____________________
Изуку может только смотреть, как Тамаки разговаривает с официантом по-итальянски, понимая лишь несколько слов, таких как caffe, pranzo или grazie. Многие люди в Милане говорят по–английски, поэтому он не особенно беспокоился о себе – он думал, что справится. Но после того, что только что произошло, ему становится немного не по себе из-за своего посредственного словарного запаса. Его старшекурсник свободно говорит, ну или кажется беглым, насколько он мог судить. Он выглядит так, словно отлично вписывается в иностранные пейзажи, совсем не выглядит похожим на застенчивого человека, которого он помнил семь лет назад. — Это… Это было так круто. — Это просто основы. Тебе тоже следует научиться, если ты собираешься остаться здесь на некоторое время. Кстати, о пребывании. — Как долго ты собираешься пробыть в Милане, Мидория? — Одна неделя, сэмпай Типичная туристическая поездка. Этот парень не похож на человека, который отдает предпочтение отпуску, а не работе. Даже если он в отпуске, не странно ли отправляться за границу одному? Он может только предполагать, что это так, поскольку, похоже, его никто не сопровождает. Он также легко согласился на приглашение на обед. Может быть, он приехал с кем-то, а может быть, и нет. Тамаки не знает. — Прямо сейчас я остановился в отеле. — Один? Лучше подтвердить. — Ага, сам по себе. Глаза цвета индиго прищуриваются, присматриваясь к собеседнику, на что герой ёрзает на своем стуле. Опять же, это нормально, что Символ Мира слоняется без дела? Разве с ним не должен быть хотя бы его менеджер? Кроме того, почему они дали ему разрешение покинуть страну, когда он ранен? Разве это не очень плохо? В конце концов, ему прихошлось брать несколько недель отпуска. В тебе полно сюжетных дыр, Мидория, вот что он хочет сказать. Опять же, это не его дело. Что бы этот парень ни хотел делать, он мог делать это свободно. Он взрослый человек, а не ребенок. — Я… Я вроде как сбежал. Зачем ты рассказываешь мне эту важную информацию? Как неприятно. — Значит, они ищут тебя прямо сейчас? — Мн... Тамаки скрещивает руки на груди и вздыхает. Этот парень трудный, как всегда. Вероятно, он снова попал в какую-нибудь передрягу. Да, определенно попал. Они виделись всего несколько недель семь лет назад, но это было самое насыщенное время в жизни Тамаки. Первое: они сражались против якудз. Второе: Мирио временно потерял свою причуду. И третье: Ночноглаз скончался. Это было так хаотично и напряженно. Ничто не могло превзойти эту миссию. — Ты сказал, что уволился два года назад, сэмпай. Ты всё ещё... Герой? Это то, о чем он хочет спросить? Они мало что знают друг о друге, да. — Да, я присоединился к здешнему агентству. Это довольно хорошая история. Платят высоко, и это не так беспокойно. Для того, кто родился и вырос в обществе трудоголиков, работа в Милане в качестве героя была терпимой. Время от времени появлялся какой-нибудь крупный злодей, но даже они были случайными. Крупные миссии редки, мелкие дела более масштабны и часты. Кроме того, в отличие от Японии, здесь были горячие точки, поэтому, пока они следили за этими районами, у них возникало меньше проблем. — Что насчет мафии, Амаджики-сэмпай? Какие фильмы ты смотришь, Мидория? Но да, действительно, в его словах есть смысл. Это те редкие миссии, о которых он хотел сказать. — Пока немного успокоились. Всё ещё находятся под следствием и ждут следующего шага. Как по команде, приносят еду, и Тамаки вполголоса благодарит официанта. — И перестань называть меня Амаджики-сэмпай. Мы больше не в школе. — Мн? Как мне тогда тебя называть? Я не хочу показаться неуважительным... Изуку выглядит нерешительным и противоречивым. Тамаки, с другой стороны, уже разрушил такой менталитет для себя. Амаджики-сэмпай немного длинновато, не так ли? Сколько в этом слогов? В отличие от Мидории, фамилия, которая слетает с языка, это больше похоже на какую-то скороговорку. Он пристально смотрит на младшего, пытаясь придумать альтернативу, поскольку тот сам заговорил об этом. — Тамаки в порядке. — Д-да? Почему ты краснеешь? — Я сказал, что с Тамаки все в порядке. Тебе также не нужно использовать почётные обращения. Он привык, что его коллеги-иностранцы обращаются к нему по имени, так что это уже не имеет значения, и смущение, которое он испытывал вначале, уже исчезло. Мужчина постарше не ждет ответа, начиная есть, в то время как Изуку ёрзает на своем стуле, несколько раз открывая и закрывая рот. Это действительно так важно? Это неправильно? — Тогда... Тогда ты можешь называть меня Изуку! Тамаки по-совиному моргает, переводя взгляд со своей тарелки на раскрасневшегося героя прямо перед ним. Как я уже сказал, почему ты краснеешь? Ну что ж… — Конечно. Он пожимает плечами, не придавая этому особого значения.____________________
Во второй раз они встречаются перед галереей Витторио Эмануэле II. — Почему ты следишь за мной? Тамаки шутливо спрашивает с невозмутимым выражением лица, Изуку робеет из-за его замечания. В центре торгового центра небольшая суматоха, с которой легко справляются полиция и герои, находящиеся на патрулировании. Так случилось, что Изуку оказался поблизости, ему стало любопытно, почему собралась толпа, и он решил посмотреть на это своими глазами. Кто бы мог подумать, что Тамаки тоже будет присутствовать? Странно, действительно странно. С другой стороны, более странным здесь является молодой герой, который приехал аж из Японии. Для Тамаки, это работа, как для Изуку… — Я осматривал достопримечательности! — Как-то мрачновато делать всё это в одиночку. Это звучало бы обеспокоенно, если бы не темноволосый мужчина, смотрящий на него с жалостью. Это почти как если бы он дразнил Изуку за то, что тот ходит по улицам Милана один. Он просто бродит бесцельно по этой выставке. Для этого нет более надлежащего термина. На лице зеленоглазого появляется легкая гримаса, и Тамаки обнаруживает, что пялится на него, прерванный окликающим его коллегой. — Sole, è lui è il tuo amante? — No, solo amico, niente più Тамаки хмуро смотрит на своего коллегу, на лице которого играет ухмылка. Похоже, его это не убедило. На самом деле всё не так. — Ты собираешься уходить сейчас? — Спрашивает Изуку торжественным тоном после того, как его старшеклассник заканчивает разговор с другим. Тамаки удивляется, почему у него вдруг возникает желание поднять руку и погладить младшего по голове. Это нормально? С какой стати ему надо было есть с собакой? Начнем с того, что он любитель кошек. Герой поворачивается к своему коллеге, который объясняет, что ему не нужно идти с ними в участок. Он также сообщил, что Тамаки может пойти дальше и провести время со своей Каро. Это то заявление, которое заставляет его ещё сильнее хмуриться. Прекрасно. Сегодня он рано пойдет домой, вот что. Он не собирался жаловаться. — Хочешь сходить за мороженым? — Хм? Ты собираешься сопровождать меня, сем—Тамаки? Ну, у него нет работы до конца дня, так что вполне мог бы. — Пока ты платишь за меня. — Хорошо! И хэй, бесплатное мороженое. Как он мог не согласиться?____________________
