Louis Vuitton
pre-fall 2024
Putain — как сказал бы Николя
Мир перед глазами размывался, становясь разноцветными пятнами за окном автомобиля. Висок прижимается к холодному стеклу, но вместо обретенной опоры и чувства облегчения вибрация от гудящей машины делает только хуже. Афтерпати прошло хорошо — так сказал менеджер, усаживая Феликса на заднее сидение. Это было отлично, по мнению самого парня, но вот несколько последних бокалов с шампанским, пожалуй, оказались лишними. Сложно было проследить за тем, сколько вливается в тебя пузырящегося алкоголя. Феликс был социальной бабочкой на подобных мероприятиях, и он отлично выполнял свою роль, за что и получал новые контракты. Менеджер доводит Феликса до самой квартиры, смотрит косым взглядом за тем, как парень опирается на стену, пока самостоятельно вводит код на двери. Ну раздеться-то он хоть сможет сам? Но чужие опасения были беспочвенными. Как только послышался знакомый электронный звук, Феликс махнул рукой на прощание и закрыл за собой дверь. С тех пор, как они стали жить в этом месте, у них появилось куда больше свободы, как и возможность сказать стаффу «пока, дальше я сам, увидимся послезавтра». У Феликса была только одна цель — добраться к себе в комнату и снять надоевшую одежду. Но, едва он зашел в общую гостиную, тут же сменил ориентир и бездумно свернул на открытую кухню к холодильнику. Просто там был Минхо. Минхо, который почему-то решил, что сегодня тренировка должна проходить не в зале, а прямо у них в общежитии. Голова, в которой до этого был лишь туман и обрывки впечатлений от сегодняшнего дня, за доли мгновения наполнилась целым роем мыслей. Ему срочно захотелось съесть мороженое. Вот прямо сейчас. Да. Сумка от Луи Виттон из новой коллекции просто остается забытой на кухонном столе, впрочем, как и все его предыдущие желания: переодеться в мягкую одежду, лечь на кровать, отрубиться. Моменты понаблюдать Феликсу выпадают так редко. Минхо был в наушниках. Ничего не слышал, и, судя по всему, не видел. Его глаза были направлены в пол, пока он снова опускался корпусом, практически касаясь грудью резинового коврика. Тело было напряжено, но все его движения были выверенными и технически правильными. Замороженная пачка спаржи выбросилась из ящика как что-то ненужное. Морозильный холод обжигал ладони, но будучи полностью расфокусированным и не осознающим что делает, Феликс совершенно не обращал на это внимания. Он слепо шарился по ящику, пока скошенный вбок взгляд был прикован к потеющему Минхо. Shit Феликс даже не помнил, куда он засунул это чертово мороженое. И было ли оно вообще его или, может, Чонина? Он понятия не имел, но, к счастью, в следующем же ящике оказалось хоть что-то подходящее под изначальный запрос. Они пересекаются взглядами, когда Феликс захлопывает дверцу холодильника — один приветственный кивок головы, и на этом все. Минхо не хотел отвлекаться, а Феликс был этому только рад. Ярко-зеленое пятно брошенной на стол сумки размывалось во взгляде, как, впрочем, и вся окружающая комната плыла перед ним. Обертка не хотела рваться, а Феликс отвлекаться. Вместо того, чтобы смотреть на упаковку в руках, все внимание было направлено на чужую спину. Черная футболка, уже мокрая от пота, прилипла к спине и обрисовывала каждое движение напряженных мышц. Он был ужасен. Минхо был катастрофически ужасен и силен. Он легко может поднять Феликса на руки, нести и подбрасывать, словно тот ничего не весит. Феликс не знал сколько Минхо выжимает в спортзале, но был уверен, что раза в два больше, чем весит сам Ликс. Или может в три… Минхо может держать его, и Феликс не смог бы выбраться. Он точно в этом уверен. Сбежать от болезненного массажа почти никогда не удавалось, когда у Минхо было желание размять младшему мышцы. Феликс прикладывает усилие, чтобы обратить внимание на мороженое в руках, которое он даже не понимает, зачем достал. Ему просто нужна была причина остаться в этом помещении еще какое-то время. Пальцы хватаются за уголок и тянут в разные стороны серебристые зубчики фольги, отчего эскимо едва не выпадает. Язык касается замерзшего пломбира, а взгляд Феликса скользит обратно к фигуре Минхо на другой стороне комнаты. Отжимания закончились? Какая жалость. Минхо берет гантель со стойки, а Феликс едва не давится мороженым, желая прямо там умереть от этих рук. Его видят насквозь, или может ему кажется? Иначе зачем Минхо было закатывать рукав, полностью