Не всё

— Ну пожа-а-а-луйста. — Нет. Годжо грациозно падает на колени Фушигуро, приподнимая повязку со стороны правого глаза. Знает же, засранец, что Мегуми втайне восхищается этими глазами, но упорно молчит о какой-либо симпатии. Ну, получается не так уж и тайно, но пока это не произнесено вслух, не докажешь. — Давай же. Когда ещё предстоит такая возможность? Мегуми откидывается на спинку дивана, пока Сатору гипнотизирует его своим взглядом. К счастью, у Фушигуро иммунитет. — Ты предлагаешь это каждый раз, и каждый раз я отказываюсь. Может стоит прекратить пытаться? — И упустить возможность услышать твоё согласие? К тому же, мне кажется, тебе просто нравится быть похищенным. Или ты хочешь выставить похитителем меня и избавиться. Но учти, это невозможно. Сатору смеётся, сотрясаясь всем телом, а Мегуми лишь молча поджимает губы. Да… никуда не деться. Годжо словно солнце, которое достаёт до каждого уголка. От него никуда не скрыться. Тень и свет. Они взаимно сосуществуют. Тень не может возникнуть без света, а свет всегда отбрасывает тень. Ну, помимо странных исключений и иллюзий. Годжо всегда его находит. В детстве, когда после уроков шёл в парк, пока у Цумики занятия. В средних классах, когда Мегуми ввязывался в драки и торчал вечерами не в самых благополучных районах Сайтамы. В колледже, когда он уходил за тренировочное поле читать справочники в тишине, в окружении деревьев. Где бы и в каком состоянии он ни был, Годжо всегда его находит. И не оставляет. Эта стабильность приятно успокаивает. — Мегуми-ча-а-ан, тебе жизненно необходимо развеяться, иначе ты превратишься во второго Нанами, — Сатору удобнее устраивает голову на коленях Фушигуро, закидывая свои длинные ноги на подлокотник дивана. Его скрещённые ноги смешно торчат в воздухе. Штаны съехали вниз, обнажая нелепые носки с горящей тыквой, у которой высунут язык. Месяц Хэллоуина же. Сейчас середина октября и каждый вечер на улицах Токио устраиваются представления, беснуется костюмированная толпа, а полки пестрят тематическими сладостями. Мечта, а не реальность, по мнению Годжо, и сущий кошмар в представлении Мегуми. — Для этого не обязательно куда-то выходить, я могу найти, чем себя занять и здесь, — Фушигуро скрещивает руки на груди и косится на слишком довольное лицо своего сенсея. Шутку про Нанами он оставляет без внимания, иначе Сатору будет не остановить. Да и с Кенто всё в порядке, хороший маг. Хотя в последнее время Мегуми немного неуютно в его компании. Но на то есть причина. — Мне лестно, что стены колледжа настолько сильно тебе полюбились, что ты не хочешь их покидать, учитывая, как когда-то ты вообще не желал сюда приходить, — Сатору широко улыбается, взъерошивая волосы Мегуми. — Однако, не могу же я оставить своего любимого ученика скучать в одиночестве здесь, пока другие веселятся. Фушигуро лишь хмыкает. Юджи с Нанами на миссии в Мориока, выслеживают хитрое проклятие первого уровня. Пока первого. Непонятно, что выявит расследование. Нобара в отключке лежит у Сёко, а сам Мегуми только недавно восстановился после последней стычки с особым уровнем. Он вышел победителем, но далось ему это нелегко. Такой расклад событий Годжо считает весельем и большой удачей. Мегуми лишь тяжело вздыхает. — В колледже только мы с тобой. Почти как в былые времена, — Сатору подмигивает, пока его проворные пальцы поднимаются и щиплют Мегуми за бок. — Этим обязательно надо воспользоваться. Фушигуро наклоняется в сторону, стараясь уйти из досягаемости коварных пальцев, но провально. Конечности Годжо слишком длинные. Они вдвоем так нелепо смотрятся на этом маленьком диванчике. — Ты что, — прищуривается Сатору, глядя на то, как Мегуми подозрительно сливается со своей тенью, — хотел удрать от меня через тени? — под конец голос становится возмущенным, а лицо — притворно обиженным. — Не придумывай, — лицо Фушигуро остаётся невозмутимым. — Да и будто бы это сработало… Последнее выходит тихим шёпотом, пока Сатору тянет его обратно. Пальцы Годжо остаются на месте, постукивая по рёбрам, вызывая лёгкую щекотку. Приятно. Другая рука поднялась и обхватила шею, челюсть. Повязка Сатору сползла полностью, и теперь уже два глаза внимательно смотрят на Мегуми. В последнее время Сатору часто зависает, разглядывая его. Словно выискивает что-то. Иногда выражение его лица близится к отчаянию. Мегуми не знает, чем вызваны такие эмоции, но не спрашивает. Знает же, что Сатору ничего не скажет. Вот и сейчас Годжо пристально на него смотрит. Взгляд блуждает по его лицу. Одна рука сильнее сжимает бок, пока другая поднимается выше, и, наконец, обхватывает лицо. Они оба замирают. Тихий выдох срывается с губ Мегуми. Сейчас точно кто-нибудь зайдёт. Секунда, две. Ничего не происходит. Пальцы ласкают его скулу, лёгкая улыбка освещает лицо Сатору. Ладонь заходит за спину Мегуми и наклоняет его чуть ближе, пока другая рука привычно зарывается в волосы на затылке. Мегуми приходится опереться на грудь Годжо, чтобы не упасть. Близко. Они находятся слишком близко. Какие-то жалкие сантиметры отделяют их лица. Ладонь на спине давит сильнее, и Мегуми почти ощущает на своей коже дыханье Сатору. Звук телефонного звонка выводит их из оцепенения. Мегуми облегчённо выдыхает и отклоняется назад, пока Сатору с раздражением лезет в карман. И что это только что было? Они чуть не поцеловались. Никогда ещё ситуация не обострялась настолько. Их прервали. Ожидаемо. Но сегодня позже обычного. Вот это уже удивляло. Их с Сатору всегда объединяли близкие отношения. Телесный контакт был чем-то обычным. Естественным. Никто и никогда не удивлялся, когда Сатору заваливался на него при любом подвернувшемся случае, слал воздушные поцелуйчики или ещё каким-нибудь способом врывался в личное пространство Мегуми. И никто не поражался тому, что Фушигуро такой расклад вещей вполне устраивал и никак не смущал. Но теперь всё изменилось. Годжо завершает вызов и садится нормально. Его плечо прижимается к плечу Мегуми. Почти так же, как до момента, как он решил учудить. — Извини, неподалеку появилось проклятие особого уровня. Свободных людей нет, так что позвонили мне, — Сатору печально смотрит на него, будто действительно жалеет, что их прервали. И ничего необычного только что не произошло. — Повеселись. И на обратном пути прихвати мне что-то менее приторное, а не как обычно. — Я