Давай слепим счастье

Леон всё ещё сидел на работе несмотря на то, что рабочий день у нормальных людей уже давно подошел к концу. И можно было бы с чистой совестью идти домой. Однако он перебирал документы, в сотый раз вчитываясь в текст лежащего перед ним нового дела, но мысли его будто отключили, и как он не пытался, смысл прочитанного уловить, так и не смог.   В тёмном кабинете не было никого. Кроме них двоих. Леон часто оставался сверхурочно, и Клэр приходила к нему в офис, чтобы провести время хотя бы таким образом, вместе. Девушка сидела на соседнем массивном столе, стоящим прямо напротив окна, и с загадочной улыбкой перебирала кончики волос. На ней была надета красная рубашка. Сам Кеннеди был в одних лишь брюках. Почему он так странно выглядит, он понятия не имел. И если честно, это последнее, о чем он сейчас думал. Было все равно на всё, кроме Клэр, которая смотрела на него большими невинными глазами. Беспрестанно хлопая пушистыми ресницами, она накручивала очередной волнистый локон на указательный палец. Леон больше не мог сопротивляться собственным желаниям. Бросив несчастные листки, он медленно подошёл к девушке, обхватив руками ее бедра, склонился так, что их лбы соприкоснулись. И тихо сказал:   — Ты меня отвлекаешь.   Редфилд ничего не ответила и вместо этого мелодично рассмеялась. Сомкнув пальцы на его шее, она притянула его к себе для поцелуя. Горячего. Страстного. Глубокого. Губы у неё были мягкие. Нежные. Вкусные. Его это сводило с ума. А когда она отстранилась и стала расстегивать пуговицы на рубашке, у него перехватило дыхание. Эта девушка была совершенной. Каждый изгиб ее тела, её кожа, её запах. Как бы грубо это не звучало, Клэр была личным наркотиком для него, вызывающим эйфорию и одержимость, с которого он точно никогда не сможет слезть. Да и не станет.   — Ты хочешь здесь? — пытаясь взять над собой контроль, уточнил он. Его разум был затуманен, и то, что они находились в его кабинете.  Всё же…смущало? За этим столом он работал. А что, если сюда кто-нибудь зайдёт? А что, если их увидят?  Услышат?   — Ты тоже этого хочешь — опустила Клэр взгляд вниз и прикусила губу.   Дальше всё как в тумане. Мурашки по коже, сменяющиеся горячими волнами, прерывистое дыхание, дрожь по сильным рукам. Имя Леон, проскальзывающее между стонами, которое Клэр перекатывала, словно сладкую конфетку на языке каждый раз, когда произносила его. Пылающее пламя на губах, растекающееся по венам до самого сердца. До глубины души. Это был особый огонь. Фантастический. Целиком наполненный их чувствами. Сгорать в нём было так легко. Приятно. Правильно.   Идиллию нарушил раздавшийся звонок телефона.  — Ответь.   Он прервал поцелуй и, переведя дыхание, несколько раз коснулся губами её виска. После чего поднялся, и Клэр встала следом с его помощью. Но слезать со стола не спешила. Так и сидела с расстёгнутой блузкой, рассматривая любимого.   — Ответь, — уже громче повторила она.   Леон резко распахнул глаза и понял, что находится в кровати. Прекрасный сон закончился. Мужчина нашарил на прикроватной тумбочке вибрирующий телефон.  — Ханниган, какого чёрта.    Он посмотрел на время и нехотя ответил. Ингрид попросила приехать сегодня пораньше. Кеннеди потер сонное лицо ладонями. Он как обычно не выспался.   Сердце всё ещё бешено колотилось. Губы горели, будто от реального поцелуя. Словно всё происходило наяву, а не во сне, а кровь превысила отметку в сто градусов. Он действительно находился на грани. Эти сны его окончательно сведут с ума. Из-за работы он с Редфилд не виделся уже около двух недель. Клэр ему снилась почти каждую ночь. И в большинстве случаев сны были эротического характера.   «Доброе утро, Солнце. Ты ещё спишь? Как спалось? Что снилось? Мне сегодня снилась ты. Так не хотелось, чтобы сон заканчивался. Надеюсь, когда-нибудь мы сможем воплотить, то, чем мы там занимались.»   Отправил он ей сообщение первым делом. Он всегда писал ей, стоило ему только проснуться. Так уж вышло. Что она была первой, о ком он думал при пробуждении и последней, перед тем как погрузиться в тревожную дремоту.   