Percy Weasley and the Affair to Remember

Эта неделя для Перси началась так же, как и все предыдущие. Он проснулся от очередного кошмара и уперся взглядом в потолок своей маленькой квартирки в ️Баркинге. От его частого сбивчивого дыхания тонкая грудь ходила ходуном, кожа на рёбрах натягивалась и, подсвечиваясь слабым светом, напоминала голые кости. Темное небо постепенно светлело и унылая серая ночь воскресенья сменялась унылым серым утром понедельника. Его сны всегда были одинаковыми. Пожиратели Смерти, обосновавшиеся в Министерстве, его начальник, каждый визит которого, заставлял Перси чувствовать тошноту от страха за свою жизнь, Барти Крауч, который подолгу запирался в своем кабинете, пока совсем не исчез. Ему снилась улыбка Яксли, которая никогда не касалась его глаз, но иногда выглядела добрее, чем была на самом деле. Снилось падение Фреда. Он всегда ненавидел Фреда. Это казалось таким бессердечным, особенно теперь, когда он лежал в земле, а Джордж словно разорванный пополам ходил вокруг его могилы, заново учась дышать. Они были близнецами и то, что творилось в душе Джорджа было вполне ожидаемо, но все же не могло не раздражать. Перси бы очень хотел сказать ему, чтобы он, наконец, взял себя в руки. Нельзя так позорно рассыпаться на глазах у всех. Если он, в конце концов, смог спрятать от всех своих демонов, то почему этого не мог сделать и Джордж? После войны люди разделился на два лагеря: на тех, кто старался забыть этот кошмар и жить дальше и на тех, кто вцепился в воспоминания и не мог отпустить их. Перси все бы отдал за то, чтобы оказаться в числе первых, но отдавать, к сожалению, было нечего. Он извинился перед семьей, за то, что не поверил им, но те, в свою очередь, только промолчали в ответ. Никто из них не удосужился попросить прощения за то, что они годами высмеивали его, за то, что ставили свои цели и мечты выше его, и за то, что принуждали его принять участие в этой войне. Наступало утро и часы начали понемногу источать теплый свет. Сначала он был совсем слабым, затем все ярче и ярче и так до тех пор, пока эта яркость не начал неприятно бить по глазам. Тихо выругавшись, Перси потянулся к тумбочке в поисках палочки. Кое-как обхватив древко пальцами и схлопотав занозу, Уизли направил ее на циферблат и четко произнес: – Нокс. Свет тут же рассеялся и солнце на экране снова превратилось в луну. Спустившись с кровати, он неприятно поморщился от холода и начал натягивать методично сложенную накануне рабочую одежду. Строгий черный плащ и накрахмаленную темную мантию. За время работы под управлением Яксли и Тикнесса Перси не раз осоциировал ее с доспехами. Яксли всегда высоко ценил, когда волшебники "выглядели как волшебники" – носили традиционную одежду с подвязанными на греческий лад рукавами. В хорошие дни, идеально сидящий костюм мог порадовать Яксли и спасти Перси жизнь, а в плохие – натолкнуть пожирателя на пугающие раздумья о том, насколько низко пало магическое сообщество, раз правильно одетый волшебник ощущается как аномалия. – Только предоставьте, мистер Уизли, – говорил Яксли и поднимал лицо Перси за подбородок чтобы встретиться с ним глазами, – каким бы прекрасным был наш мир, если бы люди всегда соблюдали правила. – Да, сэр. – Не отводя взгляд, отвечал Перси. Чтобы не говорила про него семья, он никогда не был трусом. – Я и сам всегда об этом думал. Яксли улыбался, потирал большим пальцем скулу Уизли и отстранялся. Его руки были ледяными, обжигающими словно клеймо. – Хороший мальчик, а теперь убирайся. После пережитого, Перси больше не мог нормально воспринимать это обращение даже к собакам. От одного только упоминания живот сразу же стягивало узлом и редко попадающая в желудок пища тут же просилась наружу. Наконец, взяв себя в руки и собравшись, Уизли покинул квартиру и направился в Министерство. *** Большинство людей, работавших под