ненадолго. Мигом управлюсь, — Сатору с улыбкой взъерошивает его волосы и поднимается. Возле двери он оборачивается, его губы слегка приоткрываются, будто он что-то хочет сказать. Но слова остаются невысказанными. Сатору лишь улыбается и молча выходит. Наверное, он думал о том, взять ли с собой Мегуми. В обычные дни Годжо без раздумий перекинул бы его через плечо и уволок с собой. Шутки про похищения вовсе не шутки, а их привычный способ выхода в свет. Не то чтобы Мегуми сильно против или рад. Но Сатору всегда так счастливо улыбается, что Фушигуро не отказывает этому дураку в таком удовольствии. Лишь бы никто их не видел. Положение всё же смущающее, хотя Сатору это не волнует. Зато Мегуми приходится краснеть, когда кто-то вроде Нанами или Сёко их замечает. Но все уже привыкли к выходкам Годжо. Со вздохом, Мегуми падает на диван, приземляясь головой на мягкую подушку. Всё вышло из-под контроля. Его чувства решили взбунтоваться против него. Сатору внезапно появился в его жизни, вальяжно занимая место в сердце Мегуми. Вот только он пропустил момент, когда его тёплые чувства к этому невыносимому засранцу приобрели немного другой оттенок. Осознание настигло его в начале первого курса, когда его жизнь заполнилась другими магами. И пока он пытался разобраться в себе, в своих чувствах, жизнь решила над ним подшутить. Появились другие первогодки, и теперь вдвоём они оставались всё реже. Да и появляющиеся сильные проклятия этому способствовали. Если же они ненароком оставались наедине, как только разговор или прикосновения близились к опасной черте, кто-то обязательно нарушал момент, когда бы всё между ними прояснилось. Пелена невысказанности нависла над ними. С каждым днём омрачая ситуацию всё сильнее. Вот и сейчас, Сатору только вернулся из командировки. И пока они просто разговаривали, всё было нормально. Эта недосказанность между ними убивает. Звук открывшейся двери привлекает внимание Мегуми. Годжо вернулся. Быть того не может, что он так быстро управился. Неужели что-то забыл? — Я тут подумал… — Сатору прислоняется бедром к двери, скрестив руки на груди и вытянув свои длинные ноги, — вернее, я как наяву увидел следующую картину: я ухожу, и тут приходит Иджичи. Мегуми на это лишь вскидывает брови. — Начинает говорить про появившееся проклятие, первого или особого уровня, — продолжает Сатору, поправляя повязку на глазах. Нельзя сказать с уверенностью, но Мегуми кажется, что Годжо избегает смотреть на него. Необычно. — А тут только ты. И ты, разумеется, пойдёшь. Я верю, что ты справишься. Но… Сатору тяжело выдыхает и встаёт более ровно. Взгляд на этот раз точно устремлён на Мегуми. — Ты только недавно оправился. И то не до конца. Я бы не хотел, возвращаясь с задания, застать тебя полумёртвым. Как в прошлый раз. Мегуми морщится, и в этот раз он отводит взгляд. Прошлая миссия пошла немного не по плану. Заявлено было проклятие первого уровня. Фушигуро быстро с ним справился. И когда он уже собирался уходить, появился особый. Годжо тогда взбесился. Настолько, что до момента, пока Мегуми более-менее не выздоровел, не уезжал на дальние командировки. Аргументировал он это тем, что в его отсутствие руководство прикладывает все усилия, чтобы угробить его учеников. Возможно, валяющаяся в соседней комнате Кугисаки и была этим подтверждением, но к ней Сатору заглядывал лишь пару раз. Наверное, потому что торчал постоянно у Мегуми, раздражая своими выходками. — Так что будет неплохо пойти на задание вдвоём. Как раньше. Боюсь, ты скоро забудешь крутость своего сенсея, — Сатору театрально вздыхает, прикладывая тыльную сторону ладони к лицу. Показушник. — Ты просто наслаждаешься мыслью, как бы заманить меня после на какое-то шоу. — А тебя не проведёшь, — Сатору направляет в его сторону указательный палец, оттопырив большой. — И возможно, я немного скучаю по совместным миссиям. С тобой явно повеселее, проклятия не особо разговорчивые, — судя по тому, как сморщилась ткань повязки возле правого глаза, этот наглец смеет ему подмигивать. Вспыхнув, Мегуми рывком кидает в его сторону подушку. Зато Годжо, блин, болтает за четверых! Подушка, ожидаемо, сталкивается с дверью и приземляется на пол. Не то чтобы Фушигуро верил, что в самом деле достанет до Годжо. С его-то характером, Сатору давно прокачал навык побега, когда ситуация накалялась. — Я буду ждать тебя у выхода, — Сатору довольно смеётся в коридоре. Слышно, как удаляются его бодрые шаги под напев какой-то популярной песни. Мегуми с возмущением встаёт, кладёт бедную подушку на место, всё-таки она ни в чём не виновата, и направляется в свою комнату. Оставаться одному в колледже не хотелось, он и так долго провалялся у Сёко. К тому же, зная Годжо, тот может забыться и пропасть куда-то. Хотя ладно, нет, про Мегуми он никогда не забывает, даже в молодости, когда не особо был подкован в обращении с детьми, так что наговаривать на Сатору не стоит. Но они и правда давно не оставались только вдвоём. Хоть и Сатору несёт за собой ужасающий хаос, оставляя Мегуми в бардаке смешанных чувств, с ним всё-таки парадоксально, да, но комфортно. В его комнате приятный полумрак. В начале курса Годжо частенько заваливался к нему, вальяжно разваливаясь на стуле или даже на кровати. Отвечал на вопросы Мегуми, если учебный материал не покрывал пробелы, или рассказывал о недавних миссиях, проклятиях, с которыми пришлось столкнуться. Иногда они играли в игру для развития тактических способностей. Сатору описывал ситуацию, а Мегуми думал над тем, как решить проблему. За годы общения Фушигуро уже привык к тому, как думает Годжо, к его подходу, анализу событий. Так что ход его мыслей перекочевал и к Мегуми. Приятно всё-таки слышать, как, например, Юджи, восхищается тем, как Фушигуро моментально оценивает ситуацию и находит решение. Ну что ж, у Мегуми действительно был хороший сенсей, который серьёзно занимался его обучением. В отличие от того же Юджи, чей учитель частенько забывал ему что-то рассказывать. И Мегуми сейчас говорит про одного и того же человека, ага. Форма колледжа привычно облегает тело. Она куда удобнее той, что была у Мегуми в прошлой школе. Возможно, он быстро к ней привык из-за того, что Сатору часто кутал его в свою куртку. Шаги гулко отдаются в тишине коридора. Мегуми чуть ускоряется, ведь оставлять Сатору одного надолго опасно — тому сразу на ум приходят гениальные идеи, которые он тут же пытается реализовать. В интересах же Фушигуро добраться до него быстрее. Пряча руки в карманы, Мегуми глубже зарывается в воротник. Так уютней. Когда остались считанные дни до переезда в колледж, Сатору заваливался к нему с кучей вариантов школьной формы. В своём желании привнести разнообразие в жизнь Мегуми, Годжо дошёл до самых безумных вариантов. Вплоть до каких-то узких штанин, которых даже было преступлением называть штанами. Это были самые настоящие лосины. Самых разных ярких оттенков. Сатору ещё довольно улыбался и говорил, что ради Мегуми сможет договориться. Фушигуро не сомневался, но о такой щедрости он не просил. Зачем ему такое сумасшествие, он не понимал, поэтому не слушая Годжо, выбрал что-то более стандартное. Сатору, конечно, пообижался парочку дней, говоря, что капюшон с ушками вообще-то смотрелся бы на Мегуми очень мило, но в итоге смирился. Как думал Фушигуро по началу. Глядя на Юджи, Мегуми понимает, что Сатору просто решил поступить коварнее. У Годжо какая-то фиксация на том, что Мегуми очень одиноко. И, что удивительно, он похоже считает, что его одного недостаточно, чтобы поддерживать хаос в жизни Фушигуро. Затапливать всё пространство своим присутствием. Откуда вдруг такая не вера в себя? Хотя, скорее, подстраховка. На случай, если его рядом не будет. Держать жизнь Мегуми в тонусе. Шумный Итадори вносит в размеренную жизнь Фушигуро суматоху, сбивая с привычного ритма. Его красный капюшон дразнит взгляд Мегуми, напоминая, что Годжо таким обходным путём всё же смог «закрасить» его будни. Кугисаки в придачу только усугубляет ситуацию. Вместе с Итадори они возводят нелепицу в абсурд, а Годжо лишь подначивает их. Иногда Мегуми просто хочет сбежать от них. Особенно, если эти трое объединяются, кидая его в объятия смущения, стыда и позора. Раньше этим занимался только Сатору, и Мегуми этого хватало с лихвой. Приятный тёплый ветер обдувает лицо. Фонари вдоль дорожки горят зловеще в темноте. Красное свечение вызывает какие-то неприятные ощущения. Возможно, это всё приближение Хэллоуина. Или переживания Мегуми придают всему мрачный оттенок. Сатору стоит чуть левее, подперев колонну. Даже со своего места Мегуми видит, что Годжо разглядывает его фотографию. Сатору так и приволок ему плюшевую толстовку, на капюшоне которой были пришиты ушки. И, конечно, сделал несколько фотографий. Мегуми ещё в детстве понял, что иногда лучше не сопротивляться, иначе будет только хуже. Вот бы руководство их магического мира тоже это поняло. Избежали бы множества неприятностей. Сатору над чем-то тихо смеётся. Перелистывает и перелистывает. А фотографии Мегуми всё не кончаются. Сколько их у него вообще? С любовью Сатору щёлкать всё вокруг, особенно Фушигуро, даже страшно представить, сколько фотографий Мегуми у него на телефоне. И зачем ему это? — И как только все твои фотографии влезают в телефон? Ты их явно даже не чистишь. — О, ты быстро, — Сатору с улыбкой прячет телефон в карман и подходит ближе, тут же закидывая руку на плечи Фушигуро. — Я просто перекидываю ненужное на ноутбук. Мегуми скептически смотрит на него, на что Годжо лишь смеётся. — Ну, конкретно твои я все оставляю в телефоне, хотя и делаю копии, на всякий случай. — Зачем тебе вообще столько моих фотографий? Ты видишь меня почти каждый день, — хоть Мегуми и хмурится, но в душе он рад, что Сатору не забросил свою дурацкую привычку. К тому же, хоть Годжо и подлавливает его в смущающие моменты, они, на самом деле, не такие уж и плохие. — Ну, а как? — Сатору удивленно заглядывает ему в лицо, слегка поворачиваясь к нему корпусом и чуть наклоняясь, — Я же не хочу пропустить моменты из твоей жизни. И так удобно к ним возвращаться и вспоминать. Смотри, — Годжо вновь достаёт телефон, заходит в отдельную папку «Мег<3» и, о боже господи, там ещё куча папок. Годжо тыкает в папку, которая вроде называется «колючка-Мег» или «милый бука». Количество папок пугает, а их названия смешиваются перед глазами Фушигуро от неожиданности и ужаса. Раньше их было намного меньше. И всё воспринималось по-другому. — Вот здесь фотографии первого года нашего знакомства, — Сатору нежно улыбается, листая изображения, на почти каждом из которых Мегуми либо хмурится, либо отворачивается от него. — Ты был таким милым в своей воинственной позиции держаться от меня подальше, — Годжо треплет Мегуми за щёку рукой, что всё это время вальяжно болталась на плече Фушигуро, и мягко смеётся. Мегуми только поджимает губы. Он всего лишь отворачивался от камер телефона, поскольку Годжо снимал абсолютно ВСЁ. А ещё нагло врывался в личное пространство Мегуми, для которого такой тесный контакт ещё был непривычен. По правде говоря, Мегуми верит, что несёт частично ответственность за создание этого тактильного маньяка — возможно, он в детстве слишком отвергал Сатору, из-за чего его необходимость в касаниях достигла немыслимых высот. Всё-таки, в молодости Сатору был более сдержан в своих порывах. В итоге, сам же Мегуми от этого страдает в первую очередь. Но он не признается в этом преступлении никому. На него взъедется весь магический мир. Он и так частенько замечает на себе взгляды и слышит перешёптывания о том, что он чем-то похож на своего сенсея. И вряд ли это комплимент. — Я думаю, нам пора. Проклятие ждать не будет. — Ох, как всегда, серьёзен. Весь в меня, — при последних словах, Мегуми чуть не давится. — Пошли уже. И что за проклятие? Сатору лишь прижимает его ближе и, наконец, начинает двигаться. Отлипать от него в ближайшее время он, похоже, даже не собирается. Не то чтобы Мегуми против. — Обычное проклятие, блуждает по специфическим местам Токио. Вот придём на место, ты мне и расскажешь, на что оно способно. Мегуми про себя лишь страдальчески вздыхает. Всё как всегда. Похоже, на радостях от высвобождения из больничного крыла колледжа, он немного забыл, на что похожи совместные миссии с Годжо. И чем они заканчиваются: полной катастрофой и смертью нервных клеток Мегуми. — Раз уж у нас сегодня немного ностальгический вечер, может переместимся твоим любимым способом? — Вот уж нет! — Мегуми порывается даже отойти в сторону, но Сатору крепко удерживает его на месте. — Но тебе же нравилось! Вовсе нет. И Сатору прекрасно это знает. Мегуми всегда прикрывал глаза и сильнее вцеплялся