***
Бенхамин залетел в служебное помещение кондитерской своей жены, с прискорбием наблюдая в нем не только саму хозяйку, но и несколько «лишних» человек. Его, конечно, всего просто разрывало на части от только что состоявшегося телефонного разговора с Камилой, но он не мог опуститься до такого, чтобы устраивать семейный скандал при посторонних. - Отставьте нас с Мартиной наедине! – Прорычал он, ненавидящим взглядом испепеляя напуганную жену. Она уже поняла, чем именно вызвано такое состояние собственного мужа и приготовилась к самому худшему. – Живо я сказал! – Прикрикнул Рохас на явно замешкавшийся персонал. Когда помещение наконец-то освободилось от лишних ушей, Бенхамин подлетел к растерянной жене и грубо схватил ее за плечи, абсолютно не контролируя при этом силу. - Какого черта ты ходила к Камиле?! – Проорал он над самым ухом брюнетки. – Мы же обо всем договорились! - Бен я … - Отвечай! Что ты ей наговорила, чертова дура?! – Все также до боли сжимая плечи жены, кричал слишком охваченный страхом блондин. Его всего трясло, и он готов был собственными руками разорвать на куски стоящую перед ним девушку. Как же она могла так поступить? – Ты хоть понимаешь, что натворила?! Я же могу потерять своего ребенка! Камила уже вещи собрала, и я могу больше никогда не увидеть ни ее саму, ни малыша. Моего, сука, малыша! - Не ори на меня! – Пришла в себя Мартина, резко отталкивая от себя мужа и тяжело дыша. - Если из-за твоей детской выходки я лишусь этого ребенка, Мартина, клянусь, ты больше никогда меня не увидишь! – С диким отчаянием и горечью уже тише произнес Бенхамин, обхватывая свою голову руками. - Я ничего такого ей не говорила. – Начала оправдывать себя Санчес Акоста, сильно испугавшись угроз любимого мужа и уже искренне сожалея о содеянном. - Зачем ты вообще ходила к ней? – Начал снова повышать голос Рохас, еще не придумав как действовать дальше и как удержать любовь всей своей жизни от такого опрометчивого поступка. После разговора с Камилой он сразу помчался сюда, попросив ее обязательно дождаться его. - Я просто хотела сказать ей, что ничего не имею против ее малыша и чтобы она не чувствовала себя виноватой передо мной. Только и всего! – Без зазрения совести нагло врала Мартина, хлопая своими невинными глазками, до боли знакомого кофейного оттенка. Когда нами овладевает страх потери самого близкого человека, то мы становимся готовыми на все. На обман, предательство и даже на самый страшный грех! – Я лишь оставила ей свою визитку и сказала, что она может обращаться ко мне в любое время. - Камила рассказала мне совсем другое! - Значит, ты не так ее понял, или она меня не так поняла. И почему ты веришь ей, а не своей жене? – Мартина прекрасно понимала, что закапывает себя все глубже и глубже, но ничего не могла с собой поделать. Не может она потерять Бенхамина! Не может! Она же сама умоляла его не бросать семью и согласилась принять и его ребенка на стороне и постоянное общение с ненавистной для нее матерью этого самого ребенка. И что теперь? Из-за одного глупого поступка она может лишиться всего? - У Камилы есть много не самых хороших качеств, но вот ложь и лицемерие точно не входят в этот список. – Твердо проговорил Бенхамин, прижимая пальцы к пульсирующим вискам. Он так сейчас хотел быть совсем в другом месте, утешая и шепча слова любви самому близкому своему человечку. - А разве она не пыталась скрыть от тебя свою беременность? – Ухватилась Мартина, как ей самой показалось, за спасительную ниточку. – Более подлого поступка и представить сложно! - В этом только моя вина. - Ты найдешь тысячу оправданий любому ее поступку, да? – Со смертельной обидой и ревностью проговорила Санчес Акоста, безотрывно смотря на полностью опустошенный взгляд