руководством Тиккенса, а значит и Яксли, в Министерство так и не вернулось. Перси, возможно тоже оказался бы в их числе, но природное упрямство не позволило ему поддаться на угрозы семьи и оставить столь почитаемое место. Именно это же упрямство заставляло его игнорировать воспоминания, что всплывали в его голове каждый раз, как он переступал порог Министерства. Воспоминания о прикосновениях, улыбке, руках на талии, будто Перси был не более, чем частью интерьера, не имеющего права на слово "нет". – Эти совы уже порядком надоели. – Недовольно сообщила Перси Элизабет Син, когда он вошёл в кабинет. – Мне пришлось открыть окно, чтобы они прекратили стучать. У тебя что, появилась девушка? Передай ей, чтобы она взяла себя в руки и перестала без конца слать тебе письма. – Не драматизируй. – Раздражённо вздохнул Уизли. – Я уже говорил тебе, что у меня очень большая семья и я физически не могу принимать всех этих сов в своей квартире. Он потянулся руками к письмам и девушка кинула стопку перед ним на стол. – Будем считать, что я тебе верю. Перси взял конверты и быстро пробежался глазами по тексту. Там было приглашение на ужин от матери, восторженное сообщение от Билла и Флер из Индии, куда они отправились по делам Гринготтса, информационная билютень "Всевозможных волшебных вредилок", в которой сообщалось о скором повторном открытии, и в самом низу лежало ещё одно письмо, больше напоминающее записку. Перси – начиналось оно грубым, размашистым, до боли знакомым подчерком. Каждая буква была с силой вдавлена в пергамент, предавая ему глубокий рельеф. Я вернулся в Лондон и, если у тебя будет время, хотел бы встретиться. Так что на связи! М По окончанию Перси не смог сдержать напряженного вздоха, за который тут же ухватилась Элизабет. – Что там? Что-то интересное? Рон опять ноет из-за своей новой подружки? Уизли на это только отмахнулся. Ему было абсолютно плевать на то, что происходило в жизни брата и его пассий. После того, как Гермиона, наконец, бросила его, Перси потерял к нему весь оставшийся интерес. – Нет, бывший одноклассник написал. Предложил встретиться. – Ответил Уизли, засовывая последнее письмо в карман. Остальные стопкой полетели на стол. Лицо Элизабет удивлённо вытянулось. – Тебе стоит немного разнообразить свою жизнь, знаешь. – Недовольно проворчала она. – Ладно, опустим это. Отчёт о правилах безопасности при полете на метлах сам себя не напишет. – Совершенно верно. – Со всей напыщенностью, на которую был способен, ответил Перси. Он сел за стол, и, положив перед собой отчёт, поймал себя на том, что теребит в кармане края бумаги, прикасаясь к отпечаткам написанных на ней букв. Маркус всегда давил слишком сильно, когда нервничал. *** Маркус Флинт был на год старше Перси, но учился с ним в одном потоке, потому что был единственным, кто в конце года не смог сдать экзамены. И дело было не в том, что он был несказанно туп или, как поговаривали младшеклассники, в его жилах текла кровь тролля. Как говорил сам Флинт, в его жизни было куда больше интересных дел, чем бесконечная зубрежка толстых пыльных книг. Когда профессор Макгонагалл сказала Перси, что он, как староста, будет помогать местному дурачку подтянуть учебу Уизли был в ужасе. Ее не терпящий отказа тон не предполагал никакого права выбора и привел к тому, что в назначенный день Уизли стоял у двери спальни Флинта и испепелял ее взглядом. Собравшись с духом, он постучал. Когда ответа не последовало, он постучал ещё раз, а затем, через пару минут ещё, и только после этого дверь со скрипом открылась. Из комнаты за спиной Флинта раздавалась жуткая какофония звуков, очень напоминающая маггловский реп. На стенах висели плакаты по квиддичу, вперемешку с постерами по футболу, которые броско агитировали болеть за "Вест Хэм". Кровать оказалась смятой, а складки от одеяла были плотно отпечатаны на щеке слизеринца. – Что