L' Anarchy Pour Le UK

— Родж, может хватит указывать что надо делать? — холодные голубые глаза уставились на коротышку в сетке, который не на шутку разошёлся в своих показаниях. При каждом сказанном слове новый прокол Пита, который не успел зажить, привлекал к себе всё внимание. Булавка торчала возле губы, держа увесистую цепь, тащившуюся в мочку уха, где также было много булавок. Проколы в домашних условиях не лучшее дело. Но взяв немного водки, было более менее безопасно. Всё таки после встречи с «фараонами» кудрявый стал куда реже. Ныне он сидел за решёткой. Парниша смотрел на своих спасителей с уставшим видом. Целые сутки просиживания в этом холодном месте вместе с тараканами было не очень приятным занятием. Рыжие твари ползали по углам шевеля своими большими усищами. Всё кишило ими, создавая живой тараканий ковёр из усатых созданий. Долтри же скучал по своему ножику, которым можно было бы нашкрябать что-то на стене. Но сидеть в подобных местах было не в первой. Бедная съемная квартирка кишела такими же красавцами, которые были полноправными хозяевами там. Запах плесени также был знаком. Вспоминая ванную в том местечке, это место парнише казалось чуть лучше. Кроме того здесь не было злой соседки, жалующейся на гул гитары с мощным дисторшеном. Инструмент чуть ли не завывал в предсмертных муках, издавая искаженные безумные звуки. Но можно было узнать мелодии Ричарда Хэлла или таких родных the vibrators. Прекрасные звуки музыки привлекали внимание. Главным развлечением было «жертвоприношение» ненужной техники, которая отправлялась с крыши в последний полёт. Приземлившись перед прохожим, она издавала предсмертный грохот. А всё-таки здесь тошно. Вчера полицейские тщательно встряхнули блондина. Конфисковав всё что было— от булавок до перцовки, блюстители закона дали взбунтовавшемуся юнцу неплохих люлей. Ныне же под глазом горел яркий фонарище. Но ножика рядом так и не было. Таунсенд — длинноносый и горделивый, будто цапля, направился куда-то. Длинные ноги шагали довольно слаженно. Казалось, он оставил Роджа совсем одного. Но вскоре появился старый знакомый с хитрой ухмылкой. Сжав руку в кармане, Кит старался не оглядываться по сторонам, дабы не привлекать внимания. Осветленные перекисью волосы выглядели на его голове ужасно. Всё напоминало несчастную траву, не устаявшую от лучей солнца и успевшую также успешно загнуться. Черные корни успели отрасти, напомнив о себе. — надеюсь, в этот раз без вишнёвок? — Долтри вздрогнул, представляя что может произойти с его приятелем. Всё таки проводить странные операции с плохой концовкой тому не в первой. — помолчи пока, — достав из кармана связку ключей, Муни подобрал нужный ключ, начав пыхтеть над замком. Открыв дверь, та как назло заскрипела. Тем самым она привлекла внимание копов. Вцепившись крепкой хваткой в руку оторопевшего узника, черноглазый беспредельщик говорить ничего не стал, тут же понесшись куда глаза глядят. Крики позади не давали покоя. Благо Таунсенд успел выскочить из угла, гремя цепочками свисавшими с пояса. Игры в кошки-мышки с блюстителями закона уже утомили. Открыв на распашку со всей дури дверь, длинноносый обладатель булавок не готов был останавливаться, хотя дышать стало тяжело от такого насыщенного побега. — отойди-ка! — быстренько взяв из-за пазухи вишнёвки, Мун зажег фитильки двух «малышек». Бросив тех в помещение, пироман схватился за руки друзей, которые готовы были разорвать за очередной проступок. Но Таунсенду было точно не до этого, да и Долтри, который сейчас был молчалив. От пережитого и слов не находилось. Эмоции заставляли разогнать кровь в жилах. Но всё-таки легкое ощущение спортивного мандража было. — думаю мой путь побег? * — гнусаво протянул Таунсенд, вспомнив сорокопятку, на обоих сторонах которой была она. Голос Страммера заставлял бегать мурашки по бледной коже британца, чьи будни до этого были серы. Позади был полный переполох, который компания не замечала. Их путь теперь был до дома