала на меховую кисточку содержимое и ласково проходилась по лицу богатой знати. Водя по скулам и миниатюрному носику, от чего виновница торжества пыталась сдержать чих. Вторая прислужница стояла позади красавицы. В её руках был большой металлический гребень. Поднося безделушку к окну, метал перевалился радужными красками и даже отражал "солнечные зайчики". Зубцы аккуратно распутывали пряди волос после сна. Длинные волосы были мягкими и податливыми в опытных руках. Служанка проводила сначала по голубым кончикам волос, перехватив в кулак волосы. Процесс был завораживающим и успокаивающим, волнение стихло в груди. А третья сестрица-мастерица поправляла наряд новой наследницы. Ладонями водила по шёлковым рукавам, приглаживая и нахваливая красоту девушки. Главной частью завершающего образа была брошь в форме раковины моллюска. Этот подарок был когда-то привезён матушкой из командировки на остров Рито. Где как правило, существуют жители из разных частей света, следовательно и товара для коренных жителей Инадзумы больше. Девушка аккуратно подбирая ткань под пальцы цепляя острую иглу на поясницу. Слегка приподнимая подол платья. Ещё несколько манипуляций и новая жрица была готова показаться в свет. На улице слышен громкий клич жителей Ватацуми. Пронизывающий и оглушительный свист от представителей мужского пола и маленьких детей-хулиганов. Водная гладь отражала каждую солнечную стрелу. Закапывала под свои песчаный грунт, но в ответ отражала всю подводную сущность. Народ был выстроен дугой вокруг особняка Сангономии и были в предвкушении лицезреть хозяйку здешних земель. Толпу усмиряла регулярная армия Ватацуми во главе с несколькими полковниками. В число элиты солдат входил верный пёс -Горо. Военные начальники проходили вблизи первых рядом жителей и призывали к спокойствию. Хлопая по плечу смельчаков и грубиянов, которые мало того, что растолкали толпу, выдвинулись за отмеченную черту. Полковник выполнял те же требования и подходил к службе со всей ответственностью, душевно и молчаливо переживая предстартовое возбуждение от коронации. Прошло...сколько прошло? Ведь часов ни у кого не было, чтобы посмотреть, насколько минут жрица опаздывает на собственное торжество. более того среди собранных не было педантов следившие за секундной и минутной стрелками без прерывно. Послышался тихий стук подошвы о раковину. Ведь действительно, из-под крова дома неспешно выдвигается госпожа. Походка её сравнима с текущему молочными реками, нежна и неповторима. Одеяние в голубых оттенках преобразилось на дневном свете. Жемчуг, украшавший декольте молодой правительницы, сверкал и добавлял некий шарм. Объемный бант покачивался в такт бёдрам. Аналогично с глазом богом, который находился словно орден за отвагу, мужественность и защиту своей родине. Аристократическая бледность, приукрашенная косметическим средством - пудрой. Длинный хвост, из прядей которого не торчала ни одна волосинка. Высокая подошва туфель глухо касалась с раковиной от моллюсков. Гигантские раковины представлены в виде декора вместо главной их сокровищницы - жемчуга. По обе стороны от девушки шли те самые служанки, что приводили красоту и изящество Кокоми в божеский вид. Они ласково держали вытянутые ладони госпожи в своих. Ступая шаг за шагом, свободной рукой подбирали подол своих одеяний, в качестве уважения склонив голову к низу вели к краю. Иронично, что "слепцы" вели "зрячего" под руки. Гул сам по себе затих, когда Божественная Жрица начала приближаться. Все, поголовно очарованы изяществом белого лебедя и скромностью. Госпожа была красива, чудесна и великолепна. В самый ответственный момент из побережья подул ветер, направляя солёный бриз в сторону коронации. Мельчайшие капли коснулись лица, волос, рук и иных оголённых участков тела. Ветер словно ударил по щекам, приводя в чувства рассеянных людишек. Полковники увидели смирение в лицах и виновницу торжества приняли свои места. Каждый из пяти должен встать возле полукруга. Один в начале, другой в конце, иные поодаль от первых и последний ровно по середине. Человекоподобному выпала честь стоять напротив сей церемонии. Горо был восхищён. Величие и лёгкость, плавность движения и мягкой голос новой госпожи покорил в самоё сердце. Чувство благодарности и обожествление, цунами нахлынуло в сердце, и разум. Теребя своим солёным потокам ткань нервов. Заставляя все нейроны бегать от одного к другому. После жаркий пыл офицера охватил стыд. Он ругался на себя за свои порочные мысли, но с другой стороны, не со зла же. Трепетное чувство разливалась по телу тягучим мёдом. Смазывая в сладком соусе все внутренние существование. Абсолютно всё. На щеках проступил розовый румянец, а пылкое дыхание срывалось с приоткрытых уст. Кульминация торжества. Все военные чины должны были поцеловать левую руку новой владычице, якобы принимая новые законы, изменения и территориальные устройства вместе с жрицей. Все военные служащие встали перед дивой морей на одно колено, склоняя седые головы вниз. Не смея смотреть в чистые глазницы Сангономии. Верный пёс острова расположился последним в очереди. Девушка подходила к каждому солдату, ненавязчиво легко протягивала тыльную сторону ладони. И её целовали, мимолётно, не задерживаясь и на доли секунд больше. И так к каждому. Жрица подплыла, будто ходит на по раковине моллюсков, а мягким зефирам. Она была само воплощение справедливости и нежности. Паника в душе русоволосого нарастала. Парень неловко обнял руку Кокоми своими мозолистыми пальцами. Скользил янтарными очами по преподнесённой на поцелуй кисте. Взглотнул, громко, что дёрнулся кадык на шее. И невесомо коснулся губами руки. Ощущения были, словно он касается не человеческой руки, а ваты. Так сладко, так приторно. Горо застыл в поцелуи, лишь от неловкости сжимал двумя пальцами ладонь хозяйки Ватацуми. В ответ на это происшествие та, чьё сердце билось с бешеным ритмом только стоит подумать об этой воплощении богини красоты - Афродиты, легонько сжала правую руку в кулак и поднесла ко рту. Сангономия тихо посмеялась, а после, когда её отпустили из плена поцелуев, погладила взъерошенную копну волос. Торжество было закончено.