***
Первое предзнаменование было настолько очевидным, что, казалось, не хватало только неоновой вывески с надписью «ВСЕ НЕ В ПОРЯДКЕ. ОБРАТИ ВНИМАНИЕ И СДЕЛАЙ ЧТО-НИБУДЬ» Первонаперво, Хоби пришел без гитары. Это уже заставило Павитра нахмуриться и отложить домашнее задание. — Что стряслось? — он нахмурился, подымаясь. — Хоби? Тот молчал. Павитр подошел ближе, волнуясь с каждой секундой все больше. И тогда Хоби двинулся вперед, стянул маску и просто положил голову Павитру на плечо. — Ты в порядке, — его голос был хриплым, в нем была целая гамма эмоций, сжатая до одного звука. Павитр замер, в нос ударил запах хозяйственного мыла, жесткие волосы будто царапали его лицо, а сердце… сердце забилось как бешеное, и он не знал почему. Павитр медленно поднял свои руки, чуть приобнимая лучшего друга, но не сильно, не крепко, чтобы тот мог отстраниться, когда захочет. Хоби не тактильный человек, и Павитр это знал. — Конечно, я в порядке, — он старается говорить своим обычным веселым голос, не выдать, как сильно его взволновало необычное поведение друга, притвориться, что все в порядке. Хоби молчит. Он лишь стоит, положив голову на плечо Павитра. Он не обнимает, не плачет, не огрызается или смущается. Он просто стоит. Павитр стоит вместе с ним. Где-то через полчаса индийский Человек-Паук понимает, что Хоби уснул. Конечно, когда он смещается, Хоби чуть просыпается, его нос мило кривится, и Павитру приходится чуть погладить его по спине, успокаивая. — Это лишь я, пойдем, — он тащит Хоби к кровати, укладывает на нее, стягивая тяжелые башмаки, вешает чужую жилетку на стул, еще раз заверяет Хоби, что все в порядке, а потом возвращается к домашней работе. Это не первый раз, когда Хоби остается спать у него дома. Павитр горд тем фактом, что Хоби достаточно доверяет ему, чтобы уснуть рядом с ним. Спустя несколько часов текст плывет у Павитра перед глазами, и он решает, что хватит, закрывает книгу переодевается в одежду для сна, выглядывает из комнаты, чтобы пожелать тете спокойной ночи, запирает дверь в комнату и забирается в постель, устраиваясь у Хоби под боком. Тот холодный, но Павитр не жалуется. В Мумбхэттэне бывает довольно душно, а сердцебиение Хоби — отличная колыбельная. Наутро Павитр просыпается в пустой пастели и открытым окном. Он вздыхает и трет глаза. Какая-то часть его верит, что все, что случилось вчера, было просто странным сном, но оно слишком реально в памяти Павитра, чтобы действительно быть игрой разума. Павитр не спрашивает Хоби о случившемся. Это, должно быть, его первая ошибка.***
Конечно, Майлз зол. Он так и не поладил с Мигелем, а Хоби — один из его лучших друзей. — Мы должны найти его, — он скрещивает руки на груди, бесцеремонно сидит на кровати Павитра с ногами. — Ты же знаешь, что должна быть причина, почему он сорвался. — Он убивает людей, Майлз, — голос Гвен тихий. — Я так же дорожу дружбой с ним, но он убивает их без сожалений, и не только в своей вселенной. У этого действительно есть оправдание? — Не то, чтобы они были хорошими людьми, — ворчит Майло. Павитр просто хочет, чтобы они убрались из его дома. Он все еще чувствует руку Мигеля на своем плече, хотя уже принял душ. — Павитр? — голос Гвен звучит умоляюще. — Ты должен понимать, что мы не можем позволить Хоби просто уйти. Он знает, что она права. Павитр видел кадры с мест убийств. Это не состояние аффекта, это не просто дикая ярость. Действия Хоби продуманы, точны. Он наносил каждый удар с выверенной силой, а значит, он полностью понимал ситуацию и свои действия. Самое