открывая бицепсы. Чужая рука сгибается, напрягаясь при поднятии тяжести, затем опускается и снова медленно поднимается. Начавшее таять мороженое касается уголка губы, затем чуть смазывается вбок, оставляя на щеке сладкий след. Феликс наклоняется вперед и опирается локтями на стол, не замечая, как капли пломбира стекали по рукам. Он облизывает языком уголок губы, пытаясь сожрать Минхо хотя бы взглядом. Столько силы было в этом теле. Минхо был словно зверь. Он выпускал всю свою энергию и силу на сцене, давал возможность посмотреть на свои способности только там. Даже на тренировках не всегда можно было наблюдать сто процентов вложенных сил в движения. Как только Минхо уходил со сцены, то впадал в режим энергосбережения. Что, если посадить зверя на цепь? Как быстро он ее порвет и выберется? Картина перед глазами наслаивалась на воображение, отчего иллюзия становилась все более реальной. Слюна во рту собиралась слишком быстро. От позора и утраченного достоинства Феликса спасал только стоящий перед ним кухонный остров. У него стояло так что уже было больно. Хотелось подрочить прямо тут. Засунуть руку в штаны и самоудовлетворить себя, смотря на свободную дикую пантеру. Минхо ведь был кошкой. Огромной дикой кошкой. Феликс бы хотел её сковать и посмотреть, что из этого выйдет. Может быть прижать? Поставить на колени? Долго бы он простоял? Сумбурность в голове не давала нормально закончить хотя бы одну мысль. Как и найти ответ хотя бы на один из вопросов. Не то что бы он постоянно задумывался о чем-то подобном, но прямо сейчас рамки адекватности были отодвинуты куда подальше, а на поверхность поднялась одна из спрятанных граней Ликса. На столе уже появилось несколько капель растаявшего пломбира, но Феликсу не было до них дела. Он даже не опустил взгляд, когда Минхо обернулся, чтобы поднять коврик и положить его на место. Только лишь выгнутая бровь и поднятый уголок губы вынудили обратить внимания на эскимо и успеть засунуть его в рот до того, как оно упало бы на стол. Fuck. Облизывая сладкие пальцы, Феликс скашивает взгляд на Минхо и снова матерится про себя, видя, как тот становится в стойку и начинает приседать. Короткие шорты натягиваются на бедрах, открывая больше кожи. Голова пустеет слишком быстро. Феликс смотрит на весь подход Минхо не шевелясь, и, пожалуй, даже не моргая. Затуманенное градусом сознание теряет счет времени. Деревянная палочка по прежнему глупо зажата в руках, а едва приоткрытый рот сообщает слишком о многом для другого наблюдателя. Феликс отмирает лишь в тот момент, когда понимает, что Минхо закончил с тренировкой и уже направляется в душ. Его личный спектакль закончен. Так быстро и мало. Он готов был остановить Минхо и вернуть его обратно на сцену. Феликс был уверен что у того еще осталось куча сил. Минхо был выносливым. Он мог танцевать часами, так почему же сейчас все закончилось так быстро? Недовольство так ярко вспыхнуло в нем, что он готов был хлопнуть ладошкой по столу и вернуть Минхо обратно к тренажерам. Феликс совершенно рефлекторно выбрасывает фантик из-под мороженого в мусор, слыша хлопок двери душевой. Моет руки все с той же пустой головой и на нетвердых ногах заходит в свою комнату. Он опирается рукой о стену и сжимает член через брюки. Голова бессильно опускается вниз, когда в ней вновь вспыхивает только увиденная сцена. Он упирается лбом в предплечье, по-прежнему стоя у стены. Рука поглаживает твердый бугор через плотную ткань, давая возможность насладиться еще. Едва слышный стон вырывается из губ, когда он расстегивает ширинку и запускает ладонь в штаны. — Поверить не могу, ты настолько пьян, что забыл закрыть дверь? Или это приглашение, Ёнбок? — снисходительный тон врывается в его алкогольный мир фантазий слишком резко. Дыхание спирает, глаза широко раскрываются, когда Феликс поворачивает голову в сторону двери. — What a fuck… — ничего не соображая, отвечает на английском, видя, как Минхо входит в комнату и закрывает за собой дверь. — Ты пытался сожрать меня взглядом. Думал, я не замечу? — он останавливается всего в двух шагах и упирается плечом в стену у замершего от шока парня. Идеальный нос подается чуть вперед, ноздри расширяются, выдавая принюхивающегося Минхо. Его догадка оказалась верна. Феликс настолько напился, что совсем перестал себя контролировать. Совершенно не замечал ничего вокруг. И по всей видимости абсолютно не соображал что делает. Это