***
День проходит, как старушка через дорогу, — медленно и хуево. Арсений пыхтит над идеями проекта, как обкуренный ежик, и не сказать, чтобы очень успешно. За семь лет, проведенных на этой должности, он перепробовал уже туеву хучу различных форматов, и создать что-то абсолютно новое за восемь часов даже самой усердной работы — задача не просто со звездочкой, а с целой, блять, галактикой. Арс, в целом, привык, что ебля с работой сутки напролет — единственный вид секса, которым он занимается жестко и регулярно. Кончает, правда, редко, но немудрено, чай не первый год женаты. Но иногда, как, например, сегодня, все-таки хочется фееричного, вдохновляющего на свершения оргазма, и, кажется, вот-вот, еще чуть-чуть, почти, и — облом. Идеи ускользают, как и чертовы оргазмы у подавляющего большинства женщин на планете, и Арсений мученически стонет, упираясь лбом в сцепленные в замок ладони. — Пиздец, еще одна бессонная ночь, и в мои мешки под глазами поместится раздутое эго Стаса. Шепчет отчаянно, слыша знакомый стук каблуков о паркет, и тихо стонет, когда миниатюрная ладонь легонько сжимает плечо в поддерживающем жесте. — Арс, надеюсь, ты не забыл про свидание? В голове звучит смачное «блять», и Арсений невольно повторяет мысленное ругательство. Грандиозные планы на счастливую семейную жизнь дружным строем идут нахрен под командованием противного голоса Стаса. — Чёрт, Окс, отмени, сегодня вообще не… Договорить ему не дают. — Даже слышать не хочу! Ты уже три раза переносил, хочешь и дальше спать в обнимку с котом, придерживаясь принципа «в кулачок и на бочок»? Вот, глянь какой милашка. Будете смотреться, как чета Бэкхем в их лучшие годы. Арсений хочет поинтересоваться, в роли Виктории или Дэвида представляет его Оксана, но ему в лицо не вовремя прилетает слегка помятый лист бумаги. — Ты и фотку распечатала? — удивляется Арс, заинтересованно рассматривая свою довольно-таки симпатичную потенциальную вторую половинку, исполосованную черно-белыми плевками заканчивающейся в принтере краски. — А кто еще позаботится о твоей личной жизни, если не я? — Ну…я? — неуверенно тянет Арсений. — Ага, конечно. Быстро собирай монатки и вали в уборную освежиться. Не хочу, чтобы ты спугнул это солнышко своими краснючими, наркоманскими глазами. Тут впору бы и обидеться, но Арс, во-первых, слишком любит Оксану и прекрасно понимает, что она желает ему только лучшего, а, во-вторых, и сам знает, что его чувствительные к свету глаза после целого дня за компьютером выглядят и правда устрашающе. — Ладно, хрен с тобой, схожу на пару часов, — бурчит себе под нос, натягивая пиджак и наскоро закидывая в портфель гору стикеров с хаотичными пометками, набросанными во вдохновленном, творческом бреду.***
Пары часов Арсений не выдерживает. Разговор не завязывается как-то сразу, хоть по пути он и постарался накидать несколько интересных вопросов, исходя из распечатанной анкеты. Спотыкаются они с «милашкой» Алексеем уже на первом. Обсудить любимую экранизацию «Гордости и предубеждения» кажется поначалу хорошей идеей, но как, черт побери, можно не знать мистера Дарси? А на сайте напиздел, что обожает английскую классику. Но если на невежество Арс пока что готов закрыть глаза, то на тот факт, что его потенциальный парень заказывает драники и селедку и с отвратительным аппетитом запихивает это безобразие в рот, продолжая при этом болтать, хочется блевануть. И похер, что они пришли в аутентичный ресторан русской кухни, головой-то думать надо, когда жрешь вонючую рыбу с луком на первом свидании? Но Арсений терпеливый. Он терпит, терпит, а потом настойчиво просит счет, подгоняя официанта, насколько это возможно, а на предложение скинуться на чайник чая, быстро бросает значительно превышающую чек купюру на стол и как в жопу ужаленный несется домой. Квартира встречает его несравненным запахом кошачьего говна и недовольным мяуканьем виновника ежедневных сюрпризов. Арсений тяжело вздыхает, прежде чем раздеться и начать убираться. Трюфель семенит под ногами, вопя так, будто его не кормили год, и нагло выпрашивает вкусняшек, пока Арс с буддистским спокойствием думает о тщетности бытия. Включенный телевизор на фоне помогает избавиться от навязчивых мыслей об очередном провале на любовном фронте. Трюфель как обычно бесоебит и скачет по кровати аки умалишенный, пока Арс по-стариковски медленно