Часть 1
7 ноября 2023 г. в 16:58
Вечер 25 декабря. Главный зал Малфой-Мэнора.
Люциус жадно допивал пятый бокал красного вина за этот вечер. Он нервно ждал встречи с тем подонком, что посмел сместить его сыночка с поста старосты факультета. Особых подробностей о случившемся он вытянуть из своего отпрыска так и не смог. Тот лишь стыдливо обмолвился, что против него был устроен гнусный мятеж прям на Рождественском вечере в Хогвартсе. Переворот был настолько провокационным, что его не смогли оставить без внимания сами пожиратели смерти — главные блюстители нового режима. Какой-то студент устроил революцию и свергнул с поста старосты Слизерина действующего пожирателя смерти. Пускай Малфои сейчас были не в чести, но выброс в сторону пожирателя воспринимался, как открытый протест против всего режима и без внимания его оставлять было нельзя.
Революция, к слову говоря, была действительно впечатляющей. Ничего подобного вековые Хогвартские стены еще не видывали. В начале учебного года выяснения кому быть старостой много времени не заняли благодаря вмешательству новому директору школы. Однако в ответ на объявленное решение Северуса Снейпа о назначении Драко старостой, оппозиция сразу же дала понять, что мирного ответного решения не будет. Учтя все промахи и недостатки действующего главаря факультета и добившись сотрудничества с более влиятельными лицами школы, лидер оппозиции понес свою предреволюционную кампанию в массы. Противоборствующей стороне потребовалось всего три месяца чтобы расколоть факультет на два лагеря с бОльшим перевесом на свою сторону. Кого-то зацепило обещание пресечь издевательства семейки Кэрроу над слизеринцами, кто-то увлекся идеей поставить Слизерин во главу всех факультетов, а его студентов сделать хогвартской элитой, другие просто не симпатизировали Малфою или хотели поразвлечься. Циничный факультет, пропитанный подростковым энтузиазмом, с воодушевлением принял идею о свержении и захвате власти во имя данных им обещаний. Недооценив своего соперника Драко отнесся к революционным настроениям слишком легкомысленно. В ответ на обеспокоенность своих верных сторонников он заверял, что его власть от директора Хогвартса, а значит любые попытки свержения будут пресекаться со стороны школы.
По итогу на Рождественском вечере ничего не подозревающий староста стал невольным свидетелем заката своего же правления. Потерянным взглядом, до конца не веря тому, что происходит, он смотрел на окружающую его толпу разъяренных студентов. «Уже надоел!», «Где твоя совесть!» «Позор!». Преподавателей рядом по какой-то причине не оказалось. Забини, Крэбб, Гойл и еще несколько других студентов Слизерина пытались пробраться к Драко или хотя бы растолкать протестующих. Но толпа встала в слишком тугую цепь и парням ничего не оставалось как бросить бессмысленную затею и обреченно наблюдать за происходящим. Сам лидер восстания появился лишь под конец действия, когда лозунги утихли, а равнодушные взоры слизеринцев были устремлены вниз на обезоруженного, лежащего на полу Малфоя, только что поверженного в бою одним из протестующих.
Сейчас Драко сидел за столом рядом со своим отцом. На его нижней губе виднелись следы запекшейся крови, а на подбородке проявился синяк бледно-красного оттенка. По опущенным плечам и поникшей голове можно было понять, что произошедшее сильно задело его самооценку. В голове продолжали резонировать хор протестных лозунгов и топот ног, а перед глазами застыл вырванный с его мантии значок старосты в чужой руке. Но несмотря на глубокие репутационные раны, больше всего его сейчас беспокоили чувство вины и жалости к собственной матери. Нарцисса Малфой, узнав о произошедшем в Хогвартсе, слишком эмоционально восприняла ситуацию и в итоге слегла с сильной мигренью. В последнее время ей становилось всё тяжелее выдерживать испытания, встречающиеся на пути её семьи.
Своего злорадства некоторые темные волшебники не скрывали. Усевшись особняком от бедовой семейки, трое пожирателей тихо переговаривались между собой и кидали ехидные взгляды в их сторону. Еще не был забыт и прощен провал в отделе тайн, как Малфои снова попали под репутационный удар. Многие задавались вопросом, почему Темный Лорд продолжает держать их возле себя.