надо, Уизли? – Растирая лицо, проворчал Флинт. – Ты спал? – Ошалело спросил Перси, вовремя успев подставить ногу, чтобы не получить по лбу закрывающейся дверью. – Избавь, пожалуйста, от осуждения моих привычек. – Попросил Флинт. Почесав живот под футболкой, он снова открыл дверь и, все же, пропустил Перси внутрь. – Я не спал всю ночь, чтобы успеть сюда до начала занятий. Уизли бегло осмотрел маггловскую одежду Флинта и решил, что носить такое верх неприличия. Почему он, как все нормальные волшебники, не переоделся в мантию? – И кто в этом виноват? Все, что от тебя требуется – это всего один раз в год не опаздывать на поезд. Флинт тихо рассмеялся. – Не знаю, что за голубые замки вокруг моей жизни ты строишь, но я езжу на поездах намного чаще, чем раз в год. Черт возьми, если брать в расчет ещё и метро, то я в них почти живу. Договорив, Маркус резко развернулся из-за чего, идущему по его стопам Уизли, пришлось затормозить. Перси поднял взгляд и по новому посмотрел на Флинта. Стоя рядом с внушительным слизерцем, который оказался выше него на добрых пять дюймов, до Перси, наконец, дошло, почему первогодки сравнивали Маркуса с троллем. Вкупе с ненормально высоким ростом, у него было мускулистое тело, густые темные волосы и неаккуратный шрам на щеке. Все это и правда придавало его образу лёгкую неразумность. – Профессор Макгонагалл попросила меня помочь тебе с учебой. – Нахмурив брови, сказал Перси. – Я думал, что тебе хватило времени на то, чтобы отдохнуть после дороги, и планировал сегодня составить расписание. Чтож, видимо, я оказался не прав. Тогда предлагаю назначить встречу на другой день и...– Флинт фыркнул и Уизли сразу замолк. На лице слизерица читалось раздражение, в перемешку с отвращением. – Прекрасно. – Сказал Флинт и Перси показалось, что он услышал промелькнувший в голосе стыд. – Тогда как насчёт среды? У меня все ещё постоянные тренировки по квиддичу и, боюсь, это единственный день, который я готов выделить. – Отлично. Тогда здесь или в библиотеке? – Перси бы ни за что не предложил в качестве места свою комнату. Одному Мерлину известно, во что бы она превратилась, получи к ней доступ такой как Маркус. – Здесь. – Не сводя глаз с Уизли, проворчал слизеринец. Перси отвернулся. – Хорошо. *** К концу рабочего дня Уизли был совершенно измотан. В последнее время, он чувствовал неимоверный упадок сил, который подкреплялся постоянными паническими атаками, вызванными походами в министерский кабинет или внезапными упоминаниями в коридоре имени Яксли. Но Перси умел держать лицо. И поэтому никто из его коллег не мог даже предположить, насколько сильно он сыпался, когда оставался один. Ему хотелось прийти домой и развалиться на части. Возможно, заставить себя немного поспать. Однако, его мечтам не суждено было сбыться. На диване в гостиной, уперев локти в колени, сидел Маркус Флинт. – Хреново выглядишь, Перс. – Откровенно разглядывая Уизли поверх сломанной перегородки носа, заключил гость. *** – Редкостное дерьмо! – Выругался Флинт и запустил учебник в ближайшую стену. Книга пролетела в миллиметре от уха Перси, оставив на поверхности небольшую вмятину. Уизли запоздало вздрогнул, в глубине души ругая себя за реакцию на создаваемый слизерцем хаос. Показывать свою слабость не хотелось. – Дерьмо или нет, – деликатно начал Перси, – тебе все равно придется это выучить. – Вообще-то, в жизни есть дела поважнее, чем просиживание штанов за стопкой книг, которые не имеют ничего общего с реальностью. – Акцио книга. – Взмахнув палочкой, сказал Уизли и учебник тут же оказался у него в руке. Покрутив его и, не обнаружив видимых повреждений, Перси снова обратил внимание на Флинта, – Тебе не кажется, что вектор твоих интересов направлен не в ту сторону? Спешу напомнить, ты все ещё в школе. – Повторюсь, у некоторых есть дела поважнее, чем учеба. – С нажимом сказал Флинт, и эта