своего мужа. Его голубые глаза больше не излучали тепла и света, а были сейчас какие-то выцветшие и словно безжизненные. - Что ты хочешь от меня, Мартина? – Посмотрел он на жену, расставляя руки в стороны. – Я же ничего от тебя не скрывал! Никогда! Ни моих чувств к ней, ни моих намерений! Ты заверила меня, что у нас все будет по-прежнему, и что беременность Камилы никак не повлияет на нашу семейную жизнь. И что я вижу сейчас? - Ты обещал, что между вами ничего не будет, что вы не будете вместе! - А разве мы вместе? После нашего с тобой разговора я вообще не видел ее. И общались мы исключительно по телефону или через Фелипе. Я сдержал свое слово, Мартина! А что сделала ты у меня за спиной? Как после этого я могу доверять тебе? - А если она позовет тебя? Если она снова захочет быть с тобой? – Дрожащими губами задала так волнующий ее вопрос девушка, в карих глазах которой уже заблестели слезы. - Она не позовет. И вместе быть со мной не захочет. Никогда! – Мартина в изнеможении покачала головой, чувствуя в этот момент всю его боль и отчаяние от правдивости только что произнесенных им самим слов. Он-то готов, готов бежать к ней по первому зову, готов бросить все! Семью, друзей, дом, поменять всю свою жизнь. И от этого заключения Мартина испытывала такую же сильную боль, как и ее муж. Жизнь всегда была несправедлива! Законы подлости, превратности судьбы, препятствия и преграды на пути. Никогда счастье не дается легко, его нужно выиграть в жестокой борьбе, выстрадать и только тогда, на не известный никому срок, ты сможешь ощутить его внутри себя.***
Бенхамин свернул с главного проспекта, направляясь с явным превышением скорости по нужному адресу, и с замиранием сердца посмотрел на экран своего телефона, на котором высветилось имя девушки. А что если она звонит сказать, что уже уехала в аэропорт, так его и не дождавшись? Что он тогда будет делать? - Камила? - Со мной что-то не так. – Сквозь тихие всхлипы проговорила на том конце беременная девушка. - В каком смысле? – Все тело в ту же секунду покрылось липким страхом, а к горлу подкатил огромный комок. - Живот словно кольцом сковало, я даже пошевелиться не могу и кажется … кажется … - Что? Камила, говори! – Он не собирался кричать на нее, но страх словно парализовал. А что если она потеряет ребенка? И это было бы не удивительно после таких-то переживаний. - У меня там кровь. – Обреченно произнесла Камила и расплакалась прямо в трубку. - Тише тише, родная! Не плачь! Я уже рядом, я уже подъезжаю. – Начал словно на автопилоте успокаивать ее Бенхамин, хотя самого в пору было приводить в чувства с помощью нашатыря. Нет нет нет! Этого не может случиться с ними. Только не в этот раз! – Камила, любимая, постарайся успокоиться и не двигаться. Я сейчас приеду, все будет хорошо, я тебе обещаю! - Я не хочу потерять его, я уже так его люблю! Не хочу! Не хочу! - Ты его не потеряешь, я обещаю! Только успокойся, пожалуйста. Мне нужно отключиться, чтобы вызвать скорую, а ты не двигайся и не вставай. Хорошо? – Он услышал лишь сдавленные рыдания и, нехотя прервав звонок, несколько раз с силой ударил по рулю. Скорая обещала приехать в течение десяти минут, и Бенхамин еще сильнее выжал педаль газа, игнорируя все сигналы светофоров и ограничительные знаки. Уже через пару минут он поднялся на лифте на нужный этаж и с так и не отпустившим его страхом вошел в квартиру. На пороге стояли наспех собранные вещи, а Камила молча сидела на диване, пождав под себя ноги. - Скорая уже едет. Как ты? – Бенхамин опустился рядом с ней на самый край дивана и нежно прижал к себе напуганную девушку. Ее личико было белое, как полотно, а губы наоборот от многочисленных покусываний приобрети ярко красный оттенок. - Я так рада, что ты здесь. – Камила