Помощники

Ичиго решил начать с рук Гриммджоу. И это действительно была довольно скромная цель. Однажды, поддавшись тому, что, если хорошенько подумать, было, вероятно, одним из его самых суицидальных порывов, и отделавшись лишь расцарапанным лицом, Куросаки почувствовал надежду на то, что худшее уже позади и единственное направление, куда можно двигаться — это вперёд. А всё, что ему нужно — это найти новые и интересные способы познакомить Джагерджака с удовольствием от физического контакта с людьми. Или шинигами, в зависимости от того, насколько Ичиго чувствовал, что его жизнь может оказаться в опасности. Да любого контакта, пока эта разъярённая задница не успокоится и не осознает, что не все окружающие враги. Или, по крайней мере, что он не враг. Нахуй Урахару и его хитровыебаные планы. Гриммджоу может покусать этого торгаша, если ему захочется выпустить пар. Поэтому прикосновение к его рукам казалось хорошей отправной точкой. Даже великолепной. Вот сейчас он за три секунды напридумывает кучу вариантов, как это осуществить!

***

— Как мне дотронуться до его рук? — безнадёжно простонал Ичиго несколько часов спустя, тыча пальцем в светло-розовые шрамы на своем лице. Ишшин был прекрасным целителем, но начал слишком беззастенчиво ржать, чтобы нормально доделать работу, после того как Куросаки рассказал всю историю этих царапин. Так что свалить от него куда подальше показалось правильным решением. Сидящие по другую сторону небольшого обеденного стола Юзу и Карин прекратили сеанс взаимной эпиляции бровей воском и переглянулись так, как это могут сделать только близнецы. — Нужен набор, — чинно произнесла Юзу, прежде чем обхватить лоб сестры и сорвать восковую полоску с её лица. Ичиго передёрнуло, но Карин даже не поморщилась. — Думаю, нам нужна сыворотка. Кажется, Карин поняла, о чём она, и молча двинулась к лестнице. Куросаки смотрел, как младшая сестра уходит, с тревожным чувством, что, дав арранкару какое-то непонятное девчачье зелье, он получит нечто похуже, чем несколько временно обезображивающих его шрамов. Но «сыворотка» оказалась лишь небольшим флакончиком лака для ногтей. Внутри была прозрачная жидкость, но даже Ичиго было очевидно, что это какое-то средство для ухода за ногтями. Карин со стуком поставила перед ним пузырёк, будто рюмку на стойку бара в салуне, и скрестила руки на груди. — Это средство для укрепления ногтей, — самодовольно сказала Юзу. — Ему же нравятся его руки, верно? Поэтому тебе нужно это, и ещё нужен мой увлажняющий крем с кокосовым маслом. Он отлично подходит для нежной кожи и не воняет так сильно, как лосьон для загара. — Нежная кожа, — повторил Ичиго, думая о мягком чёрном плюше, о который он потёрся щекой. Это было похоже на приземление на тёплую мягкую подушку после долгого дня на пронизывающем холоде. — Эй, а как мне сделать кому-то массаж рук? Ведь эти штуки нужны для него, верно? Исида всегда делает себе какой-то странный массаж, после того, как долго занимается шитьём. — Посмотри на Youtube или ещё где-нибудь, — Карин отмахнулась от него, вытаскивая из общей с сестрой косметички маленький тюбик увлажняющего крема с изображением счастливого кокоса. Очень странный маркетинг, если подумать, ведь кокосы умирают ради этого. — И начни с малого. Судя по всему, этот парень диковат, так что ты должен приманить его, прежде чем переходить к более серьёзным вещам. — Да он уже и так постоянно пытается меня на что-нибудь насадить, — пробормотал Ичиго. — А мне почему-то нельзя просто так прикоснутся к его рукам? В воздухе повисло слишком долгое молчание, а Юзу одарила его задумчивым оценивающим взглядом. — В твоём вопросе есть несколько неверных моментов. Подумай об этом, когда завтра пойдёшь к Урахаре, чтобы купить мне ещё конфет, — отвернувшись от медленно краснеющего брата, Юзу принялась собирать косметику, разбросанную по столу. Ичиго понятия не имел, почему все в доме, кроме него, любили выполнять уходовые процедуры у всех на виду, но наконец-то смог уйти без возражений. Бесплатный девчачий совет и штуки, которые помогут ему с Гриммджоу? Самое время, чтобы заткнуться и