Мужчина ещё секунду полежал, тяжело дыша и приходя в себя, а потом откатился на бок и встав с постели, он направился в душ. Прохладная вода помогла ему окончательно прийти в себя. А свежий кофе добавил утренний заряд бодрости. Позавтракав, мужчина покинул квартиру.  И отправился на работу. Про себя он строил планы на сегодняшний день.  Сегодня он был относительно свободный. Ещё вчера Клэр пригласила его на свидание, узнав, что он вернулся домой.   По пути на работу Леон поймал себя на мысли, что неосознанно перенимает привычки Клэр. Он ехал в машине и слушал рок. К которому раньше был равнодушен. Начал говорить её фразами. Даже иногда произносил некоторые слова с её акцентом.   До работы Леон добрался быстро. Спустя 40 минут он стоял около офиса и глядел на снежинки, танцующие в призрачном свете уличных фонарей. Прозрачные кристаллы, как маленькие частички памяти, падали на одежду и тут же таяли, уступая место следующим.     Зима — это чудо. В ней все сказочно. Снег имеет свой собственный запах и вкус. Белый пух покрывает улицы города волшебным покрывалом, которое скрывает уродство и делает все удивительным. Это не просто замерзшая вода, как кажется на первый взгляд. Это нечто прекрасное. Неизведанное. Стоит только наступить, и раздастся хруст под подошвой от первого соприкосновения. Точно вступаешь в какой-то новый мир. Невинный. Нетронутый. Неоскверненный. Зима создана не только для того, чтобы с обязательством носить теплую одежду и очищать запорошенные снегом дорожки лопатой, а для того, чтобы попробовать на вкус еще несколько видов счастья.    Агент поднял голову к небу. Облака продолжали посыпать сверху сладким ванильным сахаром. Очередная снежинка спустилась на теплую ладошку и расплавилась, а на губах мужчины появилась легкая улыбка.     Зима – это отличный повод начать всё с чистого листа…     Работа шла полным ходом. Кофе. Бумаги. Опять кофе. И снова новая информация, найденная Ингрид Ханниган, была отправлена ему на компьютер. И еще кофе. Пятый по счету? Он уже сбился.     Окончательно поехать головой не давала Клэр, которая время от времени отвлекала его. Она прислала ему свое соблазнительное селфи. На ней была красная блузка. Верхние пуговицы были не до конца застегнуты, от чего получилось прекрасное декольте. Волосы были собраны в высокий хвост. На лице была хитрая улыбка, а за очками такого же цвета, как одежда оправой скрывался хищный взгляд. А ее чувственные алые губы обхватили карандаш.     Кровь вдарила в голову, и все мысли Леона были о том, как он при встрече снимет эту дурацкую блузку с нее. Он представил, как это произойдёт. Пульс застучал где-то в горле. Вспомнился сегодняшний сон. Нужно было держать себя в руках. А не думать о Редфилд. И не представлять, чтобы он сделал с ней. Окажись она перед ним.   Блузка бы точно лежала на полу. А вместе с ней нижнее белье. А Клэр бы незамедлительно оказалась на столе, цепляясь за его закругленные углы и кусая от наслаждения губы и выкрикивая его имя в порыве страсти. В кабинете стало душно. Он расслабил узел галстука. Затаив дыхание и медленно выдыхая, он попытался взять себя в руки и с трудом вернулся к невыполненной работе.     Телефон вновь завибрировал.     «Ты куда пропал?» Отправила она хитрый смайлик.     «Больше мне такое не отправляй, когда я на работе.» Ответил он, пряча телефон под столом. Будто их переписку кто-то увидит.     «А такое?»  Словно проверяя его на прочность. Она прислала ему фото своих ног, длинных, спортивных. Облечённых в черные обтягивающие джинсы.     «Не отвлекайся, милый. Ты ведь помнишь, что у нас сегодня свидание?  Жду тебя в 19:00. Не опаздывай.»    В следующем смс она скинула адрес, где будет его ждать.     