His heart

Спокойная мелодия, нарушала тишину в пустой квартире. Тонкие пальцы быстро перебирали чëрные и белые клавиши. Кадзуха точно помнил тот день… День, который изменил и его, и его жизнь. Минута, другая. Голос учительницы, маленький Кадзуха внимательно, всё слушал и записывал в тетрадь. Вдруг до его руки кто-то дотронулся. Кадзуха замер, в недоумении посмотрев на своего соседа. Темноволосый мальчик, немного смущëнно протянул ему бумажку, где тусклым карандашом было написано несколько слов: «Пойдём сегодня гулять в парк?» Прочитав это Кадзуха заулыбался. Он хотел написать ответ, но вдруг заметил, что стало как-то тихо. Настороженно он поднял глаза и увидел прямо перед их с Куникидзуши партой рассержкного учителя. — Чем это вы тут заняты? У нас урок вообще-то идёт! Кадзуха так и застыл с карандашом в одной руке, и с бумажкой в другой. — Я… — Прошептал мальчик. — Я… Я просто… — Это я. — Уверенно сказал Куникидзуши. — Кадзуха просто поднял бумажку. Это я его отвлёк. Кадзуха удивился, ошарашенно посмотрев на друга. Вообще все сейчас смотрели на Райдэна, как на сумасшедшего идиота. Все кроме учительницы. Женщина нахмурилась, невольно цокая. — Ладно, — сказала она. — Но только на этот раз… Райдэн. Если бы не твоя мать, давно бы стоило вызвать твоих родителей в школу. В классе послышались смешки. Скарамучча нахмурился. — Так вызовите. — Тихо сказал он, вызывающе смотря на учителя. — Что? — Удивилась женщина.– Что ты сказал? — Так вызовите мою мать в школу. Она прям на перемене подойдёт к вам. — Всё также тихо повторил мальчик. — Глупости не говори! — Уже более раздражëнно сказала учитель. — Твоя мать — занятой человек, нечего беспокоить её такими пустяками как ты. — Но… — Хотел было возразить мальчик. — Без но Райдэн! Без но. Учись лучше, а не отвлекайся на какие-то бумажки. Ещё раз такое увижу и точно вас рассажу! — Она устало вздохнула и поспешно вернулась к уроку. — Так дети, продолжаем. Продолжаем. Но как понял Кадзуха, Куникидзуши не хотел продолжать. Он всё также продолжал смотреть на учительницу, точнее на её спину. И по гневным ноткам в его взгляде было понятно, что если бы он только мог — прожог бы в этой спине дырку. Кадзуха побоялся говорить и чтобы не привлекать внимания учителя, опустил руку под парту. Куникидзуши, даже будучи раздраженным — это заметил и проделал тоже действие. Так что Кадзуха сразу же переплëл их пальцы. Минута другая и Скарамучча успокоился. Его настроение сразу же сменилось, на лице появились лёгкая улыбка и румянец. Они часто так делали и это его успокаивало. Кадзухе это тоже нравилось, но со временем ему стало невыносимо смотреть на друга и держать его за руку одновременно. Уж слишком часто от этого билось его сердце. Прошло ещё минут двадцать и последний урок наконец-то закончился. — Но кто же нас повезёт в парк? Это далеко, не думаю что наши родители нам разрешат идти одним. — Сразу же после звонка спросил Кадзуха. — Моя мама, — тихо сказал Куникидзуши, торопясь выйти из класса. Некоторые одноклассники продолжали хихикать, призрительно поглядывая на него. Кадзуха кивнул и нахмурился. Выходя из класса. Потом, по инициативе Куникидзуши они долго молчали, пока наконец не остались одни, стоя у входа в учительскую. — Почему всё так… — Тихо сказал темноволосый мальчик, впиваясь ногтями пальцев в свою кожу. — Почему они все говорят о моей матери… Кадзуха стоял совсем рядом, в полной растерянности. Он уже хотел обнять друга перед собой, даже протянул руку, как вдруг из учительской вышла молодая женщина. — О, вы уже тут, — немного удивленно сказала Эи Райдэн. — Я ещё не закончила с делами… — Она задумалась, смотря на двух детей перед собой. — Давайте сделаем, так, — она вытащила из кармана брюк ключи от автомобиля и протянула их сыну. — Подождите меня в машине, хорошо? Куникидзуши сразу забрал предложенные ключи, крепко сжимая их в руке. — Хорошо, — сказал он, при этом