было интересно. Феликс чувствовал себя пойманным, ошарашенным и выбитым из колеи. И самое тупое — рука по-прежнему была в штанах. Чувство унижения почти успело захватить его, но было подавлено следующими словами. — Ах, ты так и будешь молчать, Ёнбок-а? — насмешка в голосе была так очевидна, что вместо нормального ответа она вызывала желание огрызнуться. — Fuck off. — О, так мне уйти? — бровь вопросительно изгибается, а интонация становится тягучей. Он совершенно не обращал внимание на то, что Феликс забыл переключиться с английского на корейский. — Чего ты хочешь? — Я? Ну, кажется, это ты чего-то хочешь, но продолжаешь делать вид, что ничего не происходит, — Минхо слегка задрал голову, от чего взгляд стал чуть более острым. Феликс вытащил руку из штанов, чувствуя, что все это больше походит на сцену из его воображения, чем на реальный мир. Он выпрямился, сложил руки на груди, чуть наклонил голову вниз, смотря на Минхо открыто. — Посадить тебя на цепь, и посмотреть, как быстро ты ее порвёшь, — Феликс усмехнулся широко, и со всей присущей пьяному сознанию, наглостью. Произнесённое было совсем не тем, что ожидал услышать Минхо. Он удивленно распахнул глаза и залился смехом, от громкости которого Феликс вынужден был скривиться. Смех обрывается так резко, что залитый алкоголем мозг не успевает ничего осознать. Вот секунда и чужая рука, уперевшись в грудь Феликса, вдавливает его спину в стену. — Вот как, уверен, что хочешь именно этого? — Минхо растягивает слова, от чего речь становится тягучей словно мёд, тонкие нотки издевки лишь добавляли ей специй. Феликс отлично слышал их. — Я видел, как ты смотришь. Ты так очевиден, Ёнбок-а. Минхо заметил Феликса, как только тот оказался на кухне. Весь такой шаткий, одетый с иголочки, с поплывшим взглядом от алкоголя. Было видно, что тот пьян в стельку. Но в этом не было чего-то криминального. Ничего особенного по сравнению с жадным, темным взглядом, который он ловил в отражении выключенного телевизора. Феликс выглядел настолько бесстыдно рассматривающим его, что Минхо вначале даже не знал, как отреагировать на это. Казалось, что его собрались просто сожрать, с таким ощущением каждое движение Минхо облизывалось взглядом. Пожалуй, Минхо бы просто оставил эту ситуацию на самотек, но открытая в приглашении, или же глупости, дверь была перебором. В конце концов, Сынмин и Чонин могли бы быть дома. — И как же? — Голос Феликса и до того был низким, но сейчас в нем появилась небольшая хрипотца. Минхо чуть прищуривает взгляд, рассматривая перед собой парня. — Голодно. Феликс опускает голову чуть ниже, смотрит на Минхо задумчиво, а затем так улыбается широко, как умеет. — И что дальше? Утолишь мой голод? — Ну что ты, эту трапезу можно разделить, — пальцы Минхо пробрались под дизайнерский кашемир. Мурашки побежали по телу лишь от простого касания к животу. — Это блюдо должно быть вкусным. Феликс облизнул губу и упёрся кончиком языка в щеку. Глаза Минхо предельно внимательно проследили за чужим языком, пока тот не скрылся во рту. Минхо не любил сладкое. Феликс выглядел слишком приторным, показушно милым и всегда улыбающимся. Камеры ловили его широкую улыбку, веселый смех и невероятное количество любвеобильности, направленной на мемберов. Такой нежный. Но в действительности все, что было сладкого от Феликса, — это его приторный парфюм, пятно растаявшего мороженого на щеке и невероятная открытость желания во взгляде, который он совершенно не скрывал. Это было сладко. Это была та сладость, что Минхо был готов съесть с удовольствием. — Поскули для меня, Ликси, — шепчет Минхо, наклонившись к чужому уху, — Что нужно, чтобы заставить тебя скулить? Я знаю, ты можешь. Феликс мог бы сказать нет, легко бы выбрался из этого захвата. Но Минхо был так силен. И он выбирает скулеж вместо гордости. Феликс обхватывает пальцами руку Минхо и подносит её к своей шее. — Сожми сильнее, я разрешаю. Феликс обрисовывал правила игры, и думал, что играть будут только по ним. Разве Минхо был похож на того, кто следует указаниям? — Ммм… Ну раз ты разрешаешь… — тихий смешок вырывается из аккуратных губ, но выпивший Феликс уже не различает тонкую насмешку в интонации. Сильные пальцы сжимаются на тонкой шее, глубокое дыхание затрудняется. Феликс рефлекторно вцепляется в руку Минхо, и широко открыв глаза, пытается хоть что-то рассмотреть, но и до того нечеткие формы перед глазами и вовсе смазались в