старый друг

- Ваше императорское Величество, - Дашкова говорит громко, так, что эхо раздается кругом по всей комнате, а Екатерину Алексеевну от этих формальностей тошнит. - мы с сыном оба готовы служить Вам и России всем сердцем, - продолжает та, а императрица лишь ухмыляется и переводит взгляд на ее, уже выросшего сына. Катерина делает реверанс, как это и положено, а затем поднимает свои ярко - зеленые глаза, в которых чувствуется тревога на Ее высочество. - Катрин! - так ласково и нежно звучит это имя из уст государыни, волнение пропадает молниеносно, и легкая улыбка озаряет лицо Екатерины Романовны, сразу видно, скучала. - - Ну полно, давай обнимемся, - Катерина ближе подходит, обнимает не крепко, все - таки не одни они в кабинете. Далее императрица спешит представит давней подруге своего нынешнего любимца. Катрин лишь незаметно фыркает и косо смотрит на адъютанта Ланского, но потом все же приходится ответить вежливостью и натянуто улыбнуться. Спустя пару минут императрица просит оставить их с Дашковой наедине, а молодые люди лишь послушно покидают кабинет Екатерины Алексеевны. Катерина жестом приглашает давнюю подругу присесть на мягкое кресло, а затем присаживается напротив нее. Они битый час болтают ни о чем, о политической ситуации, о жизни, а потом Ее величество затрагивает любовную тему и своих фаворитов. У Екатерины Романовны ком к горлу подступает, ибо уж совсем ей эта тема не симпатизировала. Катерина будто делает вид, что не замечает, хотя сама все время помнила о неприязни этой темы для ее давней подруги. Дашкова в облаках витает и Катерину не слушает, пока императрица делится и рассказывает о своем новой любимце. - Катрин! - окликает ее императрица. - Ты даже не делаешь вид, что слушаешь! - Катерина улыбается и смотрит в упор, а у Дашковой уши о стыда краснеют. Сидя в кресле, пока императрица без остановки тараторила что - то про своих фаворитов, Дашкова начала осознавать, что как раньше уже не будет. При всем тепле, что подарила ей Екатерина, пригласив к себе во дворец, это были не те чувства, не та теплота, с которой к ней относились раньше. Она помнила все до их последней встречи. Помнила их вечерние посиделки на балконе в покоях Катерины за чашечкой горячего чая, что грел горло. Помнила их прогулки в зелёном саду тёплыми майскими вечерами, когда они смеялись непрекращая. Помнила, как впервые прильнула к губам императрицы, отдававшими горьким кофе, который Екатерина пила поутру. И сейчас, смотря прямо в светло - голубые глаза императрицы, Катрин помнила вкус столь нежных, мягких и манящих к себе губ. Но осознание того, что как раньше уже не будет, осознание того, что она, наверное, уже больше никогда не сможет прикоснуться к горячим устам подруги сжирала женщину изнутри, не оставляя совершенно никаких надежд.