Скрип тяжелой двери отозвался эхом в темном помещении. Люциус поставил на стол пустой бокал и инстинктивно потянулся рукой к своей трости. Нащупав пустоту, в его помутненном от алкоголя сознании всплыла бледная рука, отламывающая рукоять его палочки. Опомнившись, он беспомощно вздохнул и взглянул исподлобья на открывающуюся дверь.
В зал вошли Амикус и Алекто Кэрроу. За ними послушно следовала студентка Хогвартса, которая и была зачинщицей смуты в школе. При внешней хрупкости и элегантсности девы, шаг её отбивал чуть-ли не армейский марш. На мантии, рядом с отобранным значком старосты Слизерина, висела медаль «За благодеяние» с выгравированной двуглавой жар-птицей. Теплый взгляд, за которым скрывалась хитрая расчетливость, обласкал каждого сидящего за столом мужчину. На какое-то мгновение её зрачки остановились на одном из пожирателей. Его длинные волосы были собраны в тугую косичку, а на галстуке красовался значок Министерства Магии. Девушку уже известили, что помимо Малфоев на заседании будет присутствовать глава Отдела магического правопорядка — Корбан Яксли. Это он примет окончательное решение, поэтому надвигающийся спектакль предназначался исключительно для него.
Насчет присутствия двух других пожирателей ей не сообщили. Кто они и каким образом неизвестные могут повлиять на решение Яксли в отношении неё было невозможно предугадать. Две новые переменные в уже продуманной до мелочей игре были студентке не на руку, и поэтому слегка встревожили её.
Дойдя до длинного стола, за которым Темный Лорд часто собирал своих сторонников, девушка присела на указанное ей место. Рядом с «подсудимой» присели брат и сестра Кэрроу. Напротив них — два недовольных члена из семейства Малфоев и трое других пожирателей.
Яксли скрестил пальцы рук в замок и был уже готов заговорить, но Малфой старший опередил его:
— Ты подкупила их? Подкупила весь факультет?
Девушка смущенно хихикнула.
— Уважаемый, откуда у меня такие деньги?
— Значит ты запугала их, чтобы они свергли его!
— Гляжу я, что-то Вы нескладно соображаете, — студентка метнула взгляд в сторону пустого бокала, — посмотрите на меня. Ну кого я могу запугать? Разве что ручного хорька. К тому же, мой метод — дипломатия.
— Подговорить других напасть на меня и вместо себя победить в дуэли, — это не дипломатия, Хелен, — возмутился Драко.
Потупив взгляд, девушка улыбнулась.
— Я не преследую собственные интересы. Всё, что я делаю, я делаю во благо факультета и его студентов, — взглянув на Яксли самыми честными глазами, Хелен продолжила, — я не хотела прибегать к данному методу заполучения власти, но нежелание Малфоя идти на компромисс вынудил меня это сделать. Я считаю, что староста факультета должен отстаивать интересы своих студентов и заботиться об их благополучии. Но единственное благополучие, которое заботит Драко — это его собственное.
Девушка сделала короткую паузу, чтобы оценить лица сидящих за столом. Но какой-либо реакции от сказанного на них пока не выражалось.
— При всем моем уважении к Лорду и его сторонникам, — Хелен, положив ладонь на грудь, почтительно склонила голову, — пускай Драко и пожиратель, но как лидер абсолютно пустой и бесполезный.
— Хорошо играешь, Хелен, — парень нервно ухмыльнулся, — долго репетировала?
Речь девушки была мелодична, а взгляд излучал самые чистые помыслы. Уличив девушку в наигранности, Малфой, на самом деле, сам не знал настоящую Хелен. К счастью девушки, в этой стране никому не было известно её истинное лицо, а также её прошлое и родословная. Ко всему прочему никто не знал предел её возможностей и границ ее морали.
— Моя миссия священа. Факультет встал на мою сторону, и я не вправе порушить возлагаемые на меня надежды.
— Я был избран директором школы. Как ты смеешь оспаривать его выбор? — вновь влез Драко.
Ничего не ответив, девушка продолжила свою праведную речь.
— Но на самом деле, за стремлением улучшить жизнь студентов Слизерина стоит более высокая цель, — девушка сделала притворно сочувствующее лицо. Пришло время давить на жалость, — бремя магического сообщества Британии сейчас тяжело, как никогда раньше…
— Я думаю, нам нужно прекращать этот спектакль, — осознав к чему идет дело, Малфой возразил.
— Люциус, заткнись! — выкрикнул Амикус Кэрроу.