в его одежду. Может поэтому Сатору часто телепортировался. Его веселила реакция Фушигуро. — Тут неподалеку. Всё равно Иджичи ещё нет. И ты сам сказал, что нам надо торопиться. Вдох-выдох. Это не так уж и неприятно. Просто немного дискомфортно. Телепортация уютна только для самого Сатору. Хотя Годжо уверяет его, что в будущем Мегуми сможет перемещаться по теням, его такая перспектива особо не радует. Да, он любит родные тени, но вовсе не против передвигаться обычным путём. — Хорошо. Они никуда не двигаются. Раз уж Сатору не торопится, значит то проклятие находится в более безлюдном месте, и можно слегка расслабиться. К тому же, Мегуми не нравится, каким внимательным взглядом Годжо на него смотрит. Он никогда не боялся взгляда Годжо, того, что могут увидеть его глаза. Быть обнажённым душой перед ним было естественно. Не страшно. Они никогда ничего друг от друга не скрывали. Разве только Сатору не многое рассказывал о прошлом. Но Мегуми про это и не спрашивал. Вряд ли там что-то хорошее, учитывая, каким был Годжо в первый год их знакомства. Сатору так тонко шутит, или скорее безумно, что иногда даже Мегуми не различает, правду он говорит или прикалывается. Так что, когда Годжо на протяжении месяца красочно описывал, какими влюблёнными взглядами обмениваются Юджи и Нанами, как мягко они касаются друг друга, будто немного смущаясь, или боясь, что их спалят, Фушигуро лишь недоумённо на него смотрел и отмахивался. Юджи и Нанами. Смешно. Кенто бы никогда на такое не пошёл. Он слишком заёбанный для отношений. И для активного социального взаимодействия в целом. Ну, а что касается Итадори, Сатору просто раздосадован, что восхищаются не только им. Мегуми был уверен в своих мыслях, пока не наткнулся на этих двоих в коридоре. Нанами нависал над Юджи, пока тот стоял оперевшись об стену. Пальцы Кенто обхватывали плечо Итадори чуть выше локтя, пока последний смотрел на Нанами со слишком открытым выражением лица. В глазах таилась непонятно откуда взявшаяся нежность и преданность. Черты лица Нанами казались мягче обычного. Они тихо о чём-то переговаривались. Вроде ничего такого, но чувство интимности момента заставило Мегуми сильно смутиться. Хорошо, что тени его любят и его походка всегда была тихой. Он незаметно ушёл, оставляя их наедине. Но с тех пор так неудобно было смотреть на Нанами. Каждый раз, когда Кенто заставал, как Сатору прислонялся к Мегуми, активно его касался или закидывал на плечо, Фушигуро краснел. Он смущался, поскольку Нанами как-то проникновенно и понимающе смотрел на него. Возможно, Мегуми всё это напридумал или в тот раз он всё же не остался незамеченным. Изменения в отношениях этих двоих прошли мимо Фушигуро. Наверное, потому что в последнее время они часто отправлялись на задания вместе. Якобы методы Нанами Юджи подойдут больше. Или Мегуми сознательно не обращал внимания на их взаимодействия из-за Годжо. Раз Сатору сразу всё понял, то влюблённость Мегуми точно не могла остаться необнаруженной. Но их отношения не поменялись. Сатору всё так же тянется к нему. Растягивает губы в широкой улыбке. Окутывает своими крепкими и тёплыми объятиями. И всё. Можно ли это считать мягким отказом? Во взгляде и касаниях Сатору иногда ощущалась безысходность. Но к чему она? Над ухом звучит лёгкое покашливание. Рука на плече сжимает хватку чуть сильнее. — Ты же знаешь, что я не специально творю дичь. — Вот теперь мне стало тревожно. Сатору обречённо вздыхает. Мегуми лишь невпечатлённо смотрит на него. — Мои методы для некоторых могут показаться… странными. Или безумными. — В курсе. Я уже привык. — И тебя это не беспокоит? — Я скорее буду волноваться, если ты будешь вести себя нормально. — Эй! — Сатору притворно возмущается. — Мои методы потрясны. Они оригинальны, но эффективны. — Именно поэтому ты ещё живой. Иначе все бы объединились против тебя, подсыпали что-то в жидкую карамель, а потом сформировали из них леденцы и дали тебе. Ты бы без раздумий их съел и всё. Тебя бы выкинули из страны. — Но ты же спасёшь меня? И почему этот план звучит так, будто ты над ним долго думал? — Возможно, иногда ты раздражаешь меня сильнее обычного. Сатору отфыркивается, а потом мягко смеётся. Этот звук приятно ласкает уши. Его руки зарываются в волосы Мегуми и взлохмачивают их. — Ты готов? Мегуми оглядывается. Они дошли почти до ворот. Видна машина Иджичи, и когда только он успел приехать? Нанами точно ещё в Мориока, значит он не высиживает где-то в ближайших кустах, чтобы внезапно выскочить и всезнающе посмотреть на Мегуми. Он встряхивает головой, чтобы прогнать эту картинку. Боже, какой только кошмар не лезет ему в голову в последнее время. Рядом слышится кашель и хлопанье дверцей. Обернувшись, Мегуми понимает, что это Иджичи. Стоит, прислонившись к машине и что-то набирает в телефоне. Сатору лишь хмыкает «я же говорил». — Да. Давай быстрее разберёмся уже с этим. Годжо обхватывает его второй рукой, заключая в объятия и через секунду они оказываются в каком-то тёмном переулке. — Это проклятие умеет скрывать своё присутствие, а также перемещаться по нескольким точкам, — Годжо, наконец, отцепляется от него. — Его трудно засечь, поэтому его уже месяц как не могут изгнать. Ну и не то, чтобы он опасен для жизни. Скорее, для здоровья. — Судя по твоему описанию, это мощное проклятие. Как от него может быть незначительный вред? — Хм, всё дело в его сущности. Первыми его обнаружили Нанами с Итадори. Точнее, смогли уловить. На сегодняшний день предоставленными ими данные являются единственными наиболее полными источниками информации. Это проклятие появляется не перед всеми. Сатору загадочно улыбается и, наконец, двигается в сторону выхода из переулка. Мегуми идёт следом, чувствуя, что Сатору явно что-то задумал и ему это точно не понравится. Выйдя на небольшую улицу, Мегуми замечает слева небольшой каменный мост. Только не это! — О да-а-а, — протягивает Сатору, — знаменитый мост влюблённых. Фушигуро подавляет тяжелый вздох и мысленно закатывает глаза. — Так это проклятие такого рода? — вопрос выходит сквозь зубы. — Ага, любовное, — беззаботно отвечает Сатору, пожимая плечами. Мегуми готов его придушить. Мост Исахая был построен несколько лет назад. Место действительно красивое, понятно, почему его сразу облюбовали парочки. По обеих сторон от моста весной цвели сакуры. В речке плескались