Mechanical fear

      Глубокой ночью Ньютон бродит по всей лаборатории. Робота полностью обволакивает беспричинный страх; крайне странная на данный момент атмосфера давит со всех сторон. Подозрительная тишина не унимается, продолжая собой напрягать садовода. Когда Малыш в буквальном смысле разобрал Ньютона на запчасти и металлолом, а после того, как его врач собрал обратно, — робот начал побаиваться этого ребёнка в жёлтом. Когда его починка была окончена, Николас признался ему, что этого красноглазого монстра действительно было сложно отправить в его обычную реальность обратно. То, чего он избегал больше всего — произошло. Малыш смог последовать за «хвостом» Няни в его мир. И никакие таблички с перечёркнутым кругом на ребёнке не спасли и никак не смягчили эту ситуацию. На данный момент Аркхэм ушёл снова в другую реальность, дабы расставить свои «незаметные» плюшевые куклы-камеры. Естественно он делает это для того, чтобы продолжать следить за всем, что происходить там, где находится этот Малыш в жёлтом.       Садовод летал по коридору к дверям комнаты Алхимии, оставляя после себя шлейф из бирюзовых кругов. В его маленьких, тонких рук была тёмно-зелёная лейка, недры которой были дополна наполнены конфетами в разноцветных обёртках. Это ему успела выдать Няня, как в знак благодарности за спасение её невинной жизни. По понятным причинам робот употреблять угощение ну никак не может.       Ньютон чувствовал бепричинную тревогу, оглядываясь по сторонам, а мог и вовсе подскочить с места, если услышит какие-то подозрительные шаги. Сначала он смахивал это на чёрную Кошку. Но это теория разбилась вдребезги на маленькие кусочки, когда в поодали с разных углов доносился гулкий, звонкий и детский смех. Этот жёлтый снова сюда забрался. Неужели Врач сам забыл портал закрыть за собой, после того, как покинул реальность, о которой нельзя говорить? Вот это профессиональный и первоклассный искатель!       Вот садовод открывает самим собой дверь, ведь он сам как бы является робот-ключом. Пролетая небольшую дистанцию прямиком вглубь кабинета Алхимии, тот плавно остановился, продолжая парить в небе и прижимать к себе тёмно-зелёную лейку, скорее, — обнимать. Ньютон прислушался: подозрительные шорохи и невнятный шёпот несутся по всей комнате. Сзади раздался звонкий хлопок; парень развернулся на этот резкий звук. Лучше б он этого не делал..       Повернувшись экспозиционными, ярко-голубыми стёклами в сторону шума, перед его невинным лицом предстало существо больших габаритов с телом, завёрнутую в тёмно-жёлтую ткань; из спины растут массивные крылья-шипы. Смешок далеко теперь не детский, если конечно его вообще ещё можно так называть. Малыш, что передвигается на своём хвосте, стремительно приближался к маленькому роботу. Раздался гулкий гудок детского паровоза. Гигантские игрушки с тёмными щупальцами повылетали с загадочного сундука и поплыли по всему пространству, быстро метаясь со стороны в сторону; глаза разных размеров парят в воздухе и невнятно шепчутся на своём выдуманном языке. Ньютона обволакивает накатывающийся страх, из-за чего он издал визг испуга и резким движением рук швыряет в монстра свою тёмно-зелёную лейку, надеясь, что она действительно чем-то поможет. Его светящиеся экспозиционно-красные глаза даже не моргнули; улыбка, полная острых зубов лишь растянулась пошире. Весело-то ему же, всё-таки он — ребёнок, в какой бы форме не находился тот. От безысходности в ситуации садовод лишь отвернулся и сжался, напечатав свой последний бежевый лист:       «Я всегда любил тебя, моя резиновая уточка.»       Дрожащий робот простоял на месте ещё секунд десять; с ним абсолютно ничего не случалось. Заподозрив что-то неладное, тот с опаской взглянул на Малыша. Он же в свою очередь стал снова обычным и заинтересовался лейкой, а точнее её содержанием, что выпало с её недр. Ребёнок пытался разобраться с обычной яркой обёрткой конфет, что получалось у него к слову — плохо. Все игрушки вернулись в свои обычные габариты — в маленькость; щупальца и вовсе исчезли. Тёмные глаза разных размеров лишь загадочно рассеялись с непонятным шёпотом. Ньютон издал мурлыканье недопонимания, а после с осторожностью подходит к существу, дабы помочь ему с этим несложным делом. А механический страх будто пропал, будто забывая, что произошло несколько десяток секунд назад..