ужасное то, что Павитр не удивлен. Он действительно не удивлен тому, что Хоби способен на это, и это знание пугает его. — Пави? — зовет его Майлз. — Уходите, — велит Павитр. Он сидит за своим столом, спиной к ним. Перед ним расскрыт учебник истории, а он не видит букв. — Просто уходите, — Павитр закрывает лицо руками, желая не быть собой — быть кем-то из тех пауков, которые даже ни разу не говорили с Хоби, не знали его. Павитр благодарен тому, что никто из ребят больше не говорит ни слова. Он слышит звуки порталов. Их два. Майлз и Майло скорее всего пошли вместе к одному из них. Не то, чтобы Павитра это волновало. Он закрывает глаза и попадает в ловушку собственного разума. В конечном счете, нет ничего хуже собственной памяти.***
Второй раз, когда Павитр должен был понять, что что-то не так, случился на их совместном патруле. Нет никаких злодеев недели или злого зла, пытающегося уничтожить Мумбхэттэн. Ночь тихая и спокойная. Она идеально подходит для двух друзей, которые просто хотели потусоваться вместе. Именно поэтому Павитру стоило обратить больше своего внимания на то, что случилось в тот вечер. Он знал, что мир Хоби хуже, чем его, злее, чем его, что Хоби более жесток, чем он, но у них был договор, у них были правила. Каждому миру — свое. В мире Павитра нельзя было избивать преступников до крови, и Хоби никогда так не делал. Это причина по которой Павитр замер в ту ночь, не веря своим глазам. Это не были злодеи, это не были даже полноценные бандиты. Это были хулиганы. Просто хулиганы. И у них шла кровь, а кулаки Хоби были разбиты, но он все еще наносил удары. — Остановись! — после своей позорной заминки, кричит Павитр, подбегает и хватает друга за руку, потому что нет ни одного сценария, где он мог бы направить на Хоби оружие. Хоби останавливается. С его пальцев течет кровь, как его, так и хулиганов. Он смотрит на Павитра, потом снова на хулиганов, а затем отступает прочь, исчезая в портале. Павитр хочет броситься за ним, накричать на него, пожалеть его, понять что случилось, что не так, но у него есть избитые хулиганы, которым нужна помощь, а Павитр в первую очередь Человек-Паук. К тому времени, как всем оказана помощь, и ночь снова становится мирной, прошел час с того момента, как Павитр видел Хоби, и он сходит с ума. Он знает. Он знает, что что-то не так с того момента, как Хоби пришел к нему в дом и уткнулся в его плечо. Павитр ничего не говорил, но лишь потому что ждал, что Хоби сам придет, когда почувствует себя готовым. Теперь у обычных хулиганов сломаны кости лица и серьезные травмы головы. Это не хорошо. Это ужасно. Павитр пробирается во вселенную Хоби, не закончив патруль. Он летит по улицам города в хаосе Земли-138 и отчаянно пытается найти глазами знакомую фигуру. Хоби всегда выделялся, в какой бы вселенной он ни был. Стиль его вселенной делал его ярким пятном на фоне более спокойных по стилю миров, но теперь это Павитр тот, кто выделяется, и у него уже немного начинает болеть голова. Он редко бывает на Земле-138, Хоби не любит, когда Павитр приходит сюда, и понятно почему — это мир анархии, а Павитр в нем самая настоящая мишень. Что ж, если Хоби хочет, чтобы он убрался, ему придется заставить его, а для этого хотя бы сначала появиться. Хоби не появляется. Павитр находит его в его третьей «квартире», которая на самом деле не более чем заброшенная свалка. — Привет, — тихо здоровается он, пролезая в окно. Хоби не смотрит на него. — Тебе не стоило приходить сюда. — Что стряслось? — Павитр не кричит и не ругается. Адреналин спал, а