сильнее обвила его за шею и прижалась к ней мокрыми от слез щеками. – Мне так было страшно одной! - Я здесь, я с тобой. Не плачь! - Никогда не оставляй меня! – Сквозь всхлипы говорила девушка, больше не скрывая своих настоящих эмоций и лишь сильнее прижимаясь к его груди. - Не оставлю, родная. - Я столько гадостей тебе наговорила, так боялась потерять свою свободу. А ты был прав, я совершенно не думала ни о ребенке, ни о тебе. – Камила улыбнулась сквозь слезы, когда почувствовала на своем личике мягкие прикосновения его губ. И снова этот пресловутый страх потери. Открывает самые потаенные наши чувства, годами спрятанные где-то глубоко внутри под слоем обиды и разочарования. - Тшш, ничего не говори. Все будет хорошо. - Я могу потерять его. И все из-за своей глупой гордости. - Ты его не потеряешь! Слышишь? – Бенхамин обхватил ее заплаканное личико своими слегка подрагивающими ладонями и решительно прильнул к ее приоткрытым губам, чтобы хоть как-то отвлечься самому и отвлечь ее от пугающих мыслей. На этот раз поцелуй не был навеян желанием сделать больно, или как то отомстить за израненные души. Он был наполнен нежностью и любовью, и Камила с уверенностью отвечала на него, полностью растворяя все свои страхи в этих сладких прикосновениях его губ. Эти мгновения всегда были самыми яркими и важными в их непростых отношениях. Они могли громко кричать друг на друга, испытывая при этом, как им казалось самую настоящую жгучую ненависть, бросаться самыми обидными и жестокими словами, но стоило лишь одному из них прикоснуться губами к другому и все негативные эмоции в один миг растворялись под властью этих отточенных годами поцелуев. И как показывало время, ничего с тех пор не изменилось. - Это же ничего не значит, да? – Шептала в перерывах между поцелуями девушка, ласково проводя пальчиками по его волосам. - Ничего. - Ты же не думаешь, что мы теперь будем вместе? - Не думаю. - И все останется как прежде? - Да, Камила. Не переживай! – Немного раздраженно ответил на очередной ее глупый вопрос Бенхамин, нехотя поднимаясь с места и осторожно утягивая за собой беременную девушку. – Скорая уже подъезжает, я слышу сирену. Думаю, будет лучше, если мы сами спустимся вниз. Хорошо? Держись за меня! – Он бережно приподнял ее на руки и пошел по направлению к выходу. - Спасибо! – Еле слышно проговорила девушка, вновь обвивая его шею руками и стараясь больше не думать ни о чем, кроме малыша. Она молилась изо всех сил, пока была одна в квартире, чтобы с их ребенком все было в порядке, чтобы вселенная и сам Господь Бог дал им еще один шанс вновь почувствовать себя счастливыми. Ребята погрузились в карету скорой помощи, направляясь в ближайший медицинский центр, и Бенхамин всю дорогу не выпускал ее маленькую ладонь из своей руки. Он молился сейчас лишь об одном, чтобы с ребенком все было в порядке, все остальное будет не важно. Он уже смог когда-то жить вдали от нее, ощущая себя временами почти счастливым, сможет и теперь.***
Взяв все необходимые анализы и проведя осмотр, доктор Суарес оставил ребят одних в кабинете ультразвуковой диагностики. Сегодня как раз был подходящий срок для проведения первого скринингового исследования. Камила лежала на кушетке, с волнением и внутренним трепетом ожидая, когда в первый раз сможет на экране увидеть своего малыша. Бенхамин, конечно же, был рядом, и снова держал ее за руку. - И так, что тут у нас? – С порога начал говорить доктор, входя в помещение и присаживаясь перед уже включенным монитором. – Что касается анализов … - Он внимательно изучил открытую в руках карту пациентки и улыбнулся. – Все хорошо. Я вижу небольшой тонус матки, отсюда и все эти неприятные ощущения, и небольшое кровотечение. Но это вполне ожидаемо, я пропишу вам