Жизнь на страницах книг

Вот же… Его ведь выгнали, да.?

Ци Жун поговорил с братом, который во время разговора смотрел на Ци Жуна с взволнованным выражением лица. Случившееся сильно на него повлияло, поэтому Ци Жун теперь был для него чем-то хрупким, вроде тонкой керамики. Ци Жун дал слово не попадать в опасные ситуации вроде той, в которой они совсем недавно побывали. Се Лянь указал ему на то, что он скрывал свою личность, на что у Ци Жуна не было никаких оправданий. Ему пришлось дать тысячу обещаний о том, что он не сунет носа на смертельный рожон, при этом скрестив два пальца за спиной. Се Лянь позволил ему остаться непосредственно на территории, на которой проживала всё войско Сяньлэ. Только теперь в своём облике. Ци Жун был несказанно рад такой возможности побыть наедине, потому что пока он прибывал в своём облике, другим он казался «неприятной личностью». Ему до сих пор в спину летели смешки, и его недотоварищи, с которыми Ци Жуну приходилось возиться, произносили его псевдоним — «Ду Яо» с нотками презрения. Мешающая ему расти до этого Кун Хуо, почему-то засунула голову в песок. Ци Жун увидел благоприятные условия для своего развития. Он начал конспектировать свои мысли в виде заметок, небольших брошюр и даже энциклопедий. Эти мысли представляли из себя неполноценную часть воспоминаний о Благословении Небожителей, что он все ещё упорно хранил. Даже были тщетные попытки заучивать как мантию небесную, но он быстро отказался от этой идеи, дав простор для другой. Второй причиной для создания собственных брошюр стали его любовь к растениям, кроме цветочных оборотней. Он писал на разные темы: желудочно-кишечный тракт — люди, строение тканей — растения и животные, усовершенствование изучения внешней среды и многие другие актуальные и неактуальные темы. Если говорить точнее о природе и людях, то сейчас для Ци Жуна важно поветрие ликов, которое озадачивает своим будущим рождением, что и для всего Сяньлэ станет переломным моментом. Ци Жун не старался найти лечение от этого недуга. Пусть, он много знал и продолжал поглощать эти знания из внешнего мира о препаратах и различной всячине, но брать быка за рога не собирался. Пытаться пойти против того ненормального монстра, а тем более его главного козыря — болезни, насланной самим бедствием — не бесполезно ли это? Ци Жун тайно отправлялся в библиотеку, чтобы посмотреть на её состояние и подтвердить отсутствие двух пророческих книг. Только сейчас он понял, что одного прочтения произведения провидицы Мосян было недостаточно, чтобы запомнить все детали, поэтому Ци Жун услышав о повышении Воронёнка успокоился, но, как и было сказано в книге, его выгнали… насовсем… Вот ведь хитрожопые у Се Ляня подчинённые! Ци Жуна не колышет, что произойдёт с большинством зевак в этом государстве. Для него главное — уберечь брата, тётушку, дядюшку и Воронёнка, что тоже рвётся защищать принца. Чего стоит бояться сейчас больше? Белого монстра? Страшной болезни? Войны? Восстания Сяньлэ? Безумцев из Юнани? Что ж, Ци Жуна мучает нечто другое. Он ощущает что-то неприятно щекочущее, сдавливающее грудь, перекрывающее дыхание и вызывающее за собой лишь пустоту, а в некоторых случаях включающее его бурную фантазию — чувство неизвестности. — Наши веера — настоящие примеры мастерства! — Ци Жун прогуливался по улице Шэньу, желая прикупить что-нибудь за вырученные, на различных подработках, деньги. Искать работу в его семнадцать лет представляло некое испытание. Ростом он был метр с кепкой, из-за чего напоминал пятнадцатилетку, не более. Если сравнить его с Чернышом, что вытянут и худ, то Ци Жун перерос его меньше чем на два цуня . Ну не наградила его жизнь матушка высоким ростом, ну и что с того?! Сейчас взору Ци Жуна престали различные товары, вроде предметов быта. В глазах пестрили веера, кисточки, бумага, одежка. Какой-то усатик, напоминавший довольного