— Благодарю, — девушка почтительно кивнула рядом сидящему пожирателю.
Амикус и Алекто Кэрроу, что сейчас привели бунтарку на воспитательный разговор, происходящее на праздничном ужине наблюдали собственными глазами, но почему-то не вмешались. Еще до бунта Драко заметил странное отношение семейки Кэрроу к Хелен. Да и не он один. Весь курс обсуждал это. И, кажется, девушка была не против слухов. Порой целенаправленно подливая масла в огонь, она демонстративно кидала неоднозначные взгляды в сторону Амикуса Кэрроу, а с Алекто могла легко прогуляться вдоль школьного коридора, обсуждая политику чистокровной идеологии и выуживая информацию об обстановке на передовой. И это на фоне деспотичного и диктаторского режима в Хогвартсе, главным источником которого являлись эти двое. Поэтому Драко был почти уверен, что переворот организован не без благословения этих двух.
— Моя страна, когда-то пережила подобные испытания, — она осторожно прочистила горло, глубоко вздохнула и с этого момента голос её стал мрачным и гнетущим, — сибирский воздух будто имел железный привкус смерти. Они хотели избавиться от нас, сослав в глухую Сибирь и там же в ужасных условиях истребить. Мы находились на грани вымирания. Но гонения и геноцид, организованные красными маглами, еще не самое страшное, — девушка подняла покрасневшие глаза наверх, ее голос задрожал от злости, — волшебники, которые, забившись в угол, приняли свою участь со спокойной душой — вот наше истинное наказание. И даже, когда Матерь Тьма зажгла огни восстания, они, трусливо прикрывшись нейтралитетом, продолжали бездействовать и ждать, когда само всё рассосется. И когда наконец маглы пали, а мы взяли Святой Петербург, участь нейтралов была не лучше тех, кто пошел на предательство, — часто поморгав, чтобы прогнать слезы, она сделала еще один глубокий вдох и продолжила более твердым тоном, — я не буду сидеть сложа руки. Я храбра и считаю своим долгом продолжить борьбу за магический мир во имя Матери Тьмы. Мы боролись за то же, что и вы. Мы победили, победите и вы!
Речь девушки закончилась, и в воздухе повисла тишина. Мужчина, сидевший слева от Яксли, сжимал в руке какую-то бумажку и смотрел на студентку с глубоким пренебрежением. Разве можно испытывать столько презрения к человеку, которого впервые видишь? Выслушивая доносящуюся из уст студентки исповедь, он то недовольно закатывал глаза, то тяжело вздыхал, пару раз даже искренне посмеялся над сказанным. Девушке было не ясно поведение этого человека. Своим уровнем нетерпимости он затмил даже Малфоев.
— Переигрываешь, — разочаровано дал оценку другой пожиратель, сидящий по правую руку от Яксли.
Хелен в ответ на критику фальшиво улыбнулась, но улыбка тут же спала с лица от осознания, что сказанное слово было вовсе не английским. Она подозрительно всмотрелась в строгое лицо мужчины. Он был ей абсолютно не знаком, но при этом что-то в нем казалось родным. Она точно всё верно услышала? Не веря своим ушам, девушка неуверенно повторила за незнакомцем:
— Переигрываю?
Мужчина в ответ еле заметно кивнул.
Она здесь не одна! В мгновение искреннее, теплое чувство нахлынуло на студентку. Нигде так остро не ощущаешь свою национальную самобытность, как за пределами родной страны. Среди серой массы бритиков и их педантичных лиц, среди готических холодных улиц и доносящихся на них чужестранного говора наконец нашлось что-то родное. Но можно ли ей понадеяться на объявившегося соотечественника? Подступивший поток размышлений разбился о голос Яксли
— Какими бы ни были твои цели, но ты посмела выступить против пожирателя смерти, а значит и против самого Темного Лорда. Таких как ты мы без разбирательств отправляем на тот свет. Но Амикус убедил меня дать тебе шанс. И пока что я не совсем понимаю, какая нам выгода с твоего пребывания на посту старосты.
— Корбан, согласен, сейчас проще избавиться от девчонки и оставить всё на своих местах, — начал Амикус, — но ведь ей удалось объединить вокруг себя целый факультет, слизеринцы ей в рот смотрят и делают всё, что она скажет. Свержение Малфоя тому доказательство. Мы можем использовать её в своих целях…
Громкий смех перебил Кэрроу. Это был тот самый пожиратель, чье лицо выражало глубокую неприязнь.
