***
Его мать была похотливой шлюхой, которая любила трахаться направо и налево. Учитывая то, какой красивой и безотказной она была, не удивительно что клиентов у неё было множество. Его отец был ревнивым, но довольно предприимчивым человеком. Когда он понял, что на похоти жены он может заработать, он организовал из своего дома мини бордель и брал с клиентов втридорога. Прошутто появился на свет не только из-за порванного презерватива, как любила повторять его мать, но и из-за желания отца заработать побольше. Беременную шлюху можно было продать подороже. Он отлично знал предпочтения их постоянных посетителей и потому не прогадал. Его мать не долго проявляла к нему интерес. Как только кормящая шлюха перестала интересовать клиентов, она скинула заботу о сыне на единственную из соседок, кто был с ней хоть в каких-то добрых отношениях. За определённо вознаграждение, конечно. Синьора Неро всегда относилась к нему с теплотой и помогала по мере своих возможностей. Её старший сын Ризотто стал для него первым другом. К сожалению, они переехали, когда Прошутто не было и шести. Отец же не питал к сыну никаких чувств вообще. Учитывая беспорядочные связи его жены, он справедливо сомневался в своём отцовстве. И потому не стеснялся избивать сына по любому поводу, особенно когда был пьян. Бить жену, которая являлась его единственным источником дохода, он даже не пытался. Когда Прошутто закончил младшую школу, отец задумался над тем, чтобы приобщить сына к семейному бизнесу. — А что такого? — скалился он, дыша на сына перегаром. — Ты мальчик красивый, весь в шлюху мать. Ты наконец-то сможешь приносить какую-то пользу! Ну, будь хорошим мальчиком, папочке нужно больше денег на выпивку! Я даже могу быть более милосердным и лишить тебя девственности самостоятельно! Лучше родной отец, чем какой-нибудь похотливый ублюдок, верно? Он даже стал расстёгивать ремень на штанах, когда Прошутто понял, что с него хватит. Схватив одну из валявшихся на полу бутылок, он огрел ею отца по голове. Тот крякнул и свалился на пол, так и не успев стянуть с себя штаны. Будь он трезвым, этот фокус вряд ли сработал. Наоборот, отец ещё больше бы разозлился. Прошутто забежал в свою комнату, схватил свой школьный рюкзак, затолкал туда какую-то одежду и сбежал из дома. Он не знал куда он бежит, но понимал, что лучше жить на улице, чем дома, где его будут разрывать на части всякие ублюдки. Выживать на улице оказалось не так сложно. Воровать он научился ещё в школе, так что украсть еду там и деньги здесь не было проблемой. Ему очень повезло прибиться к одной мелкой банде, которая научила его обращаться с ножом и пистолетом. К восемнадцати годам Прошутто понял для себя, что хочет другой жизни. Ему надоело довольствоваться крохами. Ему хотелось большего. И тогда ему невероятно повезло вновь встретить Ризотто. Он спас Прошутто из неприятной заварушки и, выслушав его историю, приютил его. А потом предложил поговорить с Польпо о вступлении Прошутто в Пассионе. Вступление в Пассионе это золотой билет в лучшую жизнь. Осталось лишь сжечь старые мосты.***
Он отлично помнил эту улицу со множеством магазинов и кафе. Владельцы этих заведений были постоянными клиентами его матери. Прошутто любил смотреть в окна кондитерского магазинчика, мечтая купить и попробовать те красивые пирожные, которые очень любила его мать, но никогда не давала ему. Глядя на эти пирожные теперь Прошутто не испытывал никаких эмоций. Поднявшись по лестнице на второй этаж, он усмехнулся, заметив, что дверь в их квартиру открыта. Так было всегда. Зачем закрывать дверь, если в любой момент может появиться новый клиент? Неприятно-приторный запах аромамасел был первым, что почувствовал Прошутто зайдя внутрь. Дом его родителей почти не изменился, за исключением появления нового телевизора и большого кресла, в котором сейчас кто-то сидел. Бутылок на полу стало поменьше. Человек, сидевший в кресле, наконец заметил его и встал. Прошуто скривился, узнав в нём отца. За эти годы он заметно потолстел, волос на голове стало меньше. Но похоже он всё также пил. — Эй, пацан, чего тебе здесь нужно? Не маловат для того, чтобы снять шлюху? Деньги есть? Если нет, вали отсюда! — заорал мужчина. Прошуто фыркнул. The Grateful Dead появился за его спиной, ожидая команды. — Эй, пацан, ты слышал, что я тебе сказал?! Прошутто