направляется в душ, но резко останавливается, когда до ушей доносится возмущающий его внутреннего ранимого гомосексуалиста монолог. »…геи появились для социального оправдания беспорядочного секса и отсутствия обязательств и пустых ожиданий. Кто, как не мужчина, лучше поймет потребности другого мужчины? Мы по природе своей полигамные существа; животные, живущие инстинктами. Если мы захотим ебли мозгов — мы отправимся к бабам, верно? Так что отбросьте свои голубые мечты о принце, очаровательные романтики, или направляйтесь в нежные объятия представительниц прекрасного пола, которые будут самозабвенно поддерживать ваши философские разговоры о вечном. А если уж вы все-таки продолжаете надеяться на крепкий мужской союз, я дам вам совет: забудьте весь сентиментальный бред, который вам внушили сопливые фильмы и книжки о слащавых геях. Хотите остаться одиночкой — ваше право! Читайте макулатуру. Но, если нужны отношения, то вот единственный путь к ним — забирайтесь на тренажеры, качайте жопу! Мы влюбляемся в ваши упругие задницы и умелые губы. На первом свидании никого не интересует ваш глубокий внутренний мир, обойдемся демонстрацией глубины вашей глотки. А теперь короткое обращение к дорогим последователям моей веры: если уж тонкая душевная организация вашего совпадения из Grindr не способна выдержать такого «потреблядского» отношения, советую отдать предпочтение дрочке. Лучше правая ручка, чем истеричная штучка, согласитесь? С вами был Антон Шастун, и это шоу «Радужная правда», мы с нетерпением ждем ваших звонков». Номер прямой линии маячит перед глазами, как красная тряпка перед быком, и, не думая ни секунды, Арсений хватает телефон и яростно жмет на кнопки. — А вот и первый дозвонившийся. Добрый вечер. Расскажите свою историю. — Не собираюсь я делиться никакими личными историями с настолько узколобым, неотесанным мужланом, который не видит ничего дальше своего члена, а потому и угол обзора весьма невелик. Вы и то, что вы пропагандируете, омерзительно. На свете полно потрясающих, романтичных мужчин, которые способны видеть глубже, чем… — Однако вы нас смотрите, — перебивает ведущий и иронично подмигивает в экран. Арсений задыхается воздухом. — Я не…это все ко… Неважно. Это не отменяет того, что вы — закомпексованный идиот, которого кто-то когда-то обидел, а вы с этим не справились и теперь транслируете свою травму на большую аудиторию. — Спасибо за комплимент моей популярности. Ну что ж, расскажите о нем. Об этом потрясающем, романтичном принце, — подначивает Антон, заискивающе накручивая телефонный провод на палец. — Он… — Арсений мечтательно вздыхает. — Он любит классическую литературу, пьет красное сухое вино и с удовольствием поддерживает философские разговоры по вечерам и предложения пойти в театр или на выставку. Красив, но не знает об этом. Работает на благо человечества и очень любит животных. А еще по выходным приносит завтрак в постель и целует каждый раз перед уходом на работу. — Ух ты, прям сын маминой подруги. Такой милашка. Наверное, мечтает о том, как бы выебать самого себя, — по-издевательски скупые хлопки с задержкой передаются через экран, и Арсений морщится, быстро выпадая из заманчивой фантазии. — Заплачу сотку, если приведете его к нам в студию. — Он…он где-то есть, наверное, — неуверенно тянет Арс, закусывая губу. — Так это ненастоящий человек? Боже, потрясающе! — раздражающий смех бьет по барабанным перепонкам сразу с двух источников. — Знаете, я почти уверен, что разгадал вашу проблему. Вы просто страшный. — Я не…я не страшный, — возмущение короткими выдохами вылетает изо рта, но хилый протест остается незамеченным, а Антон так и продолжает гнуть свою линию в свойственной ему гадкой манере. — Советую сходить к пластическому хирургу, в зал, ну или на крайняк к психологу, он поможет смириться с жестокостью реального мира. Хорошего вечера! — Я… Договорить он не успевает. Мерзкие гудки сигнальным гонгом оповещают о его поражении, и Арс несколько раз бьет трубкой по стене, пытаясь выпустить пар. Прохладный душ также не помогает, и, ложась в кровать в обнимку с недовольным внезапной обнимательной экзекуцией Трюфелем, он думает, что сегодня сорвал «джекпот»: на работе пиздец, свидание даже комментариям не поддается, а напоследок еще и этот ебучий Антон Шастун страшным назвал. Разве может день быть еще более ублюдским?