Королева Жаждущего Леса

      В стенах замка, в темной, мрачной, полупустой зале, Она была единственным и главным украшением — та, которую именовали Хозяйкой Вороньего Предела и Королевой Жаждущего Леса. Прекрасная и величественная, с холодным равнодушием в глазах слушала она историю Иборга. Одну из сотен подобных, что ей приходилось слышать прежде.       Замок, как и ее хозяйка, пользовались дурной славой. Поговаривали, что земли Вороньего Пределы пропитаны Скверной, и всякого путника ожидает здесь лишь погибель.       Но не в поисках смерти с больным братом Гумбергом на руках пришел Иборг на поклон к ведьме Вороньего Предела. Он был одним из тех отчаявшихся, что прознал о волшебном Жаждущем Лесе, способном исполнить любое желание и исцелить от всякой хвори, если умилостивить его Королеву.       Однако ни злато, ни драгоценные каменья, ни клятвы верной службы не прельстили ведьму.       Почудилось ли в то мгновение Иборгу, или наяву видел он, как прекрасная Хозяйка коснулась своим поцелуем чудного кроваво-красного цветка, а тот волшебным образом растаял, растекся по губам, и был выпит со своего стебля. Уста Королевы сразу заалели, щеки налились румянцем, а глаза засверкали безмятежной юностью. Изгнав из себя весь холод, ведьма обратила свой теплый взор на несчастного Иборга.       — Так ты желаешь заполучить дар Жаждущего Леса? Известно ли тебе, что его сила безгранична, но цена за дары непомерно велика? Он не нуждается ни в твоих богатствах, ни в твоей службе.       — Любая цена за исцеление моего брата!       — Будь по-твоему. Ступай за мной. Я проведу тебя в Жаждущий Лес. Но помни: Лес не потерпит трусости. Слабовольный будет обречен на вечные страдания, и лишь человека с храбрым сердцем и крепким намерением он пустит в свою чащу.       — Веди меня, моя Королева! Не убоюсь я ни черта, ни самого Дьявола!       С медово-сладкой улыбкой на устах ведьма поманила Иборга за собой.       Жаждущий Лес был иссушен. Он тянул свои длинные голые ветви к небесам, словно умоляя о дожде. Он поднял свои большие, крепко переплетенные корни, словно мечтая уйти с этой проклятой земли. Не найти здесь ни зверька, ни птенца, ни жучка, ни травинки. Все здесь мертво.       Крючковатые ветки хватали Иборга за одежду, будто обглоданными костяшками пальцев. Тяжелые, серые тучи нависали над головой, давя сверху удушающим чувством тоски и обреченности. Но Иборг был храбр.       — Что это за тени мелькают?       — То тени потерянных. Тех, кто убоялся и свернул с тропы.       — Что это за стоны я слышу?       — То стоны потерянных. Ищут себе спасения и не находят. Раскаиваются за собственную слабость и трусость. Оплакивают свою судьбу.       — Чьи это глаза блестят средь деревьев?       — То души потерянных. Наблюдают, выжидают момент, чтоб утащить за собой, увести тебя с тропы.       — Чьи это голоса шепчут?       — То голоса потерянных. Зовут к себе. Дурманят разум. Совращают дух. Не верь им.       «Не ходи в чащу! — шептали у самого уха. — Беги из Леса! Спаси свою жизнь! Спаси свою душу!»       — Чьи это кости белеют средь кореньев?       — То кости потерянных. Кости трусов, тщеславных, алчных глупцов, убийц, завистников, прелюбодеев. Все они возжелали то, за что не готовы были платить: денег, славы, власти, красоты, плотских утех и погибели своих врагов. Там, под нашими ногами, им и место. Не жалей их. Лес рассудил всех по справедливости.       Чем дальше Королева с Иборгом уходили в глубь леса, тем гуще он становился, тем выше стояли деревья, тем меньше света пропускали сухие, спутанные кроны, тем труднее становилось идти и дышать, и громче слышались голоса. Но Иборг не убоялся, ибо ничто не могло быть важнее спасения его брата.       — Вот мы и пришли. Ты был достаточно храбр и не свернул с тропы. Древо-Матерь готова вручить тебе свой дар. Подойди, коснись ее коры. Дай ей почувствовать тепло своего тела, — ядовито-сладко улыбнулась ведьма и указала в сторону небольшой полянки.       Здесь, в самом центре Леса, стояло самое могучее дерево. Остальные деревья словно отступили от него из чувства трепета и уважения. Древо-Матерь ждало Иборга, взывало к нему и тихо дрожало от предвкушения.       Иборг повиновался, но стоило ему коснуться ладонью ствола, как её будто пронзило тысячью острых игл. Тонкие ветви начали прорастать сквозь кожу и проникать в саму плоть. Корни крепко обвили ноги Иборга и принялись утягивать за собой в землю. Древо заполнило его всего. Оно тянулось по венам и вырывалось наружу, разрывая кожу, мясо и кости на части. Оно испило его до последней капли крови. Живительная влага устремилась по корням, насыщая собой весь Лес. Деревья восторженно заскрипели, жадно втягивая в себя жертвенную кровь. Их стволы разбухали, а ветви лопались, распускаясь сочными багряными листьями. Больше Жаждущий Лес не скрипит, но благодарно-радостно и звонко шелестит, полный жизни и сока. Мягкой листвой он ласкает свою Королеву и восхваляет ее красоту и величие. Как долго он голодал! И наконец насытился и наполнил воздух благоуханием гниющего мяса. А на том месте, где мгновения назад Лес расправился с бедолагой Иборгом, распустились прекрасные кроваво-красные цветы.       Цена за дар непомерно высока. Однако уплачена она была сполна, и слово свое Королева сдержала. Она коснулась жертвенным цветком полумертвых, бледных губ Гумберга. Лепестки таяли и стекали в рот живительными каплями. Тело наполнилось свежей кровью, и вся хворь сгинула по воле могучего Леса.       Один, без брата, Гумберг вернется домой. Он проживет долгую и счастливую жизнь, и всякий будет поражаться его отменному здоровью. А когда придет время, он поведает тайну о волшебном Жаждущем Лесе, исполняющем любые желания и исцеляющем от всякой хвори. И Жаждущий Лес будет снова напоен чей-то кровью. И новая душа останется скорбно бродить средь его деревьев до конца времен.