— Девушка знает что и как говорить и, кроме того, смело использует манипулятивные приемы в отношении нас. И, кажется, наши уважаемые профессора дешево купились, — Хелен сделала притворно непонимающее лицо, — у меня есть сомнения на предмет доверия к данной особе. Слишком она мутная и речь её, как по методичке. Она явно неспроста так расстилается перед нами. Шпион шпиона видит издалека. И еще, — мужчина замахал бумажкой перед лицом Яксли, — я вижу подтверждения моих подозрений.
Девушка усмехнулась. Какой же это был параноидальный бред. Однако сказанное заставило Яксли задуматься и Хелен это не понравилось. Она незаметно пихнула локтем Амикуса, но тот никак не среагировал.
«Почему ты молчишь?»
Всё начало рушиться и идти не по плану. Произвести нужное впечатление оказалось куда сложнее. В отличии от школьников пожиратели не были столь наивны и впечатлительны. Здесь был только холодный ум и расчетливость. Наивно было возлагать надежды только на скромные манипулятивные приемы. Было бы неплохо заручиться поддержкой кого-нибудь авторитетного. Те два покровителя, что сейчас сидели возле нее и молчали, занимали низкое положение в иерархии приближенных к Темному Лорду и особого влияния не имели. Даже в магическом мире всё решали либо деньги, либо связи. Но ни того ни другого у Хелен не было. Но зато были упорство и уверенность в своих действиях и взглядах.
— Кто владеет молодежью, тот владеет будущим, — не упуская последний шанс убедить Яксли, девушка решила говорить напрямую, — мнение подростков мягко, как разогретый пластилин, из него можно слепить, что угодно. Чем раньше мы научим их думать правильно, тем лучше. Я готова взяться за воспитание молодежи и быть рупором в ваших руках.
— Замечания Августуса Руквуда насчет шпионажа я бы принял к сведению, — напомнил о себе Малфой старший, — было бы неплохо проверить её на вшивость, возможно, её место в Азкабане.
— Сучара, — девушка, не выдержав, выругалась на своем родном.
Резкий звук отодвигающегося стула перехватил внимание присутствующих. Неодобрительно оглядев сидящих за столом суровым русским взглядом, вставший из-за стола мужчина повернулся к Яксли и кивнул в сторону выхода. Провожаемые обеспокоенным взглядом Августуса Руквуда, двое вышли за дверь. Хелен был непонятен этот жест, и где-то в глубине души он её встревожил.
— Ну что, Хелен, Хогвартский фокус провернуть здесь не получается?
— Думаешь, их решение что-то изменит, Малфой? Слизерин сделал свой выбор и всё равно останется лоялен мне.
— Кажется, ты еще не поняла, да? Сейчас стоит вопрос не о назначении, а о твоем наказании.
Уголки губ нервно передернулись.
«Спокойно, Лена. Он всего-лишь хочет тебя запугать.»
— Мисс… Как Вас по фамилии? — встрял в разговор Августус Руквуд.
— Красноярая.
— Мисс Красноярая, каково нынче жалование у русских шпионов? — это походило на шутку, но тон говорящего выдавал всю серьезность его подозрений.
— Мне причина ваших нелепых домыслов не ясна.
Руквуд встал, затем облокотился руками о стол и грозно посмотрел на Хелен. Он наконец дождался своего звездного часа.
— Солнце, мне донесли, что в наши края пролез некий засланный казачок и…
— Вы в сговоре с Малфоем?
— Слушай сюда! У тебя мало времени! — грубый мужской голос прогремел на весь зал, — пока я рою тебе яму, у тебя есть последний шанс собрать свои вещички и свалить из моей страны. Сегодня он смог прикрыть твою задницу лишь, потому что у меня нет доказательств, но это вопрос времени, — мужчина развернулся и агрессивным шагом направился к выходу. Кажется, итоговое решение данного совещания его уже не волновало, — мы еще с тобой побеседуем, — бросив вдогонку, пожиратель вышел, хлопнув дверью.
Под столом тонкие, ледяные пальцы рук нервно потирали палочку, ранее приготовленную на случай атаки Руквуда. А взгляд, устремленный на закрытую дверь, продолжал выдерживать позицию спокойствия. За время своего обучения в Колдовстворце она отточила навык подавления внешнего проявления страха и иных опасных эмоций.