пятна. Минхо прижался ближе к расслабившемуся парню и медленно провёл мягким языком вдоль линии челюсти, слизывая остатки сладкого мороженного. — Это то, чего ты хочешь? — прошептал Минхо едва касаясь губами нежной кожи щеки. Минхо чуть ослабил хват на шее, давая призрачный шанс сделать вдох, но тут же сжал заново, не давая полноценно вдохнуть и ответить. Глаза Феликса широко раскрываются, он разлепляет губы и сжимает колени вместе. Минхо смотрит на столь очевидную и прекрасную реакцию с удовлетворением, и вновь повторяет: — Ты хочешь именно этого, Ликси? — Почти… — сдавленно произносит, получив возможность выдать хоть звук. — Что еще? — Минхо спрашивает почти шепча, с нежностью в голосе. — Грубее, — Феликс вцепился в волосы Минхо и потянул их в сторону, — сильнее… Или мы поменяемся. — Ах… вот значит ты какой, — чуть прикрыв глаза Минхо рассматривал парня перед собой, чувствуя натяжение прядей на голове. Такой нежный и сладкий Ликси оказался с сюрпризом. — Погрубее? Я могу. Феликс выглядел великолепно, весь в своей брендовой одежде, только с показа, увешанный тысячами долларов на себе. А теперь он хотел, чтобы с ним обращались как с дрянью. Феликс оказался интересней, чем он думал. — Ты выглядишь настолько хрупко, что можно забыть, на что ты способен. — И на что же? — не слишком-то вовлекаясь в диалог выдыхает Феликс, отпуская волосы Минхо. — На 63 медали по тхеквондо, — ответил Минхо размышляя о том всегда ли этот сахарно выглядящий парень такой, или это с ним алкоголь сделал? Минхо обхватил парня за тонкую талию, прижал к себе крепче, не обращая внимание на вдавившуюся неприятно металлическую бляшку от луи витон. Он сжал ягодицу сквозь плотные брюки и вдавил пальцы в ложбинку. — Боишься? — всхлипнул Феликс чувствуя как пальцы пытались пробраться сквозь одежду. — Конечно, очень боюсь Ликси, — усмехнулся Минхо и закусив серёжку, оттянул её немного. Феликс чуть нахмурился и сжал пальцы на боку Минхо. — Страшный-страшный, Ли Ёнбок. Издёвка была совсем не скрываемой, и даже пьяный Феликс смог легко её уловить. Ладошки упёрлись в накачанную грудь, и не ожидающий сопротивления Минхо, поддался на толчок и сделал шаг назад. Феликс бросил возмущенный взгляд, на который Минхо лишь развел руки в разные стороны и приподнял игриво брови. — Я сам тебя трахну, — Феликс из-под бровей посмотрел на Минхо и упёрся языком в щеку. Но вместо принятия угрозы всерьёз, Минхо разразился заливистым смехом, чем вызвал недовольное закатывание глаз. Ликс делает шаг вперёд, вновь толкает Минхо в грудь, чем вызывает еще один короткий смешок. Минхо поддается напору, делает шаг назад оказываясь в центре комнаты, и как только Феликс вновь протягивает руку — отбрасывает её играючи. Не будь тот настолько пьян, эта игра не была бы столь простой и легкой. Но прямо сейчас ловкий и верткий Феликс был практически беспомощен перед Минхо. Он легко хватает неуверенно стоящего парня за шею и протащив через комнату бросает того на кровать, а затем усаживается сверху на бедра. — Мы ведь оба уже знаем, что это не то, чего ты хочешь, — тихо произносит, и дразняще проезжается бёдрами по паху Феликса. — Хотя может быть… в другой раз. Феликс хватается за бёдра Минхо и рефлекторно подается вверх, пытаясь продлить приятное давление. Мышцы были стальными, каменными. Феликс пробирается пальцами под кромку шорт и просто тает от ощущения их силы. Выбраться из-под веса чужого тела было невозможно, оно приятно вдавливало в мягкую кровать. Минхо навис над ним, смотрел изучающе своими темными кошачьими глазами. Наслаждался видом как идеально выглядящий Феликс сходил с ума только от прикосновения к его бёдрам. Жадные глаза блестели, уложенные волосы смялись, а одежда всё больше превращалась в хаос. А что же будет дальше? Минхо засовывает руку под кофту, проводит по расслабленному животу кончиками пальцев. Феликс был сухим и это было видно даже в расслабленном состоянии. Но Минхо хотел поиграть совсем немного. Он проходится ногтями вдоль чувствительных рёбер от чего Феликс под ним напрягается, а Минхо едва не облизывается видя такое тело под собой. Феликс был красивым, тренированным, и при этом хрупким на первый взгляд. — Хват… — вновь вздрагивает Феликс и хватает Минхо за руки, не давая себя щекотать ногтями, — мне щекотно. Минхо не слушает, вместо этого он кладёт руку под челюсть Феликса, и вдавливает в кровать, не давая подняться корпусом и выскользнуть из-под