***
«Надеюсь, это всё не нелепый сон» — думал Годжо, глупо улыбаясь. Нанами и Хайбара исследовали пустынные улочки, директор Яга — внутренние помещения аэропорта. Неподалёку блаженно щебетали Аманай и Курой. Все были на виду, не растворялись в небытии. Вышло бы иначе, находись они внутри какой-нибудь ограниченной техники. Человеческий мозг как раз походил на такую технику. Был ли смысл выяснять, где оказалось блудное сознание Сатору? — И что, мы просто застрянем здесь на сотню веков? — буркнул Годжо, когда они с Сугуру остались наедине. — Это плохо? — тот улыбнулся ласково, будто и не был озвучен интересующий каждого в этом пространстве вопрос. Но Годжо хорошо считывал эмоции с родного лица. И сейчас проскальзывало что-то, что твердило: «это настоящий Сугуру». Заботливое волнение, блеск в глазах, присущий только ему. — Нет, наверное. Но разве нам не наскучит? Вынесем мозги друг другу, — вздохнул Сатору и хлопнул Гето по плечу. — Ты готов к вечности со мной, а? Сам он — давно. Был готов ещё лет десять назад, когда понял, что жизнь даже самого сильнейшего хрупка. Что отвлечёшься на миг — потеряешь всех, кого любишь. Что совершишь ошибку — и мир перевернётся с ног на голову. Что от ответственности быстро устаёшь. Да, Сатору хотел провести вечность рядом с этими людьми. Рядом с одним конкретным человеком. — Мои мозги готовы к твоему нытью, — уверенно парировал Сугуру, в ответ пихнув Годжо в бок. — Думаешь больше обычного, Сатору. И правда, больше. Что это с ним? — Пф, ты-то здесь уже давно, у тебя преимущество! Может, они даже дождутся Итадори с ребятами. Годжо надеялся, что это случится нескоро. — Хочу снова сыграть с тобой. Помнишь те игровые автоматы? — уже тише произнёс он. Будто не был уверен, что Сугуру согласится. Ведь они уже не дети, даже если их души приняли форму семнадцатилеток. Ведь не общались давно и расстались на печальной ноте. Но никому из них не было дела до сложностей, разрушивших их жизни. Не это важно. Не здесь. — По-моему, я видел здесь что-то подобное. Пойдём посмотрим, — Сугуру поднялся на ноги и, обхватив пальцами запястье друга, ненавязчиво потянул Годжо за собой. — Мы можем быть счастливы и здесь, Сатору. После горя и смертей, одиночества и чувства полнейшей безысходности это были самые желанные слова. И плевать, если всё происходящее — плод его стремительно гаснущего сознания. Годжо как никогда чувствовал себя на своём месте.Часть 1
4 ноября 2023 г. в 05:10
В миг всё замерло, застыло вспышкой перед глазами. Расплылось, потемнело.
А потом он увидел Сугуру. Такого реального, что непривычно заныло под сердцем. Улыбающегося, с целёхонькими конечностями и извечными плагами в мочках ушей. Счастливого. Будто так и надо. Будто с самого начала всё должно было быть так.
— Что за чёрт! Ну и отстой, — Сатору выдал скорее по привычке.
Необходимость держаться уверенно, непринуждённо вшита в подкорку. Да он и не против — странное чувство щемящего волнения почти отпустило. Это Сугуру. Он будет рядом, что бы его друг-идиот ни сказал. Почти.
— Как грубо — отвечать так, завидев чьё-то лицо, — принялся кудахтать над ухом Сугуру, и сердце Годжо — кажется, вовсе не бьющееся — вновь сдавили невидимые тиски.
«Точь-в-точь как раньше» — билась мысль на задворках разума. Перед глазами проносились воспоминания, туманили и без того смазанные прожитые годы. Без Гето, без Хайбары. И без всех остальных… тоже.
Теперь было тихо. Спокойно на душе, не считая жутковатых волн воодушевления, возникающих с некоторой периодичностью. Почему Сатору чувствовал себя лучше мёртвым, чем живым? Разве так задумывала природа?