ухмыльнулся. — А ты меня не узнаёшь, старый ублюдок? — произнёс он с насмешкой. Отец сконцентрировал на нём свой пьяный взгляд, слегка хмурясь. Затем его ноздри раздулись от гнева. — А, это ты, отродье шлюхи? — прорычал он. — Что, наконец одумался и решил помочь в семейном бизнесе? Так ты вовремя! Скоро должен прийти клиент, и он будет рад оттрахать и тебя и твою паскуду мать! — О, у меня есть для тебя более выгодное предложение, — ухмыльнулся Прошутто и схватил отца за руку. — Отправляйся в ад. The Grateful Dead! Отец закричал как раненная свинья, изменяясь на глазах. Его волосы мышиного цвета поседели и стали выпадать. Его свинячья рожа сморщилась как курага, а зубы стали выпадать. Его тело обрюзгло ещё больше, а позвоночник выгнулся под странным углом. На вид ему теперь было лет шестьдесят. — Что ты со мной сделал, сучонок? — прохрипел старик, хватаясь за футболку Прошутто слабыми трясущимися руками. «Значит если схватить кого-то за руку и активировать силу стенда, старение пойдёт быстрее. Отлично» Прошутто ухмыльнулся ещё больше и, схватив отца за грудки и притянул ближе к себе. — О, это мой маленький секрет, который ты унесёшь с собой в могилу, ублюдок, — прошипел он ему на ухо, после чего отбросил от себя. Старик упал на пол и вскрикнул. — Что у вас там происходит? Снова не поделили деньги? — донёсся до него плаксивый голос матери. — Я тут мёрзну в одиночестве! Она вышла в гостиную и застыла. Прошутто равнодушно оглядел её с ног до головы. Нужно было отдать отцу должное, он заботился о ней действительно хорошо. Мать всё ещё была свежа и красива. Любой мог бы повестись на её прелести. — Вы клиенты? — она надула губы и сложила руки на груди. — Я не работаю со стариками. А ты выглядишь слишком молодо, чтобы иметь достаточно денег, чтобы позволить себе купить меня. — И ты не узнала меня, как я вижу, — фыркнул Прошутто, подходя к ней ближе. — А ведь ты однажды родила меня и по идее должна узнать своего сына. Узнавание промелькнуло в её взгляде, а потом губы скривились в презрительной усмешке. — Пришёл-таки? Ты маленькая ошибка, которая ненадолго принесла нам больше денег. Будь моя воля, я бы вообще никогда не рожала. Зачем ты вообще вернулся? И зачем ты притащил этого старика? — Стелла…это я…пацан что-то сделал… — прохрипел старик, стараясь подняться на ноги и дотянуться до телефона на столе. Прошутто достал из кармана револьвер и выстрелил в руку отца, заставив того взвыть вновь. Соседей можно не бояться. Они уже давно привыкли к крикам и шуму, так что они просто решат, что очередной клиент разбуянился и потому не вызовут полицию. Мать взвизгнула и попыталась сбежать, но Прошутто успел схватить её за руку и активировал силу стенда. — Ч-что?! — с ужасом выдохнула она, ещё не видя, но уже ощущая, как стареет. Прошутто с наслаждением наблюдал как миловидное лицо матери покрывается морщинами и дурнеет, роскошные светлые локоны становятся седыми. Как всё её тело сморщивается и дряхлеет как изюм, сиськи отвисают, живот становится дряблым… На такую уродину даже извращенец не позарится. Впрочем… кто знает. — Ч-что ты со мной сделал? — испуганно взвизгнула она и шаркая поспешила к зеркалу, когда он отпустил её. — Что?! Как?! Не может быть! Моя красота! Моя молодость! Прошутто рассмеялся, откровенно наслаждаясь всем этим. Это было даже лучше, чем он ожидал. Использовать стенд было куда эффективнее револьвера. Просто убить их – это слишком просто. — The Grateful Dead, — прошептал он, позволяя своему стенду распылять старящий дым. Пусть родители теперь были стариками, но они вряд ли умрут быстро. Он может подтолкнуть их ещё немного. Учитывая, что родители уже были глубоко стары, дым-старости добьёт их в течении нескольких минут. — Верни мою молодость, прошу! — бросилась на него мать, хватаясь старыми дряблыми руками за его футболку. — Можешь убить его, но пощади меня! Я ведь твоя мать! Это он хотел, чтобы ты работал со мной, не я! — О, ты вспомнила об этом, что я твой сын, старая шалава? — насмешливо произнёс Прошутто, пиная её так, что она отлетела от него. — А не ты ли недавно говорила о том, что жалеешь о моём появлении? Боишься, что на твою старую сморщенную пизду никто больше не посмотрит? Старых шалав никто не любит. Но ничего, скоро у тебя выпадут все зубы и сосать станет проще! Впрочем, может быть, ты впадёшь в маразм