уклончивость заставила Уизли сузить глаза. – Например? Квиддич? – Квиддч – это просто развлечение, Перс, – рассмеявшись, ответил слизеринец, – а не вопрос жизни и смерти. – Не называй меня так. Хочешь сказать, что все, что тебя волнует имеет настолько глобальное значение? – Конечно, нет. – Флинт улыбнулся. Один уголок его рта поднялся чуть выше другого, а глаза привычно заблестели, словно нагретые солнцем камни. Когда он начал казаться Перси ... интересным? Было бы гораздо легче, если бы в мыслях Уизли он оставался таким же троллем, каким видели его все окружающие. – Ты знал, что я первый в нашей семье, кто поступил в Хогвартс? – Чего? – Этого просто не могло быть. Перси часто натыкался на фамилию Маркуса в исторических хрониках и готов был поклясться, что Флинт – древнейшая из чистокровных семья волшебников. Конечно, по началу его немного смущал актент слизеринца, но Уизли быстро убедил себя, что эти восточно-лондонские интонации были приобретены Маркусом ради забавы. – Кажется, никто об этом не знает, но у моей семьи никогда не было денег, чтобы заплатить за обучение. Поэтому, в системе моих координат до одиннадцати лет никакой магической школы не существовало. Перси не смог найтись с ответом. Он ненавидел обсуждать деньги, потому что его семья была одной из самых бедных в магическом сообществе, но не иметь возможности оплатить школу... Да, у них всегда были старые учебники и потрёпанный мантии, но они все учились в Хогвартсе и Уизли казалось, что других вариантов просто не существовало. – Что, не собираешься спросить откуда мы смогли достать деньги? – С вызовом спросил Флинт. Взгляд его потяжелел, а весь образ стал каким-то затравленным. – Нет, это ваше дело. – Покачав головой, ответил Перси. На лице Маркуса отразилось удивление. Подбородок слегка опустился, а сжатая в кулак ладонь упёрлась в бедро. – Чтож, это хорошо. Я бы все равно тебе не сказал. В тот момент Перси даже не понял, что тема разговора изменилась. *** – А как же "если у тебя будет время"? – Пытаясь выдавить улыбку, спросил Перси и принялся отряхивать с мантии сажу. Губы Флинта растянулись в ухмылке, обнажая белые острые на вид зубы. Уизли с интересом разглядывал чужое лицо, подмечая изменения в причёске (теперь его волосы были зализаны по бокам, и только одна прядь выбивалась посередине лба), появившийся в ушах и носу пирсинг. – Я подумал, что сегодня как раз такой день. – Тебе безопасно здесь находиться? Маркус вытянул руку и обхватил Перси за запястье. Уизли дернулся, но ощутив знакомое тепло, позволил себе расслабиться. Последним, кто трогал его был Яксли. И если не считать редких объятий матери, которые хотелось избегать, до этого момента столько лет никто больше не прикасался к нему. – Да, я смог разобраться с долгами и теперь свободен. – Глаза Флинта внимательно следили за Перси, и уголки его губ тревожно опустились. – Старушка Англия тоже смогла привести себя в порядок, пока меня не было. – Так и есть. – Криво усмехнулся Перси. – Хоть и не без трудностей. Он осторожно провернул запястье и с неуверенностью переплел пальцы Маркуса со своими. Тот сразу утянул его за собой на диван, сажая рядом, и Уизли смог, не отвлекаясь, рассмотреть лежащую в его ладони руку. На пальцах Флинта больше не было характерных следов никотина. Сигареты были мерзкой маггловской привычкой, которая не раз служила поводом для его беспокойства и ругани. – Давненько не виделись. – Нехотя, произнес Флинт и Перси снова ощутил тяжесть прошедшего дня. – Три года. – Согласился он. – Теперь ты чувствуешь себя как-то иначе? – Неа, приятель. Ни капельки. *** Флинт стоял на крыше Астрономической башни, ладонью прикрывая заженую в другой руке сигарету. Ветер трепал его отросшие волосы, которые, сбившись в беспорядок, казались ещё темнее, чем обычно. После того, как Перси увидел его в маггловской одежде, мантия казалась на