Хоби его лучший друг. Он просто хочет знать, что того гложет. — Ничего. Павитр подходит ближе, садиться на кровать. Он не касается Хоби. В такие моменты не угадаешь, хочет ли Хоби прикосновения. — Что-то случилось, — это не вопрос. Это констатация факта. Что-то случилось в ту ночь, когда Хоби пришел к нему за утешением, и это все еще висит над его лучшим другом грозовым облаком. Хоби смотрит в стену. А потом он наклоняется к Павитру, кладет голову ему на колени. Павитр замирает, напуганный, не верящий. Внутри него все ходит ходуном от одной мысли о том, как сильно Хоби доверяет ему, как близки они стали. Внешне он просто кладет руку на жесткие волосы Хоби, позволяет пальцам зарыться в них, пытаясь утешить панка. — Я не хочу говорить об этом. Павитр кивает, соглашается и снова отпускает. Это его вторая ошибка.***
Павитр понимает, что у него нет сил надеть костюм. Тот красный, а все, о чем может сейчас думать Павитр, это об алой крови на снимках, которые доказывали, что его лучший друг стал жестоким убийцей. Вместо этого он учится, общается с друзьями, проводит больше времени с тетей. Спустя неделю он сталкивается с Гаятри. Это уже не больно, как раньше. В основном потому что теперь он понимает, что она права. — Вы разобрались? — спрашивает она будничным тоном. — Что? — Павитр не понимает, о чем она. — Ты и тот панк, — Гаятри пожимает плечами, проверяя, все ли нужные учебники она захватила. — Вы разобрались? — О чем ты? — внутри Павитра что-то сжимается. Она знает, кто он? Она знает о Хоби? — Я видела вас в парке, — спокойно продолжает Гаятри. — Тогда я и поняла, что ты на самом деле меня не любишь, — Павитр молчит. — Ты так на него смотрел, — она покачала головой, грустно улыбаясь. — Ты никогда не смотрел на меня так. Неужели ты все еще не понял? Павитр смотрит на нее, умирая внутри. Потому что теперь он понял. Теперь, когда она сказала, когда она просто сказала, внутри у Павитра все замерзает. Он никогда не думал о Хоби так. Он никогда даже не смел думать. А теперь Гаятри сказала, и его мозг… он просто представил это, и это было так хорошо, так замечательно, так… правильно. Павитр облокотился на стену, не доверяя своим ногам. Гаятри протянула руки, будто готовясь его ловить. — Почему ты не сказала? — его голос похож на сдавленный шепот. Гаятри выглядит действительно напуганной. — Я думала, что лучше дать вам пойти естественным путем. Павитр смотрит на пол перед собой. Он не плачет. Не в коридоре. Но теперь он так живо может это представить, что ему плохо и хочется блевать. Было бы этого достаточно? Было бы любви Павитра достаточно, чтобы Хоби решил остаться рядом, решил бы открыться ему? Мог ли Павитр спасти его? Он не знает.***
В третьем предупреждении нет ни чего-то странного или жестокого. Павитр просто чувствует, что что-то грядет. Он смотрит на Хоби, и понимает, что вот-вот что-то случится. Хоби как обычно ест с ними в кафетерии, он шутит с Майлзом, чуть напевает себе под нос и ведет себя как Хоби и положено себя вести. Но его глаза холодные, они будто мертвые, будто сосредоточены на чем-то не здешнем. Павитр очень обеспокоен этим, особенно с учетом всего того, что стряслось. А еще он не знает, что делать и что сказать. — Земля вызывает Павитра, прием, — Гвен щелкает у его уха, а остальные смеются. — Пави, милый, — голос Хоби звучит как обычно, но Павитру он не нравится. — Я понимаю, что я такой классный, что меня можно пожирать глазами, но тебе стоит питаться чем-то кроме моего прекрасного внешнего вида. — Я не приму замечания о