сделать что-то полезное. Вот только польза пока получалась странной и заключалась в том, что следующим днем он сидел за низким столом Урахары, нюхал сыворотку с маленькой кисточки на крышке и раздумывал, а можно ли с неё серьезно заторчать. В этой штуке определённо был дурманящий сознание ингредиент, и кто знает, что ещё. Рядом с открытым флакончиком сыворотки, стоял крем для рук. Казалось, маленький кокос на картинке смеялся над ним. — Он в душе, — сказал Джинта, когда проходил мимо с перевязанной рукой. Парень выглядел очень подавленным. — И прежде чем ты начнёшь задавать вопросы… Я прошёл через дверь. Дверь, которую Уруру захлопнула на моей руке, потому что я использовал один из её крошечных тампонов, чтобы остановить кровотечение из носа. Можно мне переехать жить к тебе? Я готов работать за еду. Ичиго не успел придумать вежливый отказ, потому что по лестнице загремели шаги, а через несколько секунд из коридора босиком и с мокрыми волосами вышел недовольный Джагерджак. Без куртки и в расстёгнутом гораздо больше обычного комбинезоне. Его щёки порозовели, и Куросаки, кажется, мог видеть, как над ним клубится пар после обжигающе-горячего душа. Волосы арранкара были немного темнее после недавнего мытья и небрежно падали на лоб. Гриммджоу осматривал содержимое стола, в то время как Джинта испуганной мошкой юркнул в другую комнату в попытке убраться с его пути. — Какого хера ты здесь делаешь? — хрипло спросил арранкар. — Ещё и сидишь на моём месте. — Это круглый стол, — вежливо ответил Ичиго и начал ради эксперимента покрывать ноготь большого пальца прозрачной жидкостью из пузырька. Это было похоже на тонкий быстросохнущий слой масла. — Выбери себе другое место. — Чувак, тебе лучше подвинуться, — из коридора раздался голос Джинты. — В прошлый раз, когда я занял его место, то пробил сёдзи головой. Территориальный гандон. — Джинта, съебись, — прорычал Гриммджоу, повернув голову. Новый грохот по лестнице сообщил о том, что парень беспрекословно подчинился приказу. Ками, арранкар действительно по-мудацки вёл себя с ними. Возможно, Урахаре реально требовалась помощь. Это всё ещё не объясняло, почему именно Куросаки должен был этим заниматься, но, возможно, сейчас он бы мог немного прояснить для себя этот вопрос. Довольный, что у него хватило предусмотрительности явиться сюда в виде шинигами, Ичиго собрался с духом и похлопал по полу рядом с собой, лишь немного сдвинувшись с места. — Садись рядом. Сёстры дали мне кое-что, что тебе, возможно, будет интересно попробовать. Джагерджак выудил из-под стола свою белую куртку и, натягивая её, проворчал: — Мне и отсюда прекрасно видно. — Ой, не прикидывайся испуганным котенком. Обещаю, что больше не прикоснусь к тебе своим лицом, — шинигами снова похлопал по полу, обрисовав на нём небольшой круг ладонью. — Давай, он всё ещё тёплый после моей задницы. По какой-то причине Гриммджоу не прельстила эта возможность. Хотя он всё-таки подошёл, но только для того, чтобы усесться ровно напротив. Арранкар вытянул ноги так, чтобы его босые ступни задевали сложенные ноги Ичиго, раздражающе упираясь ему в голени. Джагерджак выглядел невероятно самодовольно, и шинигами понял, что всё это было проделано нарочно. — Я оближу твой большой палец, если ты не прекратишь, — он опустил глаза и провёл кисточкой по следующему ногтю на своей руке. Ноги исчезли. Когда Куросаки снова поднял взгляд, то лицо Гриммджоу было старательно бесстрастным… и очень, очень розовым. Ичиго поднял маленькую бутылочку. — Это сыворотка для укрепления ногтей Юзу и Карин. Предположительно, она сделает твои ногти крепче. Джагерджак практически вырвал флакончик у него из рук и поднёс к носу, принюхиваясь. И тут же мотнул головой, скривившись. — Оно воняет, — он закашлялся, на глазах выступили слёзы. Арранкар вернул бутылочку. — Это яд? — Только если ты это выпьешь, — Ичиго решил слегка подколоть его. — Если немного подождёшь, то я обработаю этим твои когти, — Гриммджоу перестал пытаться вытереть глаза и недоверчиво уставился на него. — В качестве извинения за вчерашнее. Мне не следовало так увлекаться подушечками