нем каким-то несуразным атрибутом, абсолютно лишенным всякого смысла. – Не знал, что ты куришь. – Сморщившись так, что его очки съехали с переносицы, сказал Уизли. – Не курю. Это – драконье дыхание. Расслабься, никто не спалит. – С ленивой ухмылкой ответил Флинт. Его глаза потемнели от ветра и слегка увлажнились из-за чего Перси поспешил отвернуться. Каждый староста факультета должен был поочередно делать обход школы, обязательно завершая его подъемом на Астраномическую башню. В 60-х годах это место стало не только самой популярной площадкой для свиданий, но и самым частым местом самоубийств. После выходки Сириуса Блэка на Хеллоуин, их занятия пришлось перенести и Перси показалось отличной идеей, проводить их здесь. Однако смотреть на Флинта при свете звёзд оказалось почти болезненно. – Да, дело не в этом. – Проворчал Уизли, пытаясь снова вернуть мысли в нужное русло. – Хочешь втереть мне очередную муть про правильных волшебников? – Прямо спросил Маркус. – Приятель, поспешу напомнить, с этими нравоучениями не ко мне. Уизли не смог найтись с ответом. Все, что он мог бы сказать – это очередная пустая и несуразная лекция, поэтому предпочел промолчать, вместо этого, внимательно рассматривая расслабленного Флинта: его длинные пальцы теребили уголок мантии, а задумчивый взгляд был направлено далеко в Запретный Лес. Перси никогда не чувствовал ничего подобного с Пенелопой. Он искренне не мог понять, что делало Флинта таким непохожим на других. Маркус был уверен во всем, что делал и занимал так много места там, где Уизли всю жизнь учился занимать как можно меньше. Он был громким, без стеснения говорил обо всем, что думает и никогда не скрывал свои шрамы. К этому физически хотелось прикоснуться. Флинт обернулся, и, столкнувшийся с его взглядом Перси ощутил неловкость. – Что? – Напустив на себя раздраженный вид, спросил Уизли, и сразу продолжил, – Итак, с чего начнем? Ты что-то говорил про историю Магии...– Флинт одним движением затушил окурок и быстро пересёк крышу. В два шага он оказался рядом с Перси и, не дав себе шанса передумать, наклонился к его лицу. Губы Маркуса пахли сигаретным дымом и подгоревшим кофе без сливок. Они грубовато накрыли губы Уизли, а руки, в противовес мягко зарылись в рыжие волосы, не позволяя удариться о стену. – Мог бы просто попросить, если так хотелось. – Отстранившись, с ухмылкой сказал Флинт. – Кому? Мне? – Напыщено спросил Перси, а затем поддался вперёд, чтобы снова поцеловать слизеринца. *** Когда Маркус прикоснулся к подбородку Перси, тот с ужасом отскочил на другой конец дивана. Дыхание сбилось, а взгляд начал метаться по комнате, судорожно цепляясь за знакомые предметы, пока не смог остановиться на хмуром лице Флинта. – Я могу уйти, если хочешь. – Осторожно сказал он. Перси остервенело закачал головой из-за чего очки почти слетели с лица. – Нет, я просто.., – подсаживаясь обратно, прохрипел Уизли. – Я... Черт, дело не в тебе. Это просто иногда происходит и я... Я справлюсь. Маркус был не впечатлён. Уловив, его взгляд Перси постарался улыбнуться. – У всех, кто работал в Министерстве во время захвата власти посттравматический синдром. Мы, конечно, занимаемся поиском и обучением маггловских психологов и целителей, но людей все равно недостаточно. Я работаю над этим. Флинт на его слова только фыркнул и опустил занесенную ладонь на колено. Перси улыбнулся и неловко погладил Маркуса по напряжённым вискам. Волосы на ощупь были как бархат и Уизли, не удержавшись, провел по ним ниже, огибая изгиб чужого уха. – Я могу тебе чем-то помочь? Рука Перси тут же замерла, а лицо недовольно скривилось. Он ненавидел говорить об этом – о своей слабости, от которой никак не получалось избавиться. – Просто.. Убедись, что я вижу тебя перед тем, как прикоснуться. Иногда это не имеет значения, но бывает, как сейчас и... Это невозможно предсказать. Не передать