Путь

Белота ударила в глаза, и засим подумалось, что это рай. Но почему-то всё в ушах звенело, а тело колола боль. Спина гудела и ныла, словно на живую распиливали кости и мышцы. Где-то, под левой ключицей, всё было на много хлеще, умоляло так, что хотелось вырвать этот больной кусок из своего тела. Она повернула голову в сторону и увидела окна с решётками. Что произошло девушка помнила плохо, и когда память начала возвращаться, становилось неуютно. Испепеляющий и неестественный свет выдавливал глаза, но воспоминания грезились и без них. Все события: утро, ювелирка, ломбард, погоня, Корея, Ilgop, Чимджи… Всё естество рвалось встать и закричать — «Я жива!», но сковавшая тело боль мешала даже сосредоточится. Юля услышала какой-то звук, сквозь нескончаемый шум в ушах. — А-а, вы уже пришли в себя! — прозвучал мужской голос. — Где я? — голосовые связки не хотели слушаться. — В больнице. У вас было серьёзное ранение, при котором вы потеряли достаточное количество крови, чтобы пролежать здесь неделю. — Они не знают, что я жива? — спросила девушка. — Вам не стоит задевать этих людей, они находятся за пределами России и более того, сейчас вам следует подумать о себе. — Не понимаю? — Вы находитесь под следствием по делу ограбления ювелирного магазина, в котором прежде работали, подделку документов и незаконное пребывание на территории чужой страны. — пояснил мужчина. — Где я нахожусь? — Вы совершили преступление в одиночку? — Я не понимаю… — У вас есть сообщники? — Нет… — Так и запишем. — улыбнулся следователь. — Так где же я? — чуть громче спросила Юля. — Сейчас в госпитале Московского «Бутырского следственного изолятора». Ваше дело будет рассматриваться в течении следующей недели. Все свидетели стороны обвинения у нас имеются. У вас есть свидетели защиты? — Нет. — она вспомнила про свою Настю, которая осталась неизвестно где, и сердце сжалось. Чтобы не навлекать проблем девушка не стала подавать виду о потере подруги, ведь про неё никто ничего не говорил. — Вам потребуются услуги собственного адвоката, или вы воспользуетесь государственным? — Мне не нужен адвокат. — Ну, как пожелаете. Как только ваше состояние стабилизируется, вас переведут в камеру. Всего доброго. — отчеканил мужчина и удалился. Юля лежала, не в силах пошевелится. Кристальная слеза, тяжёлым камнем скатилась на подушку, и создала приглушённый звук. Воздуха не хватало, и девушка начала потихоньку задыхаться, вокруг всё потемнело. Она не знала, как выбраться из этой адской клетки, как прокричать друзьям, что она не канула в вечность. Вновь, очнулась Юля поздним вечером. В помещении, где она лежала, желтоватым светом тускнела лампочка. Было очень тихо. Слишком тихо. Невозможно было сразу привыкнуть к тому, что шумы в голове стихли. Может она спит? Вдалеке, за дверью, послышались шаркающие шаги. Они уверенно приближались, а затем дверь проскрипела, и в палату зашёл человек, в сером санитарном костюме. Сложно было распознать его лицо, потому что глаза не фокусировались на объектах. — Как ваше здоровье? — послышался знакомый голос. — Как вы узнали, где я? — напугано спросила девушка, она уже поняла, кому принадлежит этот голос. — Я всегда иду следом. Вы не знаете, почему вы здесь? Так? — Меня нашли. — Да, но почему? — задал вопрос он и тут же ответил — После ограбления вами ювелирного магазина, я внимательно следил за дальнейшим развитием дела. И сразу знал, что кто-нибудь попадётся мне в ученики, кто-нибудь способный. Андрей, мой близкий товарищ, хорошо работает, но доверия к нему нет. Много раз я ловил этого чудака за ухо, но его это совсем не меняет. Как ни странно, но он не собирался травить