Однажды в Бездне

Под ногами был песок. И на зубах. И в волосах. И везде. Рейстлин зло выругался и погрозил кулаком куда-то в сторону условного горизонта. Бездна подозрительно напоминала одну большую пустыню или призрачный мираж в розовых, сиреневых и желтоватых тонах. Песчаные барханы сливались с очертаниями плоского равнодушного неба без намека на светило. И все-таки темно тут не было. А тени жили какой-то своей жизнью. Рейстлин выругался еще раз, и от подслушанных когда-то в юности от брата выражений высившееся рядом кривое черное дерево закрутилось в обратную сторону. Рейстлин покрепче обхватил посох и мрачно задумался. Все пошло как-то не так. Сперва эта жрица, Чемош ее побери. Зануда храмовая, задиравшая нос так высоко, что удивительно, как воображаемая корона не падала. На величайшего черного мага Праведная дочь Паладайна смотрела со странным для светлой жрицы хищным выражением. Будь Рейстлин иного о себе мнения, решил бы, что эта блаженная уже прикидывает, как бы уронить его в койку или стрясти побольше денег. Но нет. Путем осторожных расспросов выяснилось, что Крисания Таринская желает ни много ни мало войти в историю. А для этого ей срочно требовалось кого-то победить, кого-то спасти, кому-то причинить добро. Идею спуститься в Бездну и отпинать там темную богиню Крисания приняла с таким восторгом, что Рейстлину стало даже как-то не по себе. Особенно остро он это почувствовал в Истаре, когда Крисания подозрительно быстро спелась с Королем-Жрецом, у которого Рейстлин всегда подозревал манию величия побольше, чем у себя. Так что огненной горе, рухнувшей с неба так вовремя, маг Маджере обрадовался, как родной. В общем и целом от жрицы, конечно, было больше пользы, чем вреда, но видит Нуитари, как же Рейстлин от нее устал. И странному завихрению магии, сразу после выхода из Врат раскидавшему их неведомо куда, даже обрадовался. Все равно в Бездне времени нет. А Такхизис никуда не денется. Даже если Крисания столкнется с ней раньше, ничего страшного не произойдет. А вот ему самому не помешает немного отдохнуть. Не успел Рейстлин додумать эту мысль, как что-то ненавязчиво ударило его под колени, и маг Маджере с невнятным воплем рухнул спиной на что-то мягкое. Посох, однако, из рук не выпустил, готовый отражать возможное нападение даже из положения лежа. Никто на него не нападал. Все так же тянулась во все стороны сиреневая пустыня, все так же завивались мертвые деревья. А под Рейстлином Маджере сама собой наколдовалась широкая кровать с ворохом подушек. Рейстлин потыкал их навершием посоха, провел ладонью по дорогой ткани белой простыни и, вздохнув, устроился поудобнее. Был, конечно, шанс, что кроватка окажется с сюрпризом и захочет его проглотить. Ну так подавится. Если что, можно и посох поперек голодной пасти воткнуть. Лежать было хорошо, Рейстлин даже задремал. Но из блаженной дремы вырвал негромкий мурлыкающий голос: −Не меня ли ищешь, молодой Рейстлин? Маджере открыл глаза и с интересом уставился на невысокую гибкую женскую фигурку, соблазнительно устроившуюся на краю кровати. Фигурка была хороша, тем более, что странного кожаного одеяния на ней было мало и только где-то посередине. Короткие темно-красные волосы обрамляли красивое улыбчивое лицо, кокетливо падали на глаза, льдисто-голубые и лукавые. −Сон здоровый я ищу. – пробормотал Рейстлин. – Уйди, Нуитари ради. Девица обиженно скривила полные яркие губы и надменно пропела: −Ну и пожалуйста. Лучше с твоим братом познакомлюсь ближе. Она гибко поднялась на ноги и вскинула руки, обнимая за шею невесть откуда взявшегося Карамона. Брат развязно улыбнулся и подхватил девицу под аппетитные ягодицы, целуя взасос. Рейстлин лениво повел посохом, и морок рассеялся. Правда, вместе с мороком подернулась