словами, насколько сильно это расстраивало его. Он не знал, когда и из-за чего может начаться паническая атака и насколько сильно она накроет его воспоминаниями в тот или иной раз. – Я понял. – Ладонь Маркуса скользнула на шею Уизли и аккуратно притянула ближе, соприкосая их лбами. – Позволь уточнить, ты все ещё любишь меня? – Не дождешься. – С улыбкой сказал Перси и потянулся к Флинту за поцелуем. *** Они решили не офишировть свои отношения хотябы до конца учебного года, чтобы нормально закончить школу и не травмировать соседа Уизли – Оливера Вуда. – Пока я живу с ним в одной комнате, нужно делать вид, что мы с тобой незнакомы. – Настаивал Перси. – Иначе, он решит, что я шпионю в пользу команды Слизерина и запрет меня в туалете. – Ладно, но я жду не дождусь, когда мы сможем объявить всем, что Уизли встречается с оборванцем. Перси только закатил глаза. Ещё ни разу в жизни он не встречал человека, который бы настолько легко относился к тому, что принадлежит к низшему классу. – Хорошо. – ответил Уизли. – Думаю, ты без особого труда сможешь довести мою маму до сердечного приступа, но пожалуйста, давай сделаешь это после окончания школы. После выпуска они так никому ничего и не сказали. Перси был занят поступлением на службу, а потом и работой в Министерстве, а Флинт – чем-то не совсем законным, как-то связанным с человеком, который оплатил его обучение. Вечерами, когда они встречались у индийского ресторанчика, чтобы купить еду на вынос, Маркус чаще всего приходил весь в синяках и с абсолютно потушхим видом. Но это не мешало им прятаться с пакетами в маленьких улочках и жадно целоваться. Флинт все ещё жил с матерью и для Перси это оказалось интересным опытом – побывать в убогой маггловской квартире в Бентал Грине в гостях у русской ведьмы с сильным акцентом, которая воспитывала непослушных младших Маркуса. До этого момента, Уизли никогда не думал, что существуют улицы, на которых может стоять такое количество переполненных мусором баков, и различного рода заведений больше, чем жилых домов. Какое-то время Перси ещё жил с семьёй, но после перехал ближе к Маркусу в Лондон. Отношения с домашними ухудшились и рассказывать им о причинах уже не имело никакого смысла. Они с Флинтом успели провести всего несколько месяцев в новой квартире в Баркинге, прежде, чем Маркусу пришлось уехать. – Ты что, шутишь? – Ровным голосом спросил Перси. – Здесь повсюду рыщут Пожиратели Смерти, а Гарри Поттер из каждого угла кричит о том, что Сам-Знаешь-Кто вернулся, а ты хочешь уехать? – Ты только что выкатил список веских причин для того, чтобы покинуть Англию. – Сказал Маркус, пытаясь изобразить улыбку. Однако, выглядел он напряженным, и казалось, боролся с желанием притянуть к себе Перси и сжать его в объятиях. – Так хочет босс. – Босс. – Передразнил его Уизли. – Не говори так, я перед ним в долгу. Все парни в Хогвартсе, конечно, зажравшиеся ублюдки, но я благодарен ему за возможность побывать в их кругу. Да, и образование, как никак, что-то, да значит. – На сколько ты уезжаешь? – Спросил Перси и, поддавшись вперёд, уткнулся носом в шею Флинта. Он вдыхал его запах и не мог поверить, что тот так легко согласился уйти, оставив Уизли разбираться с настигающими проблемами в одиночку. – Я не знаю. – Вздохнул Маркус и Перси почувствовал, как его грудь мелко задрожала. – Я напишу тебе и приеду навестить тебя сразу, как только смогу. Ты же все ещё любишь меня? – Не дождешься. Если бы только его слова оказались правдой. *** – Ты останешься? – уже вечером, лёжа в чужих объятиях, сонно спросил Перси. – Я помирился с семьёй, поэтому тебе придётся, наконец, познакомиться с ними. Уверен, моя мать тебя тут же возненавидит, а отец будет ужасно смущен. – Мне все равно. – Маркус крепче прижал к себе Перси и, наклонившись к уху, прошептал. – Я вернулся, а это значит, что теперь я буду с тобой. Всегда.