яркие рыбки. По другую сторону располагался небольшой, но уютный парк. Они с Годжо даже пару раз отдыхали там после миссий. Сидели на лавочках, попивая прохладный имбирный чай, чтобы спастись в жару. Однако, вскоре этот мост стал местом расставаний. Неудивительно, что проклятие его заприметило. — Некоторые места, где часто бывают влюблённые, были закрыты. На других же, как здесь, установлены ограничения. С вечера сюда вход воспрещён. Я не уверен, здесь ли всё ещё это проклятие. Возможно, оно уже переместилось на другой объект. Но проверить не помешает, — Сатору выдвигается к мосту, растягивая последнее слово. Мегуми ничего не остаётся, кроме как пойти за ним. Годжо, как и он, не любил подобные проклятия, и старался перекидывать такие задания на других магов. Непонятно, с чего он вдруг решил проверить это место сам, раз всё равно считает, что проклятие, возможно, уже ушло отсюда. К тому же, похоже, и само руководство на него забило, не считая особо опасным. Шаги на мосту отдаются лёгким эхом. В свете фонаря виднеются несколько скамеек по бокам. И цветы. Когда Мегуми был здесь в прошлый раз, их не было. Брови привычно сводятся к переносице. Лёгкий туман стоит над рекой. Спереди почти ничего не видно. Фонарный свет тускло пробивается сквозь этот пар. А это проклятие ещё и не почувствовать сразу. Потрясающе. Двигаясь дальше, Мегуми лучше понимает, какие цветы здесь высажены. Разноцветные гортензии, колокольчики. В кашпо поменьше амариллис и гардения. При виде них сердце Мегуми чуть сжимается. Он отводит взгляд в сторону и вблизи фонаря тут же натыкается на жёлтые тюльпаны. Какое-то издевательство. Теперь Мегуми очевидно, почему этот мост мог понравиться проклятию. Он чуть ускоряет шаг, и повернувшись в сторону Годжо понимает, что тот всё это время пялился на него. Этого ещё не хватало! — О чём задумался? — тихо спрашивает Сатору, без напускной весёлости. — О том, почему это проклятие могло появиться здесь. На этом месте, возможно, оборвалось множество отношений. Но хуже то, что люди установили здесь могилы своим чувствам, — Мегуми недовольно смотрит на цветы. Красиво, конечно, но лучше бы усеяли весь мост какой-нибудь азалией. Розовые особо прекрасны. Мегуми нравятся. — Иногда чему-то придаётся слишком пристальное внимание. Ну да. Если бы люди не вкладывали определённые значения в эти цветы, ситуация могла бы быть чуть получше. — А о чём думаешь ты? — Мегуми останавливается. Они почти добрались до конца моста. Сатору встаёт рядом, полностью поворачиваясь в его сторону. — Ну-у, — Годжо взлохмачивает свои волосы, — по правде говоря я обдумывал, что возможно стоит развернуться и уйти отсюда. Наверное, я зря всё это затеял. Мегуми настолько обескуражен этими словами, что даже не знает, что сказать. Так и стоит с застывшим выражением лица. Он не помнит случая, чтобы Сатору передумывал в подобных ситуациях. — Почему? — решается всё же уточнить Мегуми. Они ведь уже пришли. Что такого может случиться? — Я не думаю, что это правильно, — после недолгого молчания произносит Сатору. Так тихо, что Мегуми еле его слышит. — Возможно, я совсем отчаялся. Годжо невесело усмехается и это так отличается от его обычного поведения. Ну, эта вылазка с самого начала была немного странной, и это не учитывая обычные причуды Сатору. — Если бы у тебя был выбор, узнать всё сразу или нежиться в неопределённости, оберегая свои чувства, чтобы ты выбрал? Что за вопрос вообще? Это так проклятие начинает действовать? Это многое бы объяснило. Мегуми обеспокоенно оглядывается по сторонам, но ничего не замечает. И присутствие проклятия никак не ощущается. — Первое, — Фушигуро резко хватает Годжо за плечо, чуть выше локтя, и тянет за собой вперёд. Сатору явно беспокоится не о проклятии. Значит они точно могут с ним справиться. Это никогда не подвергалось сомнению, но сегодняшнее поведение Годжо его немного беспокоит. Он пошёл на такое задание, которых по возможности старался избегать. Взял с собой Мегуми. А теперь… волнуется? Что что-то может открыться. Лучше покончить с этим здесь и сейчас. Сквозь туман Мегуми видит конец моста. Отлично. Дальше должна быть небольшая лужайка, а затем вход в парк. Он резко притормаживает, когда замечает, что впереди. Усмешка срывается с губ сама по себе. Это проклятие просто обязано быть здесь. На всём пространстве небольшого луга цветёт ликорис. Неприятные воспоминания тут же снова лезут в голову, и в этот раз Мегуми не может от них отмахнуться. Цумики увлекалась цветами. Она всегда приносила в дом небольшие букеты. Читала про значение цветов, рассказывала о них Мегуми, хотя тот явно показывал, что ему это неинтересно. Но Цумики не сдавалась, и что-то да отложилось в его голове. Господи, как же давно это было. С тех пор Мегуми сам начал разбираться в цветах, в то время как Цумики… Лучше не стоит об этом думать. Действительно проклятое место. Проклятое время года. — Чувствуешь? — игривость вновь возвращается в голос Сатору. — Да. Впереди даже туман рассеивается. А темнота сгущается сильнее. Свет от фонаря будто встречается с преградой. Слишком ровная и чёткая линия тени. Неестественная. Явственно ощущение чужого присутствия. Но ни намёка на проклятую энергию. Ну, за исключением огромного светящегося источника прямо под боком. Годжо вновь выглядит чем-то довольным. — Я думал, вы его уничтожили, — после нескольких секунд выдаёт Мегуми. — Мм, — Сатору переводит на него задумчивый взгляд. — Ты упоминал несколько недель назад о сильном проклятии. Попадая на его территорию, на человека ставилась метка. Похоже, она работала только на тех, кто односторонне разрывал отношения. Через некоторое время они мучительно умирали. — Ах, ты про это. Да, его сразу изгнали после обнаружения. — Тогда что перед нами? — Вот сейчас и узнаем, — Сатору широко улыбается, и беря Мегуми за руку, тянет его за собой. Наконец, покидая этот несчастный мост. Это не похоже на тот случай в Сайтаме, когда он был с Нобарой и Юджи. Территория активируется намного мягче. Лепестки ликориса начинают светиться и раскрываться. Пространство вокруг больше не кажется непроглядно тёмным. Это даже красиво. Мегуми чувствует, что ему становится легче дышать, словно что-то давящее внутри исчезло. Давно ему не было так спокойно. Рука Сатору приятно тёплая. Большой палец мягко гладит его костяшки. Погодите. — Ты