Рыцарь Синей Короны

Празднества по случаю восшествия королевы Рейниры на престол были грандиозными. Новоиспеченная королева не поскупилась на пиры для лордов и щедрые угощения для простолюдинов. Людям нужен был не только хлеб, но и зрелища, а потому венцом недельных гуляний стал грандиозный турнир. Желающих поучаствовать и посмотреть набралось немало, поэтому турнир решили проводить неподалеку от Королевского леса, и смета за его проведение стала причиной головных болей лорда Селтигара. Джоффри откровенно скучал, сидя в пышной королевской ложе. Он рвался поучаствовать в турнире от своего имени, однако мать строго-настрого запретила ему, говоря, что он еще юн для подобных забав. Это было весьма несправедливо — Джейс был всего на три года старше, но его желание принять участие никто не собирался оспаривать, а ведь Джоффри был воином не хуже него. Во всяком лучше, уж точно лучше Люка, который к турнирам был равнодушен и сейчас сидел подле Джоффри с их кузиной и сводной сестрой Рейной. Первый день турнира заняли общие состязания. В мешанине доспехов и щитов с эмблемами рыцарей выделялись двое — Джекейрис Веларион и его побратим, Креган Старк. Джейс, разумеется, не посрамил мать-королеву, его движения были отточенными и безукоризненными, но Джоффри и не ожидал от брата меньшего. А вот лорд Старк его поразил. Северяне сражались совсем не так, как куртуазные рыцари юга и запада, — в своих шкурах, с минимальной защитой и тяжелым, устрашающим на вид мечом из валирийской стали Старк был похож на Одичалого, упоенного битвой. Тем не менее, и зрители из благородных лож, и простолюдины с нетерпением предвкушали второй день состязаний. Конные поединки были куда интереснее, понятнее, а еще рождали кучу придворных сплетен — кто у кого попросит благосклонность, кто ее окажет и какая леди станет достойной звания королевы любви и красоты. В этом было куда больше куртуазности и благородного духа, чем в грязных общих состязаниях. Джоффри был в числе тех, кто не мог дождаться конных поединков. Рыцари и их суетливые оруженосцы выстроились в шеренгу на поле битвы, ожидая, кто кому достанется в противники. Посостязаться за звание лучшего рыцаря и наградить возлюбленную титулом королевы любви и красоты изъявили желание десятки добрых воинов — как из благородных домов, так и тех, что попроще. Джоффри заприметил лордов Маллистера, Мандерли, Бракена и сына лорда Уайлда, а также сира Стеффона Дарклина, сира Кристона Коля, сира Гвейна Хайтауэра, сира Корвина Корбрея, Джейсона Ланнистера и многих других славных воинов из великих и малых домов, не говоря уже о межевых рыцарях. От дома Таргариенов сражались Деймон, который недобро посматривал в сторону сира Кристона, и Эймонд, а от дома Веларионов — Джейс. Джоффри обвел глазами шеренгу, и взгляд его остановился в ее конце, где он заприметил незнакомого рыцаря с опущенным забралом. На его доспехах не было опознавательных знаков принадлежности к какому-либо дому, и только на щите красовалось изображение синей короны. — А это еще кто? — спросил Джоффри у Люка, и тот пожал плечами. — Видимо, очередной Неизвестный рыцарь, — ответил Люцерис. — Некоторым нравится выступать инкогнито. — Его уже называют Рыцарем Синей Короны, — вмешалась Рейна, и ее глаза загорелись интересом. — Обожаю таинственных участников — это вносит долю интриги. И к слову об интриге — будете ли вы делать ставки?.. Люк и Джоффри неуверенно покосились на мать, но та не обращала на их угол ложи никакого внимания, переговариваясь о чем-то с лордом Корлисом. Остальные тоже были заняты своими делами — Вдовствующая королева Алисента общалась с отцом, нервно покусывая ногти, Хелейна как всегда витала в своих мыслях, а Эйгон Старший зевал, явно желая утопиться в чаше с вином. Бейла жадно смотрела на поле брани, и Джоффри знал, что она хотела бы поучаствовать в состязаниях так же сильно, как он. Эйгон Младший сидел со скучающим лицом, а