Десять минут спустя он понимает как. Девушки, стоящие в очереди позади них, хихикают. Он спрашивает парня: "Какой вкус ты хочешь?" Они хихикают. Изуку, они хихикают. Действительно ли японский звучит так забавно? Он не мог знать, поскольку большую часть своей жизни говорил на нём до того, как переехал в эту страну. Среди всего этого, Изуку, кажется, ничего не замечает, бормоча что-то о разрыве между фисташками и пралине. Тамаки не знает, хорошо ли так неосознанно относиться к своему окружению или нет. — Тогда просто возьми оба. По одной ложке. Женщины заметили разницу в росте между двумя милыми знакомыми. Тамаки едва доставал Изуку до плеча, их руки соприкасались, когда они выбирали мороженое. Рядом издавались тихое хихиканье. — Voi due formate una bella coppia! Одна из девушек делает комплимент, когда Тамаки оглядывается, чтобы посмотреть. Кажется, их это не особо беспокоит. Изуку делает заказ рядом с ним, используя свою кредитную карту и ломаный итальянский вперемешку с английским. В итоге он держит в руках два рожка мороженого, один для себя и второй для другого. — Тамаки? Его старшеклассник свысока смотрит на девочек-подростков. Если бы это был Тамаки в Японии – на третьем курсе – у него не хватило бы смелости даже взглянуть им в глаза. С другой стороны, с тех пор прошло уже много времени, и никто не может точно сказать, как изменились бы люди. Это также причина, по которой Изуку сбит с толку происходящим. Произошла ли ссора, когда он стоял к ней спиной? — Ciao Девушки визжат и хихикают дальше. Герой моргает, невинно склонив голову набок. Было ли его произношение неправильным? — … Что-то не так, мисс? — No, non c'è niente di sbagliato. Sei molto bello! Тамаки прищуривается, глядя на девушку, в то время как Изуку взволнованно произносит: "А?" и "Эээ?", прежде чем повернуться к старшему с просьбой о помощи, не понимая, что имели в виду дамы. Темноволосый мужчина в этот момент мог только молчать, пытаясь переварить то, что только что сказали эти девушки. Правда, иностранные девушки очень общительны, и он привык к этому, но это… — Grazie. Почему это он отвечает за Изуку, эй! — Hahaha, non sto flirtando con lui. Он кивает с гримасой на лице, глядя на Изуку, который терпеливо слушает разговор. — Ты всегда попадаешь в подобные ситуации, проблемный ребенок? — А? Затем он щелкает языком, подражая Айзаве-сенсею, и уходит из очереди, ведя за собой взволнованного младшеклассника. На заднем плане он снова слышит, как те девушки хихикают, говоря что-то вроде белло за их спинами.____________________
В третий раз они встречаются, как ни странно, в Государственной полиции, более известной как Полицейский участок. Тамаки здесь не по работе; он там и не для того, чтобы навещать. Он там в качестве представителя Мидории Изуку, туриста, путешествующего в одиночку. Он дал младшему свой номер, потому что эй, это нормально, да? Они знакомые. Позвони мне, если тебе понадобится что-нибудь в этом роде. Он не понимал, что у парня действительно могут быть проблемы. В том числе и с участием полиции! Знаешь, за это тебя могут депортировать. Изуку опускается на свое место, когда его старшеклассник пристально смотрит на него. — Итак ... что случилось? — Я заблудился и- Понимаете, что имеете в виду под осмотром достопримечательностей? – и я столкнулся с этим парнем. Он был пьян. Я его не бил. Он упал сам. Тамаки вздыхает, объясняя ситуацию женщине-полицейскому, которая кивает, внимательно выслушивая каждую деталь. Поскольку он герой здесь, в Милане, у него хорошая репутация, и легко расположить к себе других людей. Он знает, что Изуку не из тех, кто лжет. С таким лицом, он просто не смог бы. — У тебя с собой лицензия, Изуку? Ты можешь дать её мне? Он молча кивает и подчиняется, немного беспокоясь, что у него могут быть неприятности в чужой стране. — È un eroe giapponese Объясняет мужчина постарше, показывая свою бывшую лицензию японского героя, чтобы показать сходство. Глаза женщины бегают взад-вперед по двум карточкам, прежде чем она проверяет лицо Изуку и кивает. Тамаки почему-то чувствует необходимость сказать: "Эй, он герой номер один в Японии, ты слышала о Деку?", но сдерживает себя, потому что в этом нет никакой необходимости. Разговор не занимает много времени, всего несколько минут, прежде чем офицер уходит, чтобы взять несколько бумаг и попросить подпись Тамаки. — Va bene, ora puoi andare — Grazie. — Prego. Затем он поворачивается к Изуку, который смотрит на него с угрюмым выражением лица. Серьезно, этот парень, он как магнит притягивает неприятности. У него полоса невезения? Он сделал что-то плохое в своей предыдущей жизни и в настоящее время страдает от побочных эффектов? Это пять жизней кармы? Он вроде как понимает, почему Айзава-сенсей теперь так часто жалуется на своих учеников. Если Изуку уже такая проблема, он может представить только один класс целиком. Благослови душу этого человека. — Давай. Тамаки вздыхает, протягивая руку младшему, чтобы тот взял её. — Я отправлю тебя обратно в твой отель.____________________