него. Феликс напрягается, всего на мгновение прикрывает глаза, а затем рвано выдыхает, чувствуя как сильная рука проходится по животу к груди. Феликс взбрыкивает, намереваясь скинуть с себя Минхо, но тот напрягает руки, сжимает бёдрами тонкую талию. — Тихо, лежи, — едва не мурлыча произносит Минхо, услышав едва слышимый всхлип. — Я знакомлюсь с тобой. Феликс распадается на атомы. Стальные мышцы под его пальцами были несдвигаемы. Он действительно не мог скинуть с себя Минхо. Даже приложи все силы, он не одолел бы его. Ему не нужно было играть в поддавки. Феликс совсем не притворяясь вкладывает все силы сжимая руку Минхо, пытаясь её убрать, но это было бессмысленно. Минхо был так силен. Это было так хорошо. Пальцы на его шее игриво сжимаются, показывая, что Минхо ничего не стоит удерживать Феликса в таком положении. Минхо вновь делает волну тазом, специально придавливая член в расстегнутых штанах. Он проезжается второй раз, третий, прокатываясь на Феликсе ягодицами. Едва уловимая дрожь становилась под ним всё сильнее. Феликс вжимался затылком в мягкую постель, смотря на Минхо маленькими горящими безднами. Минхо облизывается удовлетворенно и наклоняется, оставляя всего пару сантиметров между лицами. — Такой хорошенький… — кончик твердого языка касается нижней губы. Минхо облизывает приоткрытый рот Феликса и прикусывает за верхнюю губу. — Но я все еще не слышу как ты скулишь, Ликси. Феликс не может сказать ничего вразумительного: челюсть все еще зажата, другая рука намеренно придавлена коленом, а чужие бёдра по-прежнему так провоцирующее танцуют на его паху. Минхо мог бы заставить его кончить только этим, но амплитуда была такой тянущей, медленной, тягуче-сладкой. Феликс и правда мог бы начать скулить, чтобы сдвинуться с этой точки хоть куда-то. Минхо ловит расфокусированный взгляд Феликса и едва тот сумел задержать на нём внимание, сжимает между указательным и средним пальцем сосок. — Откроешь ротик? — Заставь меня, — фыркает Ликс горделиво. — Почему я должен? — вытянув уголок губы вверх спросил Минхо. — Я ведь могу просто уйти. Реакция Феликса на подобный вариант выдала все его желания и мысли. Пальцы сильнее сжались на бёдрах, словно пытаясь удержать Минхо на месте. Брови возмущенно сдвинулись, а рот приоткрылся. Феликс был так очевиден… С ним было весело играть, ведь он так легко поддавался на манипуляцию. Он пытался провоцировать Минхо, словно тот был подростком, а ведь мог бы просто попросить. Но, видимо, игра в сопротивление нравилась ему больше. — Одежду сдавать нужно обратно? Неожиданная смена темы сбивает с толку, Феликс непонимающе смотрит на Минхо, ожидая продолжения или разъяснения. — Тебе подарили шмотки или их нужно вернуть стилистам? Соберись, мне нужен ответ, — Минхо повторяет так же тихо и поглаживает большим пальцем вдоль по щеке. — Николя подарил, — хрипло отвечает Феликс, невзначай касаясь губами чужих. — Хорошо, — шепчет Минхо, прикоснувшись губами к чужим. — Я поиграю с тобой, Ликси. Это было странно, целовать Феликса, после всех этих лет совместной жизни в общежитии, у них не возникало подобных ситуаций, и сейчас переход этой грани ощущался… интересно. Пубертатный период давно прошёл, время экспериментов тоже. Всё, что происходило в данный момент, было осознанным выбором, а не случайностью. Минхо целует мягко, смотря сквозь ресницы на реакцию Феликса. Он был отзывчивым, ярко реагировал на прикосновения и самое приятное — выказывал реальное желание, хоть и своеобразным способом. Шипение вырывается изо рта в тот момент, когда чужие зубы сжимаются на нижней губе. Минхо отстраняется и дергает бровью, глядя на провокационную ухмылку. — Ну раз ты так просишь… — цокает языком и обрывает возможность съязвить Ликсу. Он приподнимается, хватает лежащего парня за грудки, затем подтягивает к изголовью кровати и укладывает выше на подушки. Феликс успевает только шире раскрыть глаза, смотря на то, как Минхо перекидывает ногу и схватив за волосы, притягивает голову к своему паху. Феликсу приходится задрать голову чтобы встретиться с темным взглядом. Минхо тоже этого хотел. — У тебя большой рот, ты справишься, сладкий, — тягуче произносит Минхо, сильнее сжимая уложенные волосы на затылке. — Можешь воспользоваться возможностью и облапать всё что хочешь. Минхо спускает одной рукой домашние шорты и упирается полувставшим членом в приоткрытые губы. Феликс хватается руками за крупные бёдра перед