на твоих лапах. — Это нихуя не лапы! — Джагерджак поднял руки вверх, демонстрируя бледные и мозолистые от меча ладони. — В ресуррекссионе мои ноги — это лапы! А мои руки — это просто руки. — Но у них есть такая же мягкая часть, как и у лап, — возразил Ичиго. Ни у кого не было таких рук, как эти. — Гриммджоу, я дружу с Йоруичи. И я знаю, как выглядят кошачьи лапы. — Ну так, а я, блять, когда-то был котом. Так что я знаю, о чём говорю, — не объяснив, что, чёрт побери, это могло значить, Джагерджак быстро схватил тюбик крема и пальцем откинул крышку, сразу же принюхиваясь к содержимому. — Эта штука не так плоха, — он выдавил крем и на пробу слизнул небольшое количество с дырочки на крышке. Его лицо практически не изменилось, но он закрыл крышку и потёр язык кончиком пальца. Ичиго внутренне постарел лет на десять, осознав, что слова Урахары о диких животных не были пустым оскорблением. Куросаки вернулся к нанесению сыворотки на ногти, уверенный, что только что увиденный образ теперь навсегда выжжен в его мозгах. Но любопытство убило тупицу-временного шинигами, поэтому он просто продолжал делать то, что делает. В любом случае у него не было никаких срочных задач до следующей недели. Несмотря на все жалобы и нытьё, Гриммджоу казался по-настоящему довольным, наблюдая за работой Куросаки. Его веки отяжелели, и он стал совсем сонным в плодотворной тишине комнаты. Арранкар подпёр щёку ладонью и медленно вытянул под столом ноги, снова согревая свои босые ступни об Ичиго. Тот даже не пошевелился и не произнес ни слова, умиротворённо продолжая работать и размышляя о том, как время от времени пальцы ног Джагерджака подгибаются, соприкасаясь с его ногами. Шинигами наносил третий ненужный слой сыворотки, когда Гриммджоу, наконец, заговорил: — Поторопись и заканчивай, — приказ сопровождался двумя руками с растопыренными пальцами, которые скользнули по столу ладонями вниз. Под изумлённым взглядом Ичиго их покрыла короткая тёмная шерсть, а ногти потемнели, став длинными и изогнутыми. В остальном Джагерджак остался прежним, включая сонные голубые глаза. — Сделай эту штуку и мне. Просто держи своё чёртово лицо подальше, — он медленно наклонил голову, уложив её на плечо, устраиваясь удобнее, чтобы продолжать наблюдать за происходящим глазами, сейчас больше похожими на большие тёмные озёра. Как будто не было ничего особенного в том, чтобы потянуться вперёд и позволить Ичиго коснуться своих рук. Возможно, после всего случившегося у них действительно был прогресс. Закрыв бутылочку, Ичиго подул на руку, чтобы последний палец высох быстрее. Это была лишь масляная смесь, и весь процесс занял не больше пары секунд, но инстинкт подсказывал, что если он будет долго тянуть, то упустит свой шанс. Когда ноготь перестал блестеть, Куросаки очень медленно и явно потянулся к рукам Гриммджоу. Свежие розовые шрамы на лице всё ещё немного болели, и ему не хотелось заработать новые. Ичиго замер над протянутыми ладонями. — С какой мне начать? — Выбирай любую. — Ты собираешься напасть на меня, если я возьму тебя за руку? — Я собираюсь напасть на тебя, если ты продолжишь мяться как девка. Просто выбери одну из них. Не стоило недооценивать подобные утверждения. Ичиго выбрал левую руку, подтянул её к себе и повернул так, чтобы коготь большого пальца смотрел в его сторону. Джагерджак наблюдал за ним в тишине огромными кошачьими сине-чёрными глазами… и позволял ему это делать. Ками, благослови Юзу и Карин. Крепкие ногти. Гении. Он приготовил маленькую кисточку и опустил её для первого мазка по подставленному смертоносному когтю. Ничего не случилось. Только тихий шорох когтей другой руки по блестящей поверхности потёртого стола. Масло заставляло коготь Гриммджоу сиять, как оникс в лучах послеполуденного солнца, что лилось из кухонного окна, растекаясь по полу широкими золотыми полосами. Это выглядело так красиво, что Куросаки забыл о своих переживаниях и нетерпеливо повернул руку, желая увидеть, как все когти заблестят, прежде чем высохнуть. — Странно ощущение, — пробормотал Джагерджак, когда Ичиго закончил в первой рукой. Он выглядел готовым