— Я не смотрел, куда иду, и врезалась в его плечо. — И все же тебе следовало немедленно уйти, когда ты увидел, что он злится. — Я не хотел быть грубым. Я извинился перед ним, но... — Стоп. Изуку не смотрит на лицо своего старшеклассника даже после того, как тот поворачивается, его взгляд слишком сосредоточен на руке, которая держала его. Он позволял себя тащить с тех пор, как они вышли из полицейского участка, чувствуя себя немного избалованным, несмотря на свой нрав. Мужчина постарше надежный и добрый, рассудительный. Он крут во всем, что делает, даже в том, как он ходит и разговаривает – всё это чрезвычайно круто. Человек среди людей, по крайней мере, так Киришима описывал Тамаки ещё на их первом курсе. Теперь он вроде как понял это. — Тебе не за что извиняться. Это был тот человек, который был неправ. Его арестуют за то, что он слонялся без дела в пьяном виде. Тамаки выглядит довольно стойко, тон суровый и немного жесткий. Его волосы и глаза темные, и среди огней большого города Европы, он выглядит как какая-то таинственная сущность. Так здорово и красиво, казалось бы, из этого мира понимают его только некоторые. В нём есть что-то завораживающее, выходящее за рамки обычного понимания. Что-то редкое, незнакомое, странное и всё же, как ни странно, чудесное. Этот человек не тень; он не мог бы быть таким, когда сам ярко отражал свет. Так круто. — Что у тебя за такое выражение лица? Ты меня слушаешь? Изуку кивает головой, вытирая глаза рукой. — Мн, даже несмотря на то, что ты устал на работе… Спасибо тебе за то, что спас меня сегодня, Тамаки. Парень зашмыгал носом несколько раз. Тамаки смотрит на Символа Мира, слегка приоткрыв рот. В уголках глаз младшего стоят крупные крокодиловы слёзы, изумрудно-зелёные радужки остекленели. Он никогда не ожидал, что герой номер один окажется таким чувствительным. Была ли ситуация, сложившаяся ранее, действительно такой пугающей? Этот парень - тот, кто спас Японию от уничтожения на третьем курсе, верно? Что случилось с тем парнем? Всё, что он мог видеть прямо сейчас, была огромная собака с протекающими слезными протоками, вцепившаяся в его руку. По крайней мере, у него не такое уродливое лицо, когда он плачет. На самом деле он выглядит довольно мило. А? Дело было даже не в этом. — Я… Я не умею говорить по-итальянски... Пффф… Ах, это. Тамаки сжимает губы в тонкую линию, прежде чем слегка улыбнуться, протягивает руку, чтобы погладить своего младшеклассника по голове, слегка приподнимаясь на цыпочки. У него довольно мягкие волосы. — Для кого-то такого сильного ты довольно плаксивый. В любом случае- — Если тебе от этого станет легче, я буду твоим гидом. Так ты не заблудишься. Утверждение, которое, должно быть, было неверно истолковано одним или двумя способами._____________________
У Мидории Изуку такое лицо, что останавливает тебя на полпути. Должно быть, он привык к этому или просто не замечал этого – внезапной паузы в естественном выражении лица человека, когда он смотрит в его сторону, за которой следует чрезмерная компенсация беспечным взглядом и слабой улыбкой. Конечно, сопровождающий это румянец выдает его с головой. То, что он такой скромный, не помогает; это заставляет других влюбляться в него еще больше. Он выглядит нежным, как человек, который хорошо позаботится о своей возлюбленной и на которого можно легко положиться. Он красивый, да , Тамаки мог бы это сказать. Хотя это начинает немного раздражать. — Lei sta aspettando qualcuno? — Sì? Изуку наклоняет голову набок, в его больших нежных глазах читается ошибка, ошибка, ошибка. Всегда ли покупать чуррос за границей так сложно? К нему обращаются уже в четвертый раз. Какую фразу Тамаки попросил его повторить? Мера предосторожности, которую они подготовили, поскольку это, казалось, случалось так часто… — Mi dispiace signorina . Ho un ragazzo ... un fidanzato, Он даже не знает, что это значит. Хотя это кажется довольно эффективным. — Lo sapevo . Buona giornata , caro. Тамаки наблюдает издалека - садясь - за тем, как Изуку выдыхает воздух, который он бессознательно задерживал, после того, как женщина, наконец, уходит и присоединяется к своим друзьям. Затем он поворачивается к киоску, интересуясь, готов ли их заказ. Похоже, это займет немного больше времени, не то чтобы они спешили или что-то в этом роде. Мужчина постарше знает, что герой популярен в Японии. Его миллион подписчиков в социальных сетях только доказывают, насколько он печально известен в их стране. Некоторым женщинам может не понравиться то, как он сложен по азиатским стандартам, но за границей… за границей… Тамаки прищуривает глаза, когда видит приближение пятой женщины, которую отвергает взволнованный Изуку, использовавший ту же фразу раньше. Он выглядит довольно довольным, когда чуррос наконец готовы, и с улыбкой подходит к старшему — Хм? Что случилось, Тамаки? — Все в порядке. После их вчерашнего разговора он, по сути, пообещал этому парню устроить экскурсию по Милану. Именно этим они сейчас и занимались. Время от времени им приходилось делать перерыв, хотя в данный момент они сидели без дела. Это четвертая достопримечательность, которую они посещают, и до сих пор Изуку казался энергичным. Видишь, лучше с компаньоном, верно? — Ты выглядишь недовольным. — Сегодня довольно жарко, вот почему — О... Изуку опускает взгляд на свои колени, прежде чем повернуться к собеседнику и предложить ему недопитый кофе со льдом. — Тогда ты хотел бы взять это?____________________
В Милане в два часа ночи во время его патрулирования всё ещё оживленно, теплые огни освещают весь город с крыши, на которую ему поручено смотреть. Действий происходит немного, поэтому остаток смены он проводит сидя, свесив ноги на край, всем телом находясь на высоте ста семидесяти семи метров над землей на высотном здании. Сегодняшний вечер – или, если быть более практичным, сегодняшнее утро – ничем не отличается от любого другого. После этого он планирует немедленно отправиться домой, чтобы поспать несколько часов, прежде чем повторить одну и ту же процедуру снова и снова. На самом деле в этом городе стало немного скучновато. Два года в одном месте - довольно долгий срок. Темные ресницы смыкаются, порыв холодного ветра треплет его волосы. Пинг! Он роется в кармане, слегка зевая, свет телефона отражается на его радужках. Мидория Изуку: >> Ты, наверное, сейчас спишь, но когда проснешься, я бы хотел, чтобы ты это увидел. [ИЗОБРАЖЕНИЕ ПРИКРЕПЛЕНО – IPC_00940] На этой фотографии Тамаки неохотно стоит перед Пьяцца дель Дуомо. Он помнит, как громко протестовал. Я был здесь раньше, Изуку. У меня нет фотографии, но я бывал здесь раньше. Тем не менее, герой покорил его своей настойчивостью, стая голубей в полете на заднем плане, пейзаж странно белый и четкий, как на каком-то портрете. Удивительно, но на его лице появляется улыбка – вполне естественная, не неловкая. Это редкий образ, который удалось создать