Поток Вдохновения

Я имею обыкновение, раз в день, главным образом (отлынивая от работы в Библиотеке) выпивать немного ликёра, напитка множества творческих творцов, как, например Ван Гог, Шагал, Мане! Эти гении были в постижении связи между искусством и алкоголем. Они рисовали картину от и до будучи пьяными, и ни на что не отвлекались. Сегодня я собираюсь постичь эту связь... 1 бутылка. 2 бутылка.. 10 бутылка! А после помечтать о чем то таком... Великом. Многогранном. Вдохновляющем. Рвение так и прет! И унылый и скучный мир в стиле грязного, неубранного реализма - приободряется, цветёт. Зелёные оттенки моего этажа становятся светлее. Книги и картины, что торчат из полок и каталогов, манят своими видами! Видами изящности, красоты. Всю душу творцы вкладывали в свои творения. Я воодушевляюсь этим окружением! В движениях моей души побуждают меня взять кисть, краски, холст; исследовать и строить по велению сердца образы, наброски, формы. "Это будет будущий шедевр, который я по итогу сделаю" - говорю я себе. И кажется мне, что все у меня впереди! С вдохновением этим - изобрету я художественные стили, приёмы, которые до сили всего не было. И когда закончу - буду стоять, созерцать перед творением, гением своего новаторства и мастерства, что лучше всех своих картин ранее, рядом с людьми, что вдумчиво смотрят на нее. Я посмотрю на них, и буду уверен: их это тронуло. А это значит, что мне есть, чем гордиться! Ибо более я ничего людям не могу предложить... Особенно без вдохновения. И без ликёра! Ликёр, кстати, особенно пробуждает во мне чувства абстракции. Сама по себе абстракция - вещь не то многогранная, не то непонятная, но главная основа в ней - все чувства и эмоции, что удаляются на фоне реализма. Так что я! Выкладываю всю свою душу в пустой холст, что держится удобно на мольберте. Рисую, не отходя ни шагу прочь! Всю свою надежду, всю свою любовь, и радость. Кисть легко обводит линии. Краски и оттенки сменяются одна за другой, но каждый будет равноценно важен. Форма обретается... Это будет... - Калякаешь что-то, а я ясно и чётко сказала, что тебе надо было сделать, Нецах... - слышу я недовольный и властный женский голос из-за спины. Слова этого голоса влетает больно в голову. Мешает в кашу мои мысли, мои амбиции и планы. Немного даже... Трезвит от алкоголя. - У тебя вокруг всё неубранно. - я слышу, как обладательница этого голоса наступает на что-то. Хруст стекла. Стук дерева. Удар по металлу. Стук сердца... Всё это понемногу отвлекает... Зачем они отвлекают?! Точно... Они хотят все разом отвлечь от постижения связи искусства и алкоголя... - Ты меня слышишь? - холодная рука неприятно притрагивается к моему двигающиеся вверх и вниз плечу, во всю уже горячему, потному. - Я делаю шедевр... *Ик* - Для людей. Меня не должно волновать что либо... - икаю я, дергаясь. От этих сильных дерганий - моя кисть с краской водят не те линии, которые я планировал! Портят форму. Не сочетаются с цветом. Шедевр портится... -... Тогда я принимаю меру. - щёлк. Мольберт с холстом... Кисти... Краски. Всё исчезло. Мои руки машинально касаются, держат воздух. Голова мучительно пытается врезать в память образ картины, над которой я так тщательно старался, называл шедевром. Но она... Просто испарилась. На еë место оказывается, неведомым образом, уборочный набор. Чтобы помыть пол от лужи пролитого ликёра. Чтобы убрать и выбросить хворост пустых бутылок, тянувшийся с начала коридора. Чтобы протереть пыль с множества полок. Чтобы рассортировать эти тут и там кучи стопок книг по нужным местам и категориям. - Теперь давай. Работа сама себя не ждёт. - я оборачиваюсь. Передо мной директрисса Библиотеки. Анжела. Робот, что желает стать человеком и уже находится на пол-пути. Она держит в руках блокнот и вычеркивает, будто что-то выполнила. Я вижу, что там. План сегодняшнего дня. Огромный список сложных дел, на вроде принятия гостей, получение Света вперемежку с рисованием, чтением, посиделками с кем-то... половина из этого всего выполнено. Я смотрю на директрису завистливо. Анжела, становясь человечнее, все ещё каким-то боком выполняет пунктуально заложенные собой же задачи. - Насмотрелся? Бери в пример. - насмешливо говорит она, подвигая ко мне уборочный инвентарь. Анжела хочет, чтобы я прям взял... И начал всё при всё чистить. Но у меня нет сил, мотиваций, чтобы просто... Что-то делать. Вся усталось и тоска накатилась на меня. Я опрокидываю голову к груди. Мои ноги подкашиваются. - Ты знаешь, *ик* - говорю, выдыхая тяжело перегаром. - Я так усердно старался построить замок из песка, который в итоге смыло волной... - Ты вместо своей работы - напился, будто в последний раз, Нецах. Начал рисовать, несмотря на своё состояние. - тыкала пальцем она на меня. - Тебе зеркало показать, с твоей гарью тушой заместо лица? - Я... *ик* так вдохновился. Так начал рисовать. А ты! Ты, Анжела... - я схватился за живот. Что-то тягучее, острое и горячее неслось к моему горлу. Меня сейчас как вырвет... - В ведро блюнь! - Анжела в спешке предпонесла ведро, наполненное чистой водой. В тот же момент я заблевал в него потоком кислоты, желочи и ликёра... Вдохновения... Я проблевался. Чувства обессилия: ни радости, ни печали, ни злости я не чувствовал. Всё будто проносилось мимо меня. Я упал на пол. Глаза закатились. Тело обмякло. - Вот так и довёл себя... Покровитель искусства. - слышал я слова презрения директрисы. Во мне просыпается искренняя ярость на себя. Я смотрю сквозь помутнение и слезы на свой этаж. То, что называется этаж Искусства - ничто иное, как бардак. А эту свалку устроил я... Мне хочется поднять свой кулак, да ударить себя, но не могу. Я вообще уже ничего не могу. Тот поток вдохновения, благодаря которой я рисовал картину... Или же скорее каляки-маляки - не стоило того. Пьянство никогда не вдохновит на шедевры.