Мяжевы хроники. Самая темная ночь

Корочун подкрался незаметно. Вот вроде бы недавно прыгали через костры на Купалу, а вот уже и самая длинная ночь на дворе. Погода, на удивление была совсем не мрачная: яркое солнце, искрящийся снег и крепкий мороз. По традиции, отмечать собирались в здравнице, тут и места больше и лес под боком. Колдун и ведьма заканчивали последние приготовления к визиту гостей. Нужно было успеть до наступления темноты, когда во всем доме отключат электричество и до рассвета будут поддерживать живой огонь. — Северус, Миха отзвонился, он собрал девчонок и они выезжают. Скоро будет здесь. У нас все готово? — Готово. Мясо замариновано, бутерброды нарезаны. И если кое кто перестанет кусочничать, то и закуски останутся. Ведьма приняла к сведению и вернула тарталетку на место. Колдун кивнул и унес тарелку от греха подальше на кухню. — Вот, лучше персик съешь, если чем-то рот занять нужно. И полезнее будет. Она взяла фрукт из его руки, мазнув пальцами по ладони, от чего его будто током пошибло. Показалось, или она это специально? Ведьма облокотилась об обеденный стол и ехидно посмотрела на Северуса. А он не мог оторвать взгляд от персика, касающегося ее губ и готов был многое отдать, чтобы оказаться на его месте. Почему эта несносная женщина соблазнительна, даже когда чистит картошку или просто стоит? Миха сказал, нужно быть смелее, но как к ней подступиться? А если ему только померещилась ее симпатия? А если она вообще не разделяет его чувств? А если… Насколько было легче тосковать по покойнице! Стоило позволить себе снова что-то чувствовать и нате вам, новые переживания.        Ведьма, не подозревая о терзаниях колдуна, ела этот треклятый персик. Фрукт оказался переспелым и сладкий сок испачкал щеку и потек по подбородку, грозя испачкать одежду. Северус, не задумываясь, поймал пальцем каплю, да так и не смог оторвать руки от ее лица. Вот она, смотрит с любопытством и… ожиданием? Проводит головой так, что его палец скользнул по мягкой губе. Неужели флиртует? Вот она приподнимает лицо навстречу, уже так близко-близко, или это он сам к ней наклонился? Сердце бешено стучит где то в горле, в ушах шумит. Он судорожно сглотнул, возвращая блудный орган на место.        Колдун замер в миллиметре от ее губ, обжигая дыханием и давая возможность отстраниться. Руки он не убрал и теперь ловкие пальцы осторожно изучали ее скулу и гладили шею над воротом свитера. Она не отстранилась, обняла за шею и притянула ближе.        Сперва поцелуй был почти невесомым. Он осторожно ласкал ее губы, задыхаясь от восторга и не веря, что она тоже тянется ему навстречу. Горячий язык скользнул по его губе, приглашая к более активным действиям. Дважды приглашать не пришлось. Поцелуй стал глубже и горячее. Она зарылась пальцами в его волосы, а он проник рукой под ее свитер и теперь осторожно гладил поясницу ведьмы. Большим пальцем он скользнул вдоль позвоночника от пояса джинс до застёжки лифчика. Она задрожала и тихо застонала ему в губы. Воспользовавшись тем, что поцелуй прервался, колдун переключился на шею ведьмы. Чтобы уровнять разницу в росте, он подхватил ее под бедра и усадил на стол.        Неизвестно, как далеко они бы зашли, если бы во дворе не хлопнула дверь машины и на пороге не возник бы Михаил. Он мгновенно оценил открывшуюся перед ним мизансцену, развернулся в дверях и уперся руками в косяк, загораживая идущим следом девушкам проход и обзор широкими рукавами дублёнки. — Пароль! — громко крикнул он, заглушая возню в комнате. — На горшке сидел король! — послышался женский голос. — Миха, что за шуточки, у меня сейчас утка остынет на морозе, свалил в страхе, пока не прокляла! Колдуну с ведьмой хватило времени, пока гости препирались на пороге, чтобы привести себя в порядок и о произошедшем напоминали только слегка припухшие губы, да пьяный блеск в глазах. Девушки с визгами обнимались, мужчины молча пожали друг другу руки, только Михаил подмигнул другу и ушел помогать раскладывать привезённую с собой провизию. День обещал быть долгим. — Я уж думал, ты до весны не решился! Ха! — Миха ударил топором по полену, на снег упали неровные половинки. Колдун усмехнулся. Он не сомневался, что друг захочет высказаться по поводу усиленного. В конце концов, они не раз затрагивали эту тему за бутылкой виски. Поначалу Северус не особо горел желанием обсуждать свою личную жизнь с кем либо, но у них нашлось много общего, а Миха был отличным слушателем, даром что упырь, и в конце концов колдун, к своему удивлению, постепенно выложил все. И про свое темное прошлое, и про многолетнюю любовь к подруге детства, успешно подогреваемую манипуляциями Дамблдора, и про интерес к одной определенной ведьме. Действительно, Мяжев творит чудеса, сейчас Хогвартс и служба двум гениальным безумцам казалось чем-то далеким, словно сон, хотя прошло не так уж много времени. Сказал бы кто пару лет назад, что он, грозный Пожиратель смерти и один из приближенных Темного Лорда будет стоять посреди заснеженного двора с тем, которого смело может назвать другом, разводить большой костер, чтобы местная нечисть тоже могла прогреться и поприветствовать молодое солнце и трепетать, вспоминая поцелуй ведьмы, он бы не поверил. А вот гляди как. День и правда оказался долгим. Дверь