снял Бесконечность? — Мегуми косится на их сцепленные руки. — Полностью, — добавляет он, вглядываясь в Сатору, и чувствует себя ужасно глупо. — Ну да, я же с тобой, — беспечно отвечает Годжо. Даже с ноткой недоумения. Мегуми это сразу и не понял, из-за привычности ощущений. Боже, это всё так нелепо. — На нас действует территория, — медленно произносит он, словно желая, чтобы эта информация наконец дошла до Сатору. Только на прошлой неделе Кугисаки выбивала коврик, и подошедший Годжо, от неожиданности, весь расчихался. Так что немного самоуверенно с его стороны пренебрегать техниками. — Я знаю. — Тогда чему ты так радуешься? Это вообще-то плохо. Сатору тихо смеётся и притягивает Мегуми ещё ближе. Обхватывает его за талию. — Как твои ощущения? — губы Годжо подрагивают в улыбке, когда он смотрит на него. — Легко. Как будто долгое время что-то сдавливало грудь и теперь мне легче дышать. — Ты чувствуешь какое-то напряжение? — пальцы Сатору вновь стучат по его рёбрам. — Нет, — Мегуми подозрительно косится на Годжо. — Скорее умиротворение. — Это хорошо, — Годжо внаглую пялится на его губы. Даже слегка наклонился. Мегуми отворачивает голову и отодвигается. Насколько позволяет хватка Сатору. Впереди виднеется слабое свечение. Приятного голубого оттенка. Оно очерчивает силуэт. Мегуми мог бы предположить что женский, из-за кажущихся волос, но невозможно сказать точно. Оно будто постоянно движется на месте, свечение переливается, напоминая гирлянду. Мегуми не чувствует от него враждебности. Оно даже не собирается подходить ближе. А территория приятно успокаивает. Будто исчезают все страхи и переживания. Всё кажется возможным. Он даже начинает удивляться, зачем так долго тянет со своей проблемой. Ведь ответ очевидно будет в его пользу. Фушигуро мысленно одёргивает себя и пристально вглядывается вперёд. Сужает глаза. Проклятие не должно так действовать. Территория должна захватывать в ловушку, а не давать поддержку. — Зачем мы здесь? — он переводит взгляд на Сатору, который кажется совсем расслабленным. По-настоящему. Мегуми не помнит, когда в последний раз видел его таким. Годжо всегда кажется беспечным, и если не знать его долго, то можно даже упустить напряжённость в его позе, речи. Он редко когда бывает настолько… умиротворённым. — Собираем информацию. По крайней мере, с меня точно потребуют отчёт. — Не выпуская его талию, Сатору наклоняется, и пальцами касается лепестков. Цветок начинает светиться ещё сильнее. И хотя Мегуми всё время твердит, что никому не стоит повторять за Годжо, он сам тянется к цветку. Лепестки под пальцами холодные и скользкие. Будто выделяется какой-то сок. В воздухе чувствуется ненавязчивый приятный аромат. Почему-то он напоминает ему запах Годжо. Не духи, а его собственный. Сначала его будто окутывает морским бризом. Словно он на пляже, в жару. А прохладная вода приятно освежает кожу. Сразу вспоминаются моменты, как они с Сатору часто ходили гулять на берег океана, когда он был намного младше. Он собирал красивые ракушки и камешки, пока Сатору кидал гальки в воду и смотрел, как они подпрыгивали. Или просто с улыбкой смотрел на горизонт. Но чаще всего, конечно, он фотографировал. Океан, Мегуми, ракушки, себя, себя с Мегуми. Бережно упаковывал собранные находки в коробку. После они поднимались на скалистый берег. Сатору усаживал его перед собой и обнимал сзади, кутая в свою парку, пока Мегуми рассматривал свою добычу или устремлял свой взор на берег. Спокойствие, умиротворённость, безопасность. От этих воспоминаний веет надёжностью. Но затем, морской бриз мягко сменяется цветочными нотками. Даже сладостями. Цветы вишни, яблоко с корицей. Эти ароматы откидывают его в моменты, когда они возвращались с миссий. Отзывали Иджичи и шли пешком, вдыхая приятный запах с цветков обычной вишни. Они напрочь игнорировали сакуру, считая, что слишком много внимания ей одной. Вроде эта традиция тоже пошла из детства Мегуми, когда он вырвав свою руку из руки Годжо, ушёл в тень к одинокой небольшой вишне. С тех пор весной они играли в игру: найти средь моря сакуры обычную плодоносящую вишню. По правде говоря, они, наверное, с Годжо наизусть уже знали эти места, ведь их было очень мало. Яблоко с корицей, плавящаяся карамель — эти ароматы напоминали о сладостях, которых в огромном количестве скупал Годжо и даже пытался приручить к ним Мегуми. Но он не может сказать точно, чем именно пахнет. Он избегает всё, где много сахара. Сатору явно лучше него бы разобрался в этих ароматах, но он наверняка чувствует что-то другое. — Чем пахнет? — Годжо с улыбкой смотрит на него. Очевидно, он знает больше, чем сказал Мегуми. Они пробыли здесь уже достаточно долго, и если и было то, что их магам было неизвестно, Сатору определённо восполнил все пробелы сейчас. Нет никакого смысла что-то скрывать. Да и не хочется. — Тобой. Сатору выглядит явно довольным таким ответом. Мегуми не задаёт ему тот же вопрос, потому что и так знает ответ. Но всё ещё отгоняет подальше мысли, которые кричат ему о том, что это может значить. Годжо явно чего-то от него ждёт, и не дождавшись, задаёт следующий вопрос: — Что можешь сказать о проклятии? — он кивком указывает на силуэт, чьё свечение стало чуть ярче. — Помимо того, что оно непонятного происхождения и по своему действию какое-то неправильное? Сатору лишь мягко улыбается на это. — Оно явно связано с тем первым проклятием, которое изгнали. Имеют противоположное действие. Наверное, появились одновременно, или это чуть позже. Но разрыв небольшой. — Молодец, — Сатору энергично притягивает его к себе и тискает в объятиях. — Можно условно сказать, что эти проклятия близнецы. Они оба впервые появились на мосту позади нас. Первое возродилось из чувства ненависти. Обычное проклятие, ничего особенного. Но это… — Сатору завороженно, Мегуми в этом уверен, хоть и не видит сквозь повязку, смотрит на свечение, — оно уникально. Нет никаких логических объяснений тому, что оно скрывает свою проклятую энергию. Складывается впечатление, что его у него даже нет. И как ты сам заметил, действие территории необычное. Благодаря Нанами с Юджи мы точно знаем, что это не какой-то галлюциногенный, дурманящий эффект. Просто особенность техники. — Что достоверно известно про это проклятие? — Ну, я надеюсь, если я отнесу лепесток ликориса Сёко, она сможет что-то