избегая материнского взгляда. Эи хмыкнула, и кивнув Кадзухе ушла, направляясь куда-то в сторону кабинета директора. — Идём, — позвал Куникидзуши, беря Кадзуху за руку. — Ага, — пробормотал маленький Каэдэхара, смотря в след учителю Райдэн. Он не знал как её воспринимать. Она могла улыбаться и казаться милой, а могла и кричать, и быть холодной. Куникидзуши вообще рассказывал, что она бывает невыносима, что всегда холодная и отстранëнная, и смотрит на него с каким-то презрением во взгляде. По началу Кадзуха не хотел в это верить, уж слишком он идеалезировал образы учителей, но потом, сблизившись с семьëй Райдэн он сам ненароком стал это замечать. В такие моменты ему хотел заградить друга, обнять его и спрятать от такого убийственно холодного, даже равнадушного взгляда матери. В размышлениях Кадзуха совсем не заметил как они вышли на улицу, а его руку всё также сжимала чужая рука. Понял он это только тогда, когда лëгкий майский ветерок подул прямо в лицо, растрëпывая волосы. Всё также в молчании они дошли до машины припорклваной возле ворот школы. Кадзухе уже становилось неловко от такой тишины. А не обиделся ли друг на него? Тем временем Куникидзуши уже открыл машину и сел на заднее сиденье. — Кадзу, ты садиться собираешься? — Донëсся из салона его голос. Как Кадзухе показалось какой-то слишком напряжëнный и нетерпеливый. С лëгкой настороженностью он сел внутрь, закрывая за собой дверь. Стоило только этой двери захлопнуться, а Кадзухе сесть, как на него накинулись. Накинулись, уткнувшись головой в изгиб шеи, и крепко впившись пальцами в его рубашку. — Зуши…? — Удивленно, спросил маленький Каэдэхара не зная, что ему делать. — Немного, — раздался приглушëнный голос, где-то под его ухом. — Давай немного так посидим, пожалуйста. Кадзуха медленно обнял друга в ответ, утыкаясь в чужую макушку. — Хорошо. — Как же все они достали! Почему все они считают, что без матери я никто? Я это не только моя мама… Так ведь? — С надеждой спросил Куникидзуши. — Верно, — подтвердил Кадзуха. — Ты совсем другой, никак не твоя мама. И люб… — Тут он резко замолчал, вспыхивая. Нет… Пока он ещё не готов рассказать. Только не сейчас… Ведь он друг. Друг, и Куникидзуши видел его только как друга. — И дружу я с тобой, а не с твоей мамой. — Поправился Кадзуха. — Спасибо… — Тихо прошептал темноволосый мальчик в ответ. Тëплое дыхание, даже через воротник опаляло кожу шеи, от чего Кадзухе становилось ещё более неловко. Прошла минута, ещё одна и ещё… У маленького Кадзухи уже замлела спина, полусидя, облакотившись на самый край сиденья обнимать кого-то. — Зуши, может хватит…? — Неуверенно спросил он. — Давай хотябы пересядем как-то, у меня спина замлела… И снова дыхание опалило кожу, послышался легкий смешок, а за ним вздох. — А если я не хочу? — Раздался тихий вопрос. Кадзуха вспыхнул, сердце пропустили удар. — В смысле не хочешь…? — Ну на тебе удобно, — сказал Куникидзуши, но всё же отстранился. — Причём, — тихо добавил он, — ты единственный человек, которого я могу обнимать. Кадзуха так и застыл не зная, что сказать. Но в душе поселился страх, а не видел ли Зуши в его объятиях, замену родительскому теплу? Через пол часа они уже были в парке. Людей тут было крайне мало, зато по-всюду летали и чирикали птички. — Как же тут хорошо, — прошептала Эи, прикрывая глаза. Они с Кадзухой сидели на одной из лавочек и ждали Куникидзуши, который побежал в ближайший магазинчик за мороженным. — Давненько я тут не была, — продолжила Эи. — Скарамучча тогда был ещё совсем маленьким… — А почему вы больше сюда не ходили? — Поинтересовался Каэдэхара, заинтересованно смотря на раслабленную женщину. — Времени не было, — ответила Эи, приоткрывая глаза. — С маленьким ребёнком тяжело до сюда добираться, а тогда у меня ещё не было машины. А потом я устроилась на работу в нашу школу. С тех пор всё время занята. — Мама! Кадзуха! — Раздался издалека крик, в дали показалась