уснуть. — Будто холодный язык прикасается к кончику моего пальца. — Это потому, что ты принял чертовски горячий душ. — Люблю, когда он горячий настолько, насколько я могу выдержать, — и пока Куросаки пытался не думать об этом, продолжил. — Я ненавижу мёрзнуть. Йерро не останавливает холод. Никогда. — Я думал йерро делает тебя нечувствительным. Просунув руку под ладонь Гриммджоу, Ичиго поднял её так, чтобы было удобно достать каждый коготь. Их ладони соприкасались, но шинигами отказывался реагировать на плюшевую подушечку, которая лежала у него в руке. Вместо этого он провёл маленькой кисточкой по каждому когтю, полностью покрывая их сывороткой. Они моментально укололи нежную кожу на внутренней стороне его запястья, но это был лишь небольшой рефлекс. Это было практически мило на самом деле. — Йерро просто не дает тебе повредить мою кожу, — арранкар слегка нахмурился. — Нервы всё ещё тут. Если бы я ничего не ощущал кожей, то умер бы уже раз шесть. Мне всё ещё нужно что-то чувствовать, даже если я это ненавижу. Это была пища для размышлений. Закончив с одной рукой и положив её обратно на стол, Ичиго взял другую. В любом случае так было проще, да и не хотелось размазывать масляную сыворотку по столу. Кроме того, было что-то расслабляющее в том, чтобы рисовать на таких маленьких «холстах». Он никогда не был творческой личностью и частенько подшучивал над страстью Рукии к рисованию, но, возможно, теперь начал её понимать. Или дело было в расслабленной полудрёме, когда голова Гриммджоу медленно и тяжело склонялась на его же руку, и это вызывало такие ужасные, такие нежные ощущения в груди шинигами, будто там трепещет крыльями стая бабочек. — У тебя тёплая рука, — скорее пророкотал, чем произнёс Джагерджак. — Это не так уж плохо, — его глаза медленно закрывались. — А для чего нужна та белая слизь? — Хм, — наполовину убаюканный однообразными движениями, расслабленный на послеполуденном солнце, Ичиго заставил себя проснуться. — Она предохраняет твою кожу от трещин и сухости. Но твоё йерро, скорее всего, уже делает это. — Думаю да, — сейчас глаза Гриммджоу были закрыты. — Но ты всё равно можешь это сделать. Только не три мои ладони слишком сильно. Ненавижу, когда к ним прикасаются чем-то шершавым, — после короткой заминки он признался: — Вчера у тебя была щетина на щеках. — Да? — Куросаки быстро моргнул, всё ещё пытаясь переварить внезапное дозволение. — Но я вряд ли могу там что-то вырастить. Кажется, мой отец собрал в себе все гены лицевой растительности и забыл передать их мне. — Щека была колючей. — Ох. Прости. У него растёт борода? Наконец-то! — Да забей. Когда последний коготь был доведён до ослепительного блеска, Ичиго легонько подул на него и наклонил голову, чтобы обдуть и остальные. Может это помогало, а может и нет. В любом случае он понятия не имел, какого черта творит. И было просто забавно наблюдать, как Гриммджоу потихоньку разрешает ему маленькие вольности, будто вчерашний день действительно создал какую то связь между ними. Дьявол, ведь технически они держались за руки… — Ты в порядке? — выпалил Куросаки, осознав, что лицо арранкара из нежно-розового стало ярко-красным. — Ты сильно покраснел. Это аллергия? Что-то болит? У тебя жар? — Заткнись. Я в порядке. — Ты уверен? Отпустив руки Гриммджоу, Ичиго встал на колени и перегнулся через стол, чтобы прижать тыльную сторону ладони ко лбу Джагерджака. Он был горячим. — Возможно, это простуда. Мама всегда проверяла мне температуру губами. Говорила, там более тонкая кожа, и это проще понять, — Куросаки неторопливо обогнул стол, обхватил лицо Гриммджоу ладонями и приподнял его, пока не встретился взглядом с изумлённым взглядом арранкара. — Надеюсь, что сыворотка для ногтей на самом деле не была для тебя ядовитой. Подожди секунду. Притянув поближе голову Гриммджоу, Ичиго на пробу прижался губами к гладкой коже его лба. Он ощущался действительно теплым. Был ли это жар от простуды? Или просто тепло арранкара? Он понятия не имел, как это определить. — Куросаки, — голос Джагерджака звучал надтреснуто, будто он снова собирался взорваться. — Какого хера