на вас полицию, после вашего умелого подвига! Этот благородный идиот решил простить вам «ничтожную» шалость. Думал, если чуть припугнёт маленьким бумом, вы сдадитесь. — хихикнул Якуб — Он посчитал вас молодой и глупой, надеялся скрыть от меня лиходейство, что вышло из-под его контроля. Он снова ошибся, а я не люблю такое отношение, поэтому решил довериться молодой неопытности. Мой человек выследил вас. Вы так наивно взяли те деньги, не задумываясь, что на них есть датчики слежения. Разумеется, хотелось продолжить игру, и отпустить вас за границу. Сколько же разговоров про этих корейцев! Было любопытно посмотреть, к кому вы решились сорваться, и каким образом будете действовать. Но милая барышня превзошла все мои ожидания, и огорчила своим отказом! Я был в ярости и решил, что стоит разыграть небольшую драму, подпортить малину, если угодно. И как же вовремя вы сблизились с мировыми айдолами, снимаю шляпу. Это упростило мне задачу. Жаль только, что там быстро всё это закрыли для публичного доступа, и никто претензий не имеет. Но за вами всё ещё числится преступление! Вы ведь не понаслышке знаете, что творят деньги. Подкупил там, подбодрил здесь и вуаля! Вы особо опасная преступница, ещё и с оружием моего помощника! О, он постарался и красиво сыграл свою роль! — старик так воодушевлённо рассказывал историю, что его эмоции на лице менялись картинками. Каждый раз новая эмоция — новый человек. Наблюдая за тем, как он давится слюной от своей находчивости, как гордится злобой и нахальством, Юля понимала — выхода от сюда ей нет. Она пропала, но успела исполнить маленькую мечту большими действиями. Вот они-то, и привели её к гибели, утешало лишь то, что её милая семёрка айдолов и дорогая подруга, вне опасности. Старик ронял пену на пол от своего превосходства, словно он выиграл партию в шахматы на особо огромную сумму, и получил джекпот в тройном размере. — Но зачем? Я отдала вам украшения, вы заплатили. Я вам ничего не должна! — хрипнула Юля в слезах. — Вы плохо слушали меня. — театрализовал обиду Якуб — Ведь это уже были мои украшения. Лавчонка Андреева, и есть одна из моих мелких грядок в большом саду. И в этом саду Якубу наскучило. Видите ли, я уже стар и мне нужен экшн! Трагикомедия, в которой завязывается мировая война! Я решил начать с малого, а потом огонь моих стараний разошёлся бы по всем континентам. Зачем жить в мире? Слишком уныло! Люди постоянно что-то изобретают, используют, плодятся, загрязняют и заражают землю! Они подобно паразитам, которые только жрут готовые продукты, лежат и ничего не делают, а если от паразитов не избавляться, то есть будет уже нечего! Так почему бы просто не убрать людей их же руками? Мне лишь нужна ваша душа. Продайте её и наслаждайтесь жизнью. К чему мне ваша смерть? Если принять сторону сильнейшего противника, можно остаться в плюсе, разве нет? — Я не стану помогать безумному еврею, жить которому осталось не больше моего! — девушка изо всех сил пыталась доказать, что не боится и сдаваться не входит в её планы. — Ну ничего, на свете ещё много людей. Я попробую на других, ну а вы, вы уже этого не увидите. О, моя дорогая, моя милая юная леди, вы меня недооценили! И это ваша вина. Предпочли богатству какую-то любовь, но заблуждаться свойственно молодым, что в желаниях, что в убеждениях. Теперь вас осудят, а мало ли что может случиться с заключённым? Там никто не обращает на таких внимание, кажется, даже слишком закрывают на всё глаза. — Подождите, так Чимджи не знает, что я жива? — этот вопрос мешал пленнице на протяжении всего разговора, а ответ, пусть даже и очевидный, был нежелателен. — Зачем ему знать о вас? Он не