кота, держал в руках картины, на которых были неплохие пейзажи. — Порадуйте подарком свою жёнушку! Да что там жёнушку, мои заколки подойдут для подарка и сестре и матери, даже отцу! Добавочно за покупку выдаются сладости! Подходите, взгляните же! — мужик в темном ханьфу, собирал возле себя немаленькую толпу, привлекая покупателей выгодной ценой, а также сладкими речами. Сами его товары показались Ци Жуну слишком вычурными, при этом лишёнными комфорта и удобства. — Пфф, не шути! Это лучшие украшения? Твои безделушки наверняка — просто подделки, а моти ничем не лучше варённой рисовой размазни, от которой тебе очень выгодно избавиться, — мужику начал сувать палки в колёса другой мужчина, что, кажется, был оскорблен его способом продажи. У продавца заколок покраснело лицо, он нахмурился, отчего Ци Жуну захотелось отвести взгляд. Ци Жун часто наблюдал такое. Он хотел пойти дальше, пока не сводя взгляда с уже привычной словесной перепалки. Он почти ступил шаг, как услышал протяжное жалкое завывание, а потом глухой стук падения… чьего-то тела. Всё произошло так быстро. Куда этот чёрт так несся?! Ногу Ци Жуна задело, пусть не больно, но он чуть сам не потерял равновесие. Некто споткнулся об его ногу. Шумящая толпа, что раньше следила за бранным соперничеством двух торговцев, направила своё внимание в сторону неизвестного чудика. — Аааа, как же больно! — человек присел на колени, затем склонился, крепко сжимая собственное лицо. Люди с несильно удивлённым видом перешептывались о чудаке, что не следит за дорогой, так ещё и кричит во весь голос средь бела дня. Ци Жун пригляделся к человеку, который был явно не в себе. Он так крепко сжимал собственное лицо, будто желая оторвать его от черепушки. — Что случилось?! — Ци Жун глянул из-под капюшона на двух силуэтов, что оказались на расстоянии семи чжанов, что очень близко к месту происшествия и Ци Жуну. Ци Жун бросил ещё один взгляд на ревущего человека и закричал: — Отойдите от него! Он опасен! — разумеется, его почти никто не послушался. Ци Жун решил скрыться в толпе, но его схватила рука.? Нет… его схватили целых две руки! Ци Жун взглянул на обе хватки и отметил, что они принадлежат двум разным людям. — Молодой человек, Вы ничего не хотите вернуть? — Ци Жун повернул голову в сторону, откуда до него дошёл строгий упрёк. Тот самый дядька смотрел на него, как на вора. Ци Жун непонимающе моргнул, посмотрел на руку и увидел кольцо. Он так переволновался, что совсем забыл о кольце, которое не слишком заинтересовано рассматривал. Он хотел было вернуть кольцо, но его забрала другая рука и вернула торговцу, что наконец-то убрал хватку. — Почему ты здесь? — ещё более строгий, но до боли знакомый голос зазвучал прямо над Ци Жуном, что тот даже почувствовал себя схваченным за шкирку котёнком. Он метнул глаза на Се Ляня, а затем виновато отвёл взгляд. Тот молча вывел его из толпы, поставил рядом с Чернышом, а затем подошёл к источнику рева. — Убейте меня кто-нибудь! — бешенный, словно в кипяток опущенный, неизвестный наконец-то показал своё лицо, а точнее свои два лица. На лице этого мужчины красовалось ещё одно поменьше, что показывало все признаки жизни. Маленькая сморщенная рожица то улыбалась, то начинала плакать, даже смеялась. Сам мужчина кидался на простых людей непонятно зачем. Возможно, он желал, чтобы ему помогли, избавили от страданий. Се Лянь опрокинул безумца лицом в грязь. Круглые глаза всех наблюдавших, в том числе и самого принца наполнились отвращением. А сам принц смог только бросить: — Что... — это за чудище..? Не смог договорить Се Лянь. Ци Жун теперь увидел поветрие ликов вживую и причём даже очень близко. Он слегка задрожал... Внезапно ладонь Ци Жуна сжала чужая тёплая рука. Ци Жун взглянул на владельца руки. Черныш смотрел на него своим чёрным вороньим глазом, в котором Ци Жун видел что-то теплое и успокаивающе уютное.