не успевала закрыться, постоянно кто-то приходил, кто-то уходил. Некоторые посетители задерживались, некоторые заглядывали только поздороваться и тут же убегали, уползали и улетали в лес праздновать самую длинную ночь. Заглянули правнучка Михаила с мужем. Они хоть и были людьми, но тоже чувствовали особенность этой ночи и ещё засветло уехали домой, только женщина, пряча уже хорошо заметный живот под объемным свитером о чем-то долго шепталась с целительницей в процедурной. Оборотень Сергей даже не стал заходить, только махнул рукой в окно и потом огромный серый волк притащил дублёнку с ботинками на веранду. Горыныч наоборот, переобнимал всех присутствующих, завалил комплиментами дам, поучаствовал во всех делах и активно помогал Северусу заговаривать дом и лес от огня, но только после того, как во дворе, ближе к соснами, развели большой костер. Все таки змей и холод не жалует. Огонь бодро взвился к небу, повинуясь магии Горыныча. Змей ещё немного постоял во дворе, но вскоре тоже уехал домой. По мере того, как солнце клонилось к горизонту, гости постепенно расходились, чтобы вернуться ближе к рассвету. Оставшиеся собрались в гостиной. Сегодня ночью людям не стоит находится вне дома.       Северус сидел в своем любимом кресле возле камина. Оно стояло так, чтобы не попадать в круг света от огня и прятать колдуна в густой тени. Даже свет от костра во дворе, попадающий через окно, и свечи, горящие по всей комнате, не освещали место колдуна. Он лениво взбалтывал виски в квадратном бокале и наслаждался вечером среди близких ему людей и не совсем. Здесь он, наконец, чувствовал себя частью большой и дружной семьи, его любили и принимали. Оказывается, это очень важно, иметь близких людей. И это очень приятно: сидеть вот так, в комфортной тишине, смотреть на огонь и чувствовать свою причастность к другим людям в этой комнате. Сколько раз они сидели вот так? Первое время Северуса ещё пытались втянуть в общую беседу, вытащить из темного угла, но потом отстали. И в те дни, когда он по каким-то причинам не участвовал в таких посиделках, пустота в его кресле ощущалась физически, как отсутствие пальца или уха.        Беседа давно стихла, каждый теперь думал о чем-то своем. Северус оглядел всю компанию. Михаил сидит в таком же кресле напротив, цедит виски и выглядит вполне умиротворённым. Девушки расположились на диване. В середине Ядвига. Сидит, закинув ноги на пуфик, и задумчиво теребит в руках бокал ежевичного вина. Она, даже сейчас, служит опорой для своих подруг. Лилит, целительница, лежит, положив голову ей на колени и поджав ноги, как домашняя кошка. Светочка, как всегда, держится немного наособицу, но касается Ядвиги локтем, а потом и вовсе кладет ей на плечо голову. Залитые белесым туманом глаза невидящим смотрят в сторону камина. Она совсем недавно перестала носить очки в присутствии Северуса и он очень ценил этот ее акт доверия. Афанасий в кошачьей ипостаси развалился на коврике возле огня и дремлет, перебирая коготками. Он ни за что не признается, но возраст даёт о себе знать даже домовым и его старые кости только рады телу от камина.        Это был редкий и такой необходимый момент покоя и умиротворения. За окном вокруг костра мельтешили тени: это пришли прогреться те, у кого не было своего очага. Лесная нечисть, по какой-то причине не уснувшая на зиму, домовые, в чьих домах сегодня не развелии огонь и те, кто обычно боится огня, но в самую длинную ночь и они нуждаются в тепле. Северус любовался своей (пора бы это уже признать и смириться) ведьмой и до боли хотел заглянуть в ее разум. Он до сих пор чувствовал вкус персика, не перебиваемый ужином и алкоголем. Думает ли она о произошедшем, что она об этом думает, не жалеет ли? Но он пообещал себе не применять легилименцию на друзьях и сейчас довольствовался только поверхностным считыванием эмоций, это он делал уже на автомате, инстинктивно. Сейчас она была счастлива. Ей было тепло и комфортно, она тоже наслаждалась вечером и вкусным вином, которое мужчины исправно поливали дамам в бокалы. Ну, по крайней мере он не ощутил ее сожалений. Ведьма отвлеклась от созерцания огня и их глаза встретились. Северус на мгновение забыл, как дышать: на отхлебнула вина и слизала рубиновую капельку, оставшуюся на губе, не отрывая от него горящего взгляда. Миха, исподтишка наблюдавший за происходящим, еле сдержался, чтобы не рассмеяться от ошалелого вида друга.        Близится рассвет. Небо начало светлеть, а костер во дворе наоборот, заметно опал. Первой ощутила приближение солнца, как всегда, Светочка, затем забеспокоились и остальные ведьмы. Друзья начали неспешно собираться на улицу. Мужчины помогали дамам надевать верхнюю одежду и Северус, когда продал свой ведьме пальто не удержался, и провел пальцами по скуле и шее в несмелой ласке, за что был награждён ещё одним горящими взглядом. Как бы он ни боялся это признать, но в это раз его чувства были, похоже, взаимны.       Они вышли на восточную мансарду, откуда можно было увидеть, как солнце поднимается над горизонтом. Самая длинная ночь закончилась, и хоть впереди было ещё несколько месяцев зимы, Северусу было тепло. Он безошибочно нашел руку своей ведьмы и когда их пальцы переплелись понял, что ни за что на свете ее не упустит.