маленький Визерис яростно мотал светлой головкой, так он был взволнован. Видя, что никому нет до них дела, они сделали ставки — Рейна поставила на сира Корвина, Люк, поколебавшись, выбрал Джейса, а Джоффри — Деймона. Начало конных поединков всегда было скучноватым, ибо силы противников чаще всего были неравны. Сир Гвейн выбил из седла сына лорда Уайлда, Кристон — Мандерли, а Корбрей — межевого рыцаря. Эймонд, Джейс и Деймон весьма успешно справились со своими противниками. Рыцарь Синей Короны выбил из седла лорда Дарклина с такой силой, что тот пропахал лицом землю на добрых полметра, оставляя на земле полосу из крови и выбитых зубов. Следующие поединки были куда интереснее. Сир Корвин Корбрей встал против сира Гвейна Хайтауэра, и перед началом поединка Корбрей подъехал к королевской ложе, испросив благоволения леди Рейны Таргариен. Та, слегка смутившись, повязала на его копье свою розовую ленточку, и придворные дамы тут же зашушукались меж собой. Джоффри едва не закатил глаза. Сир Корбрей был добрым рыцарем, однако удача на этот раз была не на его стороне, и победителем вышел Хайтауэр. В следующем поединке Неизвестный рыцарь одолел самого Джейсона Ланнистера, и трибуны зашлись в восторженном крике. Эймонд победил лорда Маллистера, а Джейс — лорда Бракена. Рейнира одобрительно кивнула сыну, ибо победить такого испытанного воина было признаком большого мастерства. Напряжение нарастало, когда Деймон выбрал в противники сира Кристона — хотя это было весьма неудивительно, учитывая, каким злопамятным был Порочный принц, — а Эймонд — Джейса. — Давай, Джейс, покажи ему! — громко крикнул Джоффри, поддерживая брата, на что Алисента не преминула кинуть на Джоффри неодобрительный взгляд. Джейс попросил благосклонности у Бейлы, а Эймонд — у своей сестры Хелейны, и противники съехались. Два рыцаря — черный и зеленый — столкнулись с такой ужасающей силой, что трибуны ахнули. Эймонда выбило из седла, однако он потребовал продолжить поединок на мечах, и Джейс не мог отказаться, не бросив на свою доблесть тень. Они сражались яростно — Джейс больше полагался на силу, а Эймонд на ловкость и тактику, и в конце концов принц Таргариен одолел принца Велариона, приставив меч к его груди. — Сдавайся, — велел Эймонд. Джейс, стиснув челюсть и полыхая огнем во взгляде, неохотно кивнул, и трибуны разразились криками. Хотя их поединок был суровым, он даже близко не мог сравниться со следующим. Сир Кристон испросил благоволения Вдовствующей королевы, а Деймон, что неудивительно — королевы Рейниры. Деймон и Кристон, между которыми была давняя вражда, убийственно смотрели друг на друга с противоположных концов поля, и, когда они пришпорили коней, поединок начался. Это был грязный и беспощадный бой. Джоффри в какой-то момент подумал, что Деймон намеревается убить Коля, — на турнирах порой случались смерти, хотя это не поощрялось. В конце концов они оба обезоружили один другого и дальше сошлись в рукопашной схватке. Это была некрасивая бойня, заставившая благородных леди сморщиться и отвернуться. Когда лица Деймона и Коля были больше похожи на кровавое месиво, Порочный принц наконец одержал победу, отомстив сопернику за давнюю обиду. Все вздохнули с облегчением, когда следующими сошлись сир Гвейн и Неизвестный рыцарь. Гвейн просил благосклонности у своей сестры Алисенты, а Рыцарь Синей Короны ни до, ни после не просил ленту ни у одной дамы. Гвейн повязал ленту Вдовствующей королевы на копье и коротко кивнул Рыцарю Синей Короны. Деймон когда-то говорил Джоффри, что турниры не имеют ничего общего с настоящим сражением. На турнирах важно устроить шоу, показать свою доблесть, но не выходить за рамки дозволенного. Сам Деймон, впрочем, едва ли следовал этому правилу, а вот Рыцарь Синей Короны был настоящим воплощением благородной куртуазности, что вкупе с тайной его личности очень скоро сделало его фаворитом состязаний. Он с легкостью выбил