Лю Миньянь плохого не посоветует

Юань, спустя несколько месяцев после событий в пещерах Линси, несколько… Подружился с Лю Цингэ, как он считал. Они общались, хоть в основном говорил только Юань — благородный муж Лю был человеком сдержанным и очень немногословным, выражаясь односложно. Более двух слов за раз из него вытащить было невозможно. Зато, как думал Юань, находя в этом плюсы, Лю Цингэ показывает свою благодарность за спасение от искажения ци действиями. Он притаскивает Юаню тушки мертвых побеждённых им зверей, а также приглашает на спарринги. Стоит ли говорить, что тушки потрошили и снимали шкуру бедные ученики, которые успели всеми возможными словами проклясть их новую причуду шишу Лю. И все бы ничего, их дружба начала расцветать, что радовало Шэнь Юаня, который соскучился по человеческому общению, не все же с братаном-Самолетом зависать, но было одно но. И это но не раскрывало себя до одного неловкого момента. Юань, все еще непривыкший к веерам, при спарринге на мечах всегда откладывал те в сторону, а после окончания благополучно их и забывал на тренировочном поле. Это не было проблемой, у Шэнь Цинцю этих вееров полный шкаф. Да и Лю Цингэ, добрая душа, как хороший друг возвращал веера их забывчивому хозяину. В тот день ничего не предвещало беды, прошлым вечером Юань, как всегда, забыл веер на пике Байчжань, а Лю Цингэ принес его на следующий день. И конечно, лорд тихого пика не мог не пригласить своего шиди на чашечку чая. И как-то так получилось — Юань, каясь, проморгал этот момент, наслаждаясь чаем, — что Лю Цингэ наклонился к нему, осторожно и невесомо прикасясь своими губами его. Это было настолько неожиданно, что Шэнь Юань отшатнулся, напугав своего шиди. Он так краснел, так хмурился! Юань бы любовался, не будь он в таком глубоком шоке. — Цингэ-шиди… — Юань прокашлялся, голос пропал, — видимо, этот никчемный что-то не понимает, но с чего это шиди решил, что может поцеловать его? Лю Цингэ покраснел, открыл рот, но тут же его захлопнул со стуком зубов. — Я думал… И снова замолчал. Юань почувствовал, как задергалась бровь. Он вздохнул. — Цингэ-шиди, что именно заставило тебя подумать, что ты можешь это сделать? — Веера… — Что «веера»? Шэнь Юань уважал этого благородного мужа, такого глупого, но все же интересного, честного и прямого. Лю Цингэ нравился ему как человек, с ним дружить и общаться было одно удовольствие! От него не ожидаешь подвоха, он говорит то, что думает — прямо, и возможно немного жестоко, не думая о чувствах других, но все же до уважения откровенно и честно. И тем неожиданее было то, что у того наверняка долгое время что-то происходило в голове, он возможно переживал, думал — что было невиданной редкостью! — и надумал себе что-то совсем неправильное. — Разве я не сделал это очевидным? Юань принялся выяснять, что не так. Что же сподвигло Лю Цингэ на такие действия. Это было сложно, многое приходилось додумывать, потому что немногословнный воин был в обьяснениях также красноречив, как и в обычном общении. Спустя палочку благовоний Юань смог понять логику — Лю Цингэ все время находил и возвращал веера. Сначала думая, что это Шэнь Цинцю слишком расслабился после искажения ци и стал резко забывчивым. И правильно думал! А потом, оказалось, его сестрица, пописывающая бл-романы — немногие знали правду, но Юань на то и лорд пика ученых, чтобы знать многое о книгах и тех, кто их пишет — нашептала ему в доверчивое ухо о том, что это НАМЕКИ. Юань не сдержался и хлопнул с силой себя по лбу, испугав и заставив бога войны мило нахмуриться. — И благородный воин послушал мелкую девицу, что даже не получила своего меча, и поступил так опрометчиво? — Юань все еще прятал лицо в ладони, от испанского стыда готовый провалиться сквозь землю. Лю Цингэ, делая еще хуже, уверенно кивнул, хоть и хмурился. — Сестра умнее меня. В человеческих отношениях. О боже, это самые длинные два предложения, что произнес Лю Цингэ за все их знакомство! За это надо выпить, решил он, и залпом опрокинул в себя маленькую чашечку остывшего чая. Шэнь Юань как мог обьяснял, повторяясь из раза в раз, что это НЕ БЫЛО намеком. Но Лю Цингэ был глух к его словам, истиной для него была сестра, что нашептала бедному и недалекому брату невесть что. Юань пообещал себе найти способ договориться с Ци Цинци и заставить ее наказа… Ох, он сдаст ее увлечение извращенной для этого времени писаниной! Ци Цинци такого не стерпит, и будет глупая девчонка наказана. Он не сдержал хитрой и злорадной улыбки, как никогда напоминая ублюдка Шэнь Цинцю. Еще раз обьяснив все Лю Цингэ, до которого доходит хуже чем до жирафа, Юань взорвался. Сгорели уже три палочки благовоний, даже солнце уже село, а он тут все бьется с непрошибаемой логикой Лю Цингэ! Юаню вдруг очень захотелось накричать на Лю Цингэ, как он когда-то давно, еще в другом мире, кричал в интернете на Самолета. — Разве это было не ясно? — процедил Юань. — Д, — начал он вкрадчиво. — Р, — У, — З, — с каждой произнесенной буквой его охватывала злость, которую было невозможно сдержать. — Ь, — Я! — Это то, как произнести чертово слово «друзья»! Юань говорил громко, зло, почти кричал, а под конец хлопнул руками по столу. — Д Р У З Ь Я, вбей себе это в голову, мы только друзья! Лю Цингэ опустил голову, смотря в стол. Неужто понял? Аллелуя! И когда мужчина поднял свой уверенный взгляд, то Юань облегченно выдохнул. Понял. — Не хочу быть друзьями. Арргх! Юань с силой зажмурился, потирая виски. — Лю Цингэ, мы НЕ можем быть чем-то большим, чем друзья, сердце этого лорда уже занято! — Не мной? — Лю Цингэ очаровательно заморгал, не понимая. — Не. Тобой. Лю Цингэ выглядел как брошенный щенок. — Сестра ошиблась… — он смотрел на свор сжатые в кулаки руки. Юань силой воли подавил разбражение. Сейчас орать уже не стоит. — Да, ошиблась, потому что жизненного опыта в ней нет. Потому что это юная дева, не получившая даже своего меча, потому что не была дева ни в одном бое, не влюблялась ни разу и не имела партнера по парному совершенствованию. Так скажи мне, как она может что-то знать и давать советы своему старшему брату? Лю Цингэ поджал губы. Кивнул. — Хорошо. Этот… просит прощения за недопонимание. — Прекрасно. Надеюсь мы поняли друг друга. Только друзья? — … Друзья. — Лю Цингэ подавленно кивнул еще раз. И теперь Юань мог быть спокоен. — Кто? — Что «кто», Цингэ-шиди? — Кто в сердце? Юань помолчал от беспардонности вопроса. Ответить правду? — Шан Цинхуа. — Проиграл такому… Шэнь Юань хихикнул. Если бы Лю Цингэ только знал, какой на самом деле «трус» Шан Цинхуа, а точнее Самолет, то не стал бы так говорить. Но говорить он это ему, конечно, не станет.