собой и чуть кривится от тянущей боли на затылке. Минхо засовывает два пальца в рот, поглаживает мягкий язык, что пытался их вытолкнуть. Слюна скапливается быстро, Минхо не дает Феликсу сглотнуть и закрыть рот, а в ответ чувствует, как чужие пальцы впились в его ягодицы. Минхо размазывает собранную слюну по своему члену и толкается им в рот. Феликс щурится, открывает рот шире, косвенно давая разрешение использовать его. А в это же время Минхо благословлял всех святых за то, что выбрал сегодня тренировку именно дома. Один вид Феликса просто сводил с ума. Минхо толкается мягко, чувствует напряженный язык, прижимающий член к нёбу. Выходит слишком плавно и гладко. Минхо бы может даже спросил при случае, когда у Феликса было столько свободного времени, чтобы научиться отсасывать. Феликс не только успевает широко открывать рот, но и пользуется шансом изучить бёдра Минхо. Жадные руки жмут и гладят всё, до чего могут дотянуться, пока вновь не останавливаются на ягодицах. Феликс поднимает взгляд, ловит ответный Минхо и проводит пальцами по ложбинке меж ягодиц. Раз уж ему сказали, что трогать можно всё… Сверкнув глазами, Минхо глубже толкается, упирается членом в заднюю стенку горла и смотрит на то, как Феликс давится. Минхо вытаскивает член, даёт совсем немного времени отдышаться, размазывает вязкую слюну по чужому подбородку и вновь входит в открывшийся рот. Феликс хорошенький, красивый, а с размазанным макияжем и вовсе невероятный. Он сжимает его ягодицы и тянет таз Минхо ближе к себе, и кто такой Минхо, чтобы сопротивляться этому взгляду? Он тянет уголок губы вверх, обхватывает голову парня двумя руками и насаживает его глубже. Хлюпающий звук сопровождается откровенно блаженным стоном Минхо. Во рту Феликса хорошо: влажно, тепло, приятно. Феликс старается не подавиться изо всех сил — задирает голову выше, расслабляет горло, впуская толстый член глубже. Минхо не жалеет его больше, трахает в горло так, как Феликс того хотел. — Так хорошо меня принимаешь, — хвалит его Минхо, вытирая капельки слёз со щеки. Феликс явно не слышит, что Минхо говорит, он прикладывает все усилия чтобы дышать и держать рот открытым. Он давно перестал обращать внимания на слюну, что стекала с подбородка и оставалась мокрыми следами на дизайнерской одежде. Минхо хорошо постарался сделать его грязным. В отличие от Феликса, Минхо был в себе, и звук открывшейся входной двери не был упущен. Минхо замедляется совсем немного, плавно толкается, уменьшая процент откровенно чавкающих звуков. — Последний сеанс через сорок минут, если постараемся, то успеем, — Сынмин действительно был громким, когда ему нужно было. — ЙЕННА! АККУРАТНЕЙ! Я их только купил! Даже Феликс приходит в себя после этого крика. Он испуганно вцепляется в ноги Минхо и раскрывает широко глаза, пытаясь отстраниться. Но Минхо, переложив руку на затылок для безопасности, толкается так, что Феликс упирается головой в стену. Возможности избежать и слезть с члена нет, Минхо насадил его и продолжал трахать в рот, смотря откровенно горящим взглядом. Голоса за дверью становятся тише, затем снова громче. Феликс пытается прислушиваться, издавать как можно тише любые звуки. Стук в дверь едва не доводит до сердечного приступа одного, и до оргазма второго. Минхо прикладывает палец к губам, и совсем не думает останавливаться. — Ликс-хён, ты тут? — дверная ручка поворачивается. Феликс едва не рыдать готов, а Минхо сладко вдавливается бёдрами в чужое лицо. Нос касается бритого лобка, яйца шлёпают по подбородку, Феликс краснеет от перекрытого воздуха. — Он спит, наверное, сегодня ведь показ был, — голос Сынмина становится ближе. Феликс поджимает ноги ближе к себе, смотрит блестящими от слёз глазами на ласково улыбающегося Минхо. Тот только больше получал удовольствия. Минхо выходит плавно, но булькающий звук всё равно слышится слишком громким в тихой комнате. Феликс вытирает рот тыльной стороной ладони и уже собирается бросить убийственный взгляд на Минхо, но тот опускается ниже и целует так страстно, что мысли вновь покидают голову. — Я убью тебя, — практически беззвучно произносит Феликс, едва появляется возможность. — Что такое, публичный секс не является твоим фетишем? Что ж ты дверь тогда не закрыл, когда решил подрочить на меня, — посмеиваясь тихо произносит Минхо, наслаждаясь хриплым голосом Феликса. Тот оказывается мог быть и таким. Феликсу нечего было ответить на это, он только