медицинские препараты, которые помогут справиться с дискомфортом. - Значит, угрозы нет? С малышом все в порядке? – Обеспокоенно спросил Бенхамин, сильнее сжимая руку своей любимой. - А это мы сейчас посмотрим на экране. По анализам все у вас в норме. Вы видимо сильно перенервничали накануне? – Внес свое предположение доктор Суарес, нанося специальный гель на живот беременной девушки. Будущие родители лишь смущенно переглянулись и едва заметно кивнули. Да уж, разговор с Мартиной трудно было назвать приятным, но уж он точно не стоил того, чтобы терять из-за этих переживаний ребенка. – Так, судя по вашей карте, у вас сейчас первый триместр, 12 неделя беременности. Так? – Камила снова кивнула. – Ну, да, я вижу, что все соответствует сроку. Два разнояйцовых эмбриона, оба по шесть сантиметров в длину. – Продолжал говорить доктор, водя датчиком по животу и безотрывно смотря в монитор, для измерения всех показателей. – С вашими малышами все в полном порядке. Не переживайте! - С кем все в порядке? – Камила первая решила развеять свои сомнения, услышав фразу про двух эмбрионов. Она приподнялась и изумленно уставилась в сторону экрана, на котором счастливый папаша уже раньше ее самой и без объяснений врача все увидел. - Это двойня, Камила. – Бенхамин заворожено тыкал в экран монитора, на котором так отчетливо были видны две головки и два маленьких тельца. - Правильнее сказать близнецы. – Поправил его доктор Суарес. – Они будут не похожи друг на друга и скорее всего будут разнополыми. Но это мы узнаем чуть позже. Недель так в 20. - Ничего не понимаю. Я же была у врача еще месяц назад, ни о каких близнецах и речи не было! – Камила пока еще до конца не могла принять этот вполне очевидный факт. У них с Бенхамином будет сразу двое детей! Как там выразился мексиканец? Бинго! - На самом деле единственно верный способ узнать о наличии многоплодной беременности это проведение УЗИ. По крови и осмотру у гинеколога это трудно заметить, тем более на таких ранних сроках. – Начал объяснять все растерянной девушке доктор. – Однако на мысль о близнецах может навести слишком быстрый рост живота и ранний токсикоз. С животиком как я вижу, проблем нет, он действительно уже заметен, а вот со вторым как дела обстоят? - Тошнило по утрам! – Согласно закивала головой девушка, вспоминая по какой именно причине она решила сделать тест на беременность. - Ну, вот видите. А перепады настроения? То плакать хочется, то смеяться. - Это тоже есть. – Нарушил свое молчание Бенхамин, со счастливой улыбкой также пялясь в монитор на своих пока еще таких малюсеньких детей. - Я все еще не могу поверить! – Уже более возбужденнее проговорила девушка, смотря на трогательную улыбку Рохаса и на искрящиеся счастьем голубые глаза. – Но у меня в роду ни у кого не было двойни! А у тебя? – Блондинчик лишь отрицательно кивнул, нежно касаясь губами ее слегка дрожащей руки. - После 35 лет у женщины шанс зачать двойню значительно увеличивается. – Улыбался доктор, наблюдая за молодыми людьми. Он протянул пациентке салфетку, вставая с места. – Так что больше никаких лишних волнений и переживаний. Беременность предстоит не простая, нужно беречь себя. И примите мои искренние поздравления! Я так понимаю это для вас двойная радость? - Десятерная! – Сразу отозвался Бенхамин, помогая будущей счастливой мамочке подняться с кушетки. Они поблагодарили доктора и окончательно пришли в себя лишь на выходе из медицинского центра. – Надо позвонить Фелипе! Вот он удивится! - Ага, и мексиканских шуточек не оберемся. - Камила. – Парень резко стал серьезным и взял ее за руки. – Ты слышала, что сказал доктор Суарес? Никаких волнений, это опасно для малышей. Так что, придется тебе разобрать свои чемоданы! - Ты думаешь, здесь мне