Хайтауэра из седла, выходя тем самым в финал конных поединков. Джоффри и самого снедало любопытство, кто же мог прятаться под забралом. Отточенные движения незнакомца говорили о том, что это вряд ли мог быть простой межевой рыцарь. Возможно, какой-нибудь второй сын или бастард лорда, не желавший раскрывать личность. Так или иначе, но таинственный рыцарь был отлично обучен ратному делу. Предпоследний поединок должен был состояться между Деймоном и Эймондом. — Они же не убьют друг друга? — спросил Люк, обеспокоенно глядя на поле. — Едва ли, — успокоила его Рейна. — Деймон не настолько безумен, чтобы убивать сына Вдовствующей королевы в поединке. — Если ты так говоришь, — пробормотал не убежденный Люк. На стороне Деймона был опыт, а на стороне Эймонда — резвость молодости. Однако оба рыцаря устали от предыдущих поединков, и это было заметно по их потяжелевшим движениям. Они сошлись два раза — в первый у Деймона сломалось копье, а во второй Эймонду удалось выбить консорта из седла. Поединок продолжился на мечах, и, хотя у Эймонда получилось ранить дядю в бедро, верх одержал Деймон. Так в финале оказались Деймон и Неизвестный рыцарь. Порочный принц сузил глаза, глядя на эмблему в виде синей короны на шлеме незнакомца, и расплылся в ухмылке. — Удачи, kepa! — послышался звонкий голосок Визериса, и трибуны зашлись в одинаковом умиленном «О-ох». Рыцари пришпорили коней и поскакали навстречу друг другу. В первом же столкновении Деймон вышиб Рыцаря Синей Короны из седла, и, когда тот потребовал поединка на мечах, спрыгнул с коня, едва морщась от боли в раненой ноге. И здесь преимущество таинственного рыцаря стало очевидно — он без особых проблем выбил предыдущих противников из седла, у него не было нужды обнажать меч, и сил у него оставалось куда больше. Деймон, в противовес, пережил два довольно жестоких поединка с Колем и Эймондом. Джоффри завороженно смотрел на Рыцаря Синей Короны, который двигался быстро, как молния, словно танцевал, а не дрался. Наконец ему удалось выбить меч из руки Деймона. Рыцарь не слишком благожелательно пнул его прямо в раненую ногу, отчего Деймон упал на одно колено, и приставил клинок к его незащищенному горлу. Деймон сглотнул и снова чему-то усмехнулся. — Сдаетесь? — спросил Рыцарь, и это был первый раз, когда он произнес что-либо на поле. Его голос был приглушен от забрала. Деймон прищурился, повисла тишина, а потом он коротко отрывисто кивнул. Трибуны дружно взревели, приветствуя победителя турнира. Рыцарь Синей Короны убрал меч в ножны и протянул Деймону руку, однако тот отказался, вставая самостоятельно и прихрамывая на раненую ногу. Когда Деймон в сопровождении оруженосца отправился в лагерь, победитель подошел к королевской ложе и преклонил колено перед Рейнирой. — Встань, рыцарь, — велела Рейнира, ее голос звучно разносился по полю брани. Рыцарь Синей Короны поднялся во весь свой высокий рост. — Ты храбро сражался сегодня. Могу ли я узнать имя того, кто одержал верх в конных состязаниях? — Разумеется, Ваша Светлость, — ответил неведомый рыцарь, а затем снял шлем, являя миру короткие серебристые волосы и красивое лицо с характерными для Таргариенов фиолетовыми глазами. Трибуны ахнули, а Джоффри кинул взгляд в сторону «зеленых», которые казались такими же потрясенными, как все остальные, за исключением разве что Хелейны. — Младший брат! — удивленно воскликнула Рейнира. — Сын! — вторила ей Алисента. — Принц Дейрон Таргариен, — кивнул Рыцарь Синей Короны. — Я явился на твое восшествие, сестра и королева. — Я вижу, — Рейнира наклонила голову. — Что ж, Хайтауэры воспитали в тебе достойного рыцаря. Ты можешь просить моей милости, брат, как победитель турнира. — Мне не нужно милостей, — ответил Дейрон на грани с дерзостью. — Однако я бы хотел выбрать королеву любви и красоты этого турнира. — Разумеется, это твоя привилегия, — охотно сказала Рейнира. Она поднялась со своего места, держа в руке