лишь закатил глаза и продолжил расстегивать неудобную и уже испачкавшуюся кофту. Шум за дверью продолжался. Сынмин вместе с Чонином собирались куда-то быстро, но громко. Минхо мог расслышать буквально всё что они делали. Будет жаль, если они скоро не уйдут — Ликси всё еще не показал свой голосок. — Смазка есть? — тихо спрашивает Минхо, бросая футболку на пол. Феликс дважды моргает, смотря на полностью раздевшегося Минхо, и язык проглатывает. Блядский Минхо выглядел как Бог. Идеально проработанные мышцы стоили всех тех часов в зале, что Минхо уделял им. — О… Кто бы мог подумать, — самодовольно комментирует Минхо залипшего на него Феликса. — Еще сможешь посмотреть, иди сюда. Минхо притягивает к себе Феликса, схватив его за ногу. Возмущенный вскрик глушится рукой. Минхо нависает над Феликсом и, приподняв брови, вновь повторяет вопрос. — Отпусти, я возьму, — хлопает по руке Ликс и, получив свободу, достаёт из стола небольшой бутылёк. Он стаскивает с себя штаны, и, подойдя к Минхо, толкает его рукой в грудь, вынуждая сесть на кровать. Минхо вскидывает брови вверх, но садится, и смотрит на то, как Феликс забирается сверху. Они всё делают тихо, издавая как можно меньше звуков и шумов, ожидая момента, когда случайные свидетели исчезнут из общежития. Феликс прижимается к Минхо всем телом, двигает бёдрами, размазывая предэякулят по кубикам пресса. Минхо оставляет короткий поцелуй на плече Феликса, обхватив руками упругие половинки, и проводит носом вдоль шеи, вдыхая мускусный запах тела, пробирающийся сквозь приторный парфюм. Феликс заводит руку назад, смазывает себя сразу тремя пальцами, и засунув один, чувствует, как к нему присоединяются пальцы Минхо. Волна удивления пробегает на лице Феликса, но он не озвучивает ничего, позволяя позаботиться о себе. Но для Минхо это не была просто «забота», это тоже было частью игры, в которой он любит принимать участие. Минхо поглаживает колечко по кругу, разминает мягко и нежно, вместе с этим целуя под ухом. Он засовывает пальцы по одному, наслаждаясь тем, как Феликс сжимает его. Минхо обхватывает член Феликса и, сжав под головкой, засовывает пальцы по самые костяшки. Феликс вздрагивает, цепляется за Минхо и таз назад прогибает, радуя Минхо своей гибкостью. Тихий стон вырывается из самого Минхо, когда Феликс проводит рукой по налитому члену. — Тебе бы самому быть потише, — насмехается Феликс, повторяя движение. Минхо замирает, отодвигает голову, ловя нахальный взгляд Феликса. Тот, видимо, почувствовал себя безнаказанным. Три пальца вновь вошли по самые костяшки внутрь, но Ликси даже и бровью не повёл, лишь глубже вдохнул, а затем, вытащив их, Минхо размазал остатки смазки по чужой пояснице. — Как скажешь, — произносит Минхо с нечитаемой интонацией, и, подхватив Феликса, поднимается вместе с ним. Феликс охает, обхватывает ногами парня покрепче и непонимающе смотрит, когда его спина касается двери. Все возмущение мигом исчезает, когда головка упирается в колечко мышц. Феликс выпучивает глаза, тянет Минхо за волосы, но тот только сильнее усмехается и медленно, сантиметр за сантиметром, проталкивается внутрь. Феликс рот сжимает, губы закусывает и дрожит от смеси ощущений и эмоций, в которые Минхо его загоняет. Минхо входит до самого конца, насаживает Феликса на себя и останавливается почувствовав, как ягодицы упёрлись в лобок. Феликс сжимается от адреналина что вновь поднялся в его крови. Это было остро, страшно и хорошо одновременно. Минхо облизывает языком щеку Феликса, ждёт, наслаждаясь теснотой внутри парня, а затем подаётся назад, плавно выходя до самого конца. Головка выходит и упирается в сжимающийся анус. — Каким мне нужно быть? — прижавшись губами возле уха спрашивает Минхо, и вновь толкается внутрь. Феликс чувствует каждый входящий в него сантиметр, а мысленно проклинает всё вокруг. Он не отвечает Минхо, держит губы сжатыми плотно, а в это время чувствует, как над ним медленно издеваются. Феликс дрожит сильнее, когда Минхо так хорошо проезжается по простате. Он и правда был готов его убить за то, что тот был так хорош и при этом такой козёл. — Быстрее, Йенна, — раздаётся буквально за спиной. Феликс сжимает Минхо в себе, мешая тому двигаться и царапает плечи ногтями. Минхо кривится и прикусывает в ответ плечо Феликса. — Всё, такси приехало, пошли, — голос Чонина быстро удаляется. — Наконец-то! — совсем издали слышно Сынмина, а затем раздается хлопок входной