———
Во дворе вид на слякотную осень, весь когда-то зеленый газон в грязи, пахнет мокрой псиной и сгнившими листьями. Образовываются лужи, глубину которых не смог бы измерить ни один резиновый сапог, небо застыло в серой гримасе отчаяния, моросит противный дождь, отбивая ритм по крыше. Одним словом - тоска. В Доме было до ужаса холодно, поэтому все заворачивались в пледы, искали шерстяные носки, в Могильнике выстраивалась очередь из страдающих, чайник не остывал ни на минуту, а запасы настоек с вареньем исчезали со скоростью света. На отоплении и ремонте директор явно экономил. Простуда не обошла и меня стороной, постоянно хлюпающий нос мешал нормально существовать, поэтому большую часть времени я не вылезал из своего теплого кокона, то рисуя, то слушая тирады Табаки с визгами всевозможных децибелов. Я заметил, что состайники тоже находились в амёбном состоянии (исключая Табаки, конечно же. Он всегда был как огурчик, и разгадать его секрет мне никак не удавалось), благодаря чему из Четвертой не выходили. Черный читал, не обращая ни на что внимание, Сфинкс и Слепой о чем-то болтали на подоконнике, Лорд слушал нескончаемый поток информации от уже упомянутого Табаки, Горбач сидел у себя и что-то мастерил, тихо подпевая песне из магнитофона. Не было только Лэри, он как обычно где-то носился со своими дружками. Ситуацией можно было бы умело воспользоваться и назадавать кучу вопросов, но идея отбросилась сама собой. Я устал быть глупым несмышленышем в глазах всего Дома, поэтому упрямо молчал, изредка вставляя свои пять копеек в диалогах. Около недели я не выезжал на прогулку, а какофония бесчисленных звуков вкупе с мрачной обстановкой сводили с ума. Хотелось тишины. Я медленно выполз из своего теплого убежища, чихнул и кое как свесил ноги с кровати. Македонский появился из ниоткуда, помогая сесть в коляску. - Будь здоров, — еле слышно пробормотал он и ушел, как только выполнил свою задачу. - Спасибо. Когда сигареты с зажигалкой были удачно сложены в карман джинсов, я покатился к дверям. Надеясь спокойно уехать без лишних проишествий, меня окатил холодной водой голос Табаки, который соизволил перестать мучить своими речами Лорда и перешел на меня. - Курильщик, ты куда? - Гулять, — пробубнил чуть хриплым от болезни голосом. - Кто ж в таком состоянии гуляет?! Ты совершенно не ценишь свой дух, подцепишь очередную заразу..., — он задребезжал, как старая оконная рама. Не дожидаясь конца нравоучения, я закрыл за собой дверь, устало вздыхая. Настроение ни к черту. Хотелось курить и не хотелось никого видеть, поэтому единственным вариантом служил заброшенный туалет. Я поехал через тихий, будто заброшенный коридор. Люминесцентные лампочки мигали, издавая неприятный звук, старый паркет скрипел под колесами, надписи и рисунки на стенах обволакивали меня, сдавливая со всех сторон. Настоящий ужастик. Достигнув точки спасения, я медленно открыл дверь и въехал в маленькое помещение, попутно доставая сигареты. Глубоко внутри засело тревожное чувство, что скоро произойдет неприятность. С сигаретой в зубах я устроился около туалетной кабинки, прикрывая глаза. Руки мелко подрагивали, в нос ударял запах сырости, горло саднило. Ничего же не могло произойти, верно? Как только эти мысли пронеслись в голове, скрип двери заставил дернуться и ошарашенно уставиться на незванного гостя. К горлу подкатил ком, предпоследняя в пачке сигарета выпала из руки, пепел разлетелся искрами по холодному кафелю. Это был Стервятник. Стервятник со своим впечатляющим ростом, длинный и похожий на иссохшую иву, уставился на меня страшными желтыми глазами. Его тонкий рот медленно растянулся и он произнес: - Здравствуй, Курильщик, — замогильный голос бросил в дрожь. Я опешил. На ум ничего не приходило и хотелось сбежать. Из чувства вежливости я скомканно