цветочный венок, и Дейрон приставил копье к краю ложи, чтобы Рейнира могла зацепить за него корону из цветов. — Кого ты нарекаешь королевой любви и красоты? Дамы жадно впились глазами в рыцаря, втайне мечтая, чтобы он нарек одну из них. Джоффри ожидал, что Дейрон подарит венок матери или сестре Хелейне — он не был помолвлен, насколько Джоффри знал, так что это не было неслыханно. Однако Дейрон двинулся в противоположную сторону, останавливаясь там, где сидели Рейна, Люк и сам Джофф. Джоффри подумал, что, видимо, Дейрон выберет Рейну, что было бы вполне понятно, хотя несколько дерзновенно, учитывая, что он победил ее отца, но Рейна как никто другой была достойна титула королевы красоты. Чего Джоффри не ожидал, так это того, что Дейрон выжидающе посмотрит прямо на него и протянет ему копье с насаженным на него венцом. Поначалу он подумал, что это, возможно, ошибка, и зрители на трибунах, вероятно, подумали то же самое, потому что воцарилась тишина. Джоффри непонимающе смотрел на венок перед собой, понятия не имея, что делать. — Джофф, — шепнул Люк, подталкивая его локтем. — Все ждут. Возьми. — Нет, — ответил Джоффри так же тихо, чувствуя поднимающуюся изнутри ярость. — И не подумаю. Это оскорбительно! — Джофф… — Пусть Рейна возьмет треклятый венок, — попросил Джофф. — Я не могу, — пожала плечами Рейна. — Он победитель. Он выбрал тебя. Ты не можешь отказать. Джофф взглянул на остальных членов семьи. Рейнира выглядела удивленной, а Корлис и Бейла — разгневанными, хотя их гнев не шел ни в какое сравнение с яростью, написанной на лице Вдовствующей королевы Алисенты. Отто подозрительно щурился, внимательно разглядывая Джоффри — до этого момента он едва ли удостаивал его одним взглядом. Эйгон Старший казался позабавленным, словно наконец-то происходило что-то интересное, а Хелейна ободряюще улыбнулась Джоффри, кивнула ему и сделала хватательный жест рукой. Седьмое пекло. Джофф встал со своего места и подошел ближе к Дейрону, глядя на венок так, как будто это была ядовитая змея. Пауза затягивалась, и зрители в ложах вытягивали шеи, чтобы получше рассмотреть происходящее, поэтому Джоффри поспешно схватил цветочную корону. На секунду он хотел разорвать ее в клочья и кинуть в холеное бледное лицо, однако Дейрон так самодовольно ухмыльнулся, словно ожидал именно этого. Тогда Джоффри нахлобучил венок на голову и яростно покраснел, ожидая насмешек и улюлюканья толпы. Их не последовало — вместо этого трибуны разразились овациями и радостными криками.

***

— Что это значит? — требовательно спросил Джоффри, вбегая в палатку, которую, как он теперь знал, занимал Дейрон. После турнира устраивали пир в честь королевы. Рыцари разбрелись по палаточному лагерю, который разбили недалеко от турнирного поля, и Джоффри не составило труда узнать, какой тент принадлежал младшему сыну покойного Визериса. Даже если ради этого пришлось выслушать пару едких замечаний Эйгона Старшего. Дейрон, который переоделся из доспехов в одежду, более достойную принца, удивленно посмотрел на Джоффри. — Ты о чем? — Дейрон так искусно изобразил удивление, что Джоффри ему почти поверил. Почти. — Я об этом, — принц Веларион указал на цветочную корону в своих руках. Носить ее он точно не собирался. — Что это такое? — Это корона из цветов, — медленно и насмешливо ответил Дейрон. — Такую обычно дарят королевам любви и красоты на турнирах. — Я знаю, что это, — Джоффри закатил глаза. Пальцы у него так и подергивались от желания съездить по самодовольной физиономии Дейрона. — Зачем ты вручил ее мне? — Потому что я победитель, — пожал плечами Дейрон. — Победителей не судят. Я захотел поднести венец любви и красоты тому, кто его достоин. — Тебя, может, никто судить не будет, а ты подумал, что теперь будут говорить про меня? — спросил Джоффри. — Да мне до конца жизни не отмыться от насмешек! Теперь во мне будут видеть какого-то… какую-то… — Тебя волнует, что говорят