двери. Феликс разлепляет губы и выдыхает со стоном, когда Минхо останавливается. — А если бы они услышали? — Как здорово что ты умеешь быть тихим, не правда ли, Ликси? — хмыкнув, Минхо облизнулся. Феликс цокнул языком, откинул голову назад, упираясь затылком в дверь. — Ну-ну, не расслабляйся. Минхо, казалось, только этого и ждал, когда опустеет квартира и они снова останутся одни. Он выходит из парня под удивленный вздох, разворачивает того спиной к себе и прогибает в пояснице, с силой проведя по ней. Феликс несдержано стонет, долго и хрипло, когда член входит в него с силой, так как он хотел изначально. Минхо держится за тонкую талию двумя руками и вбивается размашистыми толчками. Вот уж кто точно знает разницу между «сильнее не значит быстрее». Всхлипы вырываются неосознанно. Феликс не может их контролировать. Бархатистый бас срывается на высокий скулеж когда тяжелые яйца шлёпаются о ягодицы, а чужие пальцы пробираются в растрепанные светлые пряди и тянут голову назад. — Громче, — властно приказывает Минхо, притягивая к себе парня за волосы. Звонкий шлепок обжигает ягодицу, а вместе с жаром внизу, на лопатке чувствуется новый укус. — Fuck! — Феликс дёргается, чувствуя обжигающий шлепок. Минхо отодвигает одну ягодицу, выходит почти полностью и большим пальцем оглаживает натянутое колечко мышц. — Такой сладкий, Ликси, — Минхо надавливает пальцем на мышцу и входит одной фалангой вместе с членом, растягивая еще сильнее парня. — Мне нравится. А вот Феликсу не нравится, что Минхо играет с ним словно кот со своей игрушкой. Он уже давно хотел кончить, еще до всех этих игр и качелей. Но Минхо умело оттягивает, сначала замедлив амплитуду, затем игрой с адреналиновыми скачками и страхом, теперь вот… решил еще больше его растянуть. Феликс и правда готов был скулить. Он обхватывает себя и надрачивает в такт толчкам, рассчитывая довести себя сам. Вот только Минхо быстро это просекает и, собрав яйца Феликса в руку, оттягивает их. — Уже хочешь закончить? Но с тобой так весело играть, — мурлыча произносит Минхо и слизывает стекающую каплю пота с шеи. — В следующий раз… давай в следующий… я не могу уже… — срывающимся голосом просит Феликс. — Ммм… Хочешь уже следующий раз? — плавно качая бёдрами завлекает в свои сети Минхо. — Да. Да… Пожалуйста, просто… — Феликс царапает дверь ногтями, пытается подвигать рукой на члене, но Минхо держит крепко. Пока не получит своё — не отпустит. — Сладкий, мне нравится, — почти любовно произносит и сам начинает быстрее дрочить и толкаться одновременно, доводя их обоих до оргазма. Феликс долго терпел, действительно оттягивал финальный момент, и теперь стоило лишь получить еще один вид стимуляции — ему потребовалось совсем немного чтобы выплеснуться в ладонь Минхо. Минхо не успевает дойти вместе с ним, с сожалением он выходит из тела, но Феликс заводит руку назад и прижимает его к себе. — Нет, — на выдохе, — давай… Я хочу… — Отъехать, видимо, — комментирует Минхо, входя обратно и чувствуя как всё тело под ним задрожало. Феликс застонал от сверхстимуляции, рефлекторно пытался слезть, но Минхо вновь его потянул на себя и продолжил движение, доводя себя под скулёж Феликса. Всего пару толчков, и волна проходит по телу, а напряжение внизу живота достигает кульминации. Минхо обнимает Феликса, помогая удержать его на ногах, и утыкается в спину лбом, переводя дыхание. Потёкшая по ногам сперма была ужасна, по мнению Феликса, так же ужасна, как и размазанная по его животу. Хотелось поскорей в душ, но сил не было. Чужие пальцы проводят между ног, собирая стекающие капли спермы и, доведя их до ануса, заталкивают обратно. — Что ты… Минхо! — возмущенно поворачивает голову Феликс, но на экспрессию сил действительно уже не было. — Пачкаю тебя, — он вновь пальцами входит внутрь, играя с расслабленным Феликсом. — Ты и так уже это сделал. —Мгум, тебе же понравилось, — удовлетворение в голосе было хорошо слышно. Минхо звучал как объевшийся сметаны кошак. — Да. А теперь всё, я хочу в душ. Пускай. — Феликс разворачивается, сталкиваясь взглядом с Минхо. Они смотрят друг на друга недолго, каждый размышляя о своём, а затем, мазнув поцелуем, Феликс всё равно выбирается из плена чужих рук и, схватив полотенце, исчезает в душе. Завтрашний день начнётся с осознания произошедшего в одной блондинистой макушке, а стон боли и помятого тела не даст обозвать всё это сном. Вернуть всё обратно не получится тоже. ***