только благодаря двум сотням серийных снимков, сделанных Изуку на свой телефон, и примерно двадцатиминутному подбадриванию. Тамаки никогда раньше не видела такого выражения на его лице. А затем ниже было- >> Тебе идет. Вчера мне было весело! Герой фыркает, прежде чем потереть затылок, отчего заостренные уши краснеют. За последние два дня они побывали во многих местах – библиотеках, музеях, они заходили перекусить и выпить кофе. Они побывали в церквях, дворцах и не расставались до одиннадцати вечера, за час до смены Тамаки – не то чтобы он собирался рассказывать героям или что-то ещё. На самом деле ему было весело, возможно, даже больше, чем он ожидал. Хотя он привлекает ненужное внимание, в целом это хороший опыт. То, что он хотел бы сделать снова. Мидория, вероятно, согласится не ложиться спать и смотреть фильмы со мной, если я попрошу его об этом. Таким человеком был Изуку. Настоящий джентльмен, внимательный, милый и довольный всем, что кто-либо мог предложить. На самом деле это начинало становиться трудным. Он уезжает в субботу. Тамаки встаёт со своего места, когда слышит, как на улицах раздаются полицейские сирены.____________________
Они проводят последний день вместе в Naviglio Grande. Они сидят в открытом ресторане рядом с каналом. Места вокруг них странно пусты, а на улицах не так уж многолюдно. На заднем плане звучит какая-то медленная, грустная песня, исполняемая группой, но младший не может сказать, о чем она. Он действительно не знает. Люди, которые проходят мимо, смеются своими группами, на их лицах сияют улыбки, но Тамаки представляет очевидный контраст с этими людьми с тем унылым выражением лица, которое у него на лице. — Что-то не так? Спрашивает Изуку, убирая прядь волос с лица собеседника. На данный момент они оба привыкли к легким прикосновениям, будь то держаться за руки – чтобы не потерять друг друга в толпе – или трепать друг другу волосы – простой жест похвалы. Косвенные поцелуи для других, по их мнению, были бы просто вызваны тем, что Тамаки не смог бы допить всю чашку мокко или когда одному из них было бы любопытно, каков на вкус блинчик другого. Одна рука на талии для защиты, пальцы обхватывают щеку Тамаки, чтобы проверить, не перегрелся ли он… Это нормальное явление между друзьями, которых ты видишь. — Ты выглядишь бледным. Мидория Изуку, сверхъестественно красивый в глазах Тамаки, указывает на это, все время проводя пальцами по темным локонам. У него хватает наглости снова наклонить голову набок – Тамаки поклялся, что ударит его в следующий раз, когда он сделает это снова – но слишком устал, чтобы жаловаться на это сейчас. Этот парень… — Скольких парней ты обманул, действуя подобным образом? — Старшеклассник что-то бормочет себе под нос, отводя глаза в сторону и избегая Изуку. — Хм? Что ты сказал? Ты что-то бормотал, и я не мог тебя четко расслышать. — Я сказал, возвращайся в Японию и никогда не возвращайся. — Эээ!? Ты хочешь, чтобы я вернулся в Японию? Почему!? — Потому что ты раздражаешь. Я хочу вернуть свою мирную жизнь. Будет страшно влюбиться в этого человека. Он совершенен, ему нет равных, типаж, который вы никогда не забудете. Он из тех людей, которые проникают тебе под кожу. Дышит вместе с тобой, заражает твоё сердце и отравляет всю кровь, текущую по венам, пока не останется только душа. Это будет как жертва, тяжело, шумно захватывая рыдания в груди, искусственное дыхание, рот в рот, танец со смертью. Они провели вместе всего шесть дней, а он уже чувствовал себя так – беспорядочно. — Ты хуже Мирио. По крайней мере, его друг детства не появляется в неожиданных местах вроде Милана. Этот человек обязательно когда-нибудь доведет кого-нибудь до сердечного приступа. — Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Игриво говорит Изуку, сжимая щеки Тамаки между пальцами. Мгновение смотрит на него, прежде чем отпустить. Герой хмурится, потирая одну сторону лица, недовольный тем, что только что произошло. Перед ними солнце начало садиться, свет прямо над водой, его отражение колышется снизу. Изуку кажется таким спокойным, таким сосредоточенным и таким тихим, когда его зеленые глаза устремлены на горизонт. Можно было бы подумать, что он знал достаточно об этом человеке, но сразу же после встречи с ним всё, что, как казалось, он знал, оказалось ложным. Страсть течет через него, как река крови. Он на мгновение отводит взгляд, и маска Тамаки тут же сползает, Он проскальзывает. — Это было... Глупо романтично. — Это было не то, чего я ожидал. Он признается, его глаза цвета индиго сосредоточены на лице младшего, сердце громко колотится в груди. — Красиво, не правда ли? Что? Закат или… Тамаки сглатывает дыхание, которое он задерживал, краска заливает его щеки. Его плечи прислонились к столу, он кашляет и закрывает лицо руками. Сколько времени прошло с тех пор, как он чувствовал себя так в последний раз? Год? Два года? Три года? Прошло очень много времени, вот что. На самом деле, это довольно ошеломляющее ощущение. Он чувствует, как его грудная клетка расслабляется, прежде чем снова напрячься. Хотя это не болезненное ощущение. Это как тот закат – теплый, глубокий ... неясное чувство, от которого у него порхают бабочки внизу живота. Он поднимает голову только для того, чтобы наткнуться на ухмыляющееся лицо Изуку. — Видишь ли, я чувствовал себя довольно подавленным до того, как встретил тебя ... Руки, которые наугад забронировали билет до Милана, и ноги, бесцельно блуждающие по городу. — Спасибо тебе, Тамаки! Мне было очень весело! Куча слов, от которых у него округлились глаза. — Всегда пожалуйста. Отвечает мужчина постарше, снова опуская голову, прежде чем поперхнуться. — Всегда пожалуйста...____________________