оттуда выделить. Пока точно известно лишь как можно спокойно выйти из этой территории. — И как же? Улыбка Годжо не сулит ничего хорошего. — Надо поцеловаться. Теперь всё внимание Мегуми устремлено на Сатору. Та информация, которую сейчас он выложил — явно просто пересказана из досье. Они оба чувствуют, что впереди нечто другое. Условие выхода из территории — просто предлог, некое оправдание, за которым можно спрятаться. Сатору спускает повязку к шее. Его глаза блещут озорством. В уголках губ таится непривычная мягкость. Мягкость, которую Мегуми обычно старается не замечать. Выражение лица Сатору кажется слишком открытым. Он подходит ближе к Мегуми и берёт его руки в свои. Растирает холодные пальцы. У Мегуми они почти всегда такие. Рука вновь поднимается к его лицу и нежным движением очерчивает скулу. Сатору подошёл ещё ближе, вплотную, и теперь Мегуми приходится запрокинуть голову назад, чтобы видеть его лицо. Лёгкие касание тёплых пальцев ощущаются слишком сильно на прохладной коже. Сатору слегка стряхивает кончик его носа и спускает палец ниже, оттягивая нижнюю губу. В его взгляде нежность и серьёзность одновременно. Невозможный человек. Мегуми обхватывает его талию, жалея, что куртка не распахнута, и он не может коснуться обнаженной кожи, проскользнув под рубашку. Ну, ничего. В следующий раз. Лицо Сатору медленно приближается к нему. Дыхание опаляет кожу. Выпустив его ладонь, Сатору прижимает руку к его лопаткам, другая же обхватывает челюсть. Их носы соприкасаются. Никогда ещё они не были настолько близки друг к другу. Даже во время тренировок. Сияние глаз Сатору завораживает. Мегуми медленно прикрывает глаза, и так же подаётся вперёд. Его чуть обветренные губы встречаются с мягкими губами Сатору. Они сладкие, на вкус как маршмеллоу и сливки. Видимо, Сатору опять ел свои любимые моти. И хоть Мегуми не любит сладости, он совсем не против ощущать их вкус, если он будет пробовать их вот так. Удивительно наконец дорваться до того, о чём запрещал себе и мечтать. Не хочется открывать глаза, не хочется, чтобы это заканчивалось. Они осторожно касаются губами, будто на пробу, не углубляя поцелуй. Их дыхание смешивается, ощущения настолько привычны, словно для него это не ново. Мегуми не понимает, почему так долго терзал себя мучительными сомнениями. Они мягко отстраняются. Сатору смазанно целует его в висок. Его рука опускается на талию, и он притягивает его ближе. Мегуми с радостью ныряет в эти объятия. Его волосы явно щекочут лицо Сатору, но тот лишь носом трётся о его висок. Через секундное сражение с воротником, Мегуми добирается до шеи, и прячет лицо в изгибе. Он утыкается холодным носом в тёплую кожу и сжимает хватку на талии чуть сильнее. Они стоят обнявшись долгие секунды. Постепенно чувство уверенности Мегуми испаряется и на смену приходит лёгкая растерянность. Он слегка отстраняется, не убирая рук с талии Сатору и смотрит поверх его плеча. Сияние исчезло. Лужайка выглядит совершенно обычной, без всяких светящихся цветов. Никакого ощущения чужого присутствия. — Ты в порядке? — Сатору чуть сжимает его предплечья, привлекая внимание. — Да, — со всей мешаниной эмоций он разберётся позже. Как обычно. — Пошли? — теперь Сатору мягко обхватывает кисти его рук, поглаживая костяшки. Мегуми лишь отрывисто кивает. Годжо переплетает их пальцы и они выдвигаются обратно к мосту. Настроение вновь катится куда-то вниз. Он старается смотреть только вперёд. Мегуми позволяет себе обернуться, только когда они полностью переходят на другую сторону. Теперь ему кажется, что произошедшее ему просто померещилось. Нет абсолютно никаких следов случившегося. — А как же… проклятие? — запоздало спрашивает Мегуми. Не могут же они уйти просто так. Хотя ему сейчас так пофиг на всё. — К чёрту его. Мегуми просто смотрит на него. Он знает, что Сатору никакой не праведник, и за все годы общения с ним он слышал слова и похлеще. Но сейчас… Это было неожиданно. — У нас есть дело поважнее, — чуть тише добавляет Годжо. Мегуми смотрит на лужайку, на Годжо, а потом молча выдвигается вперёд, бросив через плечо: — Не отставай. Хочется быстрее убраться отсюда. Какое нахрен важное дело ещё? С Фушигуро хватит. Они и так оказались в странной ситуации. На сегодня достаточно. Мегуми прячет руки в карманах, когда они равняются и Сатору начинает идти рядом с ним. Они молча минуют тёмный переулок и выходят на оживлённую улицу. Громкие звуки и яркий свет действуют давяще на него. Хочется просто от всех спрятаться и понять, что за наваждение с ним случилось. Взгляд мельком отмечает вывески, гирлянды, висящих летучих мышей на дверях. Неоновый розовый цвет, преобладающий на этой улице, вызывает тошноту. Фонарный свет горит ярким зелёным огнём. Кучу маленьких фонариков везде. Подвешены вдоль, над дорогой. Праздник же скоро. Мегуми застывает, разглядывая их отражение в лужах. Розовый, красный. Он будто в море крови. Кислотный. Внутренности проклятий. Рядом пробегают девушки, на лицах традиционные маски лисиц. Мегуми чувствует, как его лицо морщится само по себе. Мигающий свет светофора привлекает внимание. Мегуми продолжает идти, чтобы успеть перейти дорогу. Вокруг пока немного людей. 31-го на улицах будет не протолкнуться. Сатору специально звал его прогуляться сейчас, пока можно ещё свободно передвигаться и наслаждаться атмосферой приближающегося праздника. В этом году месяц Хэллоуина даётся Мегуми тяжелее. В этот период проклятию подверглась Цумики. А он и без того не любил этот месяц. Вся эта толпа в масках, костюмах… они так похожи на проклятия. Уж лучше пусть наряжаются в каких-то знаменитостей, чем разукрасят лицо, напялят рога. Мегуми всего этого хватает в обычной жизни. Хорошо, что он может почувствовать проклятую энергию, иначе неприятного конфуза при встрече с костюмированной толпой было бы не избежать. Сигнал светофора переключается, и Мегуми шагает навстречу толпе, что успела прилично скопиться. Он внутренне сжимается, ожидая, что вот-вот придётся оказаться в ловушке чужих тел. В поисках спасения, он прижимается ближе к Сатору. Тот сразу приобнимает его за плечи. Мегуми чувствует, как Бесконечность обволакивает его, а толпа движется обходя их. Значит, сейчас свою технику он решил включить. Интересные приоритеты. Мегуми облегчённо выдыхает. Совсем тихо, но по хватке Сатору Мегуми