рябью и фигура грохнувшейся задницей на кровать девицы. Непристойный кожаный наряд сменился мужскими штанами и светлой рубахой. Волосы рассыпались по плечам мягкими русыми кудрями. Голубые глаза глянули по-человечески обиженно. Рейстлин ошалело моргнул. −Ты настоящая… −Да уж не игрушечная. – огрызнулась девица, нервно заправляя волосы за проколотое в нескольких местах ухо. – Откуда ты знал, что это морок? −А откуда Карамону здесь взяться? – логично спросил Рейстлин, усаживаясь на кровати. – К тому же он своей Тике верен. – и, подумав, добавил. – Мой ученик не считается. С ним и Тика не прочь… Суккуб – теперь Рейстлин догадался, кто это – удивленно хлопнула длинными ресницами. −Маджере. – фыркнула она так, будто это объясняло все на свете. −Маджере. – согласно кивнул маг. – Рейстлин. А ты? Темные брови суккуба страдальчески изогнулись, словно она мучительно пыталась вспомнить собственное имя. Наконец, просияла и почти выкрикнула: −Хельга. Меня зовут Хельга. −И как ты попала сюда, Хельга? – поинтересовался Рейстлин. Хельга неприязненно поморщилась и выругалась так длинно и затейливо, что, пожалуй, снискала бы пожизненное уважение Китиары. Китиары! Рейстлин чуть не подпрыгнул на кровати. Вот кого ему напомнила эта девица. Эта фигура, эта манера двигаться и держаться – ну вылитая Кит. −Была война. – нехотя ответила Хельга. – Наш отряд провалился в какую-то щель между планами бытия. Чемош знает, чего эти маги намагичили. В итоге мы оказались здесь. Парни – кто убрел невесть куда, кого Всебесцветная сожрала. Меня вот в суккубы отправила, ящерица бесхвостая. Ненавижу. Глаза у бывшей воительницы полыхнули такой яростью, что Рейстлин вздрогнул, но все-таки осторожно коснулся ее плеча. Хельга сразу перестала бушевать и удивленно уставилась на его руку. Потом перевела взгляд на лицо Рейстлина. Она была молода, когда попала сюда. И осталась такой же молодой. А еще совершенно явно не врала. −Идем отсюда. – решительно объявил Рейстлин, поднимаясь на ноги и утягивая Хельгу за собой. −Куда? – не поняла та, тоже вставая и оказываясь даже ниже и так не слишком высокого Рейстлина. −Домой. – махнул рукой Маджере. – К Чемошу все это. −А как же… − все еще растерянно пробормотала Хельга. – Такхизис, Врата, боги? −Чемош с ними. – твердо повторил Рейстлин, стаскивая с себя мантию и кидая ее на кровать. – Видеть все это не хочу. Ты идешь или нет? И протянул воительнице руку. Хельга помедлила, но все-таки вложила в его ладонь свою – узкую и мозолистую от меча. Врата распахнулись, стоило о них только подумать, и на самом пороге до Рейстлина вдруг донесся долгий вибрирующий женский крик. Черный маг паскудно усмехнулся и подтолкнул в спину замешкавшуюся Хельгу. Кричала явно не Крисания.

***

−Может, не надо? – скорбно осведомилась Такхизис, не отрывая змеиных глаз от гипнотически покачивающегося медальона со знаком Паладайна. −Надо. – припечатала светлая жрица. −Маджере тебя бросил. – зашла с другой стороны Всебесцветная драконица. −Прекрасно. – широко улыбнулась жрица. – Значит, вся слава достанется мне. −Давай не будем горячиться. – заюлила Такхизис, сползая со своего трона и умильно заглядывая Крисании в глаза. – И торопиться тоже. Времени у нас много. Жрица с сомнением оглядела просторный храм, провалившийся когда-то в Бездну из другого мира. В храме было чисто светло, пожалуй, уютно. И трон выглядел очень и очень удобным. А Такхизис улыбалась так обаятельно… Да и что она могла сделать, когда, как выяснилось, умереть по-настоящему в Бездне было нельзя. А вот развоплотиться от мощи великого Паладайна – еще как. Крисания повесила медальон на шею, поднялась по ступенькам к трону и уселась на широкий подлокотник. Улыбнулась темной богине в ответ. −И что ты можешь мне предложить?