поможет. Но я могу ещё помочь. — Якуб расплылся в зловещей ухмылке — Либо вы скажете в суде, что популярные айдолы подделка и зарабатывают обманом, либо вам грозит смертельный срок. Эти слова звучали, как старая скрипящая дверь Якубовского ломбарда. Девушку охватил такой дикий гнев, что она поднялась с кровати, забыв про пронзающую всё тело боль. — Нет! — отрезала она — Я ни за какие богатства и угрозы, не предам своих единственных друзей! Вам это просто так не сойдёт! Охваченная волнением, в жарком бреду, девушка начала входить в то состояние, которое по обыкновению называли эпилептическим припадком. Тело пробила знатная дрожь, которую сейсмологи оценили бы в крайнюю цифру 12. Горло жгло от рвущихся связок, нескончаемый крик был неуправляем. Это и было нужно Якубу, он быстро подозвал двух здоровенных санитаров, и они нацепили на девушку смирительную рубаху. В шею кольнула толстая игла с успокоительным, и Юля поняла состояние наркоманов, которые описывали свой кайф. Ватное тело послушно улеглось на деревянный матрац, боль отошла, мысли затормозили на красный. Снимая удушающий балахон, который пятнами покраснел в месте ранения, всё те же санитары принялись менять повязки, чтобы кровь остановилась. Холодные тряпки, отмоченные в хлорированной воде, оставляли только запах, кожа совсем не ощущала температур. Девушке было мерзко от того, что её тело покрывают чужие руки в резиновых синих перчатках; что ужасная вонь от хлорки проедает ноздри; что всё это она почувствует сильнее, когда закончится действие седативных. Сколько времени было проведено в этой камере пыток, Юля не смогла сосчитать. Каждый божий день в её палату врывались дядьки, и кололи в шею и руки уколами, от чего сводило мышцы и закатывались глаза. Она кричала, вырывалась, получала оплеухи по щекам, но не хотела сдаваться. А кто её спрашивал? Мучения не заканчивались лишь на одних уколах. Каждый раз, будто по расписанию, в захвате препаратов она смотрела новости о Ilgop. Их включали два раза в день, на большом белом экране. Юля видела, как вспышки фотоаппаратов ловят ослепительные улыбки, видела рукопожатия и общение айдолов. Девушку давило, резало, жгло и раздирало от чувств. Неистовая боль, и опять, та же безысходность… Сегодня Якуб зашёл к ней в последний раз. Он цинично посмотрел на измученную девушку, которая послушно лежала прикованная к постели. Приведение — это существо, пропавшее из жизни людей, но не попавшее вместо пребывание ему подобных, бесполезно слоняющееся на грани жизни и смерти. Именно его, представляла Юля в этот момент. — Пора проститься прелестница, хотя, сейчас вы уже не так прелестны. — он с ехидной жалостью просканировал от головы до пят тлеющее тело — Надеюсь, вы надолго запомните свой прекрасный сон. Остаток дня, после исчезновения старика, девушка еле пережила. Напоследок, Якуб поставил на повтор те видео, которые девушки записывали в Корее. Откуда они появились, думаю спрашивать не нужно. Это было самым сильным ударом ниже пояса, нарушающее все правила боя, даже того, что называется «без правил». Сил смотреть это не было, как и выбора. Глаза не смыкались и ночью. В эту не менее ужасную ночь, девушке было дано услышать тайный разговор. На утро она, конечно, его забудет, зато в полумрачной палатке было чётко слышно пару фраз. — Она не доживёт и до суда. — Ты не понимаешь, на что идёшь, трогая её вещи. Если хоть кто-то узнает о том, что у тебя была связь с Кореей, тебя уволят и отправят вслед за этой несчастной. Голоса шептались и шуршали почти под её дверью. Сколько это продолжалось, примерно даже не сказать. Окутанная вязкостью тошнотворного состояния, Юля пыталась