Некоторые улицы Милана особенно тихи в ночное время. Может быть, это потому, что они уехали из Навильо Гранде, где собирается большая часть публики, или, может быть, потому, что эти части просто неинтересны по сравнению с другими. Перед ними фонтан, вокруг никого, магазины закрыты. Вдоль улицы выстроились фонарные столбы, яркие и подсвеченные теплым светом, в то время как мощеная улица выглядит как что-то из стереотипного европейского фильма. — Осмотр достопримечательностей был довольно хорошей идеей, не так ли? Замечания Изуку и тот факт, что их руки переплетены, не разглашаются. Их плечи соприкасаются друг с другом в такой близости, шаги медленные, а тишина приятная. В воздухе звучит нежная баллада – скорее всего, доносящаяся с главной улицы – достаточно громко, чтобы они оба могли услышать. Кажется, это довольно хорошая песня, и когда Изуку опускает взгляд, прежде чем взглянуть на старшего мужчину, он немного размышляет. Затем он крепко сжимает их пальцы, покачивая их руками взад-вперед, прежде чем его шаги останавливаются. — Изуку? Тамаки, с красными от холода щеками, кутается в куртку, поворачиваясь. — Что случилось? Изуку качает головой – Всё в порядке – прежде чем он берет друга за руки и медленно притягивает его ближе для объятия, их переплетённые пальцы слегка растопыриваются. Герой постарше моргает, поднимая глаза, прижимаясь телом к более крупному парню, прежде чем покраснеть, заметив, в какой позе они находятся. Тамаки чувствует боль в подошвах, и ему вроде как хочется стать морем – может быть, утонуть в нем от смущения – протянуть руку и коснуться каждого клочка суши сразу. — Что… Что ты делаешь- Он практически слышит учащенное сердцебиение Мидори из-за того, как сильно тот прижат к нему. Изуку тоже нервничает? Изуку… Ба-дамп. Ба-дамп. Ба-дамп. Тамаки выдыхает, устраиваясь в трюме и сдаваясь. Он ничего не может сделать, чтобы выпутаться из этого. Он чувствует, как рука Изуку прижимается к его пояснице, а ноги направляются в медленный танец. Этот парень. Этот парень… Ты накладываешь на меня проклятие? — Я не умею танцевать. — Я тоже... Изуку смеется, и когда его спрашивают, зачем они это делают, он просто пожимает плечами и говорит, что ему нравится песня. Темноволосый парень ворчит, утыкаясь лицом в грудь своего младшеклассника. Это песня о любви, конечно, грустная песня. Другой, возможно, не поймет её, потому что она на итальянском, текст меланхоличный и говорит о тоске. Он не поднимает глаз от своего положения на груди героя, и Изуку также ничего не говорит, когда чувствует влагу на своей рубашке. — Когда я увижу тебя снова? Ослабленный голос и эмоции, написанные неаккуратным почерком. Изуку напевает в ответ, положив подбородок на макушку Тамаки. Через несколько секунд он открывает рот, чтобы заговорить. — Тамаки... — Хм? Он сжимает губы в тонкую линию, прежде чем решает рискнуть. — Можно я тебя поцелую?____________________
Изуку из тех, кто прижимает своего партнёра к кровати, позволяя своему рту делать всю работу, пока он медленно, очень медленно разгадывает то, что было перед ним. Он из тех, кто смотрит сквозь темные ресницы с устрашающим видом, но на самом деле прислушивается к каждой просьбе. Из тех, кто кажется милым, но на самом деле немного пугает, потому что вы можете сказать, насколько опасен человек, по тому, как он тихо держит свой гнев внутри себя. — Всё ещё жив? Когда они впервые целуют друг друга, кажется, что опоздали на шесть дней. У Тамаки возникает желание стать невероятно безрассудным, потому что он ужасно боится, что у него вообще не останется воспоминаний. В возрасте двадцати пяти лет он никогда никого больше не целовал, поэтому спал с ним. Он полагает, что в этом нет никакой логики. Он хочет этого. Он знает, что хочет этого. — Могу я снять с тебя рубашку? Изуку шепчет ему на ухо, большие руки задирают его рубашку вверх, пока не обнажается грудь. Голос младшего сотворил с ним интересные вещи. Это заставило его выгнуть спину и приоткрыть губы. Он чувствует себя ленивым и кошачьим, когда кивает, позволяя ему снять оскорбительный предмет одежды. У него перехватывает дыхание, когда он чувствует, что тот начинает дразнить и посасывать, дрожа от прикосновения языка к его коже. Мужчина постарше нервно закрывает глаза, когда руки опускаются все ниже, ниже и ниже, пока не оказываются у него в штанах, и он вздрагивает, руки автоматически рефлекторно хватаются за плечи героя. Изуку отрывает взгляд от груди своего старшеклассника, обхватив руками член друга. — Ч-подожди – — Мн? В чем дело, Тамма? Сопровождаемый поцелуем в губы, всё это время, пока всё начиналось, маленький самец извивался от ощущения, что кто-то другой делает это за него. К сожалению, он не может ответить, потому что рот Изуку прижимается к его рту, заглушая стоны. Тамаки проглатывает свои слова, чувствуя, как он глубже погружается в свою постель, Изуку нависает над ним, слегка наклонив голову в сторону, чтобы углубить поцелуй. Каждый раз, когда они расстаются, у Тамаки перехватывает дыхание. Он определенно покраснел прямо сейчас из-за смущения, которое он испытывает от того, что его слишком выставили напоказ. Это как если бы Изуку целовал каждый дюйм его кожи, шепча похвалы повсюду, откидывая волосы назад, всё время проводя губами по его ушам, подбородку, шее, плечам и горлу. Он не может вспомнить, когда с него сняли штаны и боксеры, но когда он пришел в себя, то уже извивался на кровати, а пальцы мужчины тёрлись о щель его члена. — Я… Идзу- Тамаки всматривается в героя темными, затуманенными, полуприкрытыми глазами, одна рука прижата к животу героя. Он кусает губы от твердости, которая проникает в его задницу. Мидория сухо трахает его до матраса всё время, пока к нему прикасаются. Его губы уже тщательно зацелованы, соски красные и упругие, член истекает предварительной спермой. Он чувствует себя хорошо, очень, очень хорошо, но… — А как насчет тебя? Изуку застывает на месте при этом вопросе, нервно качая головой. Серьезно, этот парень… Ведёт себя так, будто он взрослый или что-то в этом роде… — Иди сюда. Тамаки протягивает обе руки вперед, и младший послушно наклоняется, утыкаясь носом в его объятия. В его душе наполовину пустая боль, а во рту пересыхает, когда он наблюдает за его движениями, светящимися уверенностью и страстным желанием, потому что этот парень хорош. У любого, у кого был шанс и кто его упустил, было бы разбито сердце. Герой - это все восходы и закаты, любовь, которую ты никогда не забудешь. Покрытые шрамами руки ложатся на бёдра Тамаки, нежно лаская обнаженную кожу и целуя его, пока они не расстаются со вздохом. Длинные тонкие пальцы расстёгивают первые несколько пуговиц на топе Изуку, и его притягивают ближе за воротник рубашки, лбы прижимаются друг к другу, теплое дыхание овевает лица друг друга, зеленый встречается с индиго. — Позволь мне снять это для тебя. К тому времени герой номер один уже не мог дышать. Изуку краснеет, когда чувствует, что его спина