Долгий рабочий день наконец то подошёл к концу. Перед встречей Леон заскочил домой и переоделся в удобную одежду. Он подъехал к месту, которое указала Клэр, оставив машину на парковке. Леон вышел и с задумчивым видом начал ожидать разрешающего сигнала светофора. Он разглядывал незнакомых людей по ту сторону улицы, которые, как и он ждали зеленого цвета. Пока он не остановился на ней. Напротив, стояла Клэр. Она улыбалась. Их разделял лишь пешеходный переход. И красный свет. Он невольно задумался, что красный любил только в Клэр. По крайней мере он ей шёл, да и она не крала нагло лишние минуты жизни, как это делал светофор. Наоборот, с ней время неслось со скоростью света. Он ненавидел время. Он ненавидел всё, что забирало у него её. Ночь. Работу. Забывшись, Леон рассматривал девушку. Ее лицо с правильными чертами, обрамлённое красными распущенными волосами, сейчас их прикрывала белая шапка, пухлые губы, накрашенные ее любимой помадой, подведенные тушью ресницы. Редфилд была слишком красивой. В ее красоте в равных пропорциях сочетались дерзость и нежность, аттицизм и вызов. Спокойные оттенки и яркие краски. И как он раньше думал, что она не в его вкусе? Из раздумий его вывело монотонное голосовое оповещение, что дорогу можно переходить. И он двинулся вперёд вместе с толпой.     — Иди ко мне — прочитал он по губам. Казалось, он заранее знал, что она это скажет. Он распахнул объятия. Клэр с разбегу бросилась к нему, обхватив ногами за пояс, а он тотчас подхватил ее на руки. Она крепко держала его за шею, прижимаясь щекой к его щеке. Он почувствовал запах ее вишневых духов. Его любимых. Приятных. Утончённых. Цветочных. Соблазнительный и чарующий аромат околдовывал с первых секунд своего звучания, окутывая тонкой дымкой женственности и романтичности. Он легко ее удерживал. И она была уверена, что не упадет.  С того момента, как они виделись в последний раз, прошло пару недель. А казалось, пролетела целая вечность.   — Я скучала, — прошептала она и потерлась носом о его скулу. Вдыхая теплый, едва уловимый аромат его парфюма с нотками цитруса. — Безумно скучала.   — Я тоже, — выдохнул Леон и сильнее прижал ее к себе. – Я рад тебя видеть.   — Очень, — дополнил он.   Клэр отстранилась, чтобы заглянуть в его глаза.  Хотелось кричать от счастья. Он жив. Обнимает её. Они долго стояли на месте, ловя на себе осуждающие взгляды прохожих. Им было всё равно, кто что о них думает, ведь никто даже не догадывался, что каждая их встреча может быть последней.   — Пойдем, тут недалеко, — первой опомнилась Клэр. Они взялись за руки, наслаждаясь праздничной атмосферой вечернего города.   Когда они пришли, перед ними был открытый ледовый каток. Оставив свою обувь в специальной ячейке, они взяли коньки на прокат и отправились кататься. Играла романтическая музыка. Под ногами светился хрустальный лед. По всюду мерцали золотые гирлянды. На деревьях искрились зеленые и красные шарики. Справа освещался Национальный молл, который окружали необыкновенные монументальные скульптуры. Люди смеялись и улыбались. Легкий мороз пощипывал щеки. И заставлял выдыхаемый воздух виться сизой дымкой возле рта и носа. А они? А они чувствовали себя счастливыми.   Клэр давно не стояла на коньках, ещё со студенческих времён, но тело помнило, что нужно делать. Она легко скользила по льду, получая удовольствие от каждого движения, и даже выполнила полный круговой поворот всем телом на носке одной ноги. А вот Леон явно чувствовал себя не столь уверено. Он держался за бортик. Его ноги забавно разъезжались. Клэр не смогла сдержать громкий смех при виде это картины.     — Не смешно. — окинул он ее недобрым взглядом.     — Не обижайся, я же не знала, что ты не умеешь кататься, — она подъехала к нему и взяла под руку.     — Ты никогда раньше не вставал на коньки?     Леон тяжело вздохнул и отрицательно помотал головой. Клэр принялась учить его кататься. Она объясняла и наглядно, по нескольку раз, для лучшего закрепления результата, показывала, как правильно отталкиваться ногами, как поворачивать, как тормозить, как падать в случае непредвиденных обстоятельств. Леон судорожно кивал головой, но не торопился отцепляться от ограждения, вцепившись в него мёртвой хваткой. Когда она попросила его это сделать, он поехал вперед на прямых ногах и чуть не упал. Но у него получилось сохранить равновесие, схватившись за локоть Клэр.     