другие? — Дейрон приподнял бровь. — Пусть судачат, сколько влезет. Дракона не интересует, что говорят овцы. — Но я не гожусь для венца, — яростно произнес Джоффри. — Я мужчина, если ты не заметил. — И что с того? Если на Железном троне может сидеть женщина, почему мне нельзя выбрать короля любви и красоты, а не королеву? Моя единокровная сестра не обращает внимания на правила, так почему должен я? — Так ты выбрал меня, чтобы досадить матушке? — нахмурился Джоффри. — И в мыслях не было, — хмыкнул Дейрон. — Я просто пытаюсь сказать, что ты преувеличиваешь. Джоффри нечего было на это возразить, поэтому он опустил взгляд на розовато-голубой венок, словно тот должен был дать ему нужные ответы. — Меня не волнует, что скажут остальные, — наконец выдавил Джоффри. — Я в состоянии справиться с любым недоброжелателем. — Тогда что же тебя волнует? Джоффри поднял глаза на дядю, отмечая насколько тот вырос. Ростом Дейрон явно пошел в родню со стороны Хайтауэров — он возвышался над младшим Веларионом на добрых полголовы. — Ответь, только честно, — начал Джоффри, — зачем ты это сделал? Если это какая-то насмешка… — Это не насмешка, — перебил его Дейрон, делая шаг вперед. — Я не желал над тобой посмеяться. Венец любви и красоты твой по праву. — Лучше бы ты вручил его какой-нибудь леди, а не устраивал скандал, — закатил глаза Джоффри, игнорируя волну тепла внутри. — Ни одна леди и вполовину не так красива, как ты, — пожал плечами Дейрон. Он забрал венок из рук Джоффри и задумчиво повертел его из стороны в сторону, а затем надел корону из цветов в густые темные кудри Велариона. — Вот. Так куда лучше. Дейрон взял его руку в свою и поцеловал костяшки пальцев, а потом отпустил, как ни в чем не бывало. — Знаешь, я помню, что в детстве мы с тобой были дружны, — произнес Дейрон. Вблизи его глаза были не фиолетовыми, а скорее лиловыми, а ресницы — светлыми и пушистыми. — До того, как меня отослали в Старомест, а тебя — на Драконий Камень. Джоффри прикусил нижнюю губу. Когда-то они с младшим принцем действительно проводили много времени вместе. Хотя Дейрон был одного возраста с Джейсом — они даже были молочными братьями, во что сейчас мало верилось, — Дейрон мало времени проводил со старшими. Джейс всегда больше тянулся к Эйгону, а где Эйгон, там Эймонд, а где Эймонд, там был Люк. Джоффри же и Дейрон, как третьи сыновья, обреченные вечно оставаться позади, часто играли вдвоем, воровали лимонные пирожные с кухни и постоянно сбегали с уроков в Драконье Логово. Джоффри до сих пор помнил чувство восхищения красивой драконицей Дейрона. — Как поживает Тессарион? — спросил Джоффри, вспомнив про нее. — Вероятно, ей было не так уж сладко в Староместе? Если она была там единственным драконом, это должно быть… одиноко. — Отчасти, — уклончиво ответил Дейрон, и у Джоффри сложилось впечатление, что Дейрон говорил совсем не о драконе. — Как насчет того, чтобы повидаться с ней? Она будет рада — раньше Тесс благоволила тебе. — Мы не опоздаем на пир? Родители будут недовольны, — не слишком охотно упирался Джоффри. — Мы успеем, — убежденно сказал Дейрон и взял его за руку. Пальцы у него были мозолистые от постоянных тренировок с мечом, и Джоффри снова ощутил странную волну тепла. — Хорошо, — согласился он. — Только недолго, идет? — Туда и обратно, — заверил Дейрон. — Я оставил Тесс гнездиться недалеко от Королевского леса, так что это не займет много времени. И… могу я попросить кое о чем? — О чем? — Можешь не снимать венец? — спросил Дейрон, на что Джоффри удивленно вскинул брови. — Мне нравится, как он смотрится на тебе. — Если… если ты хочешь, — согласился Джоффри. Часть его восстала против этого предложения, но Джоффри обнаружил, что Дейрон не растерял своего прежнего обаяния, а ему всегда было сложно отказывать дядюшке. Дейрон расплылся в улыбке, сжал его ладонь и повел прочь из палатки на поиски синего дракона. На пир они, разумеется, опоздали.