поздоровался, глаза забегали, пока не нашелся идеальный предмет для исследования - собственные ноги в красных кроссовках. Стуча тростью он в развалочку уместился рядом, опираясь на блеклую плитку. Стервятник изучал меня, препарируя взглядом, как лягушку на уроках биологии. Я взглянул на него периферийным зрением: руки с паучьими пальцами лежали на неизменной трости, в глаза бросались острые ногти с облупленным черным лаком. Нет, даже не ногти... я бы назвал это когтями. Они отбивали ритм неизвестной мне мелодии, стук доносился до ушей запоздало, будто ударяясь о вакуум. Сердце стучало, как у загнанного в угол кролика. Я боялся, что меня убьют, даже отсчитывал секунды до кончины. Воображение добавляло кровавые картины, и этим нисколько не помогало. Я не знал, чего от него ожидать. Мне кажется, что он заметил мою нервозность. Стервятник вяло опустил руку, пошарился в кармане и достал самокрутку. Я дернулся от этого неспешного движения. - Зажигалки не найдется? — прозучал голос с хрипотцой. Вопрос на удивление глупый, он явно видел, что я курил. Потухшая сигарета всё ещё лежала на полу, вызывая чувство жалости. Дрожащими потными руками я протянул ему зажигалку, стараясь не касаться. Щёлкнуло колесико, он закурил. Стойкий запах травы ударил по носу. - Благодарю, — он выдохнул клубок дыма, взглянул на меня исподлобья и вернул зажигалку, задержав руку на моей дольше, чем следовало бы. Я невольно зажмурился, не зная, что мне делать и куда провалиться. Утер пальцем нос и шмыгнул. Создавалось впечатление, что он говорил с пустотой. Сбегать было бы глупо. - Курильщик, ты меня боишься? — до моих ушей донесся неожиданный вопрос. На кличку Стервятник сделал ударение, выделяя ее из всех слов. Он завел меня в тупик. Я убрал зажигалку в карман и отмалчивался пару мгновений. - Нет...то есть да. Я не знаю, — голос предательски дрогнул, выдавая меня с потрохами. Он хмыкнул что-то себе под нос, наши взгляды встретились. Его потрескавшиеся губы растянулись в вежливой улыбке, а моё сердце пропустило удар. - Почему? — вкрадчиво спросил он. Ещё один вопрос, на который совершенно не хотелось отвечать. Я промолчал и решил изобразить смелость, смотря на него в упор. Конкретный астеник с длинными соломенными волосами, исключительно траурной одеждой, ключами в ушах и множеством колец на тонких пальцах, лицо которого в любое время выражало неописуемую трагичность. Светлые ресницы выделяли глаза, создавая ореол. Впервые в жизни я столкнулся с человеком, который буквально смотрит в душу. Точеный орлиный нос вкупе со скулами добавлял к внешности какой-то загадочной аристократичности, а тонкие губы с ухмылкой не внушали доверия. В принципе, весь его вид доверия не внушал. Для многих он, наверное, не был симпатичным. Но я, как художник, был немного зачарован своеобразной внешностью. От этих мыслей хотелось поскорее избавиться. В очередной раз я погрузился в мысли, обдумывая исходы всех ситуаций, в красках представляя свою смерть: когти впиваются в шею, брызжет алая кровь, на лице Стервятника гадкая острозубая ухмылка. Если он всё же решит поиграть в палача, то мой череп безоговорочно найдут в горшке с фикусом, а остальное в колбах с формалином... или из меня сделают удобрение для растений, коими Третья не была обделена. Меня передернуло, тошнота подкатила к горлу. Он всё ещё с интересом меня рассматривал, как экспонат в Кунсткамере. Выжидающе. В его глазах я, наверное, выглядел как идиот, который молча пялится. Пришлось ответить честно. В самом деле, чего я напридумывал? - Ты постоянно смотришь на меня, это нервирует, — оставалось надеяться, что в моем голосе ему не послышалось раздражение. К тому времени, как я закончил внутреннюю борьбу, он уже докурил. На его лице сквозила заинтересованность и что-то ещё, что я упускал из виду и не мог