Она не теряла надежд и пыталась его научить простейшим элементам фигурного катания: фонарикам, змейке, елочке и перебежкам. Редфилд безудержно смеялась, глядя на его напряжённое лицо. У него был такой вид, будто он сейчас стоит в кабинете перед Ингрид, а та его отчитывает за плохо проделанную работу. Таким же сосредоточенным был парень неподалеку, которого, по-видимому, тоже пригласила сюда девушка. Только он оказался не такой самоуверенный и пытался научиться кататься с помощью специальной стойки, скользящей по льду.  Сравнявшись, мужчины с сочувствием посмотрели друг на друга.      — Если тебя держат в заложниках, моргни два раза, — иронизировал Леон парню рядом, из-за чего получил от Клэр. Она предложила взять ему опору тоже, но он махнул на её предложение рукой.     Постепенно Леон более-менее освоился. И перестал держаться за бортик. Он взял Клэр за руку. Но что-то пошло не так, и они упали. Она оказалась на нем сверху, упираясь ладонью в грудь. Пользуясь случаем, девушка поцеловала его в губы.     Кеннеди поднялся и как ни в чем не, бывало, поехал. Острые лезвия уверено рассекали твёрдую поверхность. Как будто он всю жизнь стоял на коньках. Он вернулся и сделал пару кругов вокруг удивленной Клэр, и после чего помог ей встать.     — Просто обожаю, когда ты находишься сверху, — подмигнул ей Леон.     Клэр закатила глаза. — Чтобы я была сверху, достаточно было оказаться в другом месте.     Пара ещё покаталась полчаса и решила сменить локацию. Поменяв коньки на обувь. Клэр украдкой зачерпнула ладонью почти невесомый влажный снег, слепив снежок, и что есть силы запустила им в Леона.     Он не ожидал такой подставы от любимой и не успел увернуться, но не остался в долгу, и в следующее мгновение идеально вылепленный снежок полетел уже в сторону Клэр. Он оказался куда более метким стрелком, чем она. Впрочем, об этом мужчина предупредил сразу. Попав ей прямо за шиворот. Разъярённая Клэр завизжала и кинулась в атаку. Они так увлеклись игрой, что не обращали ни на что и ни на кого внимания, гоняясь друг за другом, а после рухнули в снег и валялись в нем, весело смеясь. Леон начал говорить, как сильно любит ее, а Клэр осыпала его снегом, и тот попал ему прямо в рот. От неожиданности Кеннеди закашлялся. А после в отместку начал закапывать Редфилд.     Она обняла его, крепко прижимаясь и ощущая жар его тела даже сквозь верхнюю одежду. Леон заключил ее в объятия, и Клэр почувствовала себя защищённой. Любимой. Необходимой. Она потерлась лбом о его плечо, а он коротко поцеловал ее, заставив на некоторое время забыть обо всем плохом на свете.  Но когда поцелуй начал перерастать в нечто большее, девушка от него отстранилась, не в силах больше сдерживать вспыхнувшее пламя в груди. Вспомнив, что они в первую очередь находятся в общественном месте.     — После выходных ты не сможешь ходить, — пообещал он, гладя ее прохладными пальцами по щеке.     — Тогда я буду ждать их с нетерпением. — она посмотрела в его серо-голубые глаза. В них отражались огни фонарей, словно маленькие звёздочки в ночном небе.     — Плохая девочка, — сказал он, сжав зубы от переизбытка чувств.     — А ты сомневался? — слегка выгнула бровь она.     Он улыбнулся краешком губ. — Ни разу.     Неподалеку раздался радостный визг детей, катающих готовые круглые части снеговика. Пара перевела внимание на них.     — Вот было бы здорово, если бы точно так же, как мы каждую зиму лепим снеговиков, можно было бы слепить себе снежное счастье, которое никогда не покинет нас, — мечтательно вздохнула девушка.     Леон кивнул.     — Ты не замерзла?     — Немного. А ты? — в свою очередь спросила она?     Леон поднялся первый и помог встать Клэр. Он закружил ее в воздухе. Рядом с ним она чувствовала себя невесомой. Защищённой.     — Давай, может, лучше зайдем, посидим где-нибудь? — предложил он.     Клэр качнула головой, и волнистые кончики волос рассыпались по ее плечам.     