Хелен перевела своё внимание на Амикуса. Ранее с ним была заключена одна договоренность, но то, что Хелен сейчас услышала из уст Руквуда, нарушало данное ей слово. Пожиратель поймал на себе её осуждающий взгляд.
— Какие-то проблемы?
— Уважаемый профессор, не могли бы Вы мне объяснить, почему Руквуд решил, что Вы «прикрываете мою задницу»? — осторожно, подбирая правильные слова, спросила студентка.
— Уважаемая, — мужчина перенял интонацию девушки, — а с чего Вы решили, что он имеет ввиду именно меня?
В воздухе повис вопрос. Девушка сделал озадаченное лицо, на что мужчина довольно ухмыльнулся.
— Насчет Руквуда не переживай, Хелен. Тебе ведь нечего скрывать, — стала утешать её Алекто, — немного пороется в твоем личном деле и успокоится.
Девушку эти слова совсем не обнадежили. Она знала, если человек в параноидальном порыве хочет найти доказательства, то он обязательно что-нибудь найдет. Или выбьет силой. К тому же Алекто была не права. Хелен было, что скрывать.
— Я не совсем понимаю, что он здесь делает? — шепотом возмутилась девушка, — вы не предупреждали, что будет еще кто-то помимо Яксли.
— Его и не приглашали, — заверила Алекто, — он здесь по другому делу. Руквуд еще с осени начал бредить про какое-то письмо и шпиона из России. А как услышал про случившееся в Хогвартсе, так его было не остановить. Долохову не понравилось, что он без доказательств, уже сейчас был готов засадить волшебника из России. Вот и пришел чтобы сдерживать его пыл. Рядом с ним Августус не такой смелый, поэтому его и понесло, стоило Антонину только за дверью скрыться.
— Значит Долохов, — задумчиво протянула девушка, — а какую ступень он занимает в вашей иерархии?
Вопрос был воспринят неоднозначно. Амикус и Алекто молча переглянулись. Однако ответа девушка так и не получила — в зал вернулся Яксли, но почему-то один. Помимо этого Хелен подметила некие изменения в мужчине. Угрожающее равнодушие в глазах сменилось не менее пугающей озадаченностью.
«О чем они говорили?»
Нижняя губа и подбородок девушки нервно задергались. Силы на самообладание заканчивались и с каждой секундой становилось всё тяжелее выносить зловещую неопределенность. Ставки сильно возросли. Пост старосты теперь означал для нее не только победу, но и некую защиту и оправдание ее дерзкого выброса в сторону пожирателя. В случае принятого не в ее пользу решения, будет ли ей предоставлен шанс покинуть Британию? И если шанс будет, то куда ей бежать? В Россию возвращаться опасно.
Задев краем уха неразборчивый шепот, Амикус повернул голову в сторону слизеринки. Ее взгляд был обращен будто внутрь себя, а губы еле заметно выводили слова:
— Матерь Тьма, вновь молю тебя. Пусть этот путь, что начала я на чужой земле не завершится неверным и роковым решением. Чту твои заповеди и прославляю тебя. Аминь.
Разобрав из всего только слово «Аминь», Кэрроу скептично усмехнулся.
Наконец заняв своё место, Яксли начал:
— Что ж, невольно приняв к сведению мнения обеих сторон, я оглашаю следующее решение. Малфой остается на посту старосты Слизерина.
Торжествующую реакцию Малфоев Хелен уже не способна была заметить. Последние слова будто отрезали её от реальности и она ушла вглубь своих чувственных переживаний. Девушка не могла поверить, что получила пощечину за свою добродетель и желание помочь. Малфой, одурманенный запахом победы, вернется в Хогвартс и, мстя за предательство, продолжит тянуть студентов факультета на дно. А ей придется заплатить за свое несогласие неизвестно, какую цену.
— Корбан, — начал заступаться Амикус, но Яксли прервал его.
— Я не закончил. Хелен, — переманивая на себя потухший взгляд девушки, мужчина продолжил, — то о чем ты говоришь, необходимо не только Слизерину, но и всей школе. Проблема состоит в том, что нам тяжело влиять на студентов других факультетов, менее лояльных чистокровной идеологии. А у нас на них еще большие планы. Из них нужно выбить всю ту дурь, что прививалась им на протяжении нескольких лет. И ты этой проблемой займешься, заняв пост старосты школы.