ударяется о матрас – в беспорядке, волосы растрёпаны от секса, грудь обнажена, а фигура старшеклассника сидит у него на коленях. Затем его глаза ещё больше расширяются, когда руки скользят по его подтянутому животу, начиная расстегивать брюки, а Тамаки двигает бедрами взад-вперед и потирает их, отчего его стояк становится ещё сильнее. — Всё в порядке? То, как я это делаю? Он не мог дышать. . . . . . . Спина Тамаки выгибается дугой, когда он чувствует, как Изуку погружается глубже, цепляясь пальцами за белые простыни. Одной рукой поддерживает свою спину, другой качает обнаженный член, чтобы хоть как-то отвлечь его от непрекращающейся боли. Тамаки не может сдержать несколько капель слез, которые текут из его глаз, слюна стекает по его рту, когда он пытается достучаться до более крупного мужчины. Едва преодолел половину пути, а он уже так чертовски сильно борется. Это было не так больно, это было просто трудно. Он уже чувствует себя таким наполненным, и его член подёргивается, когда он кончает просто от того, что в него слегка проникают. — Несмотря на то, что ты уже так много подготовил меня ... Это больше похоже на скулеж – искренне немного разочарованный – все время поворачивает голову в сторону, в то время как Изуку слегка посмеивается, переплетая их пальцы вместе. Где-то на кровати лежит наполовину использованный флакон смазки и пачка презервативов, которые они купили перед тем, как отправиться в квартиру Тамаки. Они оба знали, что просто так сегодня вечером их пути не разойдутся. Выхода не было. — Всё в порядке. Изуку опускается на колени, покрывая поцелуями костяшки пальцев Тамаки и внутреннюю сторону его запястий. — Давайте не будем торопиться. Темноволосый мужчина вздрагивает, когда герой медленно начинает входить - дюйм за дюймом – направляя его и успокаивая похвалами. Также не проходит много времени, как он снова становится полным растяпой, тает в объятиях другого, плачет, раздвигает ноги и становится таким сладким, когда их коже наконец удается соприкоснуться. Какая-то ненасытная жадность поднимается внутри Тамаки, когда он видит улыбку младшего, покрытого потом и, скорее всего, сдерживающегося только ради него. Могу я отвезти тебя домой? — Изуку. Тамаки извивается на члене Изуку, вызывая низкий стон у другого. Могу я, пожалуйста, отвезти тебя домой? . . . . . . — Ха - ха - ха… Ах! Изу ... Изуку Тамаки стонет, настолько увлеченный руками со шрамами и веснушчатыми щеками. Он так возбужден, так очарован другим, что практически чувствует, как его сердце пытается вырваться из груди. Он бормочет: "Ты мне нравишься, ты мне нравишься, ты мне нравишься, ты мне нравишься" снова и снова, как мантру, слишком чувствительную и мягкую в определенных местах. Легко поддаться лихорадке, разбросав пальцы по всему телу и прижавшись губами друг к другу. Его тело раскачивается взад-вперед на кровати, волосы колышутся то в одну, то в другую сторону каждый раз, когда он поворачивает голову. — Тебе хорошо? — Мн… Это чувство – Ах! Хах – хорошо. Старший парень не может даже пошевелить бедрами. Всё, что он мог сделать, это лечь и принять это, но этого более чем достаточно. Изуку выглядит довольным, буквально кот, у которого на морде появилось выражение "сливки". Зеленые глаза затуманены удовольствием, бедра двигаются взад-вперед в равномерном ритме. Их позиция довольно непристойная. Ноги Тамаки раздвинуты невероятно широко, одна ступня свернулась калачиком на матрасе, бедра приподняты, чтобы дать другому лучший доступ к свободному траху так сильно, как он пожелает. Он всегда был таким раньше? Этот нуждающийся, обделенный… Как будто ничто и никогда не могло удовлетворить его, потому что ему нужно было больше. — Изу... Тамаки хрипло вскрикивает каждый раз, когда головка толстого члена Изуку касается этого особенно сладкого, чувствительного местечка внутри него. Здесь так тесно, что он действительно мог чувствовать всё. Его тело жадно втягивалось, вход плотно прижимался к младшему каждый раз, когда он отстранялся. Он почувствовал, как тепло разлилось внизу живота, заставляя его гореть всем телом, когда удовольствие запульсировало в его венах. Это странное ощущение, но оно приятное. Это чувство заставляло его хотеть потереть бедра и выгнуть спину, чтобы его обнаженный член стоял торчком, истекая и все время пульсируя. — Дыши Тамаки. Изуку запускает пальцы в волосы своего старшеклассника, целуя его в щеку. На протяжении всего этого герой продолжал спрашивать что-то вроде: "Тебе хорошо?", Здесь?", "Это слишком быстро?", "Ты хочешь, чтобы я был нежнее?". Слишком внимательный и заботливый, но определенно одна из его хороших черт – то, что нравится Тамаки. Всё как в тумане, и он даже не может вспомнить, чем они занимались несколькими минутами ранее. Это было волнующе. Это сводило с ума. Это подтолкнуло Изуку делать больше, больше, больше – — Изуку- Я собираюсь… М'гон... кончить. Предупреждение, даже когда он пытался бороться с ним, оно было близко – так, так близко. Изуку напевает в ответ и садится на колени, располагая другого так, чтобы они могли делать это чаще.____________________
В половине седьмого утра Тамаки уже был бодр, лежа на животе и листает свой телефон. Прохлада раннего утра в Милане всегда была довольно обманчивой, белые лучи солнца, пробивающиеся сквозь тонкую ткань, освещали его кровать. Он намеренно выбрал эту занавеску, чтобы побудить себя вставать по утрам – у него это довольно плохо получается – метод лучше будильника, чтобы он мог рано идти на работу. Хотя сейчас он немного сожалеет об этом, увидев лёгкую гримасу на губах Изуку. Говоря про Изуку, это спящее лицо, прижатое к его подушке, несправедливо. Тамаки слегка вздыхает, когда заканчивает читать статью. Граунд Зеро и Красный бунтарь связывают себя узами брака! Обнаружено обручальное кольцо! — Тамма... Младший герой кричит, едва проснувшись, и целует темноволосого мужчину в подбородок и щеки, потому что он всё ещё слишком устал, чтобы нанести удар должным образом. Он издает сонный звук; зеленые глаза медленно приоткрываются, губы прижимаются к воротнику, спускающемуся на затылок и останавливающемуся между голыми лопатками – его любимой частью тела. Он обнимает старшего за талию одной рукой, прежде чем быстро плюхнуться обратно с закрытыми глазами. — Что ты делаешь так рано, Тамаки? — Ничего. Потому что