будет спокойнее, чем дома? В такой близости от твоей … - Бордонаба не знала, какое лучше подобрать слово. - Она больше тебя не побеспокоит! - Откуда такая уверенность? Она дико тебя ревнует, слышал бы ты все ее восклицания. - Я дал ей понять, что если она не перестанет, то просто потеряет меня навсегда. – Пустился в объяснения Бенхамин, все еще держа стоящую рядом девушку за руки. – И ей не о чем беспокоиться, ведь так, Камила? Никаких романтических отношений между нами не будет? - Еще бы. – Усмехнулась девушка, снова расплываясь в довольной улыбке. – С двумя то маленькими детьми сразу! Ни до романтики, Рохас. - Так ты остаешься? – С надеждой поинтересовался Бенха у самой главной женщины в своей жизни, которая в скором времени подарит ему таких уже любимых и долгожданных детей. - С одним условием! – Камила подняла свой пальчик вверх и многозначительно посмотрела на притихшего и явно заинтересованного будущего отца своих детей. – Леонардо поживет со мной в квартире до рождения малышей. - Что?! Ты совсем уже чокнулась, Камила? – Рохас в одну секунду забыл обо всем на свете, в ярчайших подробностях рисуя в своем воображении это сомнительное сожительство его любимой с каким-то обдолбышем. – Я же предупредил, никаких кувырканий с мужиками! Ты беременна! - А что мне теперь на полгода вообще забыть про секс?! Ты серьезно? - Серьезно! На картинках посмотришь. Ну, или если не откажешь мне … - Ты опять?! – Резко прервала его Бордонаба, упирая руки в боки и пристально сверля явно обнаглевшего парня своими почти черными глазами. - Я сказал, забудь про своего Леонардо! - Да не собираюсь я с ним спать, Рохас! Просто не хочу оставаться одна в той квартире. - Я перееду к тебе! – Сразу воодушевился Бенхамин, напрочь забывая про свою собственную семью. Впрочем, уже не в первый раз. Когда все то, о чем мечтал годами, начинает сбываться, то уже реальная жизнь просто перестает существовать. - Да, конечно! Просто гениальная идея! Мартине это очень понравится, и она, конечно же, сразу забудет обо мне и моей беременности! - Не думай ты о ней! Я же сказал тебе … - Ты придурок, Рохас! – Обиженно протянула Камила, перебивая его и отворачиваясь в другую сторону. – Так и не научился брать ответственность за свои поступки. И с женой нормально объясниться не можешь. Леонардо будет жить со мной и точка! Или я уезжаю обратно! - Живите! – Скрепя зубами процедил Бенхамин, набирая в телефоне номер такси. Ему еще нужно забрать свою машину в Бельграно. – Но если я узнаю, что этот укурыш хотя бы только помышляет затащить тебя в постель, то спущу его с лестницы без разговоров, а тебя вообще в комнате закрою до конца беременности! Поняла? - Ты серьезно? Думаешь, сорокалетняя беременная двойней баба это прямо предмет вожделения для молодого здорового парня? - Насколько молодого, Камила? – Злобно прищурил голубые глаза блондинчик, выжидающе уставившись на бывшую подружку. - Ну, ему где-то 32-33. Не знаю точно. - Ну, хоть не двадцать. А то от тебя всего можно ожидать! То на стареньких все тянуло, то теперь на молоденьких. Со всеми готова отжигать только не со мной. - Давай ты уже помолчишь? – Предложила Бордонаба, улавливая в его голосе обиженные и даже ревностные нотки. Блондинчик шумно выдохнул и кивнул. Обратная дорога до квартиры девушки прошла вполне сносно, и счастливые будущие родители двух прекрасных малышей разошлись каждый по своим делам. Камиле предстояло уговорить провинциального друга пожить с ней достаточно продолжительный отрезок времени, а Бенхамину нужно было в очередной раз объясниться с женой, чтобы история с разговором в квартире беременной девушки не повторилась. Про близнецов он решил пока ей не говорить, прекрасно понимая, что от этого ей станет вдвойне больней.