Выкуп за счастье

      Красивый, как рассвет. Только так можно было описать этого молодого человека. Чёрные вьющиеся волосы, васильковые глаза, фарфоровая кожа, тонкая статная фигура… Многие, увидев, как молодой Басманов купается в ручье, принимали его издали за симпатичную девушку… Вблизи он тоже поражал тонкой, почти женственной красотой. И этот молодой человек слыл безжалостным убийцей… Не знали люди, как сам он боится своей внешности. Ему постоянно кажется, что он недостаточно… Недостаточно что угодно. Недостаточно красив, недостаточно силён… В прочем, слишком талантлив он был в сокрытии своих страхов, чтобы хоть кто-то узнал об этом.       «Не слушай никого, мой хороший. Самый красивый ты, да не от беса краса твоя — не смогли бы огни Ада создать нечто настолько совершенное, насколько совершенен ты. Характер твой, живой и дерзкий, выковали лучшие черти — это так. Старались долго, ничего не упустили. Только тело твоё, да душа бессмертная, то Небес подарки. Самими ангелами слеплено тело твоё, точёные линии, да кожа бархатная — что перья с крыльев белых. И душа, светлая-светлая, огоньком горящая, как свет Небесный. И нет никого, кто был бы краше тебя. Ни на Земле, ни на Небе, ни среди Адовых костров».       Едва увидев на холме царя Ивана Васильевича, молодой Фёдор Басманов понимает, что пропал. Пропал раз и навсегда. Под веками поселяется образ грозного государя, а сердце заходится часто-часто, стоит кому только вспомнить царя. Он ведь молодой совсем — кровь с молоком. И именно на него царь обращает своё внимание. Мальчишка, что красотой пленяет сердца всех, кто только посмеет глянуть на него. Мальчишка, чей взгляд непокорен, а смех звонок и лёгок. Мальчишка, который так и излучает преданность. Иван не знает почему, но этому ребёнку он доверяет. Доверяет с первого взгляда.       Фёдор не подводит его ни разу. В боях он смел и быстр — молнией сверкает клинок в его руках, и нет таких, кто выжил бы, столкнувшись с ним лицом к лицу. Он с гордостью и искренним счастьем принимает титул кравчего, и его рука ни разу не дрогнула, когда он подносил чаши с ядом боярам. Одного взгляда государя ему достаточно, чтобы понять, кого нужно отравить, а иногда и этого не требовалось. Наблюдателен был молодой опричник, знал мысли каждого во дворце. Ни разу донесение от него ложным не оказалось. Оттого и дарил царь ему каменья да меха — больно хорош на службе своей личной был младший Басманов. Но только ли это привлекало Ивана в слуге его верном? Солгал бы Грозный, начни отрицать, что мальчишка ему по душе.        «Смейся, счастье моё, веселись. Одному тебе ведомо, как над полями русскими солнце поднимается, окрашивая золотом туманы над полями васильковыми. Танцуй среди цветов, что в глазах твоих ясных отразились, да плети себе венки, краше которых не сделать ни одной девушке. Ветер, спутник мой, будет петь тебе мои колыбельные. Как бы хотел ты, чтобы твой любимый человек присоединился к тебе — станцевал с тобой среди твоих любимых цветов под музыку ветра… Но тебе известно, насколько это для него опасно, потому ты плетёшь свой особенный венок. Никогда ты не собирал в него васильки, но сегодня можно. Сегодня музыка твоего ветра придёт к твоему человеку вместе с тобой, и принесёшь ты с собой запах лета и полевых цветов, весёлый смех и ласковое спокойствие, столь нужное тому, кто дорог тебе».       Сегодня царский кравчий приходит с поля с венком в волосах. Удивительно яркие синие цветы, точь-в-точь глаза его… Иван смотрит и не может оторвать глаз. Слишком красив сегодня опричник, слишком ласковы его интонации, слишком плавны жесты… Всё в нём — слишком. Всего в нём больше, чем может быть в человеке. И именно это царю и нужно — чтобы было слишком, а можно и ещё больше!..       И потому, когда Фёдор приходит в царские покои, по обыкновению, танцевать, Иван подзывает его ближе. Парень покорно опускается на колени возле него, касаясь губами ладони, а в волосах у него до сих пор венок. Не завял ещё, всё такой же живой и яркий… Колдовство будто, да только неважно это. Федя красивый, гибкий, как лоза… И смотрит, смотрит-то как!.. Верный и открытый, искренний… Подцепив его пальцами за подбородок, он спрашивает напрямую, смог ли кто похитить сердце его? И если смог, что за девица это?       — Давно уже, царе, сердечко моё не для меня бьётся. Известное дело, кому принадлежит оно — говорят об этом все, кто знает меня, царе. Тебе сердце моё отдано, как увидел я тебя, так и отдал. — Басманов смотрит с привычной мягкой улыбкой, которую позволяет себе только в государевых покоях. Никому, кроме Ивана Васильевича, так и не удалось узнать, насколько ласково могут смотреть васильковые глаза, насколько мягки на самом деле чёрные волосы… И сейчас Иван проводит большим пальцем по нежной щеке Фёдора, раздумывая над словами его…       — И что же, не боишься любить меня? — Спрашивает он, нарочно нависая над слугой. Тот смеётся, тихо и нежно, будто колокольчики переливаются…       Фёдор не боится его любить, ни капельки. Его любовью можно отогреть сотни миров — настолько она большая и светлая. И сердце Грозного тает, словно освещённое солнцем. Он поднимает самого верного своего опричника с пола, усаживая к себе на колени. У Басманова мраморная кожа, которой так и тянет касаться снова и снова. У него яркие алые губы, которые манят, заставляют желать поцеловать их… И сегодня Иван не удерживается, поддаётся и целует. Федя тает в его руках, позволяя властно целовать не только свои губы, но и тонкую шею, и ниже… Этой ночью он остаётся в кровати Грозного, засыпая за полночь у него на груди, а всё его тело сладостно ноет от тех ласк, что дарил ему сегодня самый дорогой для него человек.       «Забыл ты, василёчек мой, забыл молитвы прочесть на ночь… Утром встретимся мы с тобой, как к ручью спустишься. В отражении своём меня увидишь, и ты знаешь об этом. Не боишься. Я ведь никогда зла тебе не желала. Хранила тебя, лечила раны… А ты придёшь, расскажешь мне, как поёт твоя душа, ведь Ивану ты оказался нужен… А сейчас, спи, счастье моё. Пусть объятья государя всея Руси подарят тебе сладкие сны, а ты ему — покой».       Утром Фёдор привычно идёт к ручью — искупаться. По нраву ему студёная вода, да свежее поле, что вокруг цветами своими звенит, переговаривается, да с ветром песни поёт. Он уже знает, кого увидит на водной глади, вместо себя самого. И на него действительно смотрит лицо молодой девушки с чёрными-чёрными глазами и длинными волосами, что чернее самой мглы. Федя знает, что она ведьма, что на особом у Него счету, и что не причинит ему никакого вреда. Она его хранитель от Тёмного Мира, и изначальной целью её было довести его до Ада… Но когда-то она сказала, что с этим он прекрасно справится и сам, потому она просто будет хранить его от злых людей, делая его жизнь хоть сколько-нибудь хорошей.       С этого дня он носит на голове только васильки, иногда даже просто вплетая их в свои локоны. И на пальце у него появляется новый перстень с царской руки. С большим синим камнем, как его глаза. Он всё тот же прекрасный юноша, но теперь каждый его танец перед царём имел особый смысл — одними движениями он показывал свою любовь и ласку, другими покорность, третьими — дерзость своего характера. Смотреть на него такого можно было только Ивану. Только ему парень, красивый, как рассвет, позволял смотреть на себя, касаться, ласкать…       Стоило кому слишком зарваться, начать всерьёз приставать к царскому кравчему, как на пиру ему подавали чашу с царского стола. На первый раз — обычную, без яда. Но если жалоба от Фёдора повторялась, кравчий получал указание преподнести человеку яд. Довольно скоро подданные запомнили, насколько опасно касаться брюнета. Но смеяться над ним, плеваться ядом, они продолжали. Ну уж с этим он точно справиться мог. О таком докладывать любимому не хотелось — и так проблем у него много.       Лаской и любовью он всё больше отогревал Ивана, и в покоях тот мог себе позволить быть обычным человеком, даже ласковым… Порой сумасшествие находило на царя даже рядом с Фёдором. И парню доставалось немногим меньше, чем иным людям. В моменты крайней ярости Грозный мог серьёзно избить Басманова, хлестая по нему как руками с тяжёлыми перстнями, так и плетью. Парень всё это терпел, вновь выходя к завтраку в прекрасном одеянии и со своей слегка надменной улыбкой. Царь вымаливал прощения за синяки и раны, одаривал мехами и драгоценностями… А синеглазый лишь вставал перед ним на колени, касался рук губами и улыбался: «Не кори себя, царе, всю боль стерплю, спокойствия твоего ради, каждый грех твой на себя заберу, никому вреда тебе причинить не позволю!»       «Больше ты на ночь не молишься, ты ждёшь меня по утрам и рассказываешь всё, что происходит. Я и так всё знаю, но слушаю. И лечу тебя, как в далёком детстве твоём, когда отец тебя по бокам плетью за малейшую провинность хлестал. А ты всё так же танцуешь с ветром на васильковом поле, вплетаешь синие-синие цветы в свои волосы смоляные… Стараешься не смотреться в воду, когда другие рядом. В зеркалах я не появляюсь. Я охраняю тебя, мой хороший, не бойся. Будет у тебя с твоим Иваном счастье, взамен тому я душу свою бессмертную сожгу. А мешочек тот, от колдуна с мельницы, ты брось. Незачем он тебе. Беду навлечёт. Нет, не потому, что колдун не так что сделал — он свою работу знает. В вину тебе желание удачи твоё поставят. Выбрось, а я дальше хранить тебя буду. Заклинаю тебя, василёк мой драгоценный, не будь излишне суеверен. Хватит с тебя Его помощи — я у тебя есть».       Когда Иван просит Фёдора расстегнуть кафтан, он делает это сам, с чистой душой. Ему скрывать нечего. Нет ничего. Мешочек он выбросил в ручей — права его личная ведьма, хватит с него дьявольской помощи. Царь успокаивается в мгновение ока, стоит ему понять, что его мальчишка ни в чём не виновен. Вечером, касаясь губами тонкой шеи, он снова просил у любимого прощения. Вот ведь глупец. Не доверяет!.. Как может он не доверять Феде? Своему драгоценному Феде? Единственному человеку, что может любить его чисто и искренне?..       Младший Басманов всегда был рядом с царём, успокаивая его одним взглядом или, если это не помогало, прикосновением тонкой руки. Кто указал на виновность его, были казнены, а люди с того момента обходили стороной. Слишком большое влияние он имел на царя. Лишь издали самые смелые из опричников наблюдали, как тонкая белоснежная фигура плавно входит в студёную воду, как после парень сидит, сплетая свой знаменитый венок… Поле, на которое он выходил, всегда полно васильков, а вода в ручье по весне необычайно быстро согревается так, чтобы мышцы не сводило судорогой… Да только не посмеет никто обвинить его в колдовстве.       По ночам часто Фёдор не спал. Лежал рядом с Иваном, ласково гладил его по голове и хранил его сон, напевая что-то… Давно уже не шептал он молитвы, лишь одного просил — грехи его на себя забрать, не позволить огням Ада коснуться души родной… Слышал это Он, господин его личной ведьмы, да смеялся. Это легко, раз так хочет этот юнец. Хочет забрать грехи старика, что набрал их на себя столько, что хватило бы на всех чертей Ада? Пускай забирает. О своей душе бы заботился. Но о его душе позаботится кое-кто другой. Приставленная к нему при рождении ведьма была готова сжечь свою душу, чтобы выкупить его. Продать себя она не сможет — продала уже. А вот сжечь, лишить даже такого посмертия… Что же, она подарит счастье своему подопечному. Как и обещала.       Они будут встречаться снова и снова, в каждой своей жизни. Молодой парень с васильковыми глазами и волосами, чёрными, что воронье крыло, и грозный царь, угрюмый и серый, отравленный своей жизнью. Каждый раз Фёдор Басманов будет отогревать и исцелять своего любимого Ивана, и каждую жизнь он будет любить васильки. Порой, лёжа головой на груди Ивана, он будет рассказывать о девушке с чёрными глазами (в одной жизни она была его няней, в другой — сестрой, в третьей подругой, и так далее), которая в каком-то его возрасте просто исчезала… Однажды он вспомнит свою первую жизнь. Он вспомнит свою ведьму, вспомнит, как убивал по первому указу любимого царя… И не испугается. Зачем? Ведь ему не важно, что делает Иван. Он всегда будет забирать на свою душу все его грехи, а за его собственную назначен вечный выкуп. Выкуп горящей душой черноглазой ведьмы, полюбившей синеглазого ребёнка как своего родного и желавшей ему лишь одного — счастья.