сегодня ты должен ехать домой. Тамаки смотрит на мужчину на своей кровати, проводя руками по волосам Изуку. Наступает минута молчания, и он сжимает губы в тонкую линию, прежде чем решает заговорить. — Скажи мне настоящую причину, по которой ты здесь, в Милане, Изуку. Заявление, которое заставляет Изуку вздрогнуть, зеленые радужки проглядывают сквозь густые ресницы и смотрят на собеседника снизу вверх. Он зарывается лицом в подушку на некоторое время – на несколько секунд – размышляя, прежде чем кивнуть, решив, что можно поговорить об этом. Похоже, Тамаки всё равно раскусил его ложь. Они переспали и прошли весь путь прошлой ночью. Другой заслуживает по крайней мере этого, поскольку он был с ним всю неделю. — Это правда, что я чувствовал себя довольно подавленно до того, как встретил тебя. Тамаки напевает, призывая его продолжать. — То, что меня ранили, было ложью. Я сбежал с работы и приехал сюда, мне нужен был перерыв. А что касается того, зачем ему нужен перерыв, у старшеклассника на уме был только один ответ. — Киришима-кун сделал предложение Каччану. Они вместе с третьего курса, так что я действительно должен был предвидеть, что это произойдет. Я этого не ожидал, ведь нам всем всего по двадцать три, но быть героем, рисковать и все такое ... Этот парень, он много бормочет, когда волнуется, ха. — Тогда ты использовал меня как рикошет? — Что? Нет! Ты… Ты потрясающий! Изуку отрывает взгляд от подушки, устанавливая зрительный контакт. Он выглядит испуганным и звучит настолько шокированным – настолько против этой мысли, – что Тамаки не может удержаться от небольшого смешка. Этот парень, Бакуго Кацуки - идиот. Правда, люди вольны влюбляться в того, кто им нравится, но он мог только догадываться, что заставило этого парня отправиться в какое-то заграничное место вроде Италии на каникулы. Если бы Тамаки не было рядом, он был бы сейчас в тюрьме из-за своего неумения говорить по–итальянски - имеется в виду их третья встреча в полицейском участке. — Значит, интрижка? — Ты не интрижка! Тамаки, ты- Кто-то особенный. Мужчина замолкает на полуслове, губы сжимаются в тонкую линию, прежде чем он проглатывает свои слова. — Когда… Когда ты узнал, что я лгу? — Прошлой ночью. Раненый человек не смог бы сделать это так хорошо. Щеки молодого мужчины краснеют, и он стонет; смущенный тем, что они сейчас заговорили об этом. Хотя он не жалеет об этом – о том, что переспал с Тамаки, то есть. Даже если это раскрыло его секреты и ложь, это того стоило. Это была одна из самых лучших ночей в его жизни, если не величайшая. У него скрытое выражение лица, наводящее на мысль о виноватой нервозности. — Я не сумасшедший. Я тоже был в таком положении раньше. — Тамаки, у тебя раньше была безответная любовь? С кем? — Мирио. Aх… — Он мне нравился, потому что всегда был уверенным в себе и трудолюбивым. Я ничего не ожидал, но я уверен, что он никогда не влюблялся или, по крайней мере, ни разу об этом не думал. Но время уже прошло, и он уже смирился с этим. Именно поэтому сейчас он мог свободно говорить об этом без каких-либо угрызений совести. Если бы это был он несколько лет назад, он бы заколебался и замкнулся в себе, никогда больше не заговаривая и не поднимая эту тему. Изуку пристально смотрит в лицо героя. Тамаки выглядит подавленным и немного влюбленным, это выражение вызывает у него желание задать кучу вопросов. Ты признался? Ты встречался? Знал ли Мирио-сэмпай о твоих чувствах к нему? Этот человек – по мнению Изуку – больше всего похож на Всемогущего. Если бы все складывалось именно так, как казалось, герой потратил бы всю свою жизнь, спасая жизни людей, не придавая романтики ни малейшего оттенка. — Он уехал в США, не оглядываясь назад. Я уехал из Японии, потому что всё там напоминало мне о нем. Я не хотел быть беспорядочным, поэтому решил начать всё сначала. Вот так я и попал сюда… в Милан. Ни слова. Никаких скандалов, драм или новостей по этому поводу – просто ушел, потому что ему это было нужно. По какой-то причине Изуку находит это крутым. У Тамаки нет никаких колебаний. — Ты потрясающий. Действительно, действительно потрясающий. Забыть кого-то очень тяжело. Он повторяет свои предыдущие слова, лицо светлое и мечтательное. Хотя я просто убегал... — Раньше ты так высоко отзывался о Мирио-сэмпай. Я рад, что ты снова обрёл опору, Тамаки. Когда-нибудь я надеюсь стать таким же. Он немного смеется, застенчивый и добрый; свет освещает его лицо, и Тамаки чувствует, как у него перехватывает дыхание. — Я дважды признался Каччану - в средней школе и на втором курсе. Мне следовало остановиться тогда и там, но я думаю, что я довольно глуп, когда дело доходит до таких вещей? Я никогда ни с кем не встречался, поэтому не знаю. Я пытаюсь, но не знаю, что нужно, чтобы заставить кого-то влюбиться. Я не знаю, как сделать кого-то счастливым. Нет, ты знаешь, как сделать кого-то счастливым. Ты будешь отличным партнёром в любви. Тамаки не был удивлен, узнав, что у Изуку нет парня. Он не хотел, чтобы тот неправильно это понял. Просто многие люди не смогли бы угнаться за ним – героем номер один и Символом мира. Это было просто слишком большое давление. Парень знал, кто он и чем хочет заниматься. Его глаза загорались каждый раз, когда он говорил о своих увлечениях, и он не боялся бросить вызов социальным нормам, чтобы быть самим собой – настоящим героем внутри и снаружи. И всё это ... это пугало людей. Кацуки, должно быть, был в ужасе. В конце концов, любовь легко было принять за привязанность. — Но, как я уже сказал, вся эта неделя с тобой была очень, очень веселой! Думаю, теперь я могу поздравить Каччана и Киришиму-куна. Я чувствую, что могу покорить мир, и все это благодаря тебе. Ты потрясающий. Спасибо тебе. Тамаки и раньше влюблялся, но никогда не испытывал такого тепла. Это не было тем обжигающим жаром, который он испытывал с Мирио. Это было приятное чувство, из-за которого ему захотелось остаться в постели навсегда, чувство, которое сделало его по-настоящему счастливым без капли недоверия или подозрений. Он ни разу не испытывал беспокойства рядом с Изуку. Никогда не чувствовал себя в опасности или напуганным, никогда не думал ни о чем плохом. Ему было уже двадцать пять, а исполнялось двадцать шесть, и за свою карьеру он встречал много людей, но ни один из них не был похож на этого человека. Хороший