остаться в сознании. На следующий день, за Юлей прибыли двое сопровождающих в погонах. Её не одевали в одежду, не трогали тапочек, а просто волокли по коридорам госпиталя в белой рубахе. Волосы, обрезанные коротко, белыми клочками торчали в разные стороны. Перемотанное плечо ломило с ужасной силой. Глаза слезились, высохшие напрочь без воды губы, начали трескаться. Голова гудела и кружилась, и сопротивляться она не могла. Яркий солнечный свет и морозный воздух, более или менее привели в чувство. Девушку вели к тёмной машине для заключённых, с чёрными решётками на каждом окне. Бесцеремонно дядьки впихнули Юлю вовнутрь, и громко захлопнули двери. Один из провожатых ударил пару раз по дверям, и машина тронулась с места. «Вот и всё, — думала Юля, сидя на холодном полу — теперь меня убьют. Прости меня родная Настя за то, что не смогла быть разумной. Прости милый Чимджи, за безрассудство, и риск подвергнуть тебя опасности. Простите любимые ребята, за мой ужасный обман. Теперь, я никогда уже не смогу вам рассказать, почему я сделала это, я прощения не получу.» Молчание развеивало, разве что постукивание канистр с бензином, что возят с собой военные. Несколько пар ног в берцах послушно сидели, не сдвигаясь с места. На пригорках и кочках шипованные колёса шаркались об арки, от чего зубы скрипели сами по себе. Юлю всегда укачивало в таком состоянии, в космонавты ей не судьба, а когда тошнота и головокружение подступали ближе, организм отключался. Она сильно зажмурила глаза и простонала. — Юля, — услышала вдруг девушка — Юль, посмотри на меня. Она открыла глаза и едва смогла рассмотреть лицо. Перед ней сидел человек, в экипировке спецназа, свернутая наверх балаклава открывала черты лица. Они всё быстрее принимали знакомый лик. — Чимджи! — отчаянно крикнула Юля, и прыгнула в его объятия, что было сил. — Слава Богу, пришла в себя. — счастливо и облегчённо улыбнулся он. — Но, как? — захлёбывалась слезами девушка. — Кто-то подкинул идею, что ты не уехала в мир иной. — сказал Шунги, снимая свою куртку — Мы давно уже думали, как бы выяснить, что с тобой. А тут ни с того, ни с сего… — Это ловушка, ребята, это ловушка! Он вас не оставит, прошу вернуть меня назад! Я заслужила, я врала вам, я плохая! — зарыдала испуганная девушка — Прошу вас, я умоляю, вернитесь в Корею! — Мы именно туда и направляемся, мы в курсе твоих дел. — подмигнул Сахарочек. — Всё будет хорошо. — тихо и тепло сказал Чимджи. — Настя! Где Настя? — снова всполошилась девушка. — Юлька, разве я тебя брошу! — услышала она голос подруги, которая тоже сняла с лица маску. Расшатанные нервы дали сбой, не выдерживая всего испытываемого, девушка ушла в громкую истерическую эйфорию. Сколько бы не успокаивали её Шунги, Чимджи, и Настя, было бесполезно останавливать неистовый поток воды. — Слышишь, Чима! — усмехнулся Чонхи — Я же говорил надо будет отъехать немного, прежде, чем приводить Юльку в чувства. — Чонхи! — всхлипнула девушка. — Оу! — весело подхватил парень. — Всё хорошо, Юль. — шептал Чимджи — Я рядом, я здесь. Это не сон, мы тебя забрали. Ты с нами. Он успокаивал девушку, как мог, борясь с той же безумной радостью, и ненормальным смехом. Всех настигла эта участь, никто не мог успокоить свои нервные смешки, шутки. Они веселились, а значит всё действительно закончилось. Больше не будет боли, уколов, холода и ежесуточных видео, которые так сильно истязали, и без того больную душу. Можно выдохнуть, это счастливый финал. Их машина мчалась по дороге навстречу ветру, пересекая в золотом свете границу России и Кореи. — Но ведь я преступница? Зачем ты меня украл? — Думаешь ты одна, можешь творить безумства?