ты творишь? — Проверяю, нет ли у тебя температуры. Это ведь очевидно. Гриммджоу напрягся. — У меня нет температуры! — Тогда почему ты такой чертовски красный? — Потому что! — мощным толчком, приложив чересчур много сил, он оттолкнул Ичиго. Тот перекатился несколько раз, прежде чем наполовину пришёл в себя, наполовину отполз подальше и увидел взвинченный взгляд арранкара, которым тот одарил его. — Ты продолжаешь творить всякую дичь со мной, а теперь поцеловал меня в лоб! — Я не… За исключением того, что да. Он поцеловал Гриммджоу в лоб. Поцеловал его. Своим ртом. Его лоб. Что ж, ему определённо стоило притормозить на какое-то время. — Извини, — нехотя произнес Ичиго, опуская руки между коленями. Джагерджак смотрел на них так, будто они и правда могли превратиться в настоящих змей. — Мне стоило сначала спросить. Но ты же знаешь, что я не причиню тебе вреда или что-то в этом роде, верно? Даже если творю всякую дичь? — Нет. Я, блять, этого не знаю, — чёрный мех на руках исчезал, возвращая им человеческий облик. Гриммджоу нахмурился, разглядывая свои ногти, которые к этому времени полностью высохли. Он выглядел очень недовольным… и немного расстроенным. — Думаешь, я и дальше позволю тебе делать всё, что захочется? Я выжил только потому, что держал всех мудаков на расстоянии вытянутой руки. Бил быстрее, чем они. Подпускал к себе достаточно близко только для того, чтобы перерезать им глотки. Это моя грёбаная натура, а ты пытаешься меня изменить! Это была отличная возможность, чтобы углубиться в детали, но Ичиго ей не воспользовался. В этот момент его переполняла острая боль, появившаяся, стоило ему узнать, что Джагерджак ему не доверяет. Он действительно думает, что у него нет чести? Что Куросаки нанесёт удар, стоит повернуться к нему спиной? Осознание вышибло весь воздух из груди. Шинигами медленно сел, пытаясь понять, каким же видит его Гриммджоу. — Я думал, что ты доверяешь такому человеку, как я, — твёрдо произнес Ичиго. — И на самом деле это чертовски больно, Гриммджоу. Я знаю, что во время войны мы были по разные стороны баррикад, но иногда мне казалось, что ты знаешь меня лучше, чем я знаю сам себя. Ты правда думаешь, что я способен ударить тебя в спину? Арранкар только опустил глаза, уставившись на стол. Боль от этого жеста заставила Куросаки внутренне ощетиниться. Чёрт. Он и не подозревал, что так бездарно тратил своё время. — Мне кажется, что ты хочешь, по крайней мере, попытаться поверить кому-то, — Ичиго отполз на другую сторону стола и засунул сыворотку и крем для рук обратно в бумажный пакет, который дала ему Юзу. Он подтолкнул его через стол к Гриммджоу и поднялся на ноги. — Надеюсь, ты найдёшь этого человека, кем бы он ни был. Прости, что так давил на тебя. Я просто… Мне жаль, что я не узнал об этом раньше. Блять, он начинал расстраиваться. Позволил Гриммджоу нанести критический удар всего лишь парой слов. Хуже всего было то, что этому ублюдку, кажется, было всё равно — он был слишком погружён в собственный гнев и проблемы с доверием. Что ж, Урахаре придется справляться самому. Куросаки уже коснулся дверной ручки, когда бумажный пакет с глухим стуком врезался ему в голову. — Ой, — повернувшись, Ичиго потёр затылок. Что там ещё? Джагерджак ёрзал за столом… и его руки лежали на столешнице, как раньше. Хоть и выглядел он так, будто был готов сбежать куда подальше. — Ты не сделал эту штуку с кремом для рук, — Гриммджоу демонстративно не смотрел на него. Когда Ичиго остался стоять на месте, то он рискнул взглянуть на него и тяжело вздохнул. — Это ты, ладно? Если я должен изучить всё это дерьмо, чтобы терпеть общество остальных мудаков, то я хочу, чтобы это был ты, — он с трудом сглотнул. — Я солгал, ясно? Я, блять, доверяю тебе. Ты, наверно, единственный человек, которому я действительно доверяю. Я просто не знаю, что ты собираешься сделать, а ты уже это делаешь. И меня это пиздец как бесит. — О, — слабым голосом произнёс Ичиго. От обилия информации у него немного кружилась голова. — Значит, я действую слишком быстро, и мне стоит подробнее объяснять тебе, что я делаю, когда ты в замешательстве? Это