фигурка маленького темноволосого мальчика. Куникидзуши быстро бежал, держа мороженное в руках и вдруг неожиданно упал. У Кадзухи замерло сердце, и он был уверен — у Райдэн Эи тоже. Они почти одновременно вскочили, готовясь кинуться на помощь. Но вот только, эта помощь Куникидзуши не была нужна. Он быстро встал, не крича и не плача, хотя коленки были разодраны в кровь и виновато улыбнувшись, крикнул: — Я случайно! — Боже, что за ребенок, — измученно сказала женщина, садясь обратно на лавку. — Кадзуха, я до сих пор не понимаю как такой спокойный мальчик мог подружиться с моим сыном… От таких слов Кадзухе стало неловко и неуютно. — Не знаю, — ответил мальчик и увидев как друг ему машет добавил. — Мне просто он нравиться. Его характер мне нравиться… Я просто его люблю таким, какой он есть… — Тихо добавил он. Но Эи это услышала… Кадзуха устало вздохнул, прекращая перебирать клавиши. Возможно, если бы он тогда этого не сказал всё бы могло сложиться иначе. Но хотел бы он этого иначе? Он не знал. Входная дверь громко хлопнула. Через мгновение в комнату зашёл темноволосый парень. — Как дела в университете? — Спросил Каэдэхара, улыбнувшись. — Нормально, — сказал темноволосый, и подойдя ближе обнял Кадзуху со спины, — Кадзу… Я так устал сегодня… — Прошептал он в чужое ухо. Больничная палата. Белые стены, лëгкий запах спирта в воздухе. Маленький мальчик лежал на кровати, подключëнный к куче проводов. Рядом с ним, на краю сидел, почти точно такой же мальчик, держа первого за руку. — Венти, — позвал второй мальчик, обеспокоенно спрашивая. — Сильно больно? Венти еле заметно покочал головой. — Нисколько, не волнуйся Барбатос… Всё хорошо… — Мальчик попытался выдавить из себя улыбку, но у него этого не получилось. Барбатос нахмурился, сильнее сжимая руку своего брата близнеца. — Ты умираешь Венти! Как всё может быть хорошо?! — Он сорвался на крик. Из сине-зеленых глаз, по щекам покатились слёзы. Венти устало вздохнул, и с усилием приподнявшись, обнял брата. — Ну чего ты… — Прошептал он, вытирая чужие слëзы. — Всё правда хорошо. Я нисколько не боюсь и не расстроен… Ты же знал, нет мы знали, что я не проживу долго… — Не говори так! — Крикнул Барбатос, крепко обнимая брата в ответ. Он не заметил как от его действий напрягся Венти, прикусывая губу. — Барбатос, посмотри на меня, — тихо попросил мальчик. Нехотя его близнец отстранился от него. Сине-зеленые глаза встретились с голубыми. — Нас незря родилось двое… — Начал Венти, — я часть тебя, именно из-за этого я не боюсь умереть. И ты не бойся. Пока жив ты, буду жить и я. Барбатос перестал плакать, нехотя кивая. — Ну вот, видишь, всё хорошо, — повторил Венти. — И вообще, знаешь, недавно я познакомился с одним очень милым мальчиком! Мы подружились. Он тоже болен, только жить ему осталось ещё меньше. — Зачем ты тогда с ним подружился, если знаешь что он скоро умрёт? — Не понял Барбатос. — А зачем ты тогда сидишь сейчас тут и говоришь со мной? Если знаешь, что я умру, — задал встречный вопрос Венти. — Потому что ты мой брат… — Немного неуверенно сказал мальчик. — А у него нет брата… — Тихо сказал Венти. — У него вообще никого нет… В палате повисла тишина. — Он правда хороший, серьëзный, но милый, я думаю он бы тебе понравился. — С усилием Венти выдавил из себя тихий мешок. — Было бы славно, если бы вы подружились. Он кстати тут, в соседней палате. Но он сейчас в очень тяжёлом состоянии, нам вряд ли разрешат встретиться с ним. По щеке прокатилась одинокая слеза, падая на бумагу. Конечно Венти тогда ещё не знал, что это был первый раз, когда они были так близко. Так близко, но одновременно так далеко… Жаль, что он вспомнил тот день только сейчас… Поверил ли он тогда брату? Нет… Не поверил. И сейчас тоже не верил, не верил тому, что пока жив он, жив и его брат. Но сейчас это было не важно, запястье болело, голова сильно кружилась, а из носа тонкой струйкой уже капала кровь.