раньше и забудешь о том, что такое хуй и для чего тебе пизда! Прошутто рассмеялся. — Это всё он! Это он превратил меня в это! На самом деле я люблю детей! — извивалась у его ног мать, размазывая слёзы, сопли и косметику по лицу. Он скривился от отвращения. Она была такой жалкой. Прошутто посмотрел на притихшего отца, который баюкал прострелянную кисть и вновь ухмыльнулся. — Знаешь, я могу вернуть тебе молодость и красоту. Если ты убьёшь этого мудака. Но запомни, если ты попытаешься убить меня, ты навеки останешься старухой. А век старух о-о-очень короток. Прошутто вложил в её трясущиеся руки револьвер. Он не боялся, что она попытается застрелить его самого. Стенд защитит его в случае чего. Мать размазала остатки косметики по сморщенному лицу и повернулась к мужу. Тот крякнул и отполз к стене. — Подлая тварь. Боишься только за свою шкуру! А ведь этот ублюдок может быть даже не мой! — прохрипел отец. — Заткнись! — вскричала она. — Твой хуй ещё меньше твоих мозгов! Я вообще не знаю, зачем я за тебя вышла! Но благодаря тебе у меня были деньги и мужчины для перепихона! Хоть в чём-то ты был полезен, Антонио! Но этот щенок точно твой! Такой же ублюдок, как и ты! Так что будь добр, сдохни ради моей молодости и красоты! Раздалось несколько выстрелов. Ни одна из пуль не попала в цель. — Криворукая шалава! — мерзко захихикал отец, затем крякнул, схватился за грудь и обмяк. Мать несмело улыбнулась и повернулась к Прошутто. — Он сдох! — хихикнула она. — Да, но от старости, а не от твоих рук, — равнодушно протянул Прошутто, подходя к отцу и пиная его ногой. — Ну или от сердечного приступа, я не врач чтобы сказать точно. А смерть от старости не является смертью от пули. Не считается. Быть тебе старухой до конца жизни. Которая, кстати, будет короче, чем могла бы. Мать затряслась, выронила оружие из рук и запустила пальцы в волосы, случайно вырывая два больших клока седых волос. Осознав, что произошло, она закричала от ужаса. Прошутто достал из кармана сигареты и закурил, наблюдая за тем, как мать вновь подбирает револьвер. — Не стоило тебя рожать, — всхлипывая пролепетала она. — Чёртов ублюдок! Она сделала два выстрела, но опять промахнулась, разбив стекло в метре от Прошутто. — У тебя остался один патрон, — равнодушно протянул Прошутто, начиная уставать от её криков. — Целься внимательнее. Ему некуда было торопиться. Что бы она ни выбрала, жить ей оставалось не больше пары минут. Она посмотрела на своё отражение в журнальном столике, всхлипнула и крепче сжала револьвер. — Будь ты проклят, ублюдок, — прохрипела она, засунула револьвер себе в рот и выстрелила. Кровь и мозги забрызгали ковёр. Прошутто постоял пару мгновений, докуривая сигарету и без интереса глядя на её труп, под которым растекалась кровавая лужа. Он не жалел ни о чём. Его родители заслужили свою участь. А он протестировал свой стенд. Он многое узнал сегодня. The Grateful Dead может старить очень быстро, если он схватит кого-то за руку. А ещё туману требуется от пяти до десяти минут для того, чтобы состарить кого-то до смерти в маленьком пространстве. Что будет если он использует стенд в более людном и просторном месте? Это он узнает уже когда-нибудь потом. Он достал ещё одну сигарету, закурил и бросил в диван. Можно было оставить всё как есть, но лучше было не оставлять необычных трупов. Он в любом случае собирался уничтожить эту квартиру. Пусть сгорит дотла.***
Когда Прошутто вернулся домой, Ризотто уже ждал его, сидя в диване и поглаживая кошку. — Где ты пропадал? — спросил он. — Сжёг старые мосты, — равнодушно пожал плечами Прошутто. — Теперь я знаю о своём стенде больше. The Grateful Dead появился рядом с ним. Ризотто оценивающе посмотрел на стенд, а потом вновь на Прошутто. — The Grateful Dead. Он может старить людей, — пояснил Прошутто и не удержался от любопытства. — А свой покажешь? Ризотто хмыкнул. — Мой стенд Metallica. Это рой существ, что живёт в моём теле и может создавать металлические предметы в теле другого человека. Я не смогу показать их тебе сейчас. Разве что на миссии. — Меня это устраивает. Когда миссия? Ризотто усмехнулся. — Завтра ты всё узнаешь. А пока отдохни. Первое использование стенда всегда выматывает. Прошутто не стал возражать. Он действительно ощущал усталость после убийства родителей. Ему стоит выспаться. Завтра его ждала новая жизнь.