выполнимо. — Да похуй, — пробормотал Гриммджоу, который выглядел очень сконфуженно от того, что только что сказал. — Я тебе не какой-нибудь ебучий котёночек или что-то в этом роде. И я не тупой. Будешь обращаться со мной как с идиотом, и я тебя убью. — Я знаю насколько ты умён, тупица. Джагерджак возмущённо поднял голову, только чтобы увидеть смущённо-самодовольную улыбку шинигами. Арранкар скрестил ноги и поднялся из-за стола, медленно направившись в сторону Ичиго. К этому моменту выражение его лица стало совершенно нечитаемым. — Ладно. Тогда, я думаю, ты можешь что-нибудь сделать. Ну, до того момента, как я скажу тебе отвалить. — Ты серьёзно? — уточнил Куросаки, не совсем убеждённый стоит ли этому верить. Но ему ужасно хотелось, чтобы сказанное было правдой. Лицо Гриммджоу немного расслабилось и он кивнул. — Да. Ичиго никогда не думал, что вообще способен к открытой демонстрации симпатии, и точно не в той степени, на которую рассчитывал Урахара. Но всё это не имело ни малейшего значения, когда он просунул свои руки под руки Гриммджоу, прижимаясь к нему в крепких объятиях. В тот краткий миг контакта, который он успел урвать для себя, арранкар был тёплым, а его тело тяжёлым. И это оказалось неожиданно здорово. Конечно, это не могло продолжаться долго, так как Джагерджак сильно сжал плечи Ичиго и оттолкнул его назад. Выражение его лица было ближе всего к области ярости и ужаса. — Какого хрена это было? — в голосе Гриммджоу звучали опасные рычащие нотки, а его лицо исказил оскал. И Куросаки выдал единственное, что пришло ему в голову. — Проявление симпатии! — он произнёс это уверенно, насколько мог. — Это было объятие. Людям нравится вот так стискивать друг друга, когда они счастливы. Понимая, что это наверняка слишком широкое определение, он добавил: — Но только в том случае, когда человек тебе действительно нравится. Это должно помешать арранкару кого-нибудь задушить. Скорее всего. — Отвратительно! — уверенно провозгласил Гриммджоу. Как ни странно, выражение отвращения очень быстро исчезло с его лица. А Ичиго запоздало осознал, что он только что сказал про себя при определении объятий. Но к этому моменту Гриммджоу уже осматривал свою грудь и руки, не обращая внимания на его внезапное смущение. Он немного согнул пальцы на руках. Осторожно похлопал себя по груди. Медленно прикусил нижнюю губу. Это было по-дурацки мило. Наконец Джагерджак поднял голову и слегка развёл руки. В его глазах читалась неохотная капитуляция. — Сделай это снова. Он был таким же тёплым и тяжёлым, каким показался в первый раз. Немного смущённый, Куросаки обнял арранкара и легко сжал, прижавшись щекой к растрёпанным влажным голубым волосам. В этот раз он не разжимал руки, позволив Гриммджоу прочувствовать всё самому. И с медленно приходящим осознанием того, что объятия были на самом деле простым и ненавязчивым действием, Джагерджак потянулся к плечам Ичиго и тоже обнял его, слегка наклонив голову вперёд. После ещё одной секунды раздумий он скользнул виском по голове шинигами. Не боднул на кошачий манер, но это было чертовски близко к этому. Постепенно расслабляясь, Гриммджоу медленно перенёс весь свой вес на Куросаки. Его тело стало тяжёлым, и арранкар доверительно выдохнул. Не в силах больше сдерживаться, Ичиго мягко провёл рукой по его спине, отвечая, как он надеялся, лёгким приятным прикосновением. И получил взамен гулкий рокот, раздавшийся в груди Джагерджака. Ками, это было действительно приятно, признался себе Ичиго, убаюканный дыханием арранкара. Гриммджоу ощущался тёплым, как кошка, которая полежала на солнышке, и от него пахло свежим мылом после душа. Он был чистым, крепким и окутывал Куросаки, как тяжёлое одеяло. Джагерджак ощущался удивительно прекрасно. На самом деле их объятия ощущались невероятно хорошо… Тихий храп нарушил тишину. Шинигами с трудом моргнул. — Ты только что заснул? В ответ он получил только невнятное отрицание. Очень, очень сонное. Да. Возможно, происходящее было не идеальным. И, возможно, Гриммджоу просто устал. Но без сомнений, это был отличный прогресс. Ичиго наконец чего-то добился.