сказочно богаты

Смотря на стены заброшенного здания, в голову мысли разного сорта забираются. Чиста, как белый лист, местами прогнившая и с плесенью. Но, тем не менее, такая манящая, быть может, даже таящая некие тайны. Стены заброшенных зданий в большинстве случаев несут в себе историю. Однажды здесь жила семья: мать, отец, дети. Мама утром вкусный завтрак готовила, отец читала газету, жалуясь на власти, а дети нехотя ели свою кашу с комочками и мечтали после уроков забежать в магазин за сухариками. А после родители на работу уходят, дети плетутся в школу по знакомым улицам, встречают старых-добрых друзей. Замечают кошку бездомную, разумеется, гладят и проявляют жалость. Берут комочек счастья в школе, в портфель прячут и надеются, что их не отругают. А уже вечером родителей вызывают в школу, дабы отчитать отпрысков за плохое поведение. И те в свою очередь лишь понимающе улыбаются, говорят, что дома все обсудят. Дети с опущенной головой и с котенком на руках заходят в свою комнату, ждут ссору, возможно, наказание. А в комнату ту заходят родители, держа в руках миску с молоком. И теперь этот котенок остается в стенах здания. И каша уже не такая противная, и в газетах не таких ужасные новости. Через годы здание приходит в аварийное состояние, семьям выдают квартиру в новостройках. Но ведь дом все еще пропитан атмосферой домашнего очага и любовью. А в соседней квартире муж избивал жену и детей. С работы приходил пьяный, закидывал ноги на кофейный столик, включал футбол, и жизнь свою прожигал. Этажом выше жила бабушка, к которой дети со двора прибегали на обед. Клянчили конфеты, вспоминали о той добром словом. Теперь это место заброшенно, и только вещи, что от старых жильцов остались, напоминают о тех временах. Света осматривает стену из белого кирпича, подмечая, что так меньше всех пострадала от нападок наркоманов, пьяниц и детей. А еще от местных вандалов, так любящих бессмысленные надписи маркером писать. «Здесь был я» «Кристинка из третьего подъезда шлюха» «А люди любят…» Дарья рядом с девушкой стоит, держа ту за руку, крепко сжимая ладонь Токаровой. С тем же интересом рассматривает стену, а после кидает тяжелый портфель рядом. В комнате разносится легкий грохот, из открытого рюкзака виднеются баллончики с краской. И ведь однажды, когда тем было по четыре года, они действительно жили в этом доме. Тогда приятного пахло выпечкой из окна соседки, на зеленых стенах были нарисованы цветы, а на подоконнике стояла пепельница и горшок с кактусом. Так приятно вернуться в отчий дом, спустя столько лет. — Достань, пожалуйста, краску из рюкзака, — с горящими глазами произносит Света, стараясь скрыть своюулыбку. — Уже придумала? — блондинка в сторону девушки поворачивается, стараясь во взгляде что-то особенное прочитать. — И что же это будет? — Увидишь, — по-своему стреляет глазами, и отпускает холодную руку Поцелуевой. Даша поднимает рюкзак с пола, достает три баллончика с краской и один из них протягивает Токаровой. Красный. Света, недолго думая, трясет баночку, ближе к стене подходит, нажимает на распылитель и выводит буквы кривым почерком. Старается, кусает губы, иногда под нос материться, когда краска пятнами ложиться. — Ты знала, что слово «богаты» пишется через «о»? — спрашивает Поцелуева, пристально наблюдая за действиями светловолосой. По-доброму произносит. Наверное, с нежностью и легкой заботой. А еще боится задеть и обидеть. — Мы сами придумываем правила русского языка, — отшучивается, вновь материться, когда краска пятном ложится. И Даша к девушке со спины подходит, ладонь чужую накрывает своей рукой, пальцами сжимая баллончик. Дышит в шею, опасно близко находится. А Света набирается воздуха в легкие, дабы не раскраснеться при девушке. Ведь до сих пор для нее признаки внимания чужды, до сих пор не может поверить в то, что происходит. Красная линия тем временем превращается в буквы, а те в свою очередь складываются в слова. Даша и Света опасно близко друг к другу находятся, молчат, думая о чем-то своем. Пусть и мысли их об одном и том же. И когда красная надпись наконец-таки появляется на стене, Поцелуева руку с ладони девушки не убирает, смотрит исподлобья. Взгляд, который так сильно нравится Токаровой. Света голову поворачивает в сторону блондинки и теперь их лица всего в паре миллиметрах друг от друга. — До сих пор не могу привыкнуть, — шепчет Токарова, едва шевеля губами. И Даша смеется по-доброму, потому что уж слишком часто эти слова слышит. В голове воспоминания, когда две девчонки гуляют на детской площадке, лепят кулички, бьют палкой крапиву, а после приходят друг к другу на ужин, показывают коллекцию машинок, и иногда хвастаются. — Знала, что ты это скажешь, — подвигаясь ближе к светловолосой, произносит Поцелуева. Потому что одна безумно любит тактильность, а другая до чертиков стеснительная. Только вот в этот раз Света Токарова берет ситуацию в свои руки, оставляя легкого касание губ на губах девушки. А после смущается, краснеет, отводит взгляд в сторону. В животе летают бабочки, только что вылупившиеся из куколок. Даше всегда будет мало Светы. Потому баллончик из руки забирает, кидает его на пол и притягивает к себе девушку за талию. Углубляет поцелуй, поглаживает по спине сквозь широкую куртку. Иногда краем глаза рассматривает надпись, только что появившуюся от рук девушек. Надпись, которая ассоциируется с начало их отношений, которая всегда заставляет вспоминать нежные моменты, нежные касания, нежные взгляды. Надпись, которая является строчкой из песни, что девушки слушали, когда Даша наконец-таки предложила встречаться. «Сказочно богаты» И пусть это вовсе не о миллионном состоянии, не о доме в центре Москвы, и даже не о вилле на острове. Есть друг у друга. Ценят. Любят. Разве это ли не богатство?