Пара сидела за столиком в уютной кофейне у окошка, за которым падал мелкий снег, похожий на стеклянную пыль. Клэр пила горячее какао с маршмеллоу, а выбор Леона пал на Американо. А ещё дополнительно к кофе он заказал трайфл. Не потому, что был голоден, просто Клэр сказала, что ничего не хочет. Однако он понимал, что это не так. И скорее всего, она переживала по поводу фигуры. Как он и предполагал, перед десертом сладкоежка устоять не смогла и попросила попробовать одну маленькую ложечку, а потом ещё одну, потому что не распробовала с первого раза. И ещё, так как ей показалось, что бисквит немного суховат. И вот эту, точно последнюю.     — Кеннеди, ты ведь не против? — спросила она, испачкавшись в ванильном креме.     Леон сфотографировал ее, а после убрал грязь с ее лица. У него постоянно каким-то чудесным образом заканчивалась память на телефоне, но он продолжал снимать Клэр тогда, когда находил её красивой. Милой. Безупречной. Всегда. Он не говорил ей: улыбнись, когда направлял на неё камеру. Он лишь напоминал: Я люблю тебя. И её губы растягивались в улыбке. Особенной. Искренней.     — Удали фото, — нахмурив брови домиком, потребовала Клэр.     Леон прыснул от смеха.     — Без проблем. Но только за отдельную плату.     — Какую? — спросила она.     Он шепнул ей на ухо свои условия. Его глаза блеснули. А на лице возникла хитрая улыбка.     От услышанного у девушки запылали щеки.    Леон, — нараспев произнесла его имя она. — Это не стоит того.     — Нет. Так нет, — пожал он плечами.     Она обхватила его шею руками и прижалась к нему всем телом.     — Ты уверен? — переспросила она. Ее ладонь скользнула по его груди к животу. Под плотной тканью синего худи она почувствовала крепкий пресс. Его мышцы напряглись. — Может, договоримся?     Леон убрал руку. Но она не собиралась так просто сдаваться. Это было не в её стиле. Девушка дотронулась кончиками пальцев до металлической пряжки ремня.     — Я подумаю. До выходных время еще есть. Он провел пальцем по ее лицу, от скулы до уголков губ, разглядывая ее блестящие глаза, и коротко поцеловал ее.     Клэр возмутилась.     — Поехали, я отвезу тебя домой.     Он подозвал официанта, чтобы попросить счет.     Из кафе пара вышла, держась за руки. Они вернулись на парковку к его чёрному внедорожнику. До здания, в котором жила Клэр, они добрались быстро. А вот их прощания были всегда долгими.     — Мы еще не расстались, но я уже хочу увидеть тебя снова... — сказал он тихо и ласково притянул ее к себе, вдыхая сладкий запах её волос, которым никак не мог надышаться. Он взял её маленькую тёплую ладонь в свою и погладил тонкие пальчики. Мягкие. Безупречные. Бархатные. Аккуратно сжав их, он заглянул в её голубые глаза, и в них предвиделась вечность. — Сколько бы времени мы не проводили вместе, мне всегда будет мало, — признался он.   Клэр заткнула ему рот поцелуем. Она быстро пересела к нему на колени, целуя так горячо, что он потерял над собой контроль.   — Я люблю тебя.   — И я люблю тебя. Оторвавшись от неё на мгновение, он снова накрыл её губы своими. Они целовались до изнеможения, до опухших губ, дрожащих коленей, не в силах насытиться и отпустить, словно боялись, что они исчезнут. Испарятся.   Задыхаясь от желания, он прижался лбом к её лбу.   — Чем сейчас займёшься?   — Наверно, приму горячий душ.   Она так же ловко слезла с его колен, как и забралась. Открыв дверь, Клэр вышла на улицу, оставив откинувшегося на спинку сидения Леона тяжело дышать.   Ещё несколько минут после её ухода он продолжил сидеть, неотрывно глядя на заснеженную дорогу перед собой, ожидая, что она сейчас вернётся. Слегка подрагивающими пальцами он завел машину, встряхнулся, сбрасывая нахлынувшую волну возбуждения.   Если бы красный цвет был человеком. То он определенно выглядел бы как Редфилд. А если он полюбил её, то обязательно полюбит остальные пятьдесят оттенков красного.    С его стороны раздался стук в окно. Он опустил тонированное стекло.   — Я тут подумала, зачем ждать до выходных? Я готова исполнить твое желание прямо сейчас.    Он заглушил мотор.   И всё-таки она. Его. Любимый. Красный.