смех, партнер в преступлении – хотя в данном случае героические поступки - эпические беседы, дружба, честность, неоспоримая верность и отличный секс. Все многое упускают. На самом деле он чувствует то же самое. Такое ощущение, что вся эта неделя была очень, очень веселой. Достопримечательности, на осмотр которых у него ушло два года, он посетил за короткий промежуток в два дня. Он сделал больше фотографий, чем когда–либо за всю свою жизнь - и все они были с Изуку. Он обнаружил, что ему нравится фисташковое мороженое и что он действительно может немного потанцевать медленный танец. Прошедшая неделя была самой приятной из тех, что он испытывал по-настоящему. Были даже фото-доказательства, и хотя он считал себя застенчивым, несчастным человеком, он был первым, кто протянул руку и предложил экскурсию. — Всегда пожалуйста. Это всё, что он успевает сказать, слишком занятый разглядыванием мечты по имени Мидория Изуку. За неделю, проведённую с Изуку, он понял, что о, так вот на что это должно быть похоже? Жить, веселиться и чувствовать себя по-настоящему, по-настоящему хорошо? Он не мог вспомнить, когда в последний раз выходил из своей квартиры помимо работы. Он не мог вспомнить, когда в последний раз кто-то просил его выйти и пойти куда-нибудь, потому что, помимо разрушающего комплекса неполноценности и безжалостной, эгоистичной души, Амадзики Тамаки довольно замкнутый человек. Вот каково это, когда тебя хвалят? Не чувствовать ни беспокойства, ни неполноценности — чувствовать себя хорошо? Было ли это вообще реальным чувством, той вещью, которая у него была, и каково было бы испытывать это каждый день. Он не был особенно склонен к приключениям, но общение с Изуку вызывало у него желание путешествовать по дорогам. Он хотел посещать дерьмовые мотели, подпевать песням и кататься по пляжу с ветром, развивающим его волосы. Он хотел каждое утро встречать восход солнца в другом месте, фотографировать новые места, больше показывать ему Милан, потому что ещё так много, так много всего, где они не были, и он просто хочет пойти. Я мог бы легко полюбить тебя. Кто-то скажет, что это будет слишком быстро, прошло всего несколько дней, но в его защиту скажу, что никто раньше не приносил ему мороженое. Никто не водил его на свидания за кофе и не водил исследовать окрестности. Он никогда не видел закат с другим человеком и никогда не держал кого-то за руку, прогуливаясь по улице. Он также не танцевал медленные танцы, на самом деле не переписывался и не фотографировал так много. Это был первый раз, когда он поцеловал кого-то и занялся сексом, так что, возможно, это было понятно. Надеюсь, это было понятно. — Э-э-эх!? Почему… Почему ты плачешь, Тамаки!? Кроме того, никто раньше не заставлял его плакать дважды подряд – даже Мирио. — Ничего. Но Изуку уже встал и обхватил ладонями щеки, вытирая слезы пальцами. Видишь? Было бы нетрудно влюбиться в этого человека. Этот человек добрый и заботливый. Мидория Изуку мог отдать так много. Что было такого плохого в Кацуки, что он не смог этого сделать? Тамаки поднимает глаза и видит обеспокоенное лицо младшего, ещё несколько капель стекают по его глазам, прежде чем его нежно целуют и заключают в теплые объятия. — Я буду скучать по тебе. Изуку ушёл в тот день в два часа дня. . . . . . . — Деку-кун! Ты сказал, что у тебя кто-то есть! Урарака хмурится – разочарованная и взбешённая – уперев руки в бедра. Рядом с ней Иида вздыхает, говоря, что для Изуку нормально не иметь партнера. В любом случае, это не они идут к алтарю. Кроме того, их друг мог бы посидеть с ними! Проблема решена! Они всегда могли пойти группой, хотя да, Иида и Урарака, скорее всего, позже будут танцевать вместе, и их столик будет заполнен парами. — Что это? Ого? Мидория один? Каминари дразнится, в кои-то веки чувствуя самодовольство, потому что, похоже, он превзошел героя номер один в Японии. Джиро, стоящая рядом с ним, ущипнула его за бок – блондина, взывающую к милосердию, – прежде чем она в смятении покачала головой. Урарака продолжает защищать своего лучшего друга, потому что Деку-кун может завести девушку, когда захочет, вы знаете! и он просто занят! Тем не менее, ребята знают, что это другой случай. — Хм… Мой партнёр только что вышел в туалет. Изуку защищает себя, выглядя шикарно в своем костюме с накачанной фигурой от партнёра, волосы зачёсаны назад и недавно подстрижены. Хагакурэ ранее отругала его за то, что "ты не можешь выглядеть лучше, чем жених и невеста, символ мира!" Даже если он признанный общественный деятель, это чужая свадьба! Хотя он сомневается, что смог бы обойтись без Киришимы и Кацуки. Эти двое достаточно выделяются сами по себе. Конечно, его друзья просто преувеличивают. — Ого? Я только что вернулась из туалета, там никого не было. Мина присоединяется, скандально прикрывая рот пальцами, подливая еще больше масла в огонь. Вы просто не видели его, потому что он в мужском туалете! — Перестань дразнить Мидорию, просто потому что у него нет партнёра. Спасибо тебе, Тодороки-кун! Хотя тебе действительно не нужно было так выражаться! Изуку шмыгает носом, чувствуя себя немного подавленным, прежде чем Момо протягивает ему свой носовой платок, чтобы подбодрить его. Серьезно, блин… Почему его друзья не могли ему поверить? Он говорил об этом несколько недель назад, и да, тогда они тоже не были настолько убеждены. Все знали, что Мидория Изуку не был простым человеком. Он ни за что не собирался заводить внезапные отношения. — Разве ты не приехал на своей машине, потому что не хотел быть с парами? Серо ухмыляется, толкая локтем Символ Мира в бок. — Мужчина должен быть честным! — Мужчина не может завести партнёра, потому что он не мужчина! — Или, может быть, партнёр этого человека просто немного опоздал. Изуку моргает, когда слышит приближающийся сзади голос, Урарака и Мина, задыхающиеся перед ним, в то время как остальные оборачиваются. Их старшеклассник слегка улыбается, занимая свое место рядом со своим возлюбленным, они оба одеты во все черное. — Извини, я задержался дольше, чем ожидал. Изуку вздыхает с облегчением, когда Тамаки наконец появляется, его рука автоматически ложится на поясницу собеседника. Каминари разевает рот, не в силах закрыть его, в то время как Хагакурэ поворачивается к Момо. — Ваше место с Тодороки-куном как самой красивой пары находится под угрозой.