проанализировать. Белёсые брови поднялись в удивлении. - Ты занятный, Курильщик. Видишь ли, твоя неприступность вызывает у меня интерес. Я чувствую в тебе тонкую натуру, — на удивление, он говорил по-настоящему искренне. На миг показалось, что во взгляде сквозит тепло. Стервятник ни на секунду не прерывал зрительный контакт, томно моргая длинными ресницами. Я как-то странно засмущался от этих слов и не понял, стоит поблагодарить за откровенность или тут же умчаться, не продолжая этот немыслимый диалог. Решил, что первый вариант самый подходящий. - Спасибо... — пробормотав слова себе под нос, я неловко прочистил горло и решил побыть адекватным человеком, который поддерживает беседу, - Очень приятно слышать. Почему ты пришел именно сюда? Обычно в этом туалете нахожусь только я, про него мало кто вспоминает. - Захотелось уединения. Подозреваю, что ты здесь по этой же причине. Не хотел нарушать твой покой, но раз уж так сложилось, то разговор служит приятным дополнением, — Стервятник впервые отвел взгляд, смотря куда-то в потолок и улыбаясь крашеком губ. Кивнув и подняв взгляд в то место, которое так его интересовало, я задумался. Мы молчали некоторое время. Тишина была комфортной, но он ее нарушил, задав вопрос. - Ты рисуешь? — он прозвучал очень тихо, будто сейчас осядет на пол и уснет. Я отмер и завороженно уставился на него. Страх притупился, на его место пришло любопытство. - Да, с самого детства этим увлекаюсь. Здесь стал рисовать намного чаще, потому что особо нечем заняться. В будущем хотел бы сделать это своей профессией... - Ты напоминаешь мне Леопарда. Наверняка видел его работы на стенах, да? Я пытаюсь сохранить их существование всеми своими силами. Рисунками Леопарда я по-настоящему восхищался, поэтому подобное сравнение тепло отозвалось в груди. - Они завораживают. Очень оригинально. Под конец моих слов он неожиданно приблизился, сев рядом. Я сразу же почувствовал исходящий от него запах мятной жвачки, ацетона и сушеных трав. Светлая макушка прислонилась к кабинке, в голове возникла странная мысль: протянуть руку, чтобы потрогать с виду жесткие волосы. От наваждения я быстро избавился, смотря в пол перед собой, стало стыдно. Неожиданно я почувствовал, как до моей руки дотронулось что-то холодное. Это были пальцы, длинные и с выраженными суставами. Его руки были огрубевшими от ежедневной возни с землей, а кожа тонкая настолько, что видны выступающие вены. Я вздрогнул, но руку не отдернул, замерев в ожидании. Стервятник невесомо очертил кожу мягкими круговыми движениями, плавно дошел до безымянного пальца и наткнулся на многолетнюю мозоль, которая образовалась у меня из-за специфической привычки давить на карандаш. Он хмыкнул, погладил ее подушечкой большого пальца и убрал руку, оставив меня в шоковом состоянии. - Точно художник, — по интонации было слышно, что Стервятник доволен. Успокоившись, я повернул голову в его сторону и наткнулся на полуприкрытые от улыбки глаза. Он медленно встал, облокотившись на трость. - Ты славный, выздоравливай. Спасибо за приятную компанию, до скорой встречи, — он нежно взъерошил мои волосы, до ушей донёсся тихий каркающий смех. Стервятник удалился так же неожиданно, как и пришёл. Я остался в недоумении, прислушиваясь к стукам трости за дверью. Провел ладонью по волосам, пригладил их и закурил во второй раз.
———
Смустя полчаса нервного осмысления я вернулся в Четвертую, предварительно умывшись ледяной водой. Чтобы не возникало лишних вопросов, состроил спокойную мину, а когда все устроились на своих местах и дружно уснули, я со всей своей аккуратностью вскарабкался на подоконник. Лунный свет мягко освещал комнату, ветер завывал за окном, качая голые деревья. Я просидел так полночи, бездумно вырисовывая острые черты Стервятника в потрёпанном альбоме. Теперь я вижу его по-другому.