еде от человека, который нормально питается лишь когда приходит ко мне домой, — парирует Павитр, но возвращается к поеданию салата. Хоби смеется, как и все за столом, но его смех пустой, и Павитру начинает казаться, что он сходит с ума. Неужели он единственный, кто это слышит? Гвен тоже была близка с Хоби, как и Майлз, но, кажется, всех все устраивает. Павитр параноик? Он уже совсем помешался со всеми супергеройскими делами? Он не уверен. Хоби встает из-за стола и накидывает на спину гитару. — Ладно, мне пора! — он усмехается. — Анархия сама себя не устроит. Павитр ловит его за руку, и все за столом замирают. Павитр тут же отпускает руку. — Удачи, — желает он. Улыбка Хоби острая. — О, она мне понадобится. Этот день будет незабываемым! — он смеется и уходит прочь. Павитр чувствует, что не должен отпускать его. Но он успокаивает себя обещанием, что все исправит в следующий раз. Через пять часов его вызывают в штаб, показывают кровавые фото убийств и видео, неопровержимо доказывающее вину Хоби. Потом его вызывает Мигель, говорит, что рассчитывает на него. Павитр кивает. В конечном счете, ему не удается ничего исправить.***
Павитр выходит на патруль спустя две неделе после того, как Хоби объявлен убийцей. На самом деле, он не патрулирует. Он качается между зданиями, не глядя по сторонам. Иногда он думает, что стоит просто отпустить паутину и позволить гравитации закончить его мучения. Преступники в Мумбхэттэне понимающие, они всегда уважали школьные часы Павитра, а теперь они уважают его горе. А, может, они слишком напуганы известием о том, что в городе есть кто-то, кто избил обычных хулиганов до крови. Павитр не чувствует собственного тела весь полет. Он не чувствует самого себя с тех пор, как понял природу своих отношений с Хоби. Он вообще больше ничего не чувствует. Павитр приземляется у своего окна бесшумно, тихо залезает в окно, желая лишь упасть на свою кровать и не проснуться. Но на ней сидит Хоби. Павитр замирает у окна, а в голове становится поразительно пусто. — Знаешь, — рядом с Хоби лежит окровавленный нож. На его руках кровь, на ботинках и гитаре. — Я действительно ненавижу общество, — он подымается с кровати. Где-то в Мумбхэттэне произошло кровавое убийство. Скоро его фото лягут в архив Мигеля как еще одна улика против Хоби. — В нем просто… нечего защищать, — Хоби подходит ближе, Павитр впервые за две неделе видит его лицо. Он должен нажать на сигнал помощи. Он должен оповестить Мигеля. Павитр был слабее Хоби, он не способен драться с ним. Но он должен быть героем, и хотя бы попытаться. — Во всех мирах, я не нашел ничего, что следовало защищать, — Хоби остановился совсем рядом с ним. Его глаза изучали черты лица Павитра так внимательно, будто видели в первый раз. — Кроме одной вещи, — Павитр почувствовал, как холодные пальцы Хоби проскользили по его запястью, как отстегнули часы, и те упали на пол с глухим стуком. — Я думал, Гаятри забрала ее, — Павитр опустил взгляд, лишь чтобы увидеть, как тяжелый ботинок раздавливает их, как ломается экран, как вылетают детали. Холодные пальцы очень мягко подымают его подбородок. — Но я ошибся, — Хоби улыбается, и в этот раз это искренняя улыбка. — Ты всегда принадлежал лишь мне, — губы Хоби холодные, как и пирсинг, они обветренные и потрескавшиеся. Павитр знает, что его губы мягкие и приоткрыты. Язык Хоби беспрепятственно скользит внутрь, забирая его первый поцелуй. Павитр закрывает глаза и ничего не делает, пока Хоби — жестокий убийца, которого ищет все сообщество пауков, — целует его слезы.