понимает, что тот его слышал. Теперь, когда он ощущает касания Сатору, труднее убегать от своих мыслей. За декором улиц больше не спрятаться. Мегуми всегда ставил выше слов поступки. Говорить можно всё что угодно. Но сейчас… так хочется именно услышать. Мегуми так устал. Устал вглядываться в лицо Сатору, анализировать его слова, касания. Их излишняя тактильность теперь здорово мешала понять, поменялось ли что-то в их отношениях. В редких пересекающихся взглядах он видел отражение собственных чувств. Но ему могло показаться. Или он видел то, что хотел. Но не то, что есть на самом деле. Этот поцелуй… Мегуми знает, что Сатору не стал бы над ним так шутить. Месяцы молчания просто не дают ему поверить в то, что это могло бы значить. Он отмахивается от своих мыслей «а если», не желая давать себе надежду. Ему просто надо услышать. Ему нужны слова, которым он обычно придавал мало значения. Погрузившись в свои мысли, Мегуми не сразу заметил, что они вновь на небольшой улице. Рука Сатору всё ещё на его плечах. Близится тот самый разговор. И несмотря на то, что Мегуми жаждал его, ему немного страшно. — Наверное, это надо обсудить, — тихо говорит Сатору, и опускает свою руку. Прячет в карман. Плечи неприятно холодит. Однозначно надо. И главный вопрос: почему ты меня поцеловал? Но с губ слетает другое: — Так что было за мостом? Ты точно сказал не всё, что знал. Вообще не то. Условием выходы из территории никак не могло быть такое действие. Сатору выглядит удивлённым его вопросом. Явно ожидал нечто другое. — Хм. Вспомни те цветы на мосту. Любовь вызывает разные эмоции. Я думаю, из-за разноплановости, на мосту появилось два проклятия и второе являлось отголоском первого. Оно не такое сильное и самостоятельное. Перемещалось по следам остаточной энергии первого. Оно само больше как остаточная энергия. Скоро исчезнет без всякого вмешательства. Значит, одно появилось из чувства отвращения, гнева, а другое — печали, вины и стыда. Выходит, проклятие начало действовать на них ещё на мосту. И на лужайке просто усилило эффект от прошлой завершенной территории. Наверное, оно сильно только на этом месте. Но своей энергии хватает только на имитацию незавершенного расширения. Мегуми прикусывает губу. Мозг привык сразу обрабатывать информацию. Но его сейчас это проклятие вообще не интересует. Это же Сатору. Самый близкий ему человек. С которым они знакомы уже много лет, и за такой период они прошли через множество постыдных ситуаций. На кой чёрт они сейчас играют в вежливость. — Зачем ты меня поцеловал? — Мегуми сам ошарашен от своей смелости. Он хотел подойти чуть мягче, но прямота привычно вырвалась из его уст. На этот раз Сатору довольно улыбается. Ловит Мегуми в капкан своих объятий. — Ну явно не для того, чтобы выйти с вымышленной территории. Пожалуй, это не самый правильный подход, но по правде говоря, я слегка заебался, что нас постоянно прерывают. А на мосту не ловила связь, и не должно было быть прохожих. Мне показалось это неплохим вариантом. Мегуми фыркает. Если Сатору матерится, значит реально заебался. — Неплохим вариантом для чего? — Чтобы сказать, что я… люблю тебя? — Ты спрашиваешь у меня? Ты не уверен? — откуда внезапно взялось это желание подразнить? Будто не он недавно трясся от нервозности. — Эй! Я уверен! Я люблю тебя, — улыбка Сатору ослепляет. — И теперь я точно знаю, что это взаимно. — Ты и так это знал! Быть не может, что твои глаза этого не заметили. Сатору крепче сжимает его в объятиях, разглядывая плитку под ногами. — Видел, да. Но я так давно этого хотел, что перестал различать желанное от действительности. Это откровение шокирует. Они просто два дурака. Как обычно Кугисаки отзывалась о персонажах в своих книжках? Идиоты в любви? Да, это про них. Их губы снова встречаются. Легко и приятно. Теперь, когда между ними всё прояснилось, Мегуми ощущает колоссальное чувство свободы и облегчения. Словно слетели все ограничители. Хочется смеяться и почему-то потянуло на сладости. Дурацкие моти. На ум неожиданно приходят Нанами и Юджи. Их отношения как раз поменялись после встречи с этим проклятием. Мегуми не волнует, кто подпадал под это странное влияние — влюблённые, невлюблённые и как менялось их состояние. До него дошло кое-что другое. — Ты это спланировал! — возмущается Мегуми и пихает Сатору в плечо. — Ты не воспользовался случаем, ты его создал сам! Вот почему ты вообще ничего не говорил про это проклятие. Обычно, ты со мной делишься, — нахохливается Фушигуро. — Эй! Я просто хотел быть уверенным! — поднимает руки Годжо. — У тебя такое лицо, что я думал, что ты меня ненавидишь! Мегуми свирепо на него смотрит. — Хорошо-хорошо, я знаю, что не ненавидишь, я просто не хотел получить в лицо. Или, чтобы отношения между нами стали напряженными. — Они и так были напряженными. И ты мог просто сказать. — Ты же видел, что нам всё время мешали. Я пытался. Но посмотри на это с другой стороны — мы оба хорошо скрывали свои чувства, наша годами приобретённая близость явно сыграет нам на руку. Никто ни о чём не догадается. Даже Нанами. Вот насчёт последнего Мегуми точно сомневается. — Как ты вообще заставил его соврать руководству? Я думал, это невозможно. — Как бы тогда он объяснил ситуацию с Юджи? Не признается же он, что испытывает чувства к ученику. Годжо бы явно не страдал такими предрассудками и чувством стыда. — Пока я на них не наткнулся, я думал, что ты шутишь. — Ну, — неуверенно тянет Сатору, — в начале я реально шутил. Они ограничились лишь словесным подтверждением своих чувств, чтобы выйти с территории. А потом Нанами почему-то стал избегать меня, — выражение его надутого лица настолько смешное, что Мегуми решает не акцентировать внимание на том, что Сатору опять всё выкрутил в свою пользу. Хотя хочется возмутиться над тем, что они в начале могли просто поговорить. Но учитывая все эти ужасные месяцы неопределённости, возможно, сложилось всё как раз очень удачно. Уже не важно. Они вновь целуются. И никто их не прерывает. Необычное ощущение. Так непривычно, что на периферии сознания Мегуми готов отстраниться в любой момент. Хорошее всё же проклятие. Пусть задержится подольше. Осталось прояснить ещё одно обстоятельство. Это знание поможет Мегуми